Но все равно я продолжал любить ее, несмотря на то, что она… как бы выразиться — успела поднабраться постельного опыта.
Должен ли я раздеться? Я пожалел, что не успею принять душ. После самолета я был потный и грязный.
— Тони, я готова, — позвал меня нежный голосок. — Только не включай свет, пожалуйста.
Она лежала в моей постели, натянув до подбородка одеяло.
Я торопливо разделся, в беспорядке пошвыряв одежду на пол, и, оставшись в одних трусиках, скользнул в постель к Александре.
Кожа у нее была атласная, клянусь вам. В жизни такой не встречал. В сумраке комнаты я почти ничего не видел — Александра задернула шторы и не позволила мне включить свет. Я медленно провел руками по ее телу — высокие, крупные, литые груди, тонкая талия, изумительные бедра — и все сумасшедше атласное! Она лежала на спине, вцепившись в одеяло и дрожа от напряжения.
— Расслабься, малышка! — прошептал я. — Успокойся, никто тебя не обидит.
Волосы на лобке были мягкие и шелковистые, как пушок цыпленка. Почувствовав прикосновение моей руки, Алекс сразу напряглась и плотно сжала ноги.
Я перекатился на нее и сорвал с нее одеяло. Алекс била дрожь. Я вскочил и снял трусики. Она закрыла глаза, а я снова улегся прямо на нее и попытался раздвинуть ей ноги.
— Тони, я девственница! — вдруг выпалила она после того, как я в течение минуты бился над нею. Я ощутил, что возбуждение вмиг улетучилось из меня, как газ из проколотого воздушного шарика.
Алекс тут же открыла глаза.
— Ты обиделся, да?
Обиделся ли я? Обиделся — ха! Да я был на седьмом небе от счастья! Правда, теперь я смотрел на все несколько иначе. Она девственница, но захотела лечь со мной в постель… Что это значит? Только одно: она в меня влюблена.
— Ну что ты, родненькая, конечно, я не обиделся. С какой стати? Наоборот, это чудесно, замечательно.
— Вот и хорошо.
Она расслабилась. Я скатился с нее, обнял и прижал к себе.
— Понимаешь, я просто не знаю, что должна делать… Как, например, не забеременеть и все прочее. И вообще… я впервые увидела голого мужчину.
Знаете поговорку «тише едешь — дальше будешь»? Я был вне себя от гордости! Чувствовал себя королем.
Мы лежали, прижавшись друг к дружке. Для меня было вполне достаточно просто лежать и сжимать ее прекрасное тело в объятиях. Я закрыл глаза. Утомительные перелеты и прочие неожиданности не прошли бесследно — я и сам не заметил, как навалилась усталость…
— Тони, у тебя все в порядке? Ты не разочарован во мне?
Я быстро открыл глаза. Мне было так хорошо и спокойно, что я, должно быть, уснул на минутку.
Александра стояла возле меня на коленях, прикрываясь простыней.
— Все в порядке, малышка. Иди ко мне.
— Я хотела сказать… Если ты во мне разочаровался и не хочешь, то я… Я пойму.
— Что ты плетешь?
Я сорвал с нее простыню, и она, ойкнув, легла, пытаясь прикрыться. Я жадно поцеловал ее в губы, лаская руками ее чудесную грудь, гладкий живот, ноги. Алекс издавала странные звуки — нечто среднее между мурлыканьем котенка и поскуливанием.
Меня душили чувства. Господи, как я люблю эту девочку! И дело даже не в сексе — я вообще не был уверен, что хочу с ней этого…
Она такая чистая и невинная, что я испытывал сумасшедшее желание, чтобы она навсегда осталась такой. Но сама Александра хотела другого. Она хотела меня, хотела стать моей. И только моей! А как она благоухала! Словно букет свежих летних цветов.
Я снова лежал на ней, показывая, что нужно делать. А Алекс судорожно дышала, всхлипывала, кусала нижнюю губу и безотрывно смотрела на меня своими чистыми детскими глазами.
О, Господи! Я едва успел выскочить в самый последний миг… Это было просто потрясающе! Полный отпад!
Александра улыбнулась и перекатилась на живот.
Она принадлежала мне!
Глава 21. ФОНТЭН
Как славно, что я избавилась от жеребца. Поделом мне! Получила хороший урок — нельзя извлекать людей из привычной среды обитания. Посмотрите на бедных зверюшек в зоопарке — нервные, затравленные. В «Хобо» Тони — человек. В Нью-Йорке — пустое место!
Я провела несколько приятных часов с Алленом. Задатки у него неплохие, а главное — он послушался, захватил с собой воображение! Такое мне порассказал про себя и Саламанду Смит — не поверите! Кто бы мог подумать! Буду теперь смотреть на эту пошленькую королеву киноэкрана другими глазами.
