как он отсюда выбрался? Единственно возможный способ — это пройти мимо Джорджа Пэдберри, а я склонен был верить, что тот не солгал, утверждая, что никто не выходил. Этот юноша был не из тех, кто стал бы покрывать убийцу, да еще такого, кто убил его друга, и подставил вместо себя его хорошую знакомую. Очевидно, позже ему пришла в голову какая-то гораздо более незначительная, незаметная на первый взгляд деталь, из-за которой он и попытался со мной связаться и из-за которой его и убили.
Как же убийце удалось улизнуть с места преступления? Вот он стоит здесь, только что из душа, одетый, с окровавленным полотенцем в руке или обернутым вокруг ноги или тела; в комнате — на этом месте и на том — два трупа, у двери, как сломанная кукла, стоит красная от крови Робин, все сделано, все готово, остается только уйти.
Как?
Вниз по лестнице и в “Частицу Востока”, только так. А он этого не сделал.
Наконец я сдался. Пока. Выключив свет на втором этаже, я спустился вниз, где меня встретил Халмер, и сообщил с нескрываемым восторгом:
— У нас есть кое-кто получше родственника, мистер Тобин. Я раздобыл вам ее мужчину.
— Сутенера.
— Точно так. Он должен знать всю ее подноготную.
— Как его найти?
— Мистер Тобин, мне, видимо, придется пойти с вами.
— Почему?
— Потому что этот прохиндей не будет говорить с белым мужчиной, а тем более — с копом. А вы — белый, мистер Тобин, и полицейского в вас сразу узнаешь.
— Ладно, — согласился я. — Пошли.
— Поедемте в моей машине, — предложил Халмер. — Я позвоню тебе из города. Вики.
— Ничего, я тут и сама управлюсь.
— Запри дверь и не открывай, пока не придет Эйб. Пообещав, что так и сделает, она проводила нас до выхода и закрыла за нами дверь.
— Я не хочу, чтобы следующей была Вики, понимаете? — шепнул мне Халмер.
— Я вообще не хочу, чтобы был следующий, — ответил я.
Глава 18
Звали его Джим Колдвелл, и, чтобы его найти, нам пришлось хорошенько побегать. Нас посылали из одного бара в другой, и мне уже стало казаться, что нас гоняют, как футбольный мяч, пока мы наконец не ввалились в какой-то притон, где проигрыватель выкручивал мелодию с таким шумом, что нельзя было различить ничего, кроме ритма, и, когда Халмер обратился к бармену все с тем же вопросом, тот, перегнувшись через стойку, указал в направлении ниши в дальнем углу, почти не видимой в темноте.
Мы направились туда — Халмер впереди, чувствуя на себе тупые взгляды посетителей, и за последним столиком нашли высокого, плотно сложенного мужчину с приглаженными волосами и зубами, слегка похожими на лошадиные, в светло-сером костюме, который бросался в глаза даже в темноте. Рядом с ним сидела унылая женщина с угасшими глазами, несколько полноватая, в помятой белой блузке с длинными рукавами. Здесь в углу было прохладно, но, учитывая жару, стоящую на улице, эти двое были одеты явно не по погоде. Что касается мужчины, его шикарный костюм говорил о пижонстве, свойственном большинству сутенеров. А у женщины длинные рукава, скорее всего, скрывали следы от шприца.
По пути сюда в видавшем виды черном “бьюике” Халмер сообщил мне то немногое, что сестра Айрин Боулз рассказала ему о Джиме Колдвилле. Он был сутенером нескольких женщин. Айрин работала на него вот уже три года. Он славился дурным характером; арестов или приводов, насколько было известно ее сестре, не имел, и Айрин он не убивал, так как во время убийства находился у ее сестры, это могут подтвердить три человека. Он проторчал там четыре часа, объясняя это тем, что Айрин пыталась от него сбежать, а он хотел вернуть ее и решил, что рано или поздно она появится у своей сестры.
По мнению Халмера, основанному на том впечатлении, которое произвела на него интонация и тон голоса сестры, она вряд ли была склонна сфабриковать алиби убийце Айрин. Более того, у Халмера возникло подозрение, что она очень сожалеет о том, что вынуждена сообщить сведения в пользу Колдвелла. В конечном итоге Халмер пришел к выводу, что Джим Колдвелл и сестра Айрин Боулз не питают друг к другу горячей любви.
И глядя теперь на этого мужчину, удобно расположившегося в темном углу бара, я пожалел, что у него есть алиби, поскольку в противном случае он идеально подошел бы на роль убийцы Терри Вилфорда: достаточно жесток, чтобы использовать нож, и достаточно умен, чтобы использовать с выгодой для себя шоковое состояние Робин.
