- Это не навязчивость. Мы собирались взять к себе Майкла, но, мне кажется, так будет лучше для всех. Майкл сможет оправиться от раны, не теряя своей драгоценной независимости, а Гиббонс вечером подготовит вас к завтрашней работе. Вы сразу полностью погрузитесь в дело.
Гиббонс оскалил зубы. Я погружу полностью вас обеих. И не отпущу, пока не перестанете пускать пузыри.
- Это надо обмозговать, - сказал он.
Иверс пожал плечами:
- По-моему, отлично. А как на твой взгляд, Тоцци?
Тот бросил на Иверса раздраженный взгляд:
- Я лишь хочу оказаться дома и какое-то время пожить в одиночестве. Моя квартира в Хобокене гораздо спокойнее любой гринвич-виллиджской. Больше подходит для отдыха. И я плохо сплю в незнакомых местах. Понимаете?
- Можешь прекрасно отдохнуть и в Гринвич-Виллидж, - сказал Иверс. - Поживи несколько дней, увидишь.
Тон его красноречиво свидетельствовал, что у Тоцци нет выбора.
- Тоцци! Слава Богу, ты еще здесь.
Стэси Вьера вошла в палату грудью вперед. На ней была черная кожаная куртка поверх блестящего трико в диагональную красно-бело-черную полоску. Отбросив за плечо гриву длинных бронзовых кудрей, она присела на корточки перед креслом-каталкой, чтобы голова ее и Тоцци находились на одном уровне. Зад ее выглядел тоже неплохо.
- Я рада, что застала тебя до выписки. Рой сообщил, что тебя увезли в эту больницу. Я позвонила, хотела справиться, как ты себя чувствуешь, а мне сказали, что ты выписываешься. Может, лучше остаться на несколько дней? Рой намекнул, что ты вроде бы живешь один. Не стоит возвращаться в пустой дом. Одиночество создает дурную энергию, а это замедляет выздоровление.
- Что вы говорите?
Лоррейн поглядела на Стэси свысока.
Каммингс метнула взгляд на Лоррейн:
- Дурную энергию?
Иверс кашлянул и прикрыл ладонью рот. Он старался не смотреть на бюст Стэси.
- Вот как... очень мило, Стэси, что ты беспокоишься обо мне. Я... э... ценю это.
Она глянула ему в глаза:
- Я очень беспокоюсь о тебе. Господи, у тебя же огнестрельная рана.
- Э... да. - Тоцци пришел в замешательство. Он не знал, как реагировать на эту заботу. Заметив, что все глаза устремлены на девушку, он стал представлять ей присутствующих. - Стэси, это мой начальник, Брент Иверс. Гиббонса ты знаешь. Это моя двоюродная сестра Лоррейн. А это доктор Мадлен Каммингс.
- Привет! - Стэси встала и перебросила волосы через плечо, словно демонстрируя модель прически, небрежно и соблазнительно.
Гиббонс делал усилие, чтобы не пялиться на нее; что правда - то правда, на эту девушку стоило посмотреть.
Иверс с любезной улыбкой пожал руку Стэси, но Лоррейн и Каммингс глядели на нее, будто стражи границы.
Внезапно Лоррейн обернулась и пронзила взглядом Гиббонса, словно прочтя его мысли. Каммингс тоже. Гиббонс выдал ответный взгляд. Если он в чем-то и не прав, это касается только его жены и его самого. А этой особе чего соваться?
Стэси, очевидно, ощутила дурную энергию, которую они излучали, потому что вид ее стал слегка испуганным.
- Не обращай внимания на этих женщин, - подбодрил ее Гиббонс. - Они учились в Барнард-колледже.
- Правда? - Девушка повернулась к стражам границы, и от этого движения рассыпались ее волосы. Она вновь отбросила их тем же элегантным движением. - Господи, и я тоже. Окончила в прошлом году.
Потом, проведя рукой по волосам, с изумлением поглядела на Лоррейн и Каммингс.
