А, может проблема была в ней самой. Может, она теряет мастерство.
Наконец, жена увела его в спасительное нутро его белого Роллс-Ройса.
– Он замечательный человек! – заметил преданно агент по прессе.
– Большой говорун, сказала Клео.
– Но интересный.
– Конечно.
– Хорошее получилось интервью?
– Я думаю, что набрала материала более, чем достаточно.
– О! Для вас тут записка. Сеньор Кауфман будет в гостинице к шести. Он ждет, что вы отужинаете с ним.
Они сидели в ресторане, за столиком прямо на улице.
– Мне не показалось, что дама, которая собирается разводиться, должна одна проводить вечер в Риме.
– Это очень мило с твоей стороны.
– Не так уж. Я уже несколько недель просто умираю – так хочется тарелку приличного спагетти.
– А как ты узнал, где я?
– Небольшое расследование.
– Трудно было смыться? А как же с фильмом?
– У меня два дня выходных. Я им ничего не сказал – иначе началась бы перепалка. В любом случае, мы утром вернемся. Боже, какое вино! Ну, расскажи мне об этом засранце Массарини. Такое же говно, как и всегда?
– Думаю, да. Давай говорить прямо – актер есть актер. Мне кажется, интервью у меня вышло отвратительное.
– Не оскорбляй мою профессию, называя Массарини актером. Он просто кусок итальянского говна.
– Он тебе просто нравится, не так ли?
– Очень нравится, – Буч испытующе посмотрел на нее.
– Что ты скажешь?
– О чем?
– О нас с тобой. Не попытаться ли нам?
– Что?
– Ну, в Малибу – домик. Пожить вместе. Съехаться. Повеселиться.
– Мы едва знаем друг друга.
– Не надо меня пичкать этой дрянью в духе старомодных девушек. Мне кажется, у нас здорово может получиться вместе. Что мы теряем-то?
– Мне казалось, ты и так уже живешь с кем-то.
– Она просто подруга, ничего особенного. Особенное бы хотелось с тобой.
– Я только-только выбираюсь из замужества.
– Забирайся ко мне. Через неделю съемки закончатся – мы можем вместе полететь в Лос-Анджелес. Ничего серьезного, просто развлечемся.
Клео засмеялась.
– Это так неожиданно. Буч засмеялся.
– Тот, кто писал твой диалог, должен быть уволен немедленно! Кончай свое спагетти и поехали в диско, и пусть гоняются за нами паппарацци.
С Бучем она чувствовала себя в безопасности. Он такой человек, с которым можно связаться, при этом никак не связываясь. И что особенно важно – он совершено честен.
Позже, в постели, Клео раздумывала над его предложением. Несколько недель – а может, и месяцев, – поваляться в Малибу, это может быть как раз то, что ей нужно. Насчет развода она могла договариваться с адвокатами в Калифорнии. Она могла бы перестать работать на время и просто расслабиться. Буч приятен, с ним легко, они подходили друг другу. Что терять? И в постели он был просто жеребцом, а может, этим ей как раз и надо было заняться. Некоторый стимул для ее собственного «я» после всех выкрутас Майка, – то, что ей нужно.
Утром она сказала:
– Ладно. Давай попробуем, господин Кауфман.
Он осклабился. – Хорошее решение. Мы повеселимся немного, посмотрим, что будет дальше…
– Да, – согласилась она, – посмотрим, что будет.
ГЛАВА СОРОК ТРЕТЬЯ
Беснующаяся толпа перепугала Марти. Люди толкались и напирали, а фоторепортеры кричали ему, чтоб он смотрел в их сторону.
Откуда они только все взялись? Они неслись со всех сторон, пристраивались к толпе и выгибая шеи, заглядывали, пытаясь разобрать, что происходит. Какая-то девчонка уцепилась Марти за рукав, он оттолкнул ее. Где его машина? Где Джексон?
И теперь он понял. Нет машины. Нет Джексона.
А Маффин беззаботно позировала фоторепортерам, она вовсе не возражала против столпотворения, казалось, что она и не замечала этого.
Марти потянул ее назад, в офис регистратора, и захлопнул дверь. Он весь вспотел и не мог перевести дыхания.
– В чем дело? – спросила Маффин, несколько раздраженная тем, что ее оттащили от фотографов.
– Эти толпы, они опасны.
– Не будь глупышкой.
– Вызовите нам такси, – сказал Марти высокой худой леди. – Отсюда есть другой выход.
– Мне нравится, чтоб нас снимали, – надулась Маффин.
Марти не ответил. Болел живот. У него была язва в легкой форме, и она разыгрывалась, когда приходилось волноваться. Обычно мать носила с собой таблетки для него. Наверное, есть они и у Джексона.
Пришло такси, и их вывели черным ходом, но фотографы были и там, и опять – давка и толчея.
– Как забавно! – воскликнула Маффин и глаза ее сияли.
– У меня болит живот, – пожаловался Марти.
За их такси устремились фотографы, и у Дорчестера они опять принялись снимать.
– Я закажу себе огромный завтрак, – объявила Маффин, – яйца, бекон, сосиски и шампанское!
– Я заболел, – сообщил Марти.
Время пробуждения никогда не было лучшим для Джексона. Обычно у него было похмелье, а еще миллион и одна проблема, с которыми предстояло разбираться.
В то утро его основной проблемой было – как избавиться от Эрики. Он встретил ее, когда минувшим вечером она уходила из номера Майка Джеймса, а поскольку сам он был один, он сразу же пригласил ее к себе выпить. Одним из правил Джексона было не упускать никаких возможностей, если они сами шли. Конечно же, шарахнув бутылку прекрасного бренди, они оказались в постели. Она была маньяком. Опасным. Даже Джексон не был готов к тому, чтобы проделать это еще раз. Он просто хотел растолкать ее и выпроводить.
Он тихо выбрался из постели и, захватив какую-то одежду, заперся в ванной.
С горечью стал рассматривать себя в зеркало. Он весь был покрыт укусами и царапинами. Все болело. Ну и жадна эта баба! Она вела себя так, словно у нее годами не было мужика. Наверное, Майк Джеймс вовсе и не был такой, каким он себя представлял. Ему не терпелось спросить ее об этом, но разговоры с ней не входили сейчас в его планы.
Он быстро оделся. Эрика тоже потребует денег, как и Лори? ОНА должна заплатить ЕМУ.
Зазвонил телефон на прикроватном столике, и прежде, чем Джексон успел добежать, Эрика протянула обнаженную руку и сняла трубку.
– Да? – выдохнула она. Джексон вырвал трубку у нее.
– Хеллоу, – рявкнул он, – это Джексон.
А потом он пожелал, чтобы это был не сон. Ему хотелось, чтоб он и дальше спал.
Джон не спал вовсе. Он был настолько раздражен поведением Маффин, что всю ночь провел, думая об этом. К утру глаза его были красными, и ему вовсе не хотелось вставать и отправляться снимать манекенщиц.
Он только собирался снять трубку, чтобы позвонить и отменить съемки, как телефон зазвонил.
То была Лори.
– Мне кажется, я кое-что должна сказать тебе, – сказала она.
– Что? – спросил Джон.
– В конце концов я такой же друг тебе, как и подруга Маффин.
– Что? – спросил Джон.
– И я вовсе не считаю, – что она очень справедливо себя ведет.
– Ты насчет Дэйва Райла?
– А?
– Ничего.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69