Это, конечно же, обещанное подкрепление – солдаты приехали из-за проклятого отравляющего газа! Но сами-то они где? Тут он обо что-то споткнулся и упал. Вскочил – коленки ободраны – и со злостью глянул вниз – посмотреть, обо что же споткнулся. На земле лежала винтовка и вцепившаяся в нее рука. Большая белая рука с квадратными ногтями и обручальным кольцом на среднем пальце. Поросшая рыжими волосами. На запястье висел огрызок рукава военной формы.
Джереми остолбенело уставился на руку. Он даже не испытывал отвращения. Прекрасно видел, что это – настоящая человеческая рука, но никак не мог ощутить, казалось бы, неизбежного в таких случаях ужаса. «Шоковое состояние», – констатировал он, неотрывно глядя на руку. Рука солдата. Он поднял глаза на грузовик. Сзади брезент приподняло ветром. Он сощурил глаза. Брезент снова приподнялся, оттуда высунулась какая-то рука – на сей раз вполне живая – и поманила его. Женская рука. Мелькнули длинные черные волосы и палец, который манил его. Ведьма – это о ней предупреждала его миссис Миралес! Он повернулся, собираясь убежать.
– Привет, Джереми.
На него, ухмыляясь, смотрел Пол Мартин – губы вымазаны свежей кровью, темный костюм порван, белая рубашка уляпана красными, розовыми, коричневыми пятнами. На шее болтаются связанные между собой шнурками ботинки. Из них торчат куски посиневших лодыжек.
Этого не может быть. Пол мертв. Джереми сжал в руке нож.
– Я прекрасно знаю, что ты – галлюцинация! Пошел вон!
– Ты все такой же дурак, Джем; если я – галлюцинация, то почему ты меня боишься?
У Джереми возникло ощущение, будто его собственный мозг замигал, словно пораженный вирусом компьютер. «Галлюцинация» смотрела на него злющими красными глазками, от «галлюцинации» разило какой-то гниющей гадостью. Он твердил себе, что Пол Мартин не может быть реальностью, – он ведь умер, и его закопали в землю, а значит, перед ним сейчас нет ничего, кроме его собственного страха, – совсем как в серии книжонок «Героическая фантастика». Или эти атомные штучки перевернули весь жизненный процесс?
Пол Мартин выплюнул застрявший меж желтых зубов кусочек мяса. Ногти у него были черные, запачканные землей. Кожа на лице имела мерзкий оттенок перезревшего банана.
– Вот увидишь: на кладбище жить просто классно. Тебе понравится быть мертвым, – тонким девчоночьим голоском объявил он.
– На кладбищах не живут, – возразил Джем весьма нерешительно, ибо сознавал, что несет невесть что.
– Как это не живут? А мы, по-твоему, кто? Крысиное дерьмо, что ли? Огорчаешь ты меня, Джем, ох как огорчаешь. Мы, обитатели кладбищ, не слишком любим, когда нас огорчают. Мы, знаешь ли, очень чувствительны.
Он засунул палец в нос, извлек оттуда жирного белого червя и раздавил его большим и указательным пальцами.
– Не представляешь, до чего эти твари достали…
– Ты – видение, паршивое видение, и стал еще паршивее, чем был при жизни!
Но вообще-то ты не так уж похож на видение. Пол рассмеялся – странным перекатистым смехом.
– Из твоей смерти мы сделаем настоящий бум; зажжем все блуждающие огоньки, блуждающие огоньки у нас вместо прожекторов; во всех склепах будут танцевать – как в Париже в Сен-Жермен-де-Пре! Мы вообще любим танцевать. Компанейские традиции храним свято… Знаешь что, дурень, сейчас я тебя поимею! – заявил он вдруг, улыбнувшись во весь рот, так что стали видны обнаженные кости десен.
Какие острые у него зубы! И еще этот тонкий длинный красный язык, которым он облизывает лицо… Галлюцинация или нет, но Джем вытащил нож и, запинаясь, проговорил, самым плачевным образом пытаясь изобразить из себя какого-то главаря банды:
– Мотай отсюда, а то порежу!
– Ну это уж слишком, Джем, это уж слишком!
Пол смеялся, но его красные, неподвижные, похожие на кончики зажженных сигарет глаза совсем не смеялись и пристально смотрели на Джема.
Слева раздался какой-то шум. Краем глаза Джем увидел, что под грузовиком ползет женщина с черными волосами. Ее розовое с белым летнее платье было грязным и почти утратило свой цвет. Я сейчас умру. Он резко отскочил в сторону. Пол яростно взвизгнул, выбросил вперед руку, и длинные обнаженные кости пальцев царапнули плечо Джема. Джем почувствовал, как разорвалась кожа и брызнула кровь. Разве галлюцинации царапаются?
– Давай, Пол, давай, – взвыла женщина и принялась швыряться кусками человеческих тел; потом схватила попавшееся под руку мускулистое бедро и устроилась на корточках под грузовиком, занявшись своей добычей.
