Она протянула пухлую ладошку, на которой лежали ключи, принцессе и сказала:
– Это для вас, госпожа. Теперь вы сможете отпереть ворота и пойти домой.
Елизавета наклонилась к девочке, но стражники выступили вперед.
– Ваша милость понимает, – сказал один из них, – что я должен забрать эти ключи, и мне необходимо доложить о том, что произошло.
– Вы вольны поступить так, как считаете нужным, – ответила Елизавета. – Это невинное дитя всего лишь играет.
Сюзанна расплакалась:
– Но это ключи для леди! Они ей нужны, чтобы она могла открыть ворота и пойти домой.
Елизавета постаралась утешить ребенка:
– Очень мило с твоей стороны принести мне ключи, Сюзанна. Но понимаешь, моя дорогая малышка, мне не позволят их взять.
Девочка захныкала:
– Значит, я сделала что-то дурное, госпожа?
– Нет. Ты хотела доставить мне удовольствие. В этом нет ничего дурного.
– Но они теперь злятся.
– Нет. Они забрали ключи, потому что я их узница и должна ею оставаться.
– Но я хотела помочь вам убежать.
– Знаю, малышка. Но этому не бывать. Ты должна держаться молодцом. Я счастлива, что ты принесла мне ключи – не потому, что могла бы убежать, я не могу отсюда уйти, пока мне этого не позволят, – а потому, что это показывает – ты меня любишь.
Сюзанна утешилась.
Но инцидент встревожил начальников Тауэра. Они собрались на совещание.
– Ребенок принес ключи принцессе! Это очень опасно. Таким путем принцессе могут тайком передать настоящие ключи.
– Но эти-то совершенно бесполезные. Кто-то их выкинул.
– Это так. Но ключи! А что там за история с цветами?
– Ничего особенного. Просто мальчик одного из надзирателей приносит ей время от времени букеты. Собирает цветы в своем садике и относит любимой узнице.
– Послания… записки… их вполне можно спрятать в букете. Не будем забывать, что у нас тут сидит важный государственный преступник. Его побег будет стоить нам голов.
В результате этого совещания перед представительными джентльменами во главе с лейтенантом Тауэра предстал маленький Уилл.
Уилл немного испугался, почувствовав угрозу, нависшую над отцом, который ждал его за дверью, пока он стоял перед грозными джентльменами.
Однако хорошо помнил: нельзя рассказывать, что в букетах цветов он передавал записки. Лорд Роберт на этом очень настаивал. Именно поэтому эти джентльмены так и злятся. Но он все равно сделает так, как хотел лорд Роберт.
Уилл стоял, широко расставив ноги, с упрямым выражением на лице, помня о том, что он друг лорда Роберта.
– Ну, мой мальчик, ты относил цветы принцессе, не так ли?
– Да, сэр.
– А где ты их брал?
– В нашем саду, сэр.
Это была правда; цветы он рвал в саду.
– Теперь послушай, мой мальчик. Давал ли тебе кто-то из пленников что-нибудь, чтобы положить среди цветов?
– Нет, сэр.
Это тоже была правда. Лорд Роберт сам прятал записки среди цветов.
– Подумай хорошенько. Ты уверен, что никто не давал тебе письма, чтобы передать принцессе?
– Я и думаю хорошенько, – ответил мальчик. – Никто не давал мне писем, сэр.
Мужчины переглянулись.
– Он когда-нибудь был в апартаментах Куртенэя? – спросил лейтенант.
– Надо позвать его отца и спросить у него. Вошел отец Уилла.
– Ходил ли с вами мальчик когда-нибудь в апартаменты герцога Девонширского?
– Нет, сэр. Я и сам там никогда не был.
– Посещали ли вы когда-нибудь узников, недавно посаженных в Тауэр… тех, кто связан с мятежом Уайетта?
– Нет, сэр.
Мужчины снова посмотрели друг на друга, потом на маленького мальчика, который выглядел самой невинностью. Говорили, что принцесса любит детей, а они ее; возможно, здесь действительно нет ничего, кроме чистой дружбы между взрослой женщиной и ребенком. Ведь до сих пор ничего страшного не случилось, Елизавета по-прежнему узница.
– Я удвою стражу принцессы, – решил лейтенант. – Надо ограничить ее свободу. Пусть гуляет только в саду, незачем ей бродить по территории. И, надзиратель, ваш сын не должен больше носить цветы заключенным. Ясно?
– Да, сэр.
– А ты, мой мальчик, ты понимаешь? Ты не должен больше носить цветы принцессе.
Мальчик кивнул с несчастным видом.
Когда он в следующий раз увидел принцессу, она гуляла в маленьком саду, но ворота в него были заперты, он не мог к ней подойти. Он окликнул ее через ограду.
