И проснулся, изо всех сил напрягая слух, чтобы услышать ее слова. Что она ему шептала? Он этого не помнил, но ему надо было это узнать. Слова плавали где-то в подсознании, будто дразня. Он скорее чувствовал их, а не слышал.
Но теперь, ощущая, как душа Юмико обнимает его плечи, он забыл свою тоску. Не отдавая себе отчета, он даже вздохнул, как в детстве. Он вспомнил тот день, когда она закричала, увидев его кровь. Потом она попросила его объяснить свое поведение.
- Почему ты забил собаку насмерть? - спросила она.
Прошло некоторое время, прежде чем он ответил, понимая, что сейчас произойдет важный разговор.
- Я был зол, - ответил он наконец.
- Зол на кого? - глаза Юмико, кажется, заглядывали ему в самую душу.
- На мальчишек в школе. Они меня дразнят, потому что я чужак. Они говорят, что я вовсе не японец. Они все против меня.
Юмико не спускала с него глаз.
- И ты давал им возможность увидеть, что ты страдаешь?
- Да, и не раз. Но ведь они высмеивают меня, обзываются. Даже иногда бросают в меня камни.
- Но почему ты не обратишь свою злость против них? Почему ты выместил ее на невинной твари? Он повесил голову, чувствуя глубокий стыд.
- Я их боюсь.
- Страх здесь не при чем, - решительно возразила Юмико. - Это сугубо дело чести. Спроси своего сэнсея, и он скажет тебе то же самое.
В глазах Юмико уже не было слез, и она отстранилась от него. Тецу но кокоро, ее железный дух, вернулся в Юмико, и слова, что она сейчас произносила, разили, как пули, в самое его сердце.
- У тебя не будет чести, пока ты не повернешься к ним лицом, пока ты не докажешь им, что они не правы.
Мейничи. Ничирен вдыхал в себя память Юмико, вдыхал ее железный дух, ее живое наследие.
Ему не требовалось напоминаний его Источника о том, какой сегодня день. И поэтому его страшно удивило, что этот вопрос всплыл при разговоре, когда он накануне подключился к международной линии.
- На могиле своей матери ты зажжешь сандаловые палочки и преклонишь колени в молитве, - сказал Источник таким тоном, будто речь шла о деловой встрече.
Ничирен вспылил:
- Мейничи - сугубо семейный ритуал. Ты не имеешь права вмешиваться в него.
- Напротив, - возразил Источник. - Я на это имею полное право. Есть еще один ритуал, который тебе необходимо выполнить, и только я могу наставить тебя.
Ничирен внимательно выслушал, что Источник ему сообщил после этого. Затем не выдержал и изумился:
- Просто непостижимо, откуда ты все это знаешь?
- Я знаю о тебе все, что мне надо знать, - ответил Источник электронным голосом, по которому было невозможно даже догадаться, какого пола говорящий. Именно таким образом тебя и привлекли к сотрудничеству. Зная о тебе многое, я могу держать тебя под контролем. И дисциплина оказывает на тебя благотворное влияние, делая из тебя нечто большее, нежели просто наемного убийцу. Жизнь не может измеряться количеством людей, которых ты прикончил. Это бессмысленно, это распад личности.
Ничирен ничего не ответил. Он почему-то думал о Марианне: о том, как он почти спас ее, как ему не хватило какого-то миллиметра, чтобы дотянуться до нее. Ветер, дождь и осыпающаяся земля помешали ему спасти ее. Силы природы. Да и сам он, видимо, более искусен в том, чтобы отнимать человеческие жизни, чем в том, чтобы спасать их. Мысль эта перекликалась со словами матери.
Солнечное тепло ласкало ему спину, как это некогда делали сильные руки Юмико, омывая его, когда он был так болен, что мог не делать это сам. Он поднял глаза, бросил взгляд мимо маленького надгробия. Увидел множество таких же могил. Между ними по узким проходам сновали люди, своими цветастыми одеждами оживляя пейзаж. Если бы не эти яркие движущиеся сгустки красок, кладбище было бы сплошь серо-зеленым.
Ничирен посмотрел направо от себя. Там был незанятый клочок земли, зарезервированный для него самого. Откуда Источнику известно про него? Я знаю о тебе все, что мне надо знать. Ничирен передвинулся на пустой участок, достал из складок кимоно маленькую садовую лопатку, отсчитал точно шесть сантиметров от левого нижнего угла участка.
Вонзил лопатку в дерн.
Никто на него не смотрел: люди ходят по кладбищу, опустив глаза, погруженные в воспоминания. Копнул еще раз, на глубину штыка лопатки, потом запустил в землю пальцы, боясь попортить то, что, по словам Источника, лежало там, дожидаясь его.
Скоро его пальцы наткнулись на какой-то пакет. Аккуратно обкопав его со всех сторон, как это делают археологи, обнаружив что-нибудь интересное, он извлек его из земли. Пакет был продолговатый, примерно восемнадцать сантиметров на двенадцать, обмазанный сверху каким-то защитным покрытием. Отряхивая свою находку от земли, Ничирен подумал, что пакет лежит здесь давно, пожалуй, еще со времен войны, потому что завернут в бумагу, а не в полиэтилен, в который его наверняка завернули бы, если бы закапывали в более поздний период.
Он развернул пакет. Внутри его была бумажная куколка, какие делала Юмико. Без сомнения, эта нингио была изготовлена ею. Хотя она и пожелтела от времени, но стиль угадывался безошибочно.
Сломай куклу.
Вот что велел ему сделать Источник. Но как сломать ее? Ведь эту куколку делали руки его матери. Как он мог сломать ее?
Но Ничирен был человеком дисциплинированным.
- Ты убийца, - говорил Источник при его вербовке. - Ты отнимаешь у людей жизнь с таким бессердечием, что просто дух захватывает. Но вот это ведь и страшно: не ради же этого ты появился на свет, поверь мне. Ты же не тот ангел мщения, за которого тебя принимала твоя мать и кем хотела тебя видеть. Ты же не зверь, таящийся в ночи.
- Я Ничирен, - сказал он, будто этим все было сказано.
- И имя это тебе тоже дала она.
- Она верила в меня. Она была единственной, кто всегда верил в меня.
- Она верила в смерть. Только в одну смерть. А я верю в тебя.
Ничирен сломал куклу.
Внутри ее оказался кусок жадеита цвета лаванды с выгравированной на нем задней частью тигра. Чувствуя, как у него перехватило дыхание, он достал замшевый кошелечек, который Марианна сунула ему тогда в руку, и открыл его. Вытряс из него его содержимое на ладонь рядом с задней частью тигра.
Плечи, шея, свирепо оскаленная пасть. Два куска лавандового жадеита сложились вместе, составив целое животное. Половинка фу.
Приращение силы.
Я должен принести нижайшие извинения тай-пэня, - сказал Питер Ынг. - Но он никак не смог принять ваше приглашение.
Цунь Три Клятвы улыбнулся.
- Ничего, - вежливо сказал он. - Я знаю вас почти так же долго, как и Эндрю Сойера, мистер Ынг. И я понимаю, что беседуя с вами, я говорю с ним. Он дружески потрепал его по плечу. - В любом случае, было совершенно необходимо, чтобы эта встреча состоялась до понедельника.
Питер Ынг кивнул.
- Тай-пэнь понял срочный характер встречи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183