Бенджамин прилетел. Я слышу, как он принимает душ и чистит зубы, кашляя и отплевываясь. Представляю, что он там еще выделывает. Бенджамин считает себя безукоризненным. Обмывает свое обрюзгшее, похожее на обрубок тело по меньшей мере трижды в день. Когда мы с ним трахаемся, он моется и до и после. Меня его привычка приводит в бешенство, хотя это гигиенично, не спорю. Дважды в день, а то и трижды он меняет белье и носки. В деловых вопросах Бенджамин — гений, но как муж он невыносим — сноб и зануда!
К сожалению, меня по-настоящему интересуют только сильные и красивые мужчины. Ну и деньги — естественно. Когда мы с Бенджамином вдвоем, нам почти не о чем говорить. Светские сплетни его не волнуют, а от финансовых и экономических разговоров я на стенку лезу. При виде его детей у меня начинается зубная боль, а обсуждать мои тряпки Бенджамин не любит, видите ли. На самом деле мы редко бываем вместе.
Однажды он спросил меня, не хочу ли я родить ребенка. Я сказала, что в его возрасте такие мысли просто нелепы. Детей я на дух не выношу. Грязные, шумные и отнимают столько времени… Не говоря уж об испорченной фигуре. Взять хоть Ванессу. Корова в модном шмотье.»
Я люблю заводить молодых любовников и следить, как они прогрессируют. Типичный пример — Тони.
Но, увы, в каждом из моих романов наступает час, когда одного лишь мужского тела для меня уже недостаточно. Похоже, этот час пробил и в отношениях с Тони. Пора с ним рвать. Пусть идет к своим дешевкам — еще посмотрим, согласятся ли они иметь с ним дело, когда он вылетит из» Хобо «.
Не забыть поговорить с Бенджамином, чтобы он разобрался с Тони по возвращении в Лондон.
Кто мне на самом деле нужен, так это богатый любовник — с титулом, положением и весом в обществе, как у Бенджамина. Тогда бы я с легким сердцем развелась со старичком и жила себе припеваючи. Но вряд ли мне посчастливится повстречать такого — похоже, их вообще в природе не существует. Все мужчины с деньгами и положением — старые, толстые, сварливые и безнадежно скучные, как Бенджамин. Бедный старенький Бенджамин.
— Ты хорошо помылся, дорогой?
— Да, прекрасно. Секретарша еще не пришла?
— Не знаю. Сейчас позвоню и спрошу Адамса. Я договорилась, что мы ужинаем с Сарой и Алленом Аллен — последний муж Сары, писатель. Он должен тебе понравиться.
— Ты же знаешь, что я не выношу Сару.
— Дорогой… — Я подошла и стала медленно стягивать с него махровое полотенце, которое он обвязал вокруг бедер.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57
Должен ли я раздеться? Я пожалел, что не успею принять душ. После самолета я был потный и грязный.
— Тони, я готова, — позвал меня нежный голосок. — Только не включай свет, пожалуйста.
Она лежала в моей постели, натянув до подбородка одеяло.
Я торопливо разделся, в беспорядке пошвыряв одежду на пол, и, оставшись в одних трусиках, скользнул в постель к Александре.
Кожа у нее была атласная, клянусь вам. В жизни такой не встречал. В сумраке комнаты я почти ничего не видел — Александра задернула шторы и не позволила мне включить свет. Я медленно провел руками по ее телу — высокие, крупные, литые груди, тонкая талия, изумительные бедра — и все сумасшедше атласное! Она лежала на спине, вцепившись в одеяло и дрожа от напряжения.
— Расслабься, малышка! — прошептал я. — Успокойся, никто тебя не обидит.
Волосы на лобке были мягкие и шелковистые, как пушок цыпленка. Почувствовав прикосновение моей руки, Алекс сразу напряглась и плотно сжала ноги.
Я перекатился на нее и сорвал с нее одеяло. Алекс била дрожь. Я вскочил и снял трусики. Она закрыла глаза, а я снова улегся прямо на нее и попытался раздвинуть ей ноги.
— Тони, я девственница! — вдруг выпалила она после того, как я в течение минуты бился над нею. Я ощутил, что возбуждение вмиг улетучилось из меня, как газ из проколотого воздушного шарика.
Алекс тут же открыла глаза.
— Ты обиделся, да?
Обиделся ли я? Обиделся — ха! Да я был на седьмом небе от счастья! Правда, теперь я смотрел на все несколько иначе. Она девственница, но захотела лечь со мной в постель… Что это значит? Только одно: она в меня влюблена.
— Ну что ты, родненькая, конечно, я не обиделся. С какой стати? Наоборот, это чудесно, замечательно.
— Вот и хорошо.
Она расслабилась. Я скатился с нее, обнял и прижал к себе.
— Понимаешь, я просто не знаю, что должна делать… Как, например, не забеременеть и все прочее. И вообще… я впервые увидела голого мужчину.
Знаете поговорку «тише едешь — дальше будешь»? Я был вне себя от гордости! Чувствовал себя королем.
