– Как вы сюда попали?
Оставив его вопросы без ответа, незнакомец откинул капюшон. Взору дона Лоренцо предстало худощавое лицо с острыми скулами и небольшими холеными усами. Черные волосы безупречно уложены, правую щеку пересекает старый шрам. Порывшись в складках черного плаща, мужчина вытащил черный кожаный бумажник и раскрыл его так, чтобы Сальвара мог разглядеть содержимое. Там лежала золотая пластинка, заключенная в сложную конструкцию из матового стекла.
– О боги! – Пораженный дон Лоренцо без сил упал в кресло. – Вы Полуночники?
– Именно так. – Незнакомец закрыл свой бумажник и спрятал обратно под плащ. Его молчаливый напарник, по-прежнему скрывавший лицо капюшоном, бесшумно прошел и встал в нескольких футах за спиной дона Сальвары, отрезая ему путь к отступлению. – Приносим извинения за наше ночное вторжение, но мы вынуждены соблюдать секретность в своей работе.
– Неужели… неужели я как-то оскорбил его светлость?
– Насколько мне известно, м'лорд Сальвара, нет. Собственно, мы здесь для того, чтобы предотвратить подобное преступление.
– Ясно. Позвольте спросить, что вы сделали с моим бедным Конте?
– Ничего страшного, просто помогли ему ненадолго уснуть. Необходимая мера предосторожности. Мы знаем безграничную преданность вашего слуги, равно как и его опасность. Нам хотелось избежать недоразумений.
В качестве доказательства стоящий сзади человек приблизился к столу и выложил на него боевые стилеты Конте.
– Понятно. От души надеюсь, что с ним будет все в порядке. – Не отрывая взгляда от незнакомца со шрамом, дон Сальвара постукивал пальцами по лакированной столешнице. – В противном случае я буду очень огорчен.
– Мы не причинили ему вреда. Слово доверенного лица герцога.
– Что ж, я вам верю… пока.
Незнакомец вздохнул и протер глаза рукой в перчатке.
– Мне не хотелось бы начинать наш разговор в подобном тоне, дон Лоренцо. Еще раз извиняюсь за непрошеное вторжение, но поверьте, нам пришлось так поступить ради вашей же пользы. У нашего начальства имеются чрезвычайно веские основания беспокоиться о вашем состоянии. Я уполномочен поинтересоваться, хорошо ли вы провели сегодняшний день на Игрищах?
– Недурно. – Дон Сальвара говорил осторожно, будто беседовал с адвокатом или судейским чиновником. – Впрочем, пока еще рано судить о результатах.
– Рад за вас. Вы ведь завтракали не в одиночестве?
– Естественно, со мной была донья София.
– Я имел в виду кое-кого еще. Не из числа подданных его светлости. Не каморрца.
– Ах да, у нас в гостях был некий торговец из Эмберлина. Его зовут Лукас Фервит.
– Из Эмберлина? О да, конечно, конечно. – Скрестив руки на груди, незнакомец в черном плаще окинул взглядом кабинет Сальвары. Его глаза задержались на двух небольших портретах родителей дона Лоренцо, изящные рамки которых были украшены бархатными траурными ленточками. – Не хотелось бы огорчать вас, м'лорд, но этот человек такой же эмберлинский купец, как вы или я. Проще говоря, он мошенник. Аферист.
– Но это… – Дон Сальвара в волнении вскочил было на ноги, затем вспомнил о страже за спиной и счел за благо снова опуститься в кресло. – Это невозможно! Он…
– Прошу прощения, м'лорд. – На губах мужчины лоявилась натянутая улыбка, с которой взрослые люди обычно утешают чужих детей. – Позвольте спросить: вы когда-нибудь слышали о человеке по прозванию Бич Каморра?
2
– Я не могу не воровать, иначе моя несчастная семья погибнет с голоду! – провозгласил Локки Ламора, подняв бокал с вином.
Вместе с остальными Благородными Подонками он сидел за столом в роскошном убежище под храмом Переландро. Кало и Гальдо располагались справа от него, Жеан и Жук – слева. Темный стол из ведьмина дерева был уставлен обильной едой, над головой горела привычная армиллярная сфера, заливая комнату ровным золотым светом. Заявление Локки вызвало смех и презрительный свист.
– Лжец! – закричали хором его друзья.
Теперь настал черед Кало.
– Я не могу не воровать, поскольку жестокий мир не дает мне возможности зарабатывать на жизнь честным трудом! – произнес он, тоже поднимая бокал.
– ЛЖЕЦ!
– Я не могу не воровать, ибо хочу поддержать своего брата-близнеца, чья леность разбивает сердце нашей бедной матери! – с этими словами Гальдо толкнул в бок братца.
– ЛЖЕЦ!
– Я не могу не воровать, так как попал в дурную компанию, – заявил Жеан.
– ЛЖЕЦ!
