Ее было очень хорошо видно, ведь она сияла белизной. Под холмом пасся белый как снег конь.
– Фрегонн! – не веря своим глазам, пробормотал Эруэлл. – Но что он там делает?!
– То, чем в самое ближайшее время предстоит заняться и всем нам, – ответил Линард.
А кони уже несли их к холму… к холму… к холму… где, отбросив сверкающий плащ, оставшись в штанах и рубахе, Древний Хранитель Оннера старательно работал простой крестьянской лопатой.
– Чудеса нужно делать своими руками, – подмигнув, сообщил он ошарашенному Эруэллу.
И бросил ему вторую лопату.
* * *
Нарядившись в фиолетовую мантию Архимага, Курт сидел в роскошном кресле и зевал. Давить мух ему не хотелось, жрать драконов и девственниц он не умел, да и Йоштре строго-настрого запретил эту гнилую практику. А со всем остальным маги вроде бы и сами справлялись. Йоштре так их выдрессировал со своей зарядкой, что несчастному Архимагу уже и вовсе делать нечего. Разве только если с феей какой перемигнуться или там с гурией. Ну так ведь Аглария мигом узнает и голову оторвет. Да и неохота, если честно. Все равно ни одна из них с Агларией не сравнится.
«Вот почему Архимага мух давят», – смекнул Курт.
Тут-то оно и произошло. Посреди его кабинета вдруг возникла тоненькая струйка дыма. Она уплотнилась, потемнела, раздалась в стороны, превращаясь в высокий серый портал. Из портала вышагнул… бог? Богиня? Определить пол этого существа Курт так и не смог. Нечто, все время меняющееся, стояло перед Куртом.
– Ты кто? – удивленно спросил Курт.
– А кого бы тебе хотелось видеть? – вкрадчиво прошелестело божество.
– Ну… э-э-э… – растерялся Курт.
Вообще-то ему никого не хотелось видеть. Ему хотелось домой. Там хорошо. Там Аглария. И вообще. Мур с Шенной в гости зайдут, еще кто-нибудь… Увы, ему сидеть в этом проклятом кресле еще два часа, не меньше. Обязанности Архимага, будь они неладны! Словно если он перестанет протирать своим задом это кресло, тут что-то случится! Словно его присутствие и впрямь надежная гарантия от всех бед!
– Женщину? – прошептало божество, и перед Куртом соткалось нечто столь сладострастное, что он даже вздрогнул.
– Мужчину? – шептал все тот же голос, и тотчас на месте прежнего облика возник могучий витязь, перед которым упала бы в обморок любая красотка.
– Или такого? – могучий витязь сменился прелестным юношей.
– Или такую? – юноша в один миг превратился в могучую воительницу.
– Насколько я понимаю… – пробормотал ошарашенный столь чрезмерными попытками ему угодить Курт. – Насколько я понимаю… я имею дело с божеством.
– Верно, – угодливо прошептало нечто. – Какого бога изволите видеть? Светлого? Темного?
Два противоположных облика возникли перед Куртом одновременно.
– Достаточно ткнуть пальцем в приглянувшийся вам облик, владыка… – шептало божество.
– Пусть останутся эти… оба, – нашел наконец выход из положения Курт.
«Что ему от меня надо?»
– Как будет угодно новому обладателю Силы, – прошелестели божества.
– Так кто вы все-таки такие? – спросил Курт, начиная догадываться.
– Мы служили прежнему обладателю Силы, – ответили божества. – Мы пришли договориться с новым.
– Договориться? – переспросил Курт. – О чем?
– Наш прежний владыка собирался захватить мир и обещал поделиться властью, – шептали божества. – Он скрывался, мы помогали ему. Исполняли все его прихоти. Ты победил его… отобрал силу… ты поглотил его… ты сильный… ты самый сильный… прими наше служение… мы будем узнавать для тебя тайны… обманывать могущественных простаков, заманивая их на твой пиршественный стол… ты будешь поглощать их, отдавая нам крошки… нам много не надо… всего лишь крошки… а мы будем служить тебе… служить тебе… служить тебе…
Курт почувствовал прикосновение к своему сознанию, тонкое, легкое, сходное с паутинкой… и липкое, как она.
Существа перед ним менялись. Одно становилось похожим на Агларию. Другое на Мура.
«Быстро разобрались!»
Курт зажмурился и потряс головой.
«Нет уж! Не выйдет!»
«Мы будем лучше, чем настоящие… лучше, чем настоящие… лучше…»
«Служить тебе… выполнять все твои прихоти…»
Курт вытянул вперед обе руки, и могучая Сила, дремлющая в нем, чуть шевельнула во сне плечом. Курт облегченно вздохнул и открыл глаза. На каждой руке у него было по новому красивому кольцу. Одно было светлое. Другое – темное. И никого перед ним.
– Надо бы у Богов поинтересоваться, кого у них на небе недостает? – пробормотал Курт и зевнул.
