), если только они не суперзвезды. А я не люблю грудастых телок. К тому же…
Я не дослушал. Александра возвращалась. Лицо у нее раскраснелось.
— О, кажется, нас бросили, Джонатан, — обратилась она к мозгляку, улыбаясь. Улыбка, правда, получилась кривая.
Я взял ее за руку, но Александра вежливо высвободилась.
О, Господи, какая кожа — чистый атлас!
— Послушайте, я хочу принять вас в члены клуба. — Мог ли я признаться, чего хочу на самом деле? — Пойдемте в кабинет.
— Как, прямо сейчас? — удивилась она. — Это очень мило с вашей стороны, но мне кажется… Я не позволил ей докончить.
— Вы станете членом клуба, — повторил я. — Это займет пару минут, зато вы всегда сможете беспрепятственно приходить сюда.
— О'кей. — Она встала. — Пойдем, Джонатан. Его мне только недоставало!
Джонатан поднялся. Мой мозг лихорадочно заработал.
— Оставайтесь здесь, — велел я, — иначе все места займут и вам будет некуда приткнуться по Возвращении.
Слизняк уселся. Александра моя!
На сей раз я решительно взял ее за руку и протащил за собой через толпу. Она все оборачивалась, пытаясь высмотреть на танцевальной площадке Майкла и Сьюки. Я вывел ее в вестибюль, откуда мы спустились по лестнице на один этаж и зашли в полуосвещенный коридор. Звуки музыки здесь почти не были слышны. Отомкнув дверь кабинета, я щелкнул выключателем и завел Александру внутрь. Комната была обставлена просто: картотечный шкаф, стол да пара стульев — никакой романтики.
Александра потянулась и зевнула — груди ее четко обрисовывались под натянувшейся тканью свитера. Меня захлестнуло дикое желание схватить ее, сорвать одежду и… — сами знаете. Малышка совершенно захватила мое воображение, проникла в самое мое нутро. Однако спешить и подгонять события я не стану. Чтобы вконец не свихнуться, я должен овладеть ею, но для этого надо рассчитать все до мелочей, чтобы не дать маху.
Я нервно зажег сигарету. Руки чуть-чуть дрожали. Александра села, нетерпеливо постучала кончиками пальцев по поверхности стола и спросила:
— Кто эта жуткая особа, с которой танцует Майкл? Вместо ответа я спел первые строчки припева из знаменитого в прошлом хита «Ревность». Александра посмотрела на меня с упреком.
— Я вовсе не ревную, — сказала она, выставив вперед подбородок. Очень мило, ей так идет. — Но она вульгарна. Кто это?
— Да так, обычная манекенщица. А Майкл — ваш молодой человек?
— О, нет! — Александра вспыхнула. — Мы знакомы уже целую вечность. Он ведь брат Мадлен… Нет, мы впервые выбрались повеселиться вместе.
Теперь я наконец врубился. Обычная история — школьная привязанность, сызмальства мечтала об этом парне. Ничего, скоро мы от него избавимся.
Я разыскал чистую анкету, подобрал обгрызенный карандаш и вопросительно воззрился на Александру. Большущие карие глаза выжидательно смотрели на меня. Ох, до чего хороши!
— Где вы живете? — спросил я.
Голос мой чуть заметно дрогнул. Вы не поверите, но в присутствии этой крошки со мной и впрямь творилось что-то неладное.
— Мне, наверное, следует дать вам мамин адрес, — вслух размышляла Александра. — Ведь каждый уикэнд я буду проводить с ней. Да, так будет правильно.
На кой черт мне сдался мамин адрес? Нет, уж пусть лучше дает не правильный!
Александра облизнула губы — пухлые, слегка поблескивающие — чертовски аппетитные и завлекательные.
— Нет, пожалуй, я дам вам свой лондонский адрес, хотя и не знаю, сколько мы там проживем.
Неужели она девственница? Нет, это исключено. В Лондоне уже не осталось девственниц старше четырнадцати; даже Сэмми не удалось бы найти хотя бы одну.
— Мы снимаем квартиру на двоих с Мадлен, — пояснила Александра. С затаенной гордостью, как мне показалось. — А Мадлен тоже может стать членом вашего клуба? Наш адрес: Данди-Корт, четырнадцать, Челси.
Черт возьми — Челси! Чего ради они решили поселиться в такой дыре? Ладно, главное, что в Лондоне и без мамы и папы.
— Телефон? — спросил я, мысленно проговаривая, что скажу ей в первый раз, когда позвоню. Она назвала мне номер, и я сказал:
— Отлично, на этой же неделе вы получите удостоверение. Надеюсь, тогда я смогу видеть вас почаще?
Щеки Александры снова залились ярким румянцем. Просто удивительно, как это еще до сих пор не перевелись девушки, способные краснеть.
— Вряд ли, — промолвила она. — С понедельника я начинаю работать и каждый день должна быть на службе в девять утра.
— В девять утра? — Я не верил своим ушам. Что за нелепость!