Елизавета не подошла к мальчику, потому что ее окружала стража, но помахала ему рукой и улыбнулась.
– Я не могу больше приносить вам цветы, госпожа, – печально сообщил он.
Королева заболела, и те, кто преследовал Елизавету, встревожились. Главой их был Стивен Гардинер, епископ Винчестерский – самый ярый враг принцессы. Он ясно себе представлял, что произойдет с ним, если Мария умрет, а королевой станет ее сестра.
Гардинер был любимым епископом королевы и государственным деятелем, а потому время от времени позволял себе поступки, не согласовывая их с Марией. Сейчас он решил, что если нечего не предпримет, то переживет королеву не более чем на одну-две недели. И принялся действовать с исключительной смелостью.
Епископ подписал смертный приговор Елизавете и отправил его со специальным гонцом в Тауэр к лейтенанту Бриджесу. Приговор должен был быть исполнен безотлагательно.
Получив его, Бриджес пришел в ужас.
Доказательств против Елизаветы не было, хотя она и находилась в тюрьме. Можно ли казнить ее до суда? Честному Бриджесу это казалось неправильным. Он гордился своей работой и хотел, чтобы в его владениях торжествовала справедливость. Больше того, лейтенант не остался равнодушным к чарам Елизаветы. Ее молодость, красота, хорошее настроение и храбрость во время заключения производили на него самое приятное впечатление. Кроме того, он не забывал, что может принести будущее.
Смертный приговор! Указание поспешить с его исполнением, отвести принцессу из тюрьмы на эшафот ранним утром и обезглавить ее втайне от всей страны показалось Бриджесу подозрительным.
– Мне это не нравится! – пробормотал он.
Королева по природе своей не была жестокой женщиной, а принцесса давала понять, что очень желает обратиться в католическую веру. Бриджес не верил, что Мария хочет лишить жизни сестру, разве только по религиозным соображениям или, разумеется, если ее измена будет доказана, но это было не так.
Он еще раз внимательно изучил смертный приговор. Да, Гардинер подписал его за королеву во время ее болезни.
И тогда лейтенант решился рискнуть. Лучше вызвать недовольство епископа, чем отправить на смерть молодую девушку.
Он взял перо и написал Гардинеру:
«Я вижу, что на этом приговоре нет подписи ее величества, и считаю, что нарушил бы пределы своих полномочий, если бы допустил совершение казни столь важного государственного преступника без специальных на то указаний ее величества королевы».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88
– Это для вас, госпожа. Теперь вы сможете отпереть ворота и пойти домой.
Елизавета наклонилась к девочке, но стражники выступили вперед.
– Ваша милость понимает, – сказал один из них, – что я должен забрать эти ключи, и мне необходимо доложить о том, что произошло.
– Вы вольны поступить так, как считаете нужным, – ответила Елизавета. – Это невинное дитя всего лишь играет.
Сюзанна расплакалась:
– Но это ключи для леди! Они ей нужны, чтобы она могла открыть ворота и пойти домой.
Елизавета постаралась утешить ребенка:
– Очень мило с твоей стороны принести мне ключи, Сюзанна. Но понимаешь, моя дорогая малышка, мне не позволят их взять.
Девочка захныкала:
– Значит, я сделала что-то дурное, госпожа?
– Нет. Ты хотела доставить мне удовольствие. В этом нет ничего дурного.
– Но они теперь злятся.
– Нет. Они забрали ключи, потому что я их узница и должна ею оставаться.
– Но я хотела помочь вам убежать.
– Знаю, малышка. Но этому не бывать. Ты должна держаться молодцом. Я счастлива, что ты принесла мне ключи – не потому, что могла бы убежать, я не могу отсюда уйти, пока мне этого не позволят, – а потому, что это показывает – ты меня любишь.
Сюзанна утешилась.
Но инцидент встревожил начальников Тауэра. Они собрались на совещание.
– Ребенок принес ключи принцессе! Это очень опасно. Таким путем принцессе могут тайком передать настоящие ключи.
– Но эти-то совершенно бесполезные. Кто-то их выкинул.
– Это так. Но ключи! А что там за история с цветами?
– Ничего особенного. Просто мальчик одного из надзирателей приносит ей время от времени букеты. Собирает цветы в своем садике и относит любимой узнице.
– Послания… записки… их вполне можно спрятать в букете. Не будем забывать, что у нас тут сидит важный государственный преступник. Его побег будет стоить нам голов.
В результате этого совещания перед представительными джентльменами во главе с лейтенантом Тауэра предстал маленький Уилл.
Уилл немного испугался, почувствовав угрозу, нависшую над отцом, который ждал его за дверью, пока он стоял перед грозными джентльменами.