«Надо бы установить в этом кабинете нормальный стол, насыпать разных важных бумаг, да пригласить в гости любимую девушку, – подумал он. – А то я эдак точно со скуки озверею, сначала мух давить научусь, а там и вовсе Архимагом сделаюсь».
* * *
– Ну? Теперь-то все будет хорошо? – негромко прошептала Шенген, обнимая своего супруга.
– Пусть оно только попробует быть как-нибудь по-другому, – улыбаясь, ответил Эруэлл, обнимая жену, – Пусть лучше даже и не пробует, не то мы ему так врежем…
– Что за простонародное, не королевское выражение, любимый? – мягко укорила его Шенген. – Твой полководец будет очень недоволен, а твой Министр Двора будет громко плакать.
– Линард все равно найдет повод поворчать, – откликнулся Верховный Король. – А у Винка не будет времени на громкий плач, у него свадьба скоро. Что касается всего остального… если оно все-таки посмеет пойти как-то не так и ненароком обратит на себя наше высочайшее монаршее внимание, то мы, преклонив свою царственную мысль, как следует изучим означенный вопрос, посоветуемся со всеми нашими советниками, призовем на помощь мудрость всех наших мудрецов, учтем тонкости придворного этикета, справимся о надлежащих обычаях и церемониях, а потом засучим рукава… и как врежем!
* * *
– Папа! Я тебе маму привела! – вскричала Богиня, и Фарин, вздрогнув, уронил бокал с топталовкой.
– Эрналь, любимая… – выдохнул он. – Ты – в гости или…
– Или, – ответила Эрналь, дочь Богини Любви. – Дочка мне столько про вас рассказала, что я…
И она бросилась в его объятия.
– Эрналь, милая, а как же твоя мать? – спросил Фарин.
– А бабушка решила сменить гнев на милость, – ответила Богиня, жена Тенгере. – Она все ж таки Богиня Любви, а не злости…
– А заодно она дала нашей дочери право получить наконец имя, ибо род ее занятий определился сам собой и с полной несомненностью, – сказала Эрналь.
– Вот как? – спросил Фарин. – Они там наверху наконец признали очевидное? Защитница, ведь так?
– Да, любимый, – кивнула Эрналь.
– А называть имя будет… Тенгере! – позвал Фарин. – Живо дуй сюда, не то опоздаешь!
– Что случилось? – спросил Тенгере, входя в дверь.
– Есть целая куча новостей, одна другой лучше, – ухмыльнулся Фарин. – С которой начинать?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110
– Фрегонн! – не веря своим глазам, пробормотал Эруэлл. – Но что он там делает?!
– То, чем в самое ближайшее время предстоит заняться и всем нам, – ответил Линард.
А кони уже несли их к холму… к холму… к холму… где, отбросив сверкающий плащ, оставшись в штанах и рубахе, Древний Хранитель Оннера старательно работал простой крестьянской лопатой.
– Чудеса нужно делать своими руками, – подмигнув, сообщил он ошарашенному Эруэллу.
И бросил ему вторую лопату.
* * *
Нарядившись в фиолетовую мантию Архимага, Курт сидел в роскошном кресле и зевал. Давить мух ему не хотелось, жрать драконов и девственниц он не умел, да и Йоштре строго-настрого запретил эту гнилую практику. А со всем остальным маги вроде бы и сами справлялись. Йоштре так их выдрессировал со своей зарядкой, что несчастному Архимагу уже и вовсе делать нечего. Разве только если с феей какой перемигнуться или там с гурией. Ну так ведь Аглария мигом узнает и голову оторвет. Да и неохота, если честно. Все равно ни одна из них с Агларией не сравнится.
«Вот почему Архимага мух давят», – смекнул Курт.
Тут-то оно и произошло. Посреди его кабинета вдруг возникла тоненькая струйка дыма. Она уплотнилась, потемнела, раздалась в стороны, превращаясь в высокий серый портал. Из портала вышагнул… бог? Богиня? Определить пол этого существа Курт так и не смог. Нечто, все время меняющееся, стояло перед Куртом.
– Ты кто? – удивленно спросил Курт.
– А кого бы тебе хотелось видеть? – вкрадчиво прошелестело божество.
– Ну… э-э-э… – растерялся Курт.
Вообще-то ему никого не хотелось видеть. Ему хотелось домой. Там хорошо. Там Аглария. И вообще. Мур с Шенной в гости зайдут, еще кто-нибудь… Увы, ему сидеть в этом проклятом кресле еще два часа, не меньше. Обязанности Архимага, будь они неладны! Словно если он перестанет протирать своим задом это кресло, тут что-то случится! Словно его присутствие и впрямь надежная гарантия от всех бед!
– Женщину? – прошептало божество, и перед Куртом соткалось нечто столь сладострастное, что он даже вздрогнул.
– Мужчину? – шептал все тот же голос, и тотчас на месте прежнего облика возник могучий витязь, перед которым упала бы в обморок любая красотка.
