- Пойдем. Сегодня мы начинаем новую жизнь. - Улыбка осветила его лицо. - У меня уже есть кое-какие мысли…
- Да! - раздался громкий голос из коридора. - Да, сегодня начинается новая жизнь.
Они быстро повернулись и увидели хозяина дома. Кен Джин стремительно бросился к кровати и схватил тунику Шарлотты. Ему казалось кощунством прикрывать наготу своей возлюбленной, кожа которой приобрела просто небесную красоту. Однако ему не хотелось, чтобы Гао Джин осквернял ее своими мерзкими сальными взглядами. Девушка торопливо стала одеваться, но было поздно. Его брат уже вошел в комнату. У Кен Джина от злости сжались кулаки, когда он увидел презрительную ухмылку на заплывшем от жира лице.
- Мы не одеты, - сухо сказал он, обращаясь к брату. - Пожалуйста, подожди в коридоре, пока мы…
- Не смеши меня, Кен Джин, - захихикал тот. - Не ты ли говорил, что у нас с тобой все общее? Ты наслаждался в мою брачную ночь, а я буду наслаждаться тем, что ты мне сегодня оставишь.
Кен Джин почувствовал, как в его жилах закипает кровь. Когда Шарлотта была рядом, он ощущал невероятную силу не только в груди, но и во всем теле.
- Неужели ты не понимаешь, что здесь произошло? - спросил он. В его низком голосе прозвучала скрытая угроза.
Гао Джин грубо засмеялся, издавая гнусавые звуки.
- Все это видят, Кен Джин. Это…
- Этой ночью мы вознеслись до самого Царства Небесного. Мы танцевали в Палате тысячи раскачивающихся фонарей.
Гао Джин прищурился и снова захихикал. Его тонкий смех напоминал смех маленькой девочки.
- Конечно, вы танцевали. Я совершенно не осуждаю тебя. Мужчина в свою последнюю ночь должен наслаждаться, - сказал он и протянул руку, чтобы погладить Шарлотту.
Девушка отскочила в сторону. Но она напрасно беспокоилась. Кен Джин, не медля ни секунды, встал между ними и закрыл ее своим телом.
- Я не пойду в Запретный Город, Гао Джин, - решительно произнес он и объяснил, надеясь, что брат поймет его. - Возможно, очень скоро мы станем бессмертными. Я не хочу отказываться от своего шанса.
Гао Джин перестал смеяться и скорчил недовольную гримасу.
- Ты разочаровал меня. Я думал, что ты выше этого, - вздохнув, сказал он. - Но ты всегда был способен только на обман.
Кен Джин отступил назад. Неугасающая ненависть брата болью отозвалась в его душе. Эта боль была такой сильной, что на его глаза навернулись слезы. И все-таки это было лучше, чем постоянно ощущать немоту в теле.
- Это я обманщик? - спросил он. Его голос снова обрел былую силу после того, как он вернул себе часть своей души, которую много лет назад отдал брату. - Не ты ли тайком прокрался в повозку, чтобы вместо брата поехать на праздник?
- Это был не праздник! Я поехал к хирургам! Кен Джин пожал плечами.
- И ты был бы сейчас целым и невредимым, если бы не попытался обмануть меня.
Гао Джин выступил вперед, подняв кулаки. Кен Джин даже не шелохнулся. Он знал, что сильнее и быстрее своего брата. Он продолжал говорить, и с каждым словом его голос звучал все более уверенно.
- Это ты делаешь вид, что твой брат приходится отцом твоему незаконнорожденному ребенку. Это ты берешь деньги, чтобы одевать и кормить мальчишку, которого воспитываешь в ненависти к тому, кто обеспечивает всю вашу семью.
- Из-за тебя я не могу иметь собственного сына! - закричал Гао Джин.
Кен Джин кивнул головой, признавая, что брат сказал правду.
- Вина за это преступление действительно лежит на мне. А все остальные преступления совершил именно ты, - ответил Кен Джин и глубоко вдохнул. Когда же он выдохнул, его вдруг озарила мысль: все, что было отдано жестокому брату, вернулось к нему. - У меня больше нет перед тобой никаких обязательств, Гао Джин, - заявил он и выпрямился. - Я отрекаюсь от тебя.
Старший брат попятился, дрожа от страха и ненависти. Но Кен Джин не собирался отступать от своей цели. Он знал, что должен выполнить до конца все, что задумал. Повернувшись спиной к брату, Кен Джин взял дорожный мешок. Они с Шарлоттой уйдут из этого дома, не задерживаясь ни на минуту, и он наконец-то обретет полную свободу. Его сердце переполнилось счастьем. В этот момент раздался крик Шарлотты:
- Нет!
Кен Джин почувствовал сильную боль в затылке и потерял сознание.
В ту же секунду Шарлотта накинулась на Гао Джина. Впервые за время их пребывания в этом доме у нее появилась возможность излить всю свою ненависть на презренного человека по имени Гао Джин. Она видела, как евнух поднял свой кулак, и сразу поняла, что он собирается сделать. Но девушка стояла слишком далеко от него и не могла предотвратить удар. Массивный кулак с глухим звуком обрушился на голову Кен Джина.
Шарлотта, не задумываясь, ринулась вперед, пытаясь оттолкнуть старшего брата от младшего, но Кен Джин уже согнулся и начал медленно оседать на пол. От охватившей ее ярости девушка начала бить евнуха кулаками, ожесточенно лягаться и царапаться. Гао Джин даже присел под ее натиском. Он был таким же сильным, как и Кен Джин, но оказался совершенно не готов к столь яростной атаке.
Шарлотте удивительным образом удавалось уворачиваться почти от всех ударов евнуха и не подпускать его близко. Поэтому те удары, которые все-таки достигали цели, были не так уж и сильны. Но, к несчастью девушки, на помощь хозяину дома подоспели слуги.
Как только она набросилась на него, Гао Джин начал кричать, Шарлотта и глазом моргнуть не успела, как кто-то схватил ее за волосы и руки. Несмотря на ее отчаянное сопротивление, ее грубо оттащили в сторону. В следующее мгновение девушка почувствовала острую боль в левом виске, перед глазами поплыли круги, и она безвольно опустилась на колени.
Тем временем Гао Джин отдавал распоряжения.
- У моего брата слабые нервы, - визгливым голосом говорил он. - Поэтому Кен Джин решил, что во время операции ему лучше быть без сознания.
- Лжец! - пронзительно закричала Шарлотта, но на нее никто не обратил внимания. Ни Гао Джин, ни трое слуг, которые оттащили ее от хозяина дома, ни тем более тощий китаец с большим ножом в руках, который вошел в комнату. Она часто заморгала, пытаясь прийти в себя. О Господи, они собираются делать операцию прямо здесь! А Кен Джин все еще лежит на полу без сознания.
Девушка попыталась подняться на ноги. Она уже пришла в себя, но ощущала ужасную слабость в коленях. Однако хуже всего было то, что один из здоровенных слуг, положив свою тяжелую руку ей на шею, не давал подняться. Стоило ему сильнее сжать свои жирные пальцы, и он мог сломать ей шею.
- Твой брат слаб, - сказал тощий человек, - будто какой-то старик.
- Остановитесь! - закричала Шарлотта. - Прекратите! Прекратите! - повторяла она на английском языке, а затем на шанхайском и мандаринском диалектах.
Но все было напрасно. Ей удалось лишь привлечь к себе внимание Гао Джина, который приблизился к ней и, скривившись в презрительной усмешке, злобно произнес:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100