Потому что Артур Миклби со своими сестрами был в Колби Плейс, и Софи с Джеком Баннингхэмом, и Эши, – так куда Линдет мог отправиться, как не к пастору? Ясно, как Божий день! А Мэри Миклби, представляете, – нет, это была не Мэри, это была Джейн Миклби – сказала, что никто, наверное, и не догадывается, почему это Пейшенс и Линдет оказались занятыми в один и тот же вечер. Но если вы спросите меня, мэм, – продолжал Кортни весело, – она это сказала не только, чтобы рассчитаться с Теофанией, но и потому, что сама была уязвлена, что Линдет не выбрал ее. Но как бы то ни было, жаль, что вы не видели лица Теофании.
– И слава Богу! Могу себе представить! – ответила мисс Трент.
Он рассмеялся.
– Какая же все-таки она простофиля! – продолжал он. – Я уверен, что она и не подозревала, что Линдет испытывает нежные чувства к Пейшенс! И все-таки, должен признаться, мне ее жаль!
– Вы очень добры к ней, – вежливо сказала мисс Трент.
– Хоть я ее и не очень люблю, но все-таки она моя кузина, и уж лучше у меня будет такая кузина, чем какая-нибудь ехидна вроде Джейн Миклби! – Он выдержал паузу, накалывая на вилку изрядный кусок ветчины и, уже поднеся ее ко рту, произнес со зловещими интонациями в голосе: – Но это еще не все!
Миссис Трент с замиранием сердца ждала, пока он прожует кусок, достойный внимания Гаргантюа.
– Ну и?..
– Артур! – объявил он, заканчивая жевать. Он запил ветчину глотком кофе и протянул чашку, чтобы ее вновь наполнили. – Он вел себя с ней крайне холодно!
– Догадываюсь почему! Она нехорошо говорила о его сестрах!
– Я это знаю, но я заметил, что в этом было что-то еще. Мне показалось… В общем, вы ведь знаете, мэм, какими дураками они выставили себя из-за нее – он, Грег и Джек?
– Да, и что же?
– На этот раз такого не было. Не знаю, в чем причина, но я уверен, Джек расскажет мне, даже если Грег будет молчать. Не то, чтобы они были невежливыми или… Черт возьми, ну, я не знаю! Только я заметил, что они уже не крутятся возле нее все время. И слава Богу! – добавил он, собираясь впиться зубами в булочку. – А то бы они были такие дураки!
Мисс Трент не могла разделить его радости. Так как она тоже на знала, почему почитатели Теофании вдруг охладели к ней, она могла только надеяться, что-либо он ошибся, либо незадачливые джентльмены решили сменить тактику, чтобы добиться расположения Теофании.
– Мистер Кальвер был там? – спросила она.
– Нет, его не пригласили, – ответил Кортни. – Сэр Ральф его терпеть не может, он сам мне говорил. Сказал, что он не хочет, чтобы в Колби Плейс крутились расфуфыренные галантерейщики!
С дурными предчувствиями поднималась наверх к Теофании мисс Трент. Никогда еще эта своенравная красавица не встречалась с невниманием, и о ее реакции мисс Трент могла только содрогаясь догадываться.
Теофания сидела у зеркала за столиком, еще не совсем одетая, а ее горничная расчесывала ее роскошные блестящие черные волосы. Теофания ни словом не обмолвилась о вчерашнем вечере, а пожаловалась на бессонную ночь, на головную боль и на невыразимую скуку.
– Я хочу обратно в Лондон! – заявила она. – Я ненавижу Йоркшир! Я уж лучше буду жить с Берфордами, чем здесь, в Степлзе!
Мисс Трент сочла бессмысленным напоминать ей о том, что вряд ли сейчас, в середине июля, Берфорды находятся в Портленд Плейс, или что они в общем-то не выказывали особого желания принять обратно свою племянницу. Вместо этого она напомнила Теофании, что ей лучше подумать о предстоящем вечере у Эшей, а там не за горами уже и Йоркширские скачки. Теофания не проявила интереса ни к одному из этих событий, и после нескольких неудачных попыток расшевелить ее мисс Трент оставила ее в покое, надеясь, что хоть кто-нибудь из ее поклонников заедет в Степлз в течение дня и вернет расстроенной красавице хорошее настроение.
Спустившись вниз, она столкнулась с Тоттоном, и он сообщил ей о прибытии сэра Уолдо, который справляется, нет ли каких новостей от миссис Андерхилл.
– Он спрашивал мисс Теофанию, мэм, но я сказал, что у мисс приступ мигрени, – сказал Тоттон. – Тогда он захотел увидеть вас. Я как раз шел искать вас, мэм. Сэр Уолдо в зеленом салоне.