Я не могу умереть, потому что Пола на самом деле нет. Я не могу умереть. Вместо того чтобы попытаться убежать, Джем отскочил в сторону и, схватив болтавшиеся на шее Пола ботинки, изо всех сил их стянул, пытаясь его придушить, одновременно молотя противника коленом в живот. Пол отрыгнул – куча червей пополам со слизью полетела прямо в лицо Джему.
По идее Джем, наверное, должен был потерять сознание. Но вместо этого, не выпуская из рук «галлюцинации», он лишь помотал головой, стряхивая с себя налипшую дрянь, и продолжал тянуть за ботинки; он видел, как шнурки вонзились в шею Пола, похожую на плоть мертвого цыпленка, – желтая кожа внезапно лопнула, а из дыры валом повалили вонючие тараканы. Тараканы! Так, значит, они вылезают из мертвецов! Отрезанная голова Пола покатилась по бетонному покрытию стоянки – рот был разинут в яростном вое. Услышав вой, женщина перестала грызть бедро и подняла голову; потом бросила свою добычу и кинулась к детям. Джем со всех ног бросился прочь.
За спиной Пол Мартин, изрыгая проклятия, в ярости гонял по бетону собственную голову.
– Ох, поимею я тебя, Джем, ох поимею, затолкаю еще тебе что-нибудь в твою хорошенькую глотку, подпевала ты этакий; все вы скоро подохнете, слышишь! Все!
Джем бежал по улицам, а в ушах все еще звенел невероятно пронзительный голос Пола. Локти – к корпусу, колени – выше, раз-два, раз-два – Джем несся со скоростью Толстого Котенка, которому привязали к хвосту динамит. И едва не растянулся, со всего размаху налетев на Чеви Алонсо, – тот шел со своим неразлучным приятелем Б. 2.
– Ослеп ты, засранец, что ли? – зарычал Чеви, отпустив ему затрещину.
– Не ходите туда, ребята! – задыхаясь, крикнул Джем.
– А с чего это вдруг, а, засранец? Мы с Б. 2 как раз туда и собирались…
– Там мертвецы бродят, – в отчаянии проговорил Джем.
– Как же, идиот, так мы тебе и поверили! Сейчас мы тебя издеваться-то над нами научим; Б. 2, держи его.
– Нет! – взвыл Джем, изо всех сил двинул Б. 2 ногой в пах и сломя голову бросился бежать.
– Ну, идиотина, мы тебя еще за это прибьем! – заорал Чеви, поддерживая Б. 2, – тот, согнувшись пополам, ревел, как младенец.
Да уж, конечно. Черт, я стал уже настоящим убийцей. Брюсом Ли Джексонвилля;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86
Джереми остолбенело уставился на руку. Он даже не испытывал отвращения. Прекрасно видел, что это – настоящая человеческая рука, но никак не мог ощутить, казалось бы, неизбежного в таких случаях ужаса. «Шоковое состояние», – констатировал он, неотрывно глядя на руку. Рука солдата. Он поднял глаза на грузовик. Сзади брезент приподняло ветром. Он сощурил глаза. Брезент снова приподнялся, оттуда высунулась какая-то рука – на сей раз вполне живая – и поманила его. Женская рука. Мелькнули длинные черные волосы и палец, который манил его. Ведьма – это о ней предупреждала его миссис Миралес! Он повернулся, собираясь убежать.
– Привет, Джереми.
На него, ухмыляясь, смотрел Пол Мартин – губы вымазаны свежей кровью, темный костюм порван, белая рубашка уляпана красными, розовыми, коричневыми пятнами. На шее болтаются связанные между собой шнурками ботинки. Из них торчат куски посиневших лодыжек.
Этого не может быть. Пол мертв. Джереми сжал в руке нож.
– Я прекрасно знаю, что ты – галлюцинация! Пошел вон!
– Ты все такой же дурак, Джем; если я – галлюцинация, то почему ты меня боишься?
У Джереми возникло ощущение, будто его собственный мозг замигал, словно пораженный вирусом компьютер. «Галлюцинация» смотрела на него злющими красными глазками, от «галлюцинации» разило какой-то гниющей гадостью. Он твердил себе, что Пол Мартин не может быть реальностью, – он ведь умер, и его закопали в землю, а значит, перед ним сейчас нет ничего, кроме его собственного страха, – совсем как в серии книжонок «Героическая фантастика». Или эти атомные штучки перевернули весь жизненный процесс?
Пол Мартин выплюнул застрявший меж желтых зубов кусочек мяса. Ногти у него были черные, запачканные землей. Кожа на лице имела мерзкий оттенок перезревшего банана.
– Вот увидишь: на кладбище жить просто классно. Тебе понравится быть мертвым, – тонким девчоночьим голоском объявил он.
– На кладбищах не живут, – возразил Джем весьма нерешительно, ибо сознавал, что несет невесть что.