Мы лежали, прижавшись друг к дружке. Для меня было вполне достаточно просто лежать и сжимать ее прекрасное тело в объятиях. Я закрыл глаза. Утомительные перелеты и прочие неожиданности не прошли бесследно — я и сам не заметил, как навалилась усталость…
— Тони, у тебя все в порядке? Ты не разочарован во мне?
Я быстро открыл глаза. Мне было так хорошо и спокойно, что я, должно быть, уснул на минутку.
Александра стояла возле меня на коленях, прикрываясь простыней.
— Все в порядке, малышка. Иди ко мне.
— Я хотела сказать… Если ты во мне разочаровался и не хочешь, то я… Я пойму.
— Что ты плетешь?
Я сорвал с нее простыню, и она, ойкнув, легла, пытаясь прикрыться. Я жадно поцеловал ее в губы, лаская руками ее чудесную грудь, гладкий живот, ноги. Алекс издавала странные звуки — нечто среднее между мурлыканьем котенка и поскуливанием.
Меня душили чувства. Господи, как я люблю эту девочку! И дело даже не в сексе — я вообще не был уверен, что хочу с ней этого…
Она такая чистая и невинная, что я испытывал сумасшедшее желание, чтобы она навсегда осталась такой. Но сама Александра хотела другого. Она хотела меня, хотела стать моей. И только моей! А как она благоухала! Словно букет свежих летних цветов.
Я снова лежал на ней, показывая, что нужно делать. А Алекс судорожно дышала, всхлипывала, кусала нижнюю губу и безотрывно смотрела на меня своими чистыми детскими глазами.
О, Господи! Я едва успел выскочить в самый последний миг… Это было просто потрясающе! Полный отпад!
Александра улыбнулась и перекатилась на живот.
Она принадлежала мне!
Глава 21. ФОНТЭН
Как славно, что я избавилась от жеребца. Поделом мне! Получила хороший урок — нельзя извлекать людей из привычной среды обитания. Посмотрите на бедных зверюшек в зоопарке — нервные, затравленные. В «Хобо» Тони — человек. В Нью-Йорке — пустое место!
Я провела несколько приятных часов с Алленом. Задатки у него неплохие, а главное — он послушался, захватил с собой воображение! Такое мне порассказал про себя и Саламанду Смит — не поверите! Кто бы мог подумать! Буду теперь смотреть на эту пошленькую королеву киноэкрана другими глазами.
Бенджамин прилетел. Я слышу, как он принимает душ и чистит зубы, кашляя и отплевываясь. Представляю, что он там еще выделывает. Бенджамин считает себя безукоризненным. Обмывает свое обрюзгшее, похожее на обрубок тело по меньшей мере трижды в день. Когда мы с ним трахаемся, он моется и до и после. Меня его привычка приводит в бешенство, хотя это гигиенично, не спорю. Дважды в день, а то и трижды он меняет белье и носки. В деловых вопросах Бенджамин — гений, но как муж он невыносим — сноб и зануда!
К сожалению, меня по-настоящему интересуют только сильные и красивые мужчины. Ну и деньги — естественно. Когда мы с Бенджамином вдвоем, нам почти не о чем говорить. Светские сплетни его не волнуют, а от финансовых и экономических разговоров я на стенку лезу. При виде его детей у меня начинается зубная боль, а обсуждать мои тряпки Бенджамин не любит, видите ли. На самом деле мы редко бываем вместе.
Однажды он спросил меня, не хочу ли я родить ребенка. Я сказала, что в его возрасте такие мысли просто нелепы. Детей я на дух не выношу. Грязные, шумные и отнимают столько времени… Не говоря уж об испорченной фигуре. Взять хоть Ванессу. Корова в модном шмотье.»
Я люблю заводить молодых любовников и следить, как они прогрессируют. Типичный пример — Тони.
Но, увы, в каждом из моих романов наступает час, когда одного лишь мужского тела для меня уже недостаточно. Похоже, этот час пробил и в отношениях с Тони. Пора с ним рвать. Пусть идет к своим дешевкам — еще посмотрим, согласятся ли они иметь с ним дело, когда он вылетит из» Хобо «.
Не забыть поговорить с Бенджамином, чтобы он разобрался с Тони по возвращении в Лондон.
Кто мне на самом деле нужен, так это богатый любовник — с титулом, положением и весом в обществе, как у Бенджамина. Тогда бы я с легким сердцем развелась со старичком и жила себе припеваючи. Но вряд ли мне посчастливится повстречать такого — похоже, их вообще в природе не существует. Все мужчины с деньгами и положением — старые, толстые, сварливые и безнадежно скучные, как Бенджамин. Бедный старенький Бенджамин.
— Ты хорошо помылся, дорогой?
— Да, прекрасно. Секретарша еще не пришла?
— Не знаю. Сейчас позвоню и спрошу Адамса. Я договорилась, что мы ужинаем с Сарой и Алленом Аллен — последний муж Сары, писатель. Он должен тебе понравиться.
— Ты же знаешь, что я не выношу Сару.
— Дорогой… — Я подошла и стала медленно стягивать с него махровое полотенце, которое он обвязал вокруг бедер.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57