Она уже совсем собиралась было сказать через дворецкого, что ее нет, но сдержалась. Рано или поздно этот разговор должен был состояться, потому что, как бы она ни хотела, она не могла бежать из Степлза, бросив свой пост. Она для себя решила, что должна встретиться с Совершенным и вести себя при этом спокойно и с достоинством.
Она вошла в зеленый салон и увидела сэра Уолдо, стоящего у стола посреди комнаты. В руках у него был свежий выпуск ливерпульского «Меркюри», но он тут же отложил газету, когда открылась дверь.
– Наконец-то! – сказал он с улыбкой, от которой у нее заныло сердце.
– Прошу простить меня! Я заставила вас долго ждать? – ответила она, решив сохранять вежливый дружеский тон, отчаянно надеясь, то по нему он поймет, что бессмысленно делать какие-либо заявления.
– Уже больше недели! Да, я знаю, что вы из-за деликатности своего положения считает неудобным принимать визитеров, но я был очень предусмотрительным, уверяю вас! Я сказал дворецкому, что я заехал поинтересоваться новостями от путешественников, и даже пошел еще дальше – спросил, дома ли мисс Вилд.
– В нас еще нет никаких новостей от них.
– Да вряд ли они могли быть так скоро, не правда ли? Но это был единственный предлог, который я смог придумать. – Он осекся, и смех замер в его глазах, когда он внимательно посмотрел на ее лицо. – Что случилось? – спросил он совершенно другим тоном.
– Право, ничего! – ответила она, изо всех сил пытаясь, чтобы это прозвучало легко и беззаботно.
– Не пытайтесь меня обмануть! Ответьте мне! – настаивал он. – Что-то случилось, что сильно вас расстроило. Это ваша избалованная подопечная вас довела?
Она знала, что это будет тяжелый разговор, но не ожидала, что он сразу же заметит, в каком она состоянии, или что он будет говорить с ней таким заботливым тоном. Он попробовала рассмеяться.
– О, Боже, да нет! Уверяю вас, сэр…
– Тогда что же?
Как можно спросить напрямик, правда ли то, что он имеет несколько детей – плодов его любовных похождений? Это было абсолютно невозможно! Даже самая отчаянная женщина не смогла бы на это решиться! Кроме того, что было спрашивать – она и так знала ответ, и он пришел не из какого-нибудь сомнительного или недоброжелательного источника – об этом она узнала от Линдета, у которого и в мыслях не могло быть желания бросить тень на своего кузена, и он сообщил об этом как об обычной вещи, выразив лишь легкое сожаление. Эта мысль придала ей уверенности, и она сказала более твердо:
– Ничего серьезного – всего лишь мигрень. Теофания тоже себя неважно чувствует. На самом деле мне следовало бы быть рядом с ней, а не принимать утренних визитеров!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95
– И слава Богу! Могу себе представить! – ответила мисс Трент.
Он рассмеялся.
– Какая же все-таки она простофиля! – продолжал он. – Я уверен, что она и не подозревала, что Линдет испытывает нежные чувства к Пейшенс! И все-таки, должен признаться, мне ее жаль!
– Вы очень добры к ней, – вежливо сказала мисс Трент.
– Хоть я ее и не очень люблю, но все-таки она моя кузина, и уж лучше у меня будет такая кузина, чем какая-нибудь ехидна вроде Джейн Миклби! – Он выдержал паузу, накалывая на вилку изрядный кусок ветчины и, уже поднеся ее ко рту, произнес со зловещими интонациями в голосе: – Но это еще не все!
Миссис Трент с замиранием сердца ждала, пока он прожует кусок, достойный внимания Гаргантюа.
– Ну и?..
– Артур! – объявил он, заканчивая жевать. Он запил ветчину глотком кофе и протянул чашку, чтобы ее вновь наполнили. – Он вел себя с ней крайне холодно!
– Догадываюсь почему! Она нехорошо говорила о его сестрах!
– Я это знаю, но я заметил, что в этом было что-то еще. Мне показалось… В общем, вы ведь знаете, мэм, какими дураками они выставили себя из-за нее – он, Грег и Джек?
– Да, и что же?
– На этот раз такого не было. Не знаю, в чем причина, но я уверен, Джек расскажет мне, даже если Грег будет молчать. Не то, чтобы они были невежливыми или… Черт возьми, ну, я не знаю! Только я заметил, что они уже не крутятся возле нее все время. И слава Богу! – добавил он, собираясь впиться зубами в булочку. – А то бы они были такие дураки!
Мисс Трент не могла разделить его радости. Так как она тоже на знала, почему почитатели Теофании вдруг охладели к ней, она могла только надеяться, что-либо он ошибся, либо незадачливые джентльмены решили сменить тактику, чтобы добиться расположения Теофании.
– Мистер Кальвер был там? – спросила она.