– Как это не живут? А мы, по-твоему, кто? Крысиное дерьмо, что ли? Огорчаешь ты меня, Джем, ох как огорчаешь. Мы, обитатели кладбищ, не слишком любим, когда нас огорчают. Мы, знаешь ли, очень чувствительны.
Он засунул палец в нос, извлек оттуда жирного белого червя и раздавил его большим и указательным пальцами.
– Не представляешь, до чего эти твари достали…
– Ты – видение, паршивое видение, и стал еще паршивее, чем был при жизни!
Но вообще-то ты не так уж похож на видение. Пол рассмеялся – странным перекатистым смехом.
– Из твоей смерти мы сделаем настоящий бум; зажжем все блуждающие огоньки, блуждающие огоньки у нас вместо прожекторов; во всех склепах будут танцевать – как в Париже в Сен-Жермен-де-Пре! Мы вообще любим танцевать. Компанейские традиции храним свято… Знаешь что, дурень, сейчас я тебя поимею! – заявил он вдруг, улыбнувшись во весь рот, так что стали видны обнаженные кости десен.
Какие острые у него зубы! И еще этот тонкий длинный красный язык, которым он облизывает лицо… Галлюцинация или нет, но Джем вытащил нож и, запинаясь, проговорил, самым плачевным образом пытаясь изобразить из себя какого-то главаря банды:
– Мотай отсюда, а то порежу!
– Ну это уж слишком, Джем, это уж слишком!
Пол смеялся, но его красные, неподвижные, похожие на кончики зажженных сигарет глаза совсем не смеялись и пристально смотрели на Джема.
Слева раздался какой-то шум. Краем глаза Джем увидел, что под грузовиком ползет женщина с черными волосами. Ее розовое с белым летнее платье было грязным и почти утратило свой цвет. Я сейчас умру. Он резко отскочил в сторону. Пол яростно взвизгнул, выбросил вперед руку, и длинные обнаженные кости пальцев царапнули плечо Джема. Джем почувствовал, как разорвалась кожа и брызнула кровь. Разве галлюцинации царапаются?
– Давай, Пол, давай, – взвыла женщина и принялась швыряться кусками человеческих тел; потом схватила попавшееся под руку мускулистое бедро и устроилась на корточках под грузовиком, занявшись своей добычей.
Я не могу умереть, потому что Пола на самом деле нет. Я не могу умереть. Вместо того чтобы попытаться убежать, Джем отскочил в сторону и, схватив болтавшиеся на шее Пола ботинки, изо всех сил их стянул, пытаясь его придушить, одновременно молотя противника коленом в живот. Пол отрыгнул – куча червей пополам со слизью полетела прямо в лицо Джему.
По идее Джем, наверное, должен был потерять сознание. Но вместо этого, не выпуская из рук «галлюцинации», он лишь помотал головой, стряхивая с себя налипшую дрянь, и продолжал тянуть за ботинки; он видел, как шнурки вонзились в шею Пола, похожую на плоть мертвого цыпленка, – желтая кожа внезапно лопнула, а из дыры валом повалили вонючие тараканы. Тараканы! Так, значит, они вылезают из мертвецов! Отрезанная голова Пола покатилась по бетонному покрытию стоянки – рот был разинут в яростном вое. Услышав вой, женщина перестала грызть бедро и подняла голову; потом бросила свою добычу и кинулась к детям. Джем со всех ног бросился прочь.
За спиной Пол Мартин, изрыгая проклятия, в ярости гонял по бетону собственную голову.
– Ох, поимею я тебя, Джем, ох поимею, затолкаю еще тебе что-нибудь в твою хорошенькую глотку, подпевала ты этакий; все вы скоро подохнете, слышишь! Все!
Джем бежал по улицам, а в ушах все еще звенел невероятно пронзительный голос Пола. Локти – к корпусу, колени – выше, раз-два, раз-два – Джем несся со скоростью Толстого Котенка, которому привязали к хвосту динамит. И едва не растянулся, со всего размаху налетев на Чеви Алонсо, – тот шел со своим неразлучным приятелем Б. 2.
– Ослеп ты, засранец, что ли? – зарычал Чеви, отпустив ему затрещину.
– Не ходите туда, ребята! – задыхаясь, крикнул Джем.
– А с чего это вдруг, а, засранец? Мы с Б. 2 как раз туда и собирались…
– Там мертвецы бродят, – в отчаянии проговорил Джем.
– Как же, идиот, так мы тебе и поверили! Сейчас мы тебя издеваться-то над нами научим; Б. 2, держи его.
– Нет! – взвыл Джем, изо всех сил двинул Б. 2 ногой в пах и сломя голову бросился бежать.
– Ну, идиотина, мы тебя еще за это прибьем! – заорал Чеви, поддерживая Б. 2, – тот, согнувшись пополам, ревел, как младенец.
Да уж, конечно. Черт, я стал уже настоящим убийцей. Брюсом Ли Джексонвилля;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86