Винтовая лестница терялась в полумраке, уходя вертикально вверх.
Лариса настороженно оглянулась. Пустынно и тихо, только с первого этажа доносится негромкая сладковатая музыка. Прикрыв за собой дверь, она крадучись стала подниматься по лестнице. Как здесь тихо! Ни звука не доносится снаружи, звенящая тишина пеленает уши ватным коконом.
Через три витка лестница закончилась небольшой горизонтальной площадкой, и, толкнув дверь, Лариса очутилась в комнате, пронизанной голубоватым светом от двух десятков тускло светящихся мониторов. Обширный пульт настороженно мигал лампочками в полумраке.
Лариса сделала шаг вперед. Что это? Зачем это все? Господи, да ведь ей одной и за сто лет в этом не разобраться!
Ей стоило больших усилий взять себя в руки. Надо сосредоточиться, приказала она себе. Вот она, долгожданная цель, перед ней! Сейчас от ее действий зависит вся ее будущая жизнь. И жизнь еще пяти человек кроме нее.
Итак, раз, два, три, четыре, пять… И вот уже стало легче дышать, и сердце угомонилось в груди.
Между тем на мониторе, передававшем изображение из зала, где продолжался торжественный ужин, одинокая пара все еще вальсировала в глубине комнаты, а возле накрытого стола мирно беседовали четыре смутные фигуры.
«Прекрасно! — решила отважная исследовательница. — Как только они прекратят топтаться под музыку, надо будет драпать».
На обследование апартаментов ушло минут пять. Лариса изучила пульт управления, пощелкала тумблерами, выдвинула ящик стола и запустила руку внутрь.
Рука коснулась чего-то холодного, металлического. Ба! Да это же пистолет!
«Зачем он ему? Чтобы перестрелять нас всех в случае бунта?» — удивилась Лариса и брезгливо отдернула руку, точно коснулась змеи.
Стопка карточек. Опять кредитки? Пластиковые карточки, обнаруженные ею, как две капли воды были похожи на ту, с помощью которой она проникла сюда.
Все ясно, запасные, на случай потери. Лариса быстро сунула одну из них в карман.
Огромная стопка видеокассет на специальном стеллаже от пола до потолка. Неужели он коротает время за просмотром боевиков?
Надписи на кассетах гласили: «Прибытие», «Первый день», «Второй день», «Знакомство», «Бунт» и так далее.
Лариса сунула первую попавшуюся кассету в узкую щель видеомагнитофона, и на одном из мониторов появилось изображение. На экране до боли знакомая женщина, размахивая руками, страстно объясняла что-то людям на заднем плане. Кто бы это мог быть?
«Да это же я!» — изумленно воскликнула Лариса и включила звук, повернув тумблер на пульте возле надписи «VCR».
Ольга Витальевна: «Может, все же оставить пенопласт для постройки плота? По моим расчетам, мы находимся где-то в Эгейском или Ионическом море».
Лариса: «И что делать в чужой стране без денег и документов? Да и вряд ли мы доплывем. Шесть человек, да запасы пресной воды, да еда…»
Ольга Витальевна: «Я могла бы одна, если вы боитесь».
Надя: «Если уж плыть, так всем вместе».
Лиза: «Лучше сразу утопиться. Надежней будет».
Экран погас. Лариса задумалась.
Значит, все происходящее на острове записывается на пленку… Это хорошо! Документальные свидетельства, так сказать… В один прекрасный момент это пригодится. Неужели этот момент уже настал?
Вальсирующая пара на экране остановилась… Надо торопиться. У нее мало времени.
Поехали дальше… Стопка бумаги на столе. Исписанный листок, на котором значится: «Свежая зелень, помидоры, манго, три форели средних размеров, две упаковки грибов…» Да это же список продуктов для торжественного ужина!
Она подумает о своей находке позже, когда у нее будет время для размышлений…
Ее блуждающий взгляд привлек знакомый предмет, черный, с кнопками.
Она столько времени мечтала о нем! Это же телефон!!!
Лариса жадно схватила трубку и вытянула антенну.
Только бы он оказался на месте, только бы…
— Со мной все в порядке, — произнесла она, из конспиративных соображений прикрывая рот рукой. — Я не могла выйти на связь. И сейчас не могу… Нет, не нужно присылать помощь, справлюсь, сама. Все оказалось совершенно не так, как мы думали… Слушай! У меня идея!
На объяснение этой идеи ушло драгоценных три минуты. Тревожный взгляд Ларисы то и дело возвращался к монитору, демонстрировавшему вечеринку в зале.
Между тем на нем произошло еле заметное изменение диспозиции. И это изменение встревожило ее. Задержаться здесь еще на минуту означало неоправданно рисковать своим будущим.
— Спроси, что нужно для прямой трансляции, придумай, как можно переправить кассеты. Этот материал будет покруче любого мексиканского мыла!
