— вкрадчиво спросила она, как игрок в бридж, пытающийся по выражению лица догадаться, а какие карты у соперника.
— К кому именно? — вопросом ответил Оливер, уже всматриваясь в нее.
— Я подумала, что ты мог бы позвонить нашему дорогому Бернарду. Или ты с ним не на дружеской ноге?
— А ты?
— Мы с ним не так дружны, как ему хотелось бы, слава богу. Мои девушки стараются его избегать. Он предложил Анджеле пять «штук», чтобы она поехала с ним на его виллу под жарким солнышком. Анджела ответила, что она не такая. «С каких это пор?» — потом спросила я ее.
— Я ни с кем не говорил. На фирме изо всех сил стараются скрыть исчезновение Тайгера. Они в ужасе от того, что может случиться, если об этом станет известно.
— Так почему ты пришел ко мне, дорогой? Он пожал плечами. Ее взгляд по-прежнему не отрывался от его лица.
— Подумал, что узнаю обо всем от самого близкого ему человека.
— То есть от меня. — Она ткнула его пальчиком в бок. — А может, ты обратился не по адресу?
— Ближе тебя у него никого нет, не так ли? — Он чуть отодвинулся.
— За исключением тебя, дорогой.
— Плюс ты — первая, к кому он пришел, услышав об убийстве Альфи.
— Неужели?
— Если верить Гупте, то да.
— А куда он поехал потом?
— К Наде. Она, во всяком случае, так сказала. Я полагаю, она ничего не придумала. Какой смысл?
— А после Нади? К кому он поехал потом? К какой-нибудь подружке, о которой я ничего не знаю?
— Я подумал, что он мог вернуться сюда.
— Дорогой, с какой стати?
— Видишь ли, он не силен в решении бытовых вопросов. Особенно если хотел улететь в другую страну. Честно говоря, я думал, что он взял тебя с собой.
Она закурила, удивив его. Чем еще она тут занималась в отсутствие Тайгера?
— Я спала, — она закрыла глаза, выпустила струю дыма, — прикрытая только моей скромностью. В «Колыбели» выдалась безумная ночь. Кто-то привел арабского принца, и тот воспылал страстью к Воуре. Ты помнишь Воуру… — Вновь тычок пальцем ноги в бок. — Роскошная блондинка, грудь — мечта, бесконечные ноги. Она вот тебя помнит, дорогой… как и я. Ахмед хотел увезти ее в Париж на своем самолете, но бойфренд Воуры только что вышел из тюрьмы, и она не решилась. Со всей этой суетой я попала сюда под утро, в начале пятого, отключила телефон, приняла снотворное и отрубилась. А открыв глаза, увидела, что уже время ленча, а надо мной стоит Тайгер в этом ужасном коричневом пальто и говорит: «Они отстрелили Уинзеру голову».
— Отстрелили Уинзеру голову? Как Тайгер об этом узнал?
— Ума не приложу, дорогой. Возможно, оборот речи. Мне, конечно, учитывая, что я сама была никакая, только этого и не хватало. «Кто мог застрелить Уинзера? — простонала я. — Кто эти „они“? Откуда ты знаешь, что это не ревнивый муж?» Нет, ответил он, это заговор, и они все заодно, Хобэн, Евгений, Мирски и их прихлебатели. Он сказал, что не смог найти наверху обувной щетки. Ты знаешь, каким он становится, когда впадает в панику. Он готов умереть, но только в начищенных туфлях. — Оливер, который представить себе не мог паникующего отца, предпочел согласно кивнуть. — Потом ему потребовалась мелочь для телефона-автомата. Он лепетал что-то бессвязное, и сначала я подумала, что он хочет, чтобы я поменяла свой номер телефона. «Нет, нет, деньги, — он замотал головой. — Монеты по фунту, по пятьдесят пенсов». — «Что ты мелешь? — ответила я. — Ты же оплачиваешь мои телефонные счета. Снимай трубку и звони». Мой телефон его не устроил. Он мог позвонить только с телефона-автомата. Все остальные номера прослушивались его врагами. «Найди Рэнди», — предложила я.
Рэнди он искать не хотел. Только монеты. «Позвони Бернарду, — осенило меня. — Если у тебя неприятности, Бернард поможет». — «Нет, отсюда звонить не могу», — последовал ответ. «Но, дорогой, Бернард — полиция, — я все пыталась урезонить его. — Полиция полицию не прослушивает». Он лишь покачал головой. Сказал, что я ничего не понимаю, потому что в отличие от него не представляю себе ситуации в целом.
— Бедняжка, — пожалел ее Оливер, все еще пытаясь свыкнуться с мыслью, что Тайгер может лепетать что-то бессвязное.
— Разумеется, мы не смогли найти эту чертову мелочь. Откуда? Мелочь для парковок я держу в автомобиле. Автомобиль стоял в подвале. Честное слово, в тот момент я подумала, что твой глубоко уважаемый папа тронулся умом… Что с тобой, дорогой? Ты так побледнел, словно съел что-то несвежее.
Но Оливер ничего не ел. Просто пытался выстроить последовательность событий, и у него не выходило ничего путного. По его расчетам получалось, что прошло максимум двадцать минут после того, как Тайгер получил письмо Евгения с требованием выплаты двухсот миллионов фунтов. Однако, по словам Гупты, Тайгер, покидая Керзон-стрит, полностью сохранял контроль над собой. Вот Оливер и гадал, какое событие, случившееся в промежутке между уходом из офиса и появлением в квартире Кэт, привело к тому, что Тайгер запаниковал и начал лепетать что-то бессвязное.
— В общем, мы кружили по квартире минут десять, я — в наброшенном на голое тело кимоно, искали мелочь. Мне даже захотелось вернуться в мою однокомнатную квартирку, где около кровати у меня всегда стояла жестянка с десятипенсовиками для газового счетчика. Нашли два фунта. Этого явно не хватало для международного звонка. Но, разумеется, он не говорил, что ему надо звонить в другую страну, во всяком случае, пока мы не перестали искать монеты. «Ради бога, — сказала я ему, — попроси Мэтти сходить к газетному киоску, пусть купит тебе телефонные карты». Его это не устроило. Он никому не доверял. Заявил, что купит их сам. И ушел, ни разу не назвав меня мамой. Мне потребовался не один час, чтобы снова заснуть и увидеть тебя во сне. — Она глубоко затянулась, вздохнула. — И все это твоя вина, чтоб ты знал, не только Мирски и Борджа. Мы все в сговоре против него, мы все его предали, но твое предательство самое ужасное. Я даже заревновала. Это правда?
— Как же мне это удалось?
— Бог знает, дорогой. Он сказал, ты оставил следы, он прошел по ним к источнику и выяснил, что этот источник — ты. Впервые я услышала, что у следов есть источник, но так он сказал.
— Он не сказал, кому хотел позвонить?
— Разумеется, нет, дорогой. Мне же нельзя доверять, ты понимаешь. Он размахивал своим файлофаксом, то есть нужного номера не помнил.
— Но хотел звонить в другую страну.
— Так он сказал.
«Время ленча», — вспомнил Оливер.
— А где находится ближайший газетный киоск?
— Выйдешь из подъезда, повернешь направо, пройдешь пятьдесят ярдов и наткнешься на него. Ты у нас стал Эркюлем Пуаро, дорогой? Он назвал тебя Искариотом. Я думаю, ты слишком глубоко копаешь, — добавила она.
— Я лишь хочу понять, что к чему, — ответил он. Вырисовывалась картина, которая не укладывалась у него в голове:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96