Согласно ритуалу, очередь дошла до Жука. Подняв бокал слегка дрожащей рукой, мальчик выкрикнул:
– Я не могу не воровать, потому что это охренительно забавно!
– ПОДОНОК!
Под веселые возгласы и улюлюканье пятеро воров свели бокалы над столом. Свет золотыми бликами заиграл на хрустальных гранях и проник в таинственные глубины зеленого вераррского вина. Четверо мужчин враз осушили бокалы и стукнули ими о стол. Жук, уже слегка окосевший, опустил свой аккуратнее, с опаской.
– Господа, у меня в руках первые плоды наших многодневных трудов и страданий, – провозгласил Локки, демонстрируя пергаментный свиток с голубоватой восковой печатью представителя младшей аристократии Каморра. – Перед вами долговая расписка дона Сальвары на пять тысяч крон – завтра ее доставят к Мераджио. И, позволю себе заметить, эти деньги получены благодаря нашему юному другу.
– Мальчику из бочки! – воскликнули хором братья Санца, и в сторону Жука полетел катышек миндального печенья. Он пришелся мальчишке аккурат промеж глаз и, отскочив, упал на пустую тарелку. Подобрав комочек, Жук разломил его надвое и бросил обратно в шутников. Прямо в точку – мальчишка попал, несмотря на легкое опьянение.
– Вы знаете, что наша сегодняшняя встреча с клиентом прошла на редкость удачно, – продолжал говорить Локки, не обращая внимания на ворчание Кало, стряхивавшего крошки с бровей. – Но у нас не вышло бы ничего, если б не вчерашняя глупость Жука. Его отчаянный и безрассудный поступок едва не погубил его… но это было блестяще!
Непонятно как – вроде никто не заметил, – но во время речи Локки успел снова наполнить свой бокал и теперь поднял его в торжественном тосте:
– За Жука! За новую погибель для городской стражи!
Поднялся оживленный гомон; Жука так энергично хлопали по спине, что чуть не вышибли из него все выпитое. Когда веселье стихло, Локки наполнил еще один бокал и торжественно поставил его посередине стола.
– Прежде чем мы приступим к трапезе, я хочу сказать еще кое-что, – раздался его голос в полной тишине. – Я наполняю этот бокал для нашего отсутствующего друга. Мы все тоскуем по дорогому отцу Цеппу и молимся за упокой его души. Пусть Покровитель всех плутов встанет за его спиной и охранит своего слугу-мошенника. Он был не только добрым, но и в своем роде честным человеком.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181
Оставив его вопросы без ответа, незнакомец откинул капюшон. Взору дона Лоренцо предстало худощавое лицо с острыми скулами и небольшими холеными усами. Черные волосы безупречно уложены, правую щеку пересекает старый шрам. Порывшись в складках черного плаща, мужчина вытащил черный кожаный бумажник и раскрыл его так, чтобы Сальвара мог разглядеть содержимое. Там лежала золотая пластинка, заключенная в сложную конструкцию из матового стекла.
– О боги! – Пораженный дон Лоренцо без сил упал в кресло. – Вы Полуночники?
– Именно так. – Незнакомец закрыл свой бумажник и спрятал обратно под плащ. Его молчаливый напарник, по-прежнему скрывавший лицо капюшоном, бесшумно прошел и встал в нескольких футах за спиной дона Сальвары, отрезая ему путь к отступлению. – Приносим извинения за наше ночное вторжение, но мы вынуждены соблюдать секретность в своей работе.
– Неужели… неужели я как-то оскорбил его светлость?
– Насколько мне известно, м'лорд Сальвара, нет. Собственно, мы здесь для того, чтобы предотвратить подобное преступление.
– Ясно. Позвольте спросить, что вы сделали с моим бедным Конте?
– Ничего страшного, просто помогли ему ненадолго уснуть. Необходимая мера предосторожности. Мы знаем безграничную преданность вашего слуги, равно как и его опасность. Нам хотелось избежать недоразумений.
В качестве доказательства стоящий сзади человек приблизился к столу и выложил на него боевые стилеты Конте.
– Понятно. От души надеюсь, что с ним будет все в порядке. – Не отрывая взгляда от незнакомца со шрамом, дон Сальвара постукивал пальцами по лакированной столешнице. – В противном случае я буду очень огорчен.
– Мы не причинили ему вреда. Слово доверенного лица герцога.
– Что ж, я вам верю… пока.
Незнакомец вздохнул и протер глаза рукой в перчатке.
– Мне не хотелось бы начинать наш разговор в подобном тоне, дон Лоренцо. Еще раз извиняюсь за непрошеное вторжение, но поверьте, нам пришлось так поступить ради вашей же пользы. У нашего начальства имеются чрезвычайно веские основания беспокоиться о вашем состоянии. Я уполномочен поинтересоваться, хорошо ли вы провели сегодняшний день на Игрищах?
