Совершенно верно, — подтвердил Грифф. Миссис Кэттей по праву являлась его женой, хотя и не была уверена в этом. Она знала достаточно о его темном прошлом и подозревала, что когда-то он бросил на произвол судьбы первую жену. Ей было известно и его настоящее имя, и имя его прежней жены — Бланш. Когда Кэттей умер, она все сделала для того, чтобы найти миссис Мэлоун и как-то договориться с ней. Больше всего на свете она боялась скандала, ради этого она готова была пойти на какие угодно условия и даже поступиться значительной долей состояния, завещанного ей мужем.
— А миссис Мэлоун не согласилась на это?
— Нет, ведь всем руководил Фишер.
— Как же так?
— Наверное, будет лучше, если я объясню все с самого начала, — предложил Грифф. — Началась эта история, когда наши два героя похитили казенные деньги и скрылись. Вскоре они стали уважаемыми и состоятельными жителями Ривервью. А затем вдруг администрация банка наняла Шиллингби, чтобы выяснить, откуда у миссис Мэлоун неожиданно появились деньги.
Я по-прежнему буду называть Пита Мэлоуна Кэттеем, раз уж нам он стал известен под этим именем. Миссис Мэлоун, узнав о том, что Шиллингби начал интересоваться ее делами, сообщила об этом Кэттею; это, конечно, напугало его, и он решил, что детективу стало известно, кто он на самом деле. Кэттей решил, что Шиллингби охотится именно за ним, намереваясь вывести его на чистую воду.
Конечно, за двадцать лет, прошедшие с того дня, когда из банка были похищены деньги, Кэттей сильно изменился внешне, и в какой-то мере это вселяло в него уверенность в собственной безопасности. Обсудив с Фишером сложившуюся ситуацию, они решили, что Шиллингби необходимо убрать, прежде чем он успеет разоблачить их. Больше всего они боялись, что Шиллингби известно гораздо больше, чем он сказал своей секретарше.
Во всяком случае, они договорились, что Шиллингби должен убить Кэттея, но для этого ему необходимо было алиби. И кроме всего прочего нужно было все подстроить так, чтобы в полиции пришли к выводу: с Шиллингби разделались гангстеры. Для этого Кэттей, сам изображая из себя гангстера, нанял Шиллингби, чтобы тот следил за самым опасным из известных ему бандитов — Лэмпсоном по кличке Цинциннати Ред.
Было известно, что Лэмпсон разъезжает на сером «кадиллаке» с хорошо заметной вмятиной на левой стороне капота. Кэттей обзавелся точной копией этой машины и спрятал ее в гараже неподалеку от квартиры Лэмпсона. В тот день, когда Шиллингби, следуя по пятам за Лэмпсоном, оказался в том районе, Кэттей, догнав детектива, остановил машину и подошел к нему. Вполне естественно, что Шиллингби ничего не заподозрил, увидев нанявшего его клиента. Это дало возможность Кэттею без всяких помех застрелить его и беспрепятственно скрыться.
— А Деккер, — спохватился издатель, — тот, кто видел, как все это произошло?
— Он оказался обычной пешкой, его просто использовали. Само собой, Кэттею просто необходим был свидетель, который бы мог впоследствии подтвердить, что убийца уехал в сером «кадиллаке». Он следил за Шиллингби, который, в свою очередь, не спускал глаз с Лэмпсона, когда вдруг увидел недалеко от Шиллингби одинокого пешехода. Тут-то и пришло время привести в действие заранее обдуманный план. Кэттей изо всех сил пытался скрыть лицо, но ему не повезло: неожиданно порывом ветра с него сорвало шляпу, и Деккеру удалось достаточно хорошо его разглядеть. Обратите внимание, что, заговорив с Деккером, Кэттей дал ему возможность увидеть пистолет, но в то же время оставался в машине, так как он больше всего боялся, что тот хорошо его запомнит. Когда же он поравнялся с Шиллингби, то, наоборот, вышел из машины и заговорил с сыщиком, чтобы тот мог узнать его.
В это время Фишер под именем Кэттея приехал в отель, зарегистрировался, назначил, опять же как Кэттей, свидание незадачливому изобретателю, потом выписал чек на банк Кэттея и получил по нему деньги. Но на назначенную встречу он не явился, увлекшись известной нам Стеллой Мокли. Они немного выпили в баре, и вдруг случилось непредвиденное: на обратном пути их задержала полиция. Фишер сделал все возможное, чтобы замять это происшествие, но полиция нашла агентство, где он нанял машину, и поэтому, чтобы выйти наконец на свободу, ему пришлось снова назваться Кэттеем и предъявить в полиции документы. А на следующий день в «Блейд» появилась та самая статья. Кэттею пришлось разыграть в редакции сцену, где он выступал как добропорядочный, респектабельный и незаслуженно оскорбленный гражданин. Еще одной ложью стала история с кражей бумажника. Единственное, чего они не могли предусмотреть, так это того, что газета обязательно перейдет в наступление и пошлет кого-то покопаться в прошлом Кэттея.
Они пришли в ужас, узнав о приезда репортера «Блейд» в Ривервью. И я, джентльмены, предлагаю вам отдать ему должное. То ли ему удалось выяснить всю подноготную этого дела, то ли он просто догадался обо всем, не знаю, но одно несомненно: у Мордена были задатки настоящего детектива.
И каким же простым все оказалось. Столько сил и изворотливости было потрачено на то, чтобы создать Кэттею алиби. Человек, зарегистрировавшийся под его именем в отеле, не пожалел труда, чтобы научиться в точности воспроизводить подпись Кэттея. Но, поскольку у него были документы Кэттея, водительские права и карточка клуба, было совершенно очевидно, что это мошенничество могло совершиться только с его ведома и согласия. Единственной причиной, по которой любой человек мог пойти на это, была необходимость получить алиби. И единственной причиной, по которой человек, занимающий в обществе такое положение, как Кэттей, решился бы на подобное в надежде получить алиби, являлось это совершенное им убийство. Таким образом, достаточно было выяснить только, совершено ли какое-то убийство в это время, и все стало бы на свои места.
Нам известно, что Морден на какое-то время нанял такси. После этого он поехал на угол Девятой и Сентрал-стрит, а оттуда отправился в контору Шиллингби и принялся расспрашивать секретаршу. Вне всякого сомнения, за Морденом следили, и, узнав о его действиях, Кэттей с Фишером запаниковали. Было решено убрать Мордена. К тому времени репортер уже напал на след Элис Лортон, которая снимала квартиру под именем Эстер Ордуэй. Это, конечно, само по себе было серьезной угрозой, но только это не заставило бы их решиться на убийство. Но они опасались, что, расследуя смерть Шиллингби, репортер обнаружит настоящего убийцу, и страх толкнул их принять меры к тому, чтобы немедленно устранить Мордена.
Они предполагали, что в убийстве неизбежно заподозрят Кэттея. И поэтому опять возникла необходимость в алиби. И скорее всего, именно Фишер предложил ему какое-то снадобье, которое бы уложило его в постель и убедило любого врача в том, что он действительно серьезно болен.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59