– Нет, его не пригласили, – ответил Кортни. – Сэр Ральф его терпеть не может, он сам мне говорил. Сказал, что он не хочет, чтобы в Колби Плейс крутились расфуфыренные галантерейщики!
С дурными предчувствиями поднималась наверх к Теофании мисс Трент. Никогда еще эта своенравная красавица не встречалась с невниманием, и о ее реакции мисс Трент могла только содрогаясь догадываться.
Теофания сидела у зеркала за столиком, еще не совсем одетая, а ее горничная расчесывала ее роскошные блестящие черные волосы. Теофания ни словом не обмолвилась о вчерашнем вечере, а пожаловалась на бессонную ночь, на головную боль и на невыразимую скуку.
– Я хочу обратно в Лондон! – заявила она. – Я ненавижу Йоркшир! Я уж лучше буду жить с Берфордами, чем здесь, в Степлзе!
Мисс Трент сочла бессмысленным напоминать ей о том, что вряд ли сейчас, в середине июля, Берфорды находятся в Портленд Плейс, или что они в общем-то не выказывали особого желания принять обратно свою племянницу. Вместо этого она напомнила Теофании, что ей лучше подумать о предстоящем вечере у Эшей, а там не за горами уже и Йоркширские скачки. Теофания не проявила интереса ни к одному из этих событий, и после нескольких неудачных попыток расшевелить ее мисс Трент оставила ее в покое, надеясь, что хоть кто-нибудь из ее поклонников заедет в Степлз в течение дня и вернет расстроенной красавице хорошее настроение.
Спустившись вниз, она столкнулась с Тоттоном, и он сообщил ей о прибытии сэра Уолдо, который справляется, нет ли каких новостей от миссис Андерхилл.
– Он спрашивал мисс Теофанию, мэм, но я сказал, что у мисс приступ мигрени, – сказал Тоттон. – Тогда он захотел увидеть вас. Я как раз шел искать вас, мэм. Сэр Уолдо в зеленом салоне.
Она уже совсем собиралась было сказать через дворецкого, что ее нет, но сдержалась. Рано или поздно этот разговор должен был состояться, потому что, как бы она ни хотела, она не могла бежать из Степлза, бросив свой пост. Она для себя решила, что должна встретиться с Совершенным и вести себя при этом спокойно и с достоинством.
Она вошла в зеленый салон и увидела сэра Уолдо, стоящего у стола посреди комнаты. В руках у него был свежий выпуск ливерпульского «Меркюри», но он тут же отложил газету, когда открылась дверь.
– Наконец-то! – сказал он с улыбкой, от которой у нее заныло сердце.
– Прошу простить меня! Я заставила вас долго ждать? – ответила она, решив сохранять вежливый дружеский тон, отчаянно надеясь, то по нему он поймет, что бессмысленно делать какие-либо заявления.
– Уже больше недели! Да, я знаю, что вы из-за деликатности своего положения считает неудобным принимать визитеров, но я был очень предусмотрительным, уверяю вас! Я сказал дворецкому, что я заехал поинтересоваться новостями от путешественников, и даже пошел еще дальше – спросил, дома ли мисс Вилд.
– В нас еще нет никаких новостей от них.
– Да вряд ли они могли быть так скоро, не правда ли? Но это был единственный предлог, который я смог придумать. – Он осекся, и смех замер в его глазах, когда он внимательно посмотрел на ее лицо. – Что случилось? – спросил он совершенно другим тоном.
– Право, ничего! – ответила она, изо всех сил пытаясь, чтобы это прозвучало легко и беззаботно.
– Не пытайтесь меня обмануть! Ответьте мне! – настаивал он. – Что-то случилось, что сильно вас расстроило. Это ваша избалованная подопечная вас довела?
Она знала, что это будет тяжелый разговор, но не ожидала, что он сразу же заметит, в каком она состоянии, или что он будет говорить с ней таким заботливым тоном. Он попробовала рассмеяться.
– О, Боже, да нет! Уверяю вас, сэр…
– Тогда что же?
Как можно спросить напрямик, правда ли то, что он имеет несколько детей – плодов его любовных похождений? Это было абсолютно невозможно! Даже самая отчаянная женщина не смогла бы на это решиться! Кроме того, что было спрашивать – она и так знала ответ, и он пришел не из какого-нибудь сомнительного или недоброжелательного источника – об этом она узнала от Линдета, у которого и в мыслях не могло быть желания бросить тень на своего кузена, и он сообщил об этом как об обычной вещи, выразив лишь легкое сожаление. Эта мысль придала ей уверенности, и она сказала более твердо:
– Ничего серьезного – всего лишь мигрень. Теофания тоже себя неважно чувствует. На самом деле мне следовало бы быть рядом с ней, а не принимать утренних визитеров!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95