- Привет, бывшие студентки.
На лице Гиббонса появилась злобная усмешка. Стражей границы признание Стэси не обрадовало. Да и его, собственно, тоже. При мысли, что ему придется полтора месяца делить жилье с ними обеими, лицо у него вытянулось. Он уперся костяшками пальцев одной руки в ладонь другой и стал смотреть, каким бы суставом хрустнуть, но все они уже отхрустели.
Черт.
Глава 5
В коридоре пахло гнилыми фруктами, на стенах были выведены пульверизатором такие причудливые буквы, что Сол не мог составить из них слов. Видимо, детские имена, решил он. Дети вечно их пишут. Где-то в этой трущобе громко звучал стереопроигрыватель. Сол расслышал мерзкую музыку в стиле реп. Слов песни тоже было не разобрать. Два часа ночи, а какой-то ненормальный крутит эту гнусную какофонию. Идя вслед за Чарльзом в квартиру этого негритоса, он тряс головой. Под ногами что-то хрустело. Сол нахмурился. Эти люди живут, как скоты.
Чарльз звякнул большим кольцом с ключами, прикрепленными цепочкой к его ремню.
- Надеюсь, он в норме. Хотя пилюли нужно было дать два часа назад.
- Хорошо бы, - буркнул Сол. Эмерик ему был необходим. Весь план держался на нем.
- Если он совсем спятил за это время, твоя вина, - сказал Чарльз. - Незачем тебе было выходить сегодня ночью. Потеря времени, и только. Мы ничего не успеем сделать.
- Нет, это вина твоих приятелей, Рамона и Бакстера. Чего тянули так долго? Вы должны были выпустить меня в полночь.
- Я уже объяснял, Сол. Фараоны привезли из Ньюарка парня, который застрелил жену и хотел покончить с собой. Мы не знали, что они приедут. А при фараонах тебя не могли выпустить.
Чарльз свернул в другой длинный коридор.
- Черт возьми. Где же твоя квартира? Солу не терпелось увидеть Эмерика. Он хотел убедиться, что с психом ничего не стряслось.
Чарльз принялся на ходу перебирать ключи.
- Знаешь, Сол, я прав. Тебе незачем было сегодня выходить.
- У меня много дел. Ты мне твердишь, что Эмерик создает для тебя проблемы. Я должен немного поговорить с ним. А Донни должен выслушать, хоть он и псих.
Сол закусил нижнюю губу. Эмерика нужно привести в норму, пусть ненадолго. Если он будет полным психом, никто не поверит, что он совершил все убийства, намеченные Солом, Нужно обладать хотя бы проблесками разума, чтобы застрелить четверых и обозначить пулями крест.
- Поговорить, вот как? Думаешь, с Донни управляться легко? Погоди. Увидишь.
Чарльз остановился перед исцарапанной металлической дверью. Номер с нее исчез, но остался контур после давней окраски: 5Л.
Отперев, Чарльз приоткрыл дверь на несколько дюймов и приблизил к щели губы:
- Донни. Донни. Это я, Чарльз. Вернулся. - И обернулся к Солу. - Нужно предупредить его, что я здесь. Если неожиданно появиться, поднимет крик.
Сол увидел, что внутри горит свет.
- Это я, Донни. Вернулся.
Чарльз распахнул дверь полностью, и им обоим открылось зрелище.
- Что за...
- Черт возьми!
Сол зажмурился от яркого света. Казалось, все светильники в квартире включены, со всех ламп сняты абажуры. Стены гостиной от плинтуса до потолка были увешаны снимками женщин, вырезанными из газет и журналов. Домохозяйки из реклам смесей для тортов Бетти Крокер. Симпатичная телефонистка в наушниках. Мадонна. Раиса Горбачева. Леона Хелмсли. Доктор Рут. Все пригвождены чем попало: кнопкам, булавками, гвоздями, вилками, ножами, штопором, спичками, карандашами, ручками, отвертками - всем, что могло войти в штукатурку стен;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64