* * *
Ночью больной стало немного лучше. Тело ее больше не сотрясали судороги, рвотные спазмы стали более редкими, а содержимое желудка было уже не черно-фиолетовым, а желтым. Это был хороший знак.
— Давайте я сменю вас, — предложила Юля уставшей Ларисе. — А вы пока поспите.
«Какая она добрая!» — восхитился Алеша, с любовью глядя на свою подругу, и с готовностью поддержал ее:
— Я тоже подежурю с Юлей.
Лариса демонстративно зевнула, прикрывая рот ладонью, и произнесла:
«Пожалуй, самое время подремать немного…»
Однако на самом деле ей было не до сна. На сегодняшнюю ночь у нее была назначена очередная поставка видеоматериала. Ситуация выглядела неоднозначно. Приходилось идти на риск. Сегодня ей совсем не до сна.
В два часа ночи она встала и прокралась к выходу из комнаты. Если сладкая парочка сейчас находится наверху, в бункере, то все пропало — поставка будет сорвана. Это значит: новая серия «Строптивых» не выйдет вовремя на экран.
И значит, она не досчитается очередных пяти тысяч.
Бесшумно прокравшись к комнате Лизы, она услышала ее серебристый смех из-за двери. И сразу же у нее отлегло от сердца. «Все в порядке, — решила она. — Голубки в голубятне, и, значит, небо свободно».
Неслышно открыв дверь пластиковой карточкой, она пробралась вверх по лестнице. Мониторы были погашены. «С чего это вдруг?» — нахмурилась она и щелкнула тумблером. Пробежав беглым взглядом по экранам, она успокоилась. Все обитатели острова находились на своих местах. Надя заснула, Юля с Алешей о чем-то тихо шептались у ее изголовья. Сладкая парочка мирно посапывала на одной подушке. Ольга Витальевна сидела в карцере. Итак, за дело!
* * *
— Ты не представляешь, что я сегодня видела по телевизору! — Губы Юли приятно защекотали ухо Алексея. Она старалась говорить очень тихо, чтобы не разбудить больную. — Ты не поверишь! Оказывается, нас показывают по ТВ! Это значит, нас кто-то снимает здесь!
— Ну, конечно, нас снимают, — согласился тот. — А ты не знала? Дом нашпигован камерами, как подушечка для иголок — булавками!
Больная еле слышно застонала во сне, и заговорщики притихли, затаив дыхание.
— Нет, ты не понимаешь, — продолжала Юля чуть погодя, когда Надя успокоилась и погрузилась в сон. — Все, что происходит на острове, одновременно транслируют по всей стране по центральному каналу! Все! Понимаешь, все! То, как мы едим, спим, пьем, моемся, ругаемся — все, абсолютно все! Даже показали, как Надя столкнула Лизу с обрыва — я видела это собственными глазами! А мы еще не верили Дубровинской…
Больная не спала. Затаив дыхание, она вслушивалась в разговор.
— Неужели это правда? — изумился Алексей.
— У Ларисы в комнате телевизор показывает НТК, а остальные «ящики» в доме почему-то этот канал не ловят. Поэтому мы ничего не знали!
— Значит, там все знают, что с нами стряслось и где мы? — внезапная тревога пронзила Алексея, тревога за свое кратковременное и ненадежное счастье.
— И не спешат нам на помощь?
— Если бы знали, наверняка уже приехали бы, — рассудила девушка. — У меня до сих пор в голове это не укладывается. Что происходит? Надо завтра же всем рассказать!
Они еще долго совещались, сидя у постели больной, строя самые невероятные планы и предположения. А Надя лежала без сил, бледная, со слабым пульсом и похолодевшими конечностями, боясь пошевелиться, чтобы не вызвать новый позыв рвоты, и подслушивала их разговор.
Ей внезапно совсем расхотелось умирать.
Нетерпеливыми руками Лариса вытащила кассету из магнитофона.
Времени нет просматривать и выбирать самые интересные эпизоды. Там, на телевидении, разберутся.
В пакет полетели последние записи. В магнитофоны отправились чистые кассеты из высокой полки, а образовавшуюся брешь она в целях конспирации замаскировала пустыми коробками.
Упаковав сверток, она, как обычно, оставила на вертолетной площадке перевязанный бечевкой пакет, затем дрожащими пальцами набрала заветный номер телефона, бросила в него короткое «Я готова» и застучала каблуками вниз по лестнице, спеша покинуть опасное место.
Надо торопиться, пока голубки в голубятне, пока ее не хватились…
Пробравшись в свою комнату, она тихо застыла под одеялом, чувствуя себя преступницей. Наверно, пора прекращать этот криминальный бизнес, пока они здесь не перебили друг друга. Уже засыпая, она услышала деловитый рокот подлетающего вертолета, который невнимательному уху было так легко спутать с рокотом моря, и блаженно улыбнулась. Все хорошо… Все идет по плану! Еще несколько серий — и она бросит это опасное дело и вернется домой.
Еще только несколько серий!
* * *
— Вертолет! — встрепенулась Юля, подняв голову. — А что если…
— Но ведь летчик все равно не увидит нас в темноте. — Алексей понял ее с полуслова.
— А вдруг Надя умрет? Мы должны попробовать ее спасти!
Они сорвали с кроватей простыни и побежали вниз, задыхаясь от волнения.
В саду Алексей поджег край простыни и замахал им в воздухе, подавая сигналы. Освещенная площадка на крыше дома была отлично видна в темноте. Темная фигурка пилота снизу казалась крошечной.
— Может, крикнуть? — предложила Юля.
— Нет, еще всех перебудим в доме, а летчик все равно не услышит. Не нужно, — ответил Алексей.
Они еще интенсивнее замахали горящими тряпками, рискуя обжечься раскаленными хлопьями сажи, которые красиво взмывали в воздух, плавно кружились над головой, колеблемые ночным бризом, и, точно гигантские светляки, медленно опускались на землю.
Через минуту вертолет взмыл в небо, и вскоре его рокот стих, слившись с размеренным гулом прибоя.
* * *
На обратном пути Тео Костаки смятенно размышлял над тем, что увидел во время этого рейса. На душе у него было тревожно. Эти странные огни далеко внизу… Темнота и мятущиеся огни внизу… Странно все это!
Он вновь тяжело вздохнул и покачал головой. Права была София: не надо было ему ввязываться в это странное дело. Ведь у него есть жена, любовница, дети, любимец Теократис…. Двойное жалованье больше не радовало его. Тео было страшно.
— Ладно, еще один рейс — и брошу, — твердо решил он. И снова надрывно вздохнул.
«О боги!..»
* * *
Утром, поднявшись наверх, он поначалу не заметил ничего подозрительного. Не до того было — надо было распаковать груз, рассортировать продукты, отправить их вниз. Однако странное сосущее чувство, похожее на тревогу, не давало покоя, и он озабоченно нахмурился. Мониторы привычно светились голубоватым светом в полумраке. Но ведь он выключал их, когда приводил сюда Лизу. Он помнил это абсолютно ясно — девушка сама попросила его об этом!
— Странно, очень странно! — подумал он, но усилием воли выбросил эту мысль из головы. Сейчас его волновало другое. Лишь под утро ему сообщили, что Надя едва не умерла этой ночью, отравившись, по всей видимости, вином.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104