– Или такого? – могучий витязь сменился прелестным юношей.
– Или такую? – юноша в один миг превратился в могучую воительницу.
– Насколько я понимаю… – пробормотал ошарашенный столь чрезмерными попытками ему угодить Курт. – Насколько я понимаю… я имею дело с божеством.
– Верно, – угодливо прошептало нечто. – Какого бога изволите видеть? Светлого? Темного?
Два противоположных облика возникли перед Куртом одновременно.
– Достаточно ткнуть пальцем в приглянувшийся вам облик, владыка… – шептало божество.
– Пусть останутся эти… оба, – нашел наконец выход из положения Курт.
«Что ему от меня надо?»
– Как будет угодно новому обладателю Силы, – прошелестели божества.
– Так кто вы все-таки такие? – спросил Курт, начиная догадываться.
– Мы служили прежнему обладателю Силы, – ответили божества. – Мы пришли договориться с новым.
– Договориться? – переспросил Курт. – О чем?
– Наш прежний владыка собирался захватить мир и обещал поделиться властью, – шептали божества. – Он скрывался, мы помогали ему. Исполняли все его прихоти. Ты победил его… отобрал силу… ты поглотил его… ты сильный… ты самый сильный… прими наше служение… мы будем узнавать для тебя тайны… обманывать могущественных простаков, заманивая их на твой пиршественный стол… ты будешь поглощать их, отдавая нам крошки… нам много не надо… всего лишь крошки… а мы будем служить тебе… служить тебе… служить тебе…
Курт почувствовал прикосновение к своему сознанию, тонкое, легкое, сходное с паутинкой… и липкое, как она.
Существа перед ним менялись. Одно становилось похожим на Агларию. Другое на Мура.
«Быстро разобрались!»
Курт зажмурился и потряс головой.
«Нет уж! Не выйдет!»
«Мы будем лучше, чем настоящие… лучше, чем настоящие… лучше…»
«Служить тебе… выполнять все твои прихоти…»
Курт вытянул вперед обе руки, и могучая Сила, дремлющая в нем, чуть шевельнула во сне плечом. Курт облегченно вздохнул и открыл глаза. На каждой руке у него было по новому красивому кольцу. Одно было светлое. Другое – темное. И никого перед ним.
– Надо бы у Богов поинтересоваться, кого у них на небе недостает? – пробормотал Курт и зевнул.
«Надо бы установить в этом кабинете нормальный стол, насыпать разных важных бумаг, да пригласить в гости любимую девушку, – подумал он. – А то я эдак точно со скуки озверею, сначала мух давить научусь, а там и вовсе Архимагом сделаюсь».
* * *
– Ну? Теперь-то все будет хорошо? – негромко прошептала Шенген, обнимая своего супруга.
– Пусть оно только попробует быть как-нибудь по-другому, – улыбаясь, ответил Эруэлл, обнимая жену, – Пусть лучше даже и не пробует, не то мы ему так врежем…
– Что за простонародное, не королевское выражение, любимый? – мягко укорила его Шенген. – Твой полководец будет очень недоволен, а твой Министр Двора будет громко плакать.
– Линард все равно найдет повод поворчать, – откликнулся Верховный Король. – А у Винка не будет времени на громкий плач, у него свадьба скоро. Что касается всего остального… если оно все-таки посмеет пойти как-то не так и ненароком обратит на себя наше высочайшее монаршее внимание, то мы, преклонив свою царственную мысль, как следует изучим означенный вопрос, посоветуемся со всеми нашими советниками, призовем на помощь мудрость всех наших мудрецов, учтем тонкости придворного этикета, справимся о надлежащих обычаях и церемониях, а потом засучим рукава… и как врежем!
* * *
– Папа! Я тебе маму привела! – вскричала Богиня, и Фарин, вздрогнув, уронил бокал с топталовкой.
– Эрналь, любимая… – выдохнул он. – Ты – в гости или…
– Или, – ответила Эрналь, дочь Богини Любви. – Дочка мне столько про вас рассказала, что я…
И она бросилась в его объятия.
– Эрналь, милая, а как же твоя мать? – спросил Фарин.
– А бабушка решила сменить гнев на милость, – ответила Богиня, жена Тенгере. – Она все ж таки Богиня Любви, а не злости…
– А заодно она дала нашей дочери право получить наконец имя, ибо род ее занятий определился сам собой и с полной несомненностью, – сказала Эрналь.
– Вот как? – спросил Фарин. – Они там наверху наконец признали очевидное? Защитница, ведь так?
– Да, любимый, – кивнула Эрналь.
– А называть имя будет… Тенгере! – позвал Фарин. – Живо дуй сюда, не то опоздаешь!
– Что случилось? – спросил Тенгере, входя в дверь.
– Есть целая куча новостей, одна другой лучше, – ухмыльнулся Фарин. – С которой начинать?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110