Дальше поползли уже вчетвером. Представляю, как это смотрелось со стороны! Пустыня. Жара. Солнце в зените. Вокруг ни души. По песку ползут четверо о рюкзаками за плечами, периодически ругая всех и вся за нелегкую свою судьбинушку.
– Все! Я выдохлась. – Ирина без сил повалилась на землю.
– Чего так рано? Только второй час ползем.
Ирина взглянула на Андрея так, словно сильно сомневалась в его вменяемости. Я тоже устала, поэтому решила ее поддержать:
– Давайте, на самом деле, отдохнем. Очень жарко и пить страшно хочется.
Воды не так много осталось – надо экономить. – проворчал Леха. – Но отдохнуть можно, тут вы правы.
Мы устроили привал. Несколько своеобразный, надо сказать. Как пловцы в море, которые плывут, плывут, а когда устают – переворачиваются на спину и отдыхают, покачиваясь на волнах. Вот и мы буквально «плыли» по пустыне, а когда решили сделать паузу, просто уселись на песок.
– Ну, просто оперный театр! – Ирина не пренебрегла возможностью «здраво» оценить ситуацию. – Ползем куда-то, не пойми куда, не пойми зачем, по дороге истребляем редкие виды доисторических мумий! А ради чего? Нет, вы мне скажите!
– Ради того, чтобы домой вернуться, а заодно спасти эту глушь непроглядную от некоторых деспотически настроенных личностей.
– А где гарантии, что мы домой вернемся?
– А если бы мы остались в подземелье, они бы у тебя были?
– Девчонки, перестаньте спорить. Что сделано, то сделано. Сейчас мы медленно, но верно идем к своей цели, и на данный момент наша задача – дойти до Асканатуна, а там видно будет. – Андрей, как обычно, расставил все точки над «i».
Мы дружно вздохнули. Ирина запела какую-то унылую песню, я начала ей подпевать, потом к нам присоединились Лешка с Андреем. Всем нам было немного грустно. Закончив петь, я услышала жалобное хлюпанье. Подумав, что это Ирина носом шмыгает, я решила ее успокоить:
– Да ладно тебе, Ириш, не плачь, все утрясется. Безвыходных ситуаций не бывает, безвыходных пустынь тоже.
– А с чего ты взяла, что я плачу? – совершенно спокойно спросила та, и мы сразу услышали, как кто-то громко высморкался. Я посмотрела на Андрея и Лешку, они так же удивленно глядели на нас с Ириной.
– Здесь кто-то еще есть, – прошептал Андрей.
– Сама вижу, – также шепотом ответила я.
– А вот и не видишь, а слышишь! – поправила Ирина.
– А почему мы так тихо говорим? – спросил Леха.
– Чтобы не спугнуть, – зашипели мы на него. И тут меня осенило.
– Ахмед! – Леха, Ирина и Андрей аж подпрыгнули на месте от моего звучного голоса. Все это время мы разговаривали шепотом и, естественно, они не ожидали услышать что-то более громкое. А я продолжила.
– Выходи сейчас же, негодник! Хватит уже сопли распускать. Лучше расскажи, что случилось, брат?
– Вах, вах, вах! Зачем так киричищь? Такой красивый, но такой громкий! Зачем дедушку испугал? Откуда мой имя знаи-и-ищь? – Старый купец во всех словах делал ударение на последний слог и смешно вытягивал окончания.
– Догадалась. Это же твой город – Призрачный Караван. А ты тот самый купец Ахмед.
– Маладэц! Рассказывай, откуда такой умный?
– Лен, ты что, его знаешь? – Ирина уже вовсю толкала меня в бок. Лешка с Андреем тоже в любопытстве вытянули шеи.
– Ага. Сосед по лестничной площадке. Вы, вообще Tepoca слушали?
– Так это он?
– Я – Я это, я! Откуда меня знаищь – не говорищь, на полу сидищь, дедушку обижаищь, молчищь.
– Ох, Ахмед! Да как же тебя не знать? О тебе уже легенды ходят. Только сплошь и рядом нехорошие. Люди поговаривают, что путников ты мучаешь, только не знают как. А мы вот не поверили, пошли через твой город. И как ты нас встретил? Ползать заставляешь, встать не даешь. Нехорошо, Ахмед, ой, как нехорошо! Все сплетни людские правдой оказались.
– Думаешь, я такой злой? Обижай-и-ищь! Слющай правду о судьба моей. Шел мой караван по большой пустыне. Верблюды и ишаки ценный груз везли: ткани парчовые, вина заморские, шелка, золото. И что? Подощли мы к этому самому месту, где сидите вы. Устали, отдохнуть решили. Тут грабители откуда ни возьмись появились, товар отдать сказали. Я разозлился, послал их куда подальше. А они... Шайтаны это оказались! Громко захохотали, нас без веревки связали – Рука, нога онемели. Весь товар забрали. – Ахмед всхлипнул. – Все, все, что нажито непосильным трудом, все же погибло!
Мы переглянулись – уж слишком знакомая фраза. Кто у кого спрашивается, стибрил это крылатое выражение? Ахмед тем временем продолжал, периодически завывая.
– Но это еще не самое страшное, понимаищь? Заклинание стращный они прочитали, заколдовали мой караван, шайтаны проклятушие. Будете, говорят сидеть в этот пустыня, пока силы тьмы властны над Египтом, пока всевидящий глаз Расдая следит за неверными да страх царит в душах рабов его. Вот и ходим мы тут уже триста семьдесят пять лет, три месяца, пятнадцать дней и почти уже семь часо-о-ов!
– Эй, Ахмед, только не плачь, пожалуйста, весь песок рядом со мной уже намочил. – Лешка подвинулся поближе к нам. – К тому же... мы тебя не видим, откуда нам знать, что это действительно слезы...
Андрей тут же толкнул его в бок, а Ирина вовремя спасла положение:
– Скажи, Ахмед, а почему ты невидимый? Почему тут вообще все невидимое? Если это город, то должны быть дома, улицы, люди, а мы видим только желтый песок и больше ничего.
– Это часть заклятья страшного. Любой путник, зашедший в город мой, назад не выйдет уж – стена високий не пустит, но и людей впереди не увидит, ни скота, ни шатров наших. Все заколдовано. Я вот тут рядом, а вы меня не видите. Ай-яй-яй! Зачем ногу отдавил, несносный девушка?!
– Извини, – потупила взор Ирина. – Проверить хотела, где ты.
– Ахмед, а зачем вы людям нормально идти мешаете: по ногам бьете, за пятки щекочите? – повернулась я к предполагаемому месту пребывания нашего собеседника.
– Да пусть руки мои отсохнут во веки веков, если кто из людей моих причастен к недостойному действу сему! Да пусть язык мой навек онемеет, если причинили мы беда хоть один путник! Да пусть...
– Все, Ахмед! Мы уже поняли, что вы тут ни при чем, – прервала я красноречивого купца, который разошелся не на шутку. – Но тогда кто? Кто не дает и шагу сделать, кто заставляет нас ползать по земле? Мы тут уже сотни лет и должны знать, кто это?
– Злые силы, – доверчиво произнес торговец. – ВЫ их не видите, но и мы их не видим. Пока пустыня заколдована, так и будет продолжаться, это часть заклятья.
– Но вас-то они наверняка не трогают, – с обидой протянул Андрей.
– Мы невидимы и бестелесны. Нас что трогай, что не трогай, все равно ничего не почувствуищь. Мы обречены находиться здесь столько, сколько в заклинании сказано – не мертвые, но и не живые. Злые силы проказничают, людям жить не дают, а всяк, кто цесь проходит, что думает?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87