Однако хорошо помнил: нельзя рассказывать, что в букетах цветов он передавал записки. Лорд Роберт на этом очень настаивал. Именно поэтому эти джентльмены так и злятся. Но он все равно сделает так, как хотел лорд Роберт.
Уилл стоял, широко расставив ноги, с упрямым выражением на лице, помня о том, что он друг лорда Роберта.
– Ну, мой мальчик, ты относил цветы принцессе, не так ли?
– Да, сэр.
– А где ты их брал?
– В нашем саду, сэр.
Это была правда; цветы он рвал в саду.
– Теперь послушай, мой мальчик. Давал ли тебе кто-то из пленников что-нибудь, чтобы положить среди цветов?
– Нет, сэр.
Это тоже была правда. Лорд Роберт сам прятал записки среди цветов.
– Подумай хорошенько. Ты уверен, что никто не давал тебе письма, чтобы передать принцессе?
– Я и думаю хорошенько, – ответил мальчик. – Никто не давал мне писем, сэр.
Мужчины переглянулись.
– Он когда-нибудь был в апартаментах Куртенэя? – спросил лейтенант.
– Надо позвать его отца и спросить у него. Вошел отец Уилла.
– Ходил ли с вами мальчик когда-нибудь в апартаменты герцога Девонширского?
– Нет, сэр. Я и сам там никогда не был.
– Посещали ли вы когда-нибудь узников, недавно посаженных в Тауэр… тех, кто связан с мятежом Уайетта?
– Нет, сэр.
Мужчины снова посмотрели друг на друга, потом на маленького мальчика, который выглядел самой невинностью. Говорили, что принцесса любит детей, а они ее; возможно, здесь действительно нет ничего, кроме чистой дружбы между взрослой женщиной и ребенком. Ведь до сих пор ничего страшного не случилось, Елизавета по-прежнему узница.
– Я удвою стражу принцессы, – решил лейтенант. – Надо ограничить ее свободу. Пусть гуляет только в саду, незачем ей бродить по территории. И, надзиратель, ваш сын не должен больше носить цветы заключенным. Ясно?
– Да, сэр.
– А ты, мой мальчик, ты понимаешь? Ты не должен больше носить цветы принцессе.
Мальчик кивнул с несчастным видом.
Когда он в следующий раз увидел принцессу, она гуляла в маленьком саду, но ворота в него были заперты, он не мог к ней подойти. Он окликнул ее через ограду.
Елизавета не подошла к мальчику, потому что ее окружала стража, но помахала ему рукой и улыбнулась.
– Я не могу больше приносить вам цветы, госпожа, – печально сообщил он.
Королева заболела, и те, кто преследовал Елизавету, встревожились. Главой их был Стивен Гардинер, епископ Винчестерский – самый ярый враг принцессы. Он ясно себе представлял, что произойдет с ним, если Мария умрет, а королевой станет ее сестра.
Гардинер был любимым епископом королевы и государственным деятелем, а потому время от времени позволял себе поступки, не согласовывая их с Марией. Сейчас он решил, что если нечего не предпримет, то переживет королеву не более чем на одну-две недели. И принялся действовать с исключительной смелостью.
Епископ подписал смертный приговор Елизавете и отправил его со специальным гонцом в Тауэр к лейтенанту Бриджесу. Приговор должен был быть исполнен безотлагательно.
Получив его, Бриджес пришел в ужас.
Доказательств против Елизаветы не было, хотя она и находилась в тюрьме. Можно ли казнить ее до суда? Честному Бриджесу это казалось неправильным. Он гордился своей работой и хотел, чтобы в его владениях торжествовала справедливость. Больше того, лейтенант не остался равнодушным к чарам Елизаветы. Ее молодость, красота, хорошее настроение и храбрость во время заключения производили на него самое приятное впечатление. Кроме того, он не забывал, что может принести будущее.
Смертный приговор! Указание поспешить с его исполнением, отвести принцессу из тюрьмы на эшафот ранним утром и обезглавить ее втайне от всей страны показалось Бриджесу подозрительным.
– Мне это не нравится! – пробормотал он.
Королева по природе своей не была жестокой женщиной, а принцесса давала понять, что очень желает обратиться в католическую веру. Бриджес не верил, что Мария хочет лишить жизни сестру, разве только по религиозным соображениям или, разумеется, если ее измена будет доказана, но это было не так.
Он еще раз внимательно изучил смертный приговор. Да, Гардинер подписал его за королеву во время ее болезни.
И тогда лейтенант решился рискнуть. Лучше вызвать недовольство епископа, чем отправить на смерть молодую девушку.
Он взял перо и написал Гардинеру:
«Я вижу, что на этом приговоре нет подписи ее величества, и считаю, что нарушил бы пределы своих полномочий, если бы допустил совершение казни столь важного государственного преступника без специальных на то указаний ее величества королевы».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88