Бретта наклонилась и нежно провела кончиком языка по губам Торна.
Торн не пошевелился, и тогда Бретта, поняв это по-своему, прильнула к нему теснее.
Он не хотел Бретту, но в его теле накопилась невыплеснутая страсть к Фионе. Когда язык Бретты снова коснулся губ Торна, они раскрылись, впуская его внутрь. Руки Торна как бы сами по себе, не слушая хозяина, обняли тело Бретты и стали гладить. «Ах, если бы это была Фиона!» — невольно подумал Торн.
Бретта была высокая, светловолосая красавица, мечта любого викинга. Такие девушки, становясь женами, легко рожают детей, а в случае опасности встают рядом со своими мужьями с оружием в руках.
И все же в глазах Торна она не могла сравниться с темноволосой, большеглазой Фионой.
Бретта сунула руку под мех, укрывавший Торна. Торн не хотел Бретту, но он был мужчиной, и тело его не всегда подчинялось разуму. К тому же у него так давно не было женщины.
Бретта удовлетворенно замычала, почувствовав, как нарастает желание Торна.
— Тебе не нужно ничего делать, — шепнула она на ухо Торну. — Я все сделаю сама.
Бретта откинула меховую шкуру, задрала рубаху Торна и прижалась к его обнаженным бедрам, подняв до пояса и свое платье.
Торн ощутил жар ее тела, влажную расщелину между ее ногами, но все это не пробуждало в нем настоящего желания. «Ах, если бы на месте Бретты была Фиона!» — подумал он снова. Околдован или нет, но он хочет только одну женщину на свете — Фиону.
— Давай же, — шепнула Бретта. — Я хочу подарить тебе свою девственность.
Прежде чем Торн успел сказать, чтобы Бретта убиралась прочь, он увидел лицо Фионы, появившейся в дверях спальни. Глаза ее были полны слез и страдания.
Торн резко повернулся, скидывая с себя Бретту, но было уже поздно, Фиона убежала.
— Убирайся, — прорычал Торн, чуть ли не вышвыривая Бретту из спальни. — Я не хочу тебя, — добавил он ей вслед.
Бретта обернулась и зло крикнула, уходя:
— Делаешь вид, что предпочитаешь подстилку мое го брата? Врешь, ты только что хотел меня. Ты был у меня в руках. Я знаю, что такое желание мужчины.
Торн захлопнул дверь и яростно заходил по комнате, не обращая внимания на болевшую рану. Он с силой ударил себя кулаком по раскрытой ладони и отправился искать Фиону.
В зале было пусто. Наконец Торн разыскал в углу Тиру и спросил ее, где Фиона.
— Не знаю, — ответила Тира. — Я была на кухне. Что-то случилось?
Торн не ответил и вышел на двор, на прохладный сентябрьский ветер.
Фиону он разыскал в загоне для скота, где она лежала, уткнувшись лицом в кучу сена. Он дотронулся до ее плеча, но она резко отпрянула.
— Не касайся меня! Дай мне уйти! — неистово закричала она. — Я не желаю оставаться под одной крышей с твоей любовницей!
Фиона была в ярости.
— Ты простудишься. Пойдем в дом.
— Нет! Как ты мог?
— Ничего не было, Фиона. Это совсем не то, что ты думаешь.
Она окинула его холодным, презрительным взглядом.
— Вот как? Разве ты не сам позвал Бретту, чтобы она утоляла твою похоть после того, как я тебе в этом отказала?
— Нет. Я не звал Бретту. Я не хочу ее. Твои чары слишком сильны, Фиона. Кроме тебя, я не хочу ни одну женщину. И если бы ты пришла минутой позже, то увидела бы, как я выставляю Бретту вон из своей спальни.
Он потянул Фиону к себе. Та сопротивлялась, колотила его по плечам своими маленькими кулачками. Внезапно Торн отпустил ее, потому что спину его пронзила острая вспышка боли. Боль исказила его лицо, а когда Торн повернулся спиной, Фиона увидела на его рубашке кровавое пятно.
— Господи, что ты наделал?
— Ерунда, — сквозь зубы ответил Торн.
— Твоя рана вновь кровоточит. Что ты сделал? — Ничего, я же сказал.
— Пойдем в дом. Мне нужен ларец с лекарствами.
Торн не двинулся с места. Он не мальчик, чтобы им командовали. Но когда Фиона мягко взяла его за руку, он покорно пошел вслед за ней, смирив свою гордость. В спальне он прилег, а Фиона стала рыться в прихваченном по дороге сундучке.
— Подними рубаху, — сказала она.
Фиона посмотрела на обнаженное тело Торна и, схватив меховую шкуру, прикрыла Торна до самого пояса.
— У тебя опять открылась рана, — сказала она, осмотрев спину Торна. — Кровоточит, но я надеюсь, что ничего серьезного. Сейчас я наложу на нее мазь и свежую повязку, это должно помочь.
— Я же говорил, что это пустяки, — равнодушно заметил Торн.
Он лежал лицом вниз и медленно начал переворачиваться на спину, но Фиона удержала его: — Лежи тихо.
Торн почувствовал, как Фиона намазала его кожу прохладной мазью и туго перевязала.
— Готово, — сказала она, присаживаясь на кровать и любуясь своей работой. Торн внезапно повернулся в постели и схватил Фиону в объятья.
— Что ты делаешь? — повысила она голос. Фионе было больно вспоминать о том, что она видела в этой самой постели совсем недавно.
Торн нежно, но сильно прижал ее к себе. Он был огромен, как скала, и сдвинуть его было невозможно — все равно что гору с места столкнуть.
— Нет, — прошептала она, и в тот же момент Торн закрыл ей рот своим поцелуем.
Губы его были жаркими, ищущими, просящими, и у Фионы оставалось все меньше сил, чтобы сопротивляться. Руки Торна нежно заскользили по ее телу, снимая платье. Поцелуи его становились все горячей, все безудержнее, и Фиона почувствовала знакомую сладкую дрожь. Торн ласково провел ладонью по ее животу, стал целовать грудь. Тело Фионы запылало, выгибаясь навстречу его рукам.
Торн уже не мог остановиться. Уже раздвигал своим орудием влажные складки кожи между ее ногами. Твердая огромная плоть медленно вползла в тело Фионы, заполняя его собой.
И Фиона, не в силах больше противиться своей страсти, обхватила его бедра ногами и принялась бешено двигаться вместе с Торном, выкрикивая его имя.
Она раскрыла глаза и увидела перед собой глаза Торна — любимые прозрачные льдинки, сквозь которые проступало неугасимое пламя.
— Если это колдовство, — простонал Торн, — то я люблю его. Пусть так будет всегда.
Он прикрыл глаза и снова устремился в глубины ее тела — сильный, огромный, сводящий Фиону с ума.
— О, Торн… — Ее пальцы запутались в длинных прядях Торна, она желала получить его всего — еще больше, еще глубже, еще сильней.
Наверное, это было невозможно, но ему удалось усилить свою мощь, и каждое его могучее движение возносило ее к небесам.
Все тело Фионы пело от счастья. Фиона неслась к сладкому забытью, и ей казалось, что лучше, чем сейчас, ей не будет уже никогда. Раскрасневшаяся, с затуманенными глазами, она крепче обхватила Торна ногами, металась, цепляясь пальцами за густой мех, и неслась, неслась вперед.
Торн прижал ее руки к кровати и дал волю собственной страсти, вжимая, вбивая Фиону в пушистый мех каждым новым мощным толчком своего тела. Мир перестал существовать для них, они двое были единым и всеобъемлющим миром.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85