Она улыбнулась.
— Это так. Я секретарша.
Мне показалось, что я схожу с ума — в ее голосе определенно сквозили горделивые нотки.
Секретарша! Сдохнуть можно! И это — дочка Бенджамина Халеда? Меня словно пыльным мешком по голове огрели. Впрочем, какого черта? Пусть у нее за душой вообще нет ни гроша — я все равно торчу от нее. Старый жмот — такую дочку держать в черном теле да еще работать заставлять. Фонтэн — та с головы до пяток укутана в меха, а бедняжка Александра должна вкалывать, чтобы заработать на жизнь. Вопиющая несправедливость!
С другой стороны, может, это и к лучшему — будь она богата, все бы решили, что мне нужна не она, а ее денежки.
Александра уже стояла у двери, сгорая от нетерпения вернуться в зал и выяснить, что там вытворяет ее драгоценный Майкл. Я же продолжал, как последний болван, сидеть за письменным столом.
— Вы меня проводите? — вежливо осведомилась Александра.
Неужели она не понимает, что происходит? Что я к ней испытываю? Обращается со мной так, словно я пустое место. Не сочтите меня хвастуном, но как-никак я тут всем заправляю, и любая девчонка сочла бы за честь обратить на себя мое внимание. А она дергается из-за какого-то гривастого студента. С ума сошла.
Мы поднялись по лестнице. Тина одарила меня понимающим взглядом.
Сэмми громко прогудел:
— — Наконец-то! Куда вы подевались? А Гнусик нагло крикнула:
— Тони, деточка, ты меня совсем забросил. Пойдем потанцуем.
Вот теперь ей точно хана! Пусть упаковывает свои накладные ресницы с париками и сматывается к чертям на все четыре стороны.
— А Майкл так до сих пор и танцует? — поинтересовалась Александра. В голосе ее послышалось раздражение.
Мадлен кивнула, явно смущенная. Я воспользовался случаем, схватил Александру за руку, прежде чем она успела сесть, и весело произнес:
— С изменниками надо по-простому: не мытьем, так катаньем!
И поволок ее на площадку.
— Вот сукин сын! — взорвалась Гнусик. Александра пыталась удерживать меня на расстоянии. Я просигналил Цветику, чтобы поставил что-нибудь плавное.
— Ваша подружка, кажется, в ярости, — промолвила Александра.
— — Подружка? — Я прикинулся удивленным. — Да я ее в глаза не видел до сегодняшнего вечера.
Александра улыбнулась. Эта ее улыбка с ума меня сведет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57
Я не дослушал. Александра возвращалась. Лицо у нее раскраснелось.
— О, кажется, нас бросили, Джонатан, — обратилась она к мозгляку, улыбаясь. Улыбка, правда, получилась кривая.
Я взял ее за руку, но Александра вежливо высвободилась.
О, Господи, какая кожа — чистый атлас!
— Послушайте, я хочу принять вас в члены клуба. — Мог ли я признаться, чего хочу на самом деле? — Пойдемте в кабинет.
— Как, прямо сейчас? — удивилась она. — Это очень мило с вашей стороны, но мне кажется… Я не позволил ей докончить.
— Вы станете членом клуба, — повторил я. — Это займет пару минут, зато вы всегда сможете беспрепятственно приходить сюда.
— О'кей. — Она встала. — Пойдем, Джонатан. Его мне только недоставало!
Джонатан поднялся. Мой мозг лихорадочно заработал.
— Оставайтесь здесь, — велел я, — иначе все места займут и вам будет некуда приткнуться по Возвращении.
Слизняк уселся. Александра моя!
На сей раз я решительно взял ее за руку и протащил за собой через толпу. Она все оборачивалась, пытаясь высмотреть на танцевальной площадке Майкла и Сьюки. Я вывел ее в вестибюль, откуда мы спустились по лестнице на один этаж и зашли в полуосвещенный коридор. Звуки музыки здесь почти не были слышны. Отомкнув дверь кабинета, я щелкнул выключателем и завел Александру внутрь. Комната была обставлена просто: картотечный шкаф, стол да пара стульев — никакой романтики.
Александра потянулась и зевнула — груди ее четко обрисовывались под натянувшейся тканью свитера. Меня захлестнуло дикое желание схватить ее, сорвать одежду и… — сами знаете. Малышка совершенно захватила мое воображение, проникла в самое мое нутро. Однако спешить и подгонять события я не стану. Чтобы вконец не свихнуться, я должен овладеть ею, но для этого надо рассчитать все до мелочей, чтобы не дать маху.
Я нервно зажег сигарету. Руки чуть-чуть дрожали. Александра села, нетерпеливо постучала кончиками пальцев по поверхности стола и спросила:
— Кто эта жуткая особа, с которой танцует Майкл? Вместо ответа я спел первые строчки припева из знаменитого в прошлом хита «Ревность». Александра посмотрела на меня с упреком.
— Я вовсе не ревную, — сказала она, выставив вперед подбородок. Очень мило, ей так идет. — Но она вульгарна. Кто это?