– Недурно. – Дон Сальвара говорил осторожно, будто беседовал с адвокатом или судейским чиновником. – Впрочем, пока еще рано судить о результатах.
– Рад за вас. Вы ведь завтракали не в одиночестве?
– Естественно, со мной была донья София.
– Я имел в виду кое-кого еще. Не из числа подданных его светлости. Не каморрца.
– Ах да, у нас в гостях был некий торговец из Эмберлина. Его зовут Лукас Фервит.
– Из Эмберлина? О да, конечно, конечно. – Скрестив руки на груди, незнакомец в черном плаще окинул взглядом кабинет Сальвары. Его глаза задержались на двух небольших портретах родителей дона Лоренцо, изящные рамки которых были украшены бархатными траурными ленточками. – Не хотелось бы огорчать вас, м'лорд, но этот человек такой же эмберлинский купец, как вы или я. Проще говоря, он мошенник. Аферист.
– Но это… – Дон Сальвара в волнении вскочил было на ноги, затем вспомнил о страже за спиной и счел за благо снова опуститься в кресло. – Это невозможно! Он…
– Прошу прощения, м'лорд. – На губах мужчины лоявилась натянутая улыбка, с которой взрослые люди обычно утешают чужих детей. – Позвольте спросить: вы когда-нибудь слышали о человеке по прозванию Бич Каморра?
2
– Я не могу не воровать, иначе моя несчастная семья погибнет с голоду! – провозгласил Локки Ламора, подняв бокал с вином.
Вместе с остальными Благородными Подонками он сидел за столом в роскошном убежище под храмом Переландро. Кало и Гальдо располагались справа от него, Жеан и Жук – слева. Темный стол из ведьмина дерева был уставлен обильной едой, над головой горела привычная армиллярная сфера, заливая комнату ровным золотым светом. Заявление Локки вызвало смех и презрительный свист.
– Лжец! – закричали хором его друзья.
Теперь настал черед Кало.
– Я не могу не воровать, поскольку жестокий мир не дает мне возможности зарабатывать на жизнь честным трудом! – произнес он, тоже поднимая бокал.
– ЛЖЕЦ!
– Я не могу не воровать, ибо хочу поддержать своего брата-близнеца, чья леность разбивает сердце нашей бедной матери! – с этими словами Гальдо толкнул в бок братца.
– ЛЖЕЦ!
– Я не могу не воровать, так как попал в дурную компанию, – заявил Жеан.
– ЛЖЕЦ!
Согласно ритуалу, очередь дошла до Жука. Подняв бокал слегка дрожащей рукой, мальчик выкрикнул:
– Я не могу не воровать, потому что это охренительно забавно!
– ПОДОНОК!
Под веселые возгласы и улюлюканье пятеро воров свели бокалы над столом. Свет золотыми бликами заиграл на хрустальных гранях и проник в таинственные глубины зеленого вераррского вина. Четверо мужчин враз осушили бокалы и стукнули ими о стол. Жук, уже слегка окосевший, опустил свой аккуратнее, с опаской.
– Господа, у меня в руках первые плоды наших многодневных трудов и страданий, – провозгласил Локки, демонстрируя пергаментный свиток с голубоватой восковой печатью представителя младшей аристократии Каморра. – Перед вами долговая расписка дона Сальвары на пять тысяч крон – завтра ее доставят к Мераджио. И, позволю себе заметить, эти деньги получены благодаря нашему юному другу.
– Мальчику из бочки! – воскликнули хором братья Санца, и в сторону Жука полетел катышек миндального печенья. Он пришелся мальчишке аккурат промеж глаз и, отскочив, упал на пустую тарелку. Подобрав комочек, Жук разломил его надвое и бросил обратно в шутников. Прямо в точку – мальчишка попал, несмотря на легкое опьянение.
– Вы знаете, что наша сегодняшняя встреча с клиентом прошла на редкость удачно, – продолжал говорить Локки, не обращая внимания на ворчание Кало, стряхивавшего крошки с бровей. – Но у нас не вышло бы ничего, если б не вчерашняя глупость Жука. Его отчаянный и безрассудный поступок едва не погубил его… но это было блестяще!
Непонятно как – вроде никто не заметил, – но во время речи Локки успел снова наполнить свой бокал и теперь поднял его в торжественном тосте:
– За Жука! За новую погибель для городской стражи!
Поднялся оживленный гомон; Жука так энергично хлопали по спине, что чуть не вышибли из него все выпитое. Когда веселье стихло, Локки наполнил еще один бокал и торжественно поставил его посередине стола.
– Прежде чем мы приступим к трапезе, я хочу сказать еще кое-что, – раздался его голос в полной тишине. – Я наполняю этот бокал для нашего отсутствующего друга. Мы все тоскуем по дорогому отцу Цеппу и молимся за упокой его души. Пусть Покровитель всех плутов встанет за его спиной и охранит своего слугу-мошенника. Он был не только добрым, но и в своем роде честным человеком.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181