Первым обратился к нему Халмер, дипломатично решив немного польстить Колдвеллу, начав с такого обращения:
— Мистер Колдвелл?
Польщенный “мистером” да еще в присутствии белого, Колдвелл малость приосанился.
— Это я, парень, — произнес он неторопливо благодушным голосом. — Чего тебе?
— Мистер Колдвелл, — повторил Халмер, — вы слышали о той девушке, которую обвиняют в убийстве Айрин Боулз?
Его глаза мгновенно стали настороженными, и уже более резким тоном он произнес:
— А что такое?
Халмер знал, с кем имеет дело, теперь он прикинулся полуграмотным работягой и перешел на жаргон, понятный этому типу.
— Вот этот вон, значит, ее сродственник. Он думает, что это не она их пришила и хочет, чтоб мы ему помогли. — Теперь из его речи исчезла половина звуков, и “это” превратилось в “эт”, а “чтоб” — в “щоб”. Я его с трудом понимал.
Колдвелл не клюнул на удочку — его слова оставались четкими, но в голосе зазвучали жесткие нотки.
— И чем же, ты полагаешь, я могу ему помочь?
— Мы тут со Сьюзен парой слов перекинулись...
— С этой свиньей вонючей!
— Она сказала нам, что вы были у нее в доме, когда Айрин-то пришили.
Суровый взгляд Колдвелла несколько смягчился. Он снисходительно улыбнулся и заметил:
— А что она могла еще сказать? Дай этой сучке хоть маленький шанс, она бы меня живо в тюрьму упекла.
— Можно нам присесть, мистер Колдвелл?
Он поглядел мимо Халмера на меня и приказал:
— Пускай он сам за себя говорит, парень. Что вам от меня нужно?
Я сделал шаг к столу.
— Мне нужна информация, — объяснил я. — Я хочу знать, кто убил Айрин.
— Как кто — ваша родственница, — быстро ответил он.
Я отрицательно качнул головой и встретился с ним взглядом.
Он хотел произвести на меня впечатление крутого парня, но у него с этим случился прокол. Через минуту он отвел глаза и пожал плечами.
— А мне откуда знать? Я был в верхней части города, а она мало ли с кем могла быть, не знаю.
— А может, и знаете, — возразил я. — Давайте я задам вам пару вопросов, посмотрим, что из этого получится.
— А что я с этого буду иметь?
— Я не собираюсь покупать у вас информацию, если вы это имеете в виду. Выпивку я вам поставлю, но не больше. Он рассмеялся:
— На вас много не заработаешь.
— Нет.
— Я пью виски, — сказал он, то ли для того, чтобы произвести на меня впечатление, то ли чтобы нагнать страху.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43
Как же убийце удалось улизнуть с места преступления? Вот он стоит здесь, только что из душа, одетый, с окровавленным полотенцем в руке или обернутым вокруг ноги или тела; в комнате — на этом месте и на том — два трупа, у двери, как сломанная кукла, стоит красная от крови Робин, все сделано, все готово, остается только уйти.
Как?
Вниз по лестнице и в “Частицу Востока”, только так. А он этого не сделал.
Наконец я сдался. Пока. Выключив свет на втором этаже, я спустился вниз, где меня встретил Халмер, и сообщил с нескрываемым восторгом:
— У нас есть кое-кто получше родственника, мистер Тобин. Я раздобыл вам ее мужчину.
— Сутенера.
— Точно так. Он должен знать всю ее подноготную.
— Как его найти?
— Мистер Тобин, мне, видимо, придется пойти с вами.
— Почему?
— Потому что этот прохиндей не будет говорить с белым мужчиной, а тем более — с копом. А вы — белый, мистер Тобин, и полицейского в вас сразу узнаешь.
— Ладно, — согласился я. — Пошли.
— Поедемте в моей машине, — предложил Халмер. — Я позвоню тебе из города. Вики.
— Ничего, я тут и сама управлюсь.
— Запри дверь и не открывай, пока не придет Эйб. Пообещав, что так и сделает, она проводила нас до выхода и закрыла за нами дверь.
— Я не хочу, чтобы следующей была Вики, понимаете? — шепнул мне Халмер.
— Я вообще не хочу, чтобы был следующий, — ответил я.
Глава 18
Звали его Джим Колдвелл, и, чтобы его найти, нам пришлось хорошенько побегать. Нас посылали из одного бара в другой, и мне уже стало казаться, что нас гоняют, как футбольный мяч, пока мы наконец не ввалились в какой-то притон, где проигрыватель выкручивал мелодию с таким шумом, что нельзя было различить ничего, кроме ритма, и, когда Халмер обратился к бармену все с тем же вопросом, тот, перегнувшись через стойку, указал в направлении ниши в дальнем углу, почти не видимой в темноте.