— Да так, обычная манекенщица. А Майкл — ваш молодой человек?
— О, нет! — Александра вспыхнула. — Мы знакомы уже целую вечность. Он ведь брат Мадлен… Нет, мы впервые выбрались повеселиться вместе.
Теперь я наконец врубился. Обычная история — школьная привязанность, сызмальства мечтала об этом парне. Ничего, скоро мы от него избавимся.
Я разыскал чистую анкету, подобрал обгрызенный карандаш и вопросительно воззрился на Александру. Большущие карие глаза выжидательно смотрели на меня. Ох, до чего хороши!
— Где вы живете? — спросил я.
Голос мой чуть заметно дрогнул. Вы не поверите, но в присутствии этой крошки со мной и впрямь творилось что-то неладное.
— Мне, наверное, следует дать вам мамин адрес, — вслух размышляла Александра. — Ведь каждый уикэнд я буду проводить с ней. Да, так будет правильно.
На кой черт мне сдался мамин адрес? Нет, уж пусть лучше дает не правильный!
Александра облизнула губы — пухлые, слегка поблескивающие — чертовски аппетитные и завлекательные.
— Нет, пожалуй, я дам вам свой лондонский адрес, хотя и не знаю, сколько мы там проживем.
Неужели она девственница? Нет, это исключено. В Лондоне уже не осталось девственниц старше четырнадцати; даже Сэмми не удалось бы найти хотя бы одну.
— Мы снимаем квартиру на двоих с Мадлен, — пояснила Александра. С затаенной гордостью, как мне показалось. — А Мадлен тоже может стать членом вашего клуба? Наш адрес: Данди-Корт, четырнадцать, Челси.
Черт возьми — Челси! Чего ради они решили поселиться в такой дыре? Ладно, главное, что в Лондоне и без мамы и папы.
— Телефон? — спросил я, мысленно проговаривая, что скажу ей в первый раз, когда позвоню. Она назвала мне номер, и я сказал:
— Отлично, на этой же неделе вы получите удостоверение. Надеюсь, тогда я смогу видеть вас почаще?
Щеки Александры снова залились ярким румянцем. Просто удивительно, как это еще до сих пор не перевелись девушки, способные краснеть.
— Вряд ли, — промолвила она. — С понедельника я начинаю работать и каждый день должна быть на службе в девять утра.
— В девять утра? — Я не верил своим ушам. Что за нелепость!
Она улыбнулась.
— Это так. Я секретарша.
Мне показалось, что я схожу с ума — в ее голосе определенно сквозили горделивые нотки.
Секретарша! Сдохнуть можно! И это — дочка Бенджамина Халеда? Меня словно пыльным мешком по голове огрели. Впрочем, какого черта? Пусть у нее за душой вообще нет ни гроша — я все равно торчу от нее. Старый жмот — такую дочку держать в черном теле да еще работать заставлять. Фонтэн — та с головы до пяток укутана в меха, а бедняжка Александра должна вкалывать, чтобы заработать на жизнь. Вопиющая несправедливость!
С другой стороны, может, это и к лучшему — будь она богата, все бы решили, что мне нужна не она, а ее денежки.
Александра уже стояла у двери, сгорая от нетерпения вернуться в зал и выяснить, что там вытворяет ее драгоценный Майкл. Я же продолжал, как последний болван, сидеть за письменным столом.
— Вы меня проводите? — вежливо осведомилась Александра.
Неужели она не понимает, что происходит? Что я к ней испытываю? Обращается со мной так, словно я пустое место. Не сочтите меня хвастуном, но как-никак я тут всем заправляю, и любая девчонка сочла бы за честь обратить на себя мое внимание. А она дергается из-за какого-то гривастого студента. С ума сошла.
Мы поднялись по лестнице. Тина одарила меня понимающим взглядом.
Сэмми громко прогудел:
— — Наконец-то! Куда вы подевались? А Гнусик нагло крикнула:
— Тони, деточка, ты меня совсем забросил. Пойдем потанцуем.
Вот теперь ей точно хана! Пусть упаковывает свои накладные ресницы с париками и сматывается к чертям на все четыре стороны.
— А Майкл так до сих пор и танцует? — поинтересовалась Александра. В голосе ее послышалось раздражение.
Мадлен кивнула, явно смущенная. Я воспользовался случаем, схватил Александру за руку, прежде чем она успела сесть, и весело произнес:
— С изменниками надо по-простому: не мытьем, так катаньем!
И поволок ее на площадку.
— Вот сукин сын! — взорвалась Гнусик. Александра пыталась удерживать меня на расстоянии. Я просигналил Цветику, чтобы поставил что-нибудь плавное.
— Ваша подружка, кажется, в ярости, — промолвила Александра.
— — Подружка? — Я прикинулся удивленным. — Да я ее в глаза не видел до сегодняшнего вечера.
Александра улыбнулась. Эта ее улыбка с ума меня сведет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57