Одна дочка Дубровинского чего стоит! Попробуй узнать, сколько они за это заплатят. И ни полслова, где я нахожусь. Сам понимаешь, газетчики, шумиха…
Это будет эксклюзив!
Дав отбой, Лариса пулей слетела вниз по лестнице.
Через минуту она уже сидела в столовой с кислой миной, предварительно вернув содержимое пиджака его законному владельцу.
Внутри нее все пело и танцевало от радости.
* * *
Последние два месяца выдались хлопотными. Шла процедура банкротства компании, разгневанные кредиторы осаждали ликвидационную комиссию, призванную отдуваться за все. Михаил Гурьянов доживал последние дни в особняке. Внешне он оставался вполне спокойным, но внутри был напряжен, как струна.
Правда, после звонка Ларисы на душе немного отлегло. Вот уже месяц он не знал, что с ней. Боялся, что больше не увидит ее живой, боялся, что она его забыла. С болью подумывал о том, что она выбросила его, как ненужную вещицу.
Кузовлев неожиданно оказался на месте, в своем кабинете. Его лицо, обрамленное седыми, металлического цвета волосами, выглядело густо-багровым, как помидор, а осоловелый взгляд тупо застыл на шпингалете оконной рамы. Перед ним тускло блестела наполовину пустая бутылка водки.
Гурьянов не ожидал его увидеть. Свидание с бывшим начальником охраны не входило в его планы.
Услышав шорох осторожных шагов, Кузовлев перевел на него бессмысленный взгляд и пожаловался:
— Как собака! Пять лет службы, и на тебе… Прогнали старого пса…
Под хвост…
— Бывает, что поделать, — дипломатично вздохнул Гурьянов, раздумывая, как бы побыстрее отвязаться от него.
— И архитектора этого… Того… — продолжал Кузовлев, не слушая. — И в Грецию летал… И вертолетчика инструктировал. А зачем? И тут мне — шиш под нос! Хозяин сбежал, а я отдувайся! Нет, шалишь! От меня так просто не отвяжешься!
Сердце Гурьянова сильно забилось. Он и не надеялся на такую удачу.
Его очки возбужденно блеснули и тут же благоразумно погасли.
— Слышь, Михалыч, — он по-свойски положил руку на плечо верного служаки. — Что печалиться? Давай, что ли, выпьем, поговорим за жизнь…
Стакан начальника охраны до краев наполнился водкой…
— Пять лет без выходных, — простонал Кузовлев, махнув стопку, и занюхал ядовитую жидкость рукавом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104
Лариса настороженно оглянулась. Пустынно и тихо, только с первого этажа доносится негромкая сладковатая музыка. Прикрыв за собой дверь, она крадучись стала подниматься по лестнице. Как здесь тихо! Ни звука не доносится снаружи, звенящая тишина пеленает уши ватным коконом.
Через три витка лестница закончилась небольшой горизонтальной площадкой, и, толкнув дверь, Лариса очутилась в комнате, пронизанной голубоватым светом от двух десятков тускло светящихся мониторов. Обширный пульт настороженно мигал лампочками в полумраке.
Лариса сделала шаг вперед. Что это? Зачем это все? Господи, да ведь ей одной и за сто лет в этом не разобраться!
Ей стоило больших усилий взять себя в руки. Надо сосредоточиться, приказала она себе. Вот она, долгожданная цель, перед ней! Сейчас от ее действий зависит вся ее будущая жизнь. И жизнь еще пяти человек кроме нее.
Итак, раз, два, три, четыре, пять… И вот уже стало легче дышать, и сердце угомонилось в груди.
Между тем на мониторе, передававшем изображение из зала, где продолжался торжественный ужин, одинокая пара все еще вальсировала в глубине комнаты, а возле накрытого стола мирно беседовали четыре смутные фигуры.
«Прекрасно! — решила отважная исследовательница. — Как только они прекратят топтаться под музыку, надо будет драпать».
На обследование апартаментов ушло минут пять. Лариса изучила пульт управления, пощелкала тумблерами, выдвинула ящик стола и запустила руку внутрь.
Рука коснулась чего-то холодного, металлического. Ба! Да это же пистолет!
«Зачем он ему? Чтобы перестрелять нас всех в случае бунта?» — удивилась Лариса и брезгливо отдернула руку, точно коснулась змеи.
Стопка карточек. Опять кредитки? Пластиковые карточки, обнаруженные ею, как две капли воды были похожи на ту, с помощью которой она проникла сюда.
Все ясно, запасные, на случай потери. Лариса быстро сунула одну из них в карман.
Огромная стопка видеокассет на специальном стеллаже от пола до потолка. Неужели он коротает время за просмотром боевиков?
Надписи на кассетах гласили: «Прибытие», «Первый день», «Второй день», «Знакомство», «Бунт» и так далее.