Мы направились туда — Халмер впереди, чувствуя на себе тупые взгляды посетителей, и за последним столиком нашли высокого, плотно сложенного мужчину с приглаженными волосами и зубами, слегка похожими на лошадиные, в светло-сером костюме, который бросался в глаза даже в темноте. Рядом с ним сидела унылая женщина с угасшими глазами, несколько полноватая, в помятой белой блузке с длинными рукавами. Здесь в углу было прохладно, но, учитывая жару, стоящую на улице, эти двое были одеты явно не по погоде. Что касается мужчины, его шикарный костюм говорил о пижонстве, свойственном большинству сутенеров. А у женщины длинные рукава, скорее всего, скрывали следы от шприца.
По пути сюда в видавшем виды черном “бьюике” Халмер сообщил мне то немногое, что сестра Айрин Боулз рассказала ему о Джиме Колдвилле. Он был сутенером нескольких женщин. Айрин работала на него вот уже три года. Он славился дурным характером; арестов или приводов, насколько было известно ее сестре, не имел, и Айрин он не убивал, так как во время убийства находился у ее сестры, это могут подтвердить три человека. Он проторчал там четыре часа, объясняя это тем, что Айрин пыталась от него сбежать, а он хотел вернуть ее и решил, что рано или поздно она появится у своей сестры.
По мнению Халмера, основанному на том впечатлении, которое произвела на него интонация и тон голоса сестры, она вряд ли была склонна сфабриковать алиби убийце Айрин. Более того, у Халмера возникло подозрение, что она очень сожалеет о том, что вынуждена сообщить сведения в пользу Колдвелла. В конечном итоге Халмер пришел к выводу, что Джим Колдвелл и сестра Айрин Боулз не питают друг к другу горячей любви.
И глядя теперь на этого мужчину, удобно расположившегося в темном углу бара, я пожалел, что у него есть алиби, поскольку в противном случае он идеально подошел бы на роль убийцы Терри Вилфорда: достаточно жесток, чтобы использовать нож, и достаточно умен, чтобы использовать с выгодой для себя шоковое состояние Робин.
Первым обратился к нему Халмер, дипломатично решив немного польстить Колдвеллу, начав с такого обращения:
— Мистер Колдвелл?
Польщенный “мистером” да еще в присутствии белого, Колдвелл малость приосанился.
— Это я, парень, — произнес он неторопливо благодушным голосом. — Чего тебе?
— Мистер Колдвелл, — повторил Халмер, — вы слышали о той девушке, которую обвиняют в убийстве Айрин Боулз?
Его глаза мгновенно стали настороженными, и уже более резким тоном он произнес:
— А что такое?
Халмер знал, с кем имеет дело, теперь он прикинулся полуграмотным работягой и перешел на жаргон, понятный этому типу.
— Вот этот вон, значит, ее сродственник. Он думает, что это не она их пришила и хочет, чтоб мы ему помогли. — Теперь из его речи исчезла половина звуков, и “это” превратилось в “эт”, а “чтоб” — в “щоб”. Я его с трудом понимал.
Колдвелл не клюнул на удочку — его слова оставались четкими, но в голосе зазвучали жесткие нотки.
— И чем же, ты полагаешь, я могу ему помочь?
— Мы тут со Сьюзен парой слов перекинулись...
— С этой свиньей вонючей!
— Она сказала нам, что вы были у нее в доме, когда Айрин-то пришили.
Суровый взгляд Колдвелла несколько смягчился. Он снисходительно улыбнулся и заметил:
— А что она могла еще сказать? Дай этой сучке хоть маленький шанс, она бы меня живо в тюрьму упекла.
— Можно нам присесть, мистер Колдвелл?
Он поглядел мимо Халмера на меня и приказал:
— Пускай он сам за себя говорит, парень. Что вам от меня нужно?
Я сделал шаг к столу.
— Мне нужна информация, — объяснил я. — Я хочу знать, кто убил Айрин.
— Как кто — ваша родственница, — быстро ответил он.
Я отрицательно качнул головой и встретился с ним взглядом.
Он хотел произвести на меня впечатление крутого парня, но у него с этим случился прокол. Через минуту он отвел глаза и пожал плечами.
— А мне откуда знать? Я был в верхней части города, а она мало ли с кем могла быть, не знаю.
— А может, и знаете, — возразил я. — Давайте я задам вам пару вопросов, посмотрим, что из этого получится.
— А что я с этого буду иметь?
— Я не собираюсь покупать у вас информацию, если вы это имеете в виду. Выпивку я вам поставлю, но не больше. Он рассмеялся:
— На вас много не заработаешь.
— Нет.
— Я пью виски, — сказал он, то ли для того, чтобы произвести на меня впечатление, то ли чтобы нагнать страху.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43