Лариса сунула первую попавшуюся кассету в узкую щель видеомагнитофона, и на одном из мониторов появилось изображение. На экране до боли знакомая женщина, размахивая руками, страстно объясняла что-то людям на заднем плане. Кто бы это мог быть?
«Да это же я!» — изумленно воскликнула Лариса и включила звук, повернув тумблер на пульте возле надписи «VCR».
Ольга Витальевна: «Может, все же оставить пенопласт для постройки плота? По моим расчетам, мы находимся где-то в Эгейском или Ионическом море».
Лариса: «И что делать в чужой стране без денег и документов? Да и вряд ли мы доплывем. Шесть человек, да запасы пресной воды, да еда…»
Ольга Витальевна: «Я могла бы одна, если вы боитесь».
Надя: «Если уж плыть, так всем вместе».
Лиза: «Лучше сразу утопиться. Надежней будет».
Экран погас. Лариса задумалась.
Значит, все происходящее на острове записывается на пленку… Это хорошо! Документальные свидетельства, так сказать… В один прекрасный момент это пригодится. Неужели этот момент уже настал?
Вальсирующая пара на экране остановилась… Надо торопиться. У нее мало времени.
Поехали дальше… Стопка бумаги на столе. Исписанный листок, на котором значится: «Свежая зелень, помидоры, манго, три форели средних размеров, две упаковки грибов…» Да это же список продуктов для торжественного ужина!
Она подумает о своей находке позже, когда у нее будет время для размышлений…
Ее блуждающий взгляд привлек знакомый предмет, черный, с кнопками.
Она столько времени мечтала о нем! Это же телефон!!!
Лариса жадно схватила трубку и вытянула антенну.
Только бы он оказался на месте, только бы…
— Со мной все в порядке, — произнесла она, из конспиративных соображений прикрывая рот рукой. — Я не могла выйти на связь. И сейчас не могу… Нет, не нужно присылать помощь, справлюсь, сама. Все оказалось совершенно не так, как мы думали… Слушай! У меня идея!
На объяснение этой идеи ушло драгоценных три минуты. Тревожный взгляд Ларисы то и дело возвращался к монитору, демонстрировавшему вечеринку в зале.
Между тем на нем произошло еле заметное изменение диспозиции. И это изменение встревожило ее. Задержаться здесь еще на минуту означало неоправданно рисковать своим будущим.
— Спроси, что нужно для прямой трансляции, придумай, как можно переправить кассеты. Этот материал будет покруче любого мексиканского мыла!
Одна дочка Дубровинского чего стоит! Попробуй узнать, сколько они за это заплатят. И ни полслова, где я нахожусь. Сам понимаешь, газетчики, шумиха…
Это будет эксклюзив!
Дав отбой, Лариса пулей слетела вниз по лестнице.
Через минуту она уже сидела в столовой с кислой миной, предварительно вернув содержимое пиджака его законному владельцу.
Внутри нее все пело и танцевало от радости.
* * *
Последние два месяца выдались хлопотными. Шла процедура банкротства компании, разгневанные кредиторы осаждали ликвидационную комиссию, призванную отдуваться за все. Михаил Гурьянов доживал последние дни в особняке. Внешне он оставался вполне спокойным, но внутри был напряжен, как струна.
Правда, после звонка Ларисы на душе немного отлегло. Вот уже месяц он не знал, что с ней. Боялся, что больше не увидит ее живой, боялся, что она его забыла. С болью подумывал о том, что она выбросила его, как ненужную вещицу.
Кузовлев неожиданно оказался на месте, в своем кабинете. Его лицо, обрамленное седыми, металлического цвета волосами, выглядело густо-багровым, как помидор, а осоловелый взгляд тупо застыл на шпингалете оконной рамы. Перед ним тускло блестела наполовину пустая бутылка водки.
Гурьянов не ожидал его увидеть. Свидание с бывшим начальником охраны не входило в его планы.
Услышав шорох осторожных шагов, Кузовлев перевел на него бессмысленный взгляд и пожаловался:
— Как собака! Пять лет службы, и на тебе… Прогнали старого пса…
Под хвост…
— Бывает, что поделать, — дипломатично вздохнул Гурьянов, раздумывая, как бы побыстрее отвязаться от него.
— И архитектора этого… Того… — продолжал Кузовлев, не слушая. — И в Грецию летал… И вертолетчика инструктировал. А зачем? И тут мне — шиш под нос! Хозяин сбежал, а я отдувайся! Нет, шалишь! От меня так просто не отвяжешься!
Сердце Гурьянова сильно забилось. Он и не надеялся на такую удачу.
Его очки возбужденно блеснули и тут же благоразумно погасли.
— Слышь, Михалыч, — он по-свойски положил руку на плечо верного служаки. — Что печалиться? Давай, что ли, выпьем, поговорим за жизнь…
Стакан начальника охраны до краев наполнился водкой…
— Пять лет без выходных, — простонал Кузовлев, махнув стопку, и занюхал ядовитую жидкость рукавом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104