7
Холодным ноябрьским днем Гленда играла в саду. Листья уже облетели, и ветер постукивал голыми ветками, напоминая, что уже глубокая осень. Бросив мячик Хитрецу, Гленда смотрела, как лисенок ловко поймал его в пасть. Потом он засеменил к девочке и ткнулся ей в руку мокрым носом, приглашая повеселиться вместе. Бригитта со смехом захлопала в ладоши, радуясь этому новому трюку своего любимца.
– Время игры почти кончилось, – печально сообщила ей Гленда.
– Я знаю, – ответила Бригитта. – А не хотелось бы тебе поиграть подольше?
– Конечно, но мама рассердится.
Бригитта лукаво улыбнулась.
– Я придумала способ, как всегда делать то, что я хочу, и никогда не иметь из-за этого неприятностей.
– А как? – Глаза девочки заблестели от возбуждения.
Прежде чем заговорить, Бригитта таинственно оглянулась кругом, словно боясь, что их подслушают.
– В жизни есть два пути, которым можно следовать: длинный путь и короткий, – сказала она маленькой девочке. – Когда я сталкиваюсь с чем-то, чего я не хочу делать, то всегда выбираю длинный путь. Вот, например, когда пора кончать игру, то короткий путь домой – это прямо в ту садовую дверь. А длинный – это вокруг всего дома и через двор.
– А если мама или дедушка рассердятся на меня?
– И на этот случай есть подходящий способ действия. Если это мужчина, как, например, твой дедушка, ты должна захлопать ресницами, вот так.
И Бригитта демонстративно захлопала длинными ресницами, а Гленда, смеясь, повторила за ней.
– Превосходно! – воскликнула Бригитта. – Никогда не забывай, что красивая женщина, которая вот так мило хлопает ресницами перед мужчиной, неотразима. Это глупо, но это так.
– А что, если рассердится мама?
– Если это женщина, вроде твоей матери, – отвечала Бригитта, – ты должна сделать то же самое, что сделаешь после того, как похлопаешь ресницами перед мужчиной.
– А что именно?
– Разумеется, соврать.
– Но врать – это страшный грех! – воскликнула девочка. – Это ведь ужасно!
– Чепуха! Как есть два пути, которыми можно следовать, так есть и два рода лжи, – пояснила Бригитта. – Дурная ложь причиняет человеку боль. А добрая ложь – она для того, чтобы не рассердить или не огорчить любимого человека. Другими словами, дурная ложь приносит беду, а добрая ложь предотвращает ее.
– Я поняла, – кивнула Гленда. – Когда Мойра спросит, съела ли я кашу, надо сказать «да», даже если я отдала ее Хитрецу. Ведь, узнав правду, Мойра бы рассердилась, а мы ведь не хотим, чтобы это случилось.
– Вот и умница, – Бригитта обняла девочку. – А теперь выбор за тобой. Пойдем мы домой длинной дорогой или короткой?
Гленда хитро улыбнулась.
– Конечно, длинной.
И следом за лисенком рука об руку они с Бригиттой пошли вокруг дома. Выйдя во двор, они увидели графа, который встречал Йена и Перси, сходящих с коней.
– Ну, как все прошло? – обратился Черный Джек к старшему сыну.
Йен собрался ответить, но тут увидел жену. Улыбаясь, он смотрел, как она подходит к ним.
– Не отвлекайся от дела, черт побери! – выругался Черный Джек. – Я спрашиваю, как все прошло.
– Лучше, чем мы надеялись, – рассмеялся Йен, как видно, очень довольный вылазкой. – Мы угнали у Менци около тридцати голов скота.
– Славно. Это отучит их соваться к нам, – потер руки отец.
– А число наших стражей и пастухов я удвоил до первого снега.
Граф удовлетворенно улыбнулся.
– Правильно сделал. Я доволен тобой.
– Нет, Кевин, – послышался вдруг рассерженный голос Мойры. – Не смей беспокоить хозяина по таким пустякам. Отправляйся обратно, тебе говорю!
Граф и двое его сыновей обернулись на этот голос. По двору с насупленным видом шествовал один из помощников повара, а следом за ним шла Мойра, гневно честя его на все лады. Подойдя к графу, Кевин высоко поднял окровавленного цыпленка, чтобы все могли увидеть его.
– Уже третий за эту неделю, – объявил он. – И ни один не съеден, а просто убит.
– Извините, – вмешалась Мойра. – Я говорила, чтобы он не лез к хозяину с этими глупостями, но он упрям как осел.
– Ничего, ничего, – успокоил экономку Черный Джек. Потом перевел взгляд на Кевина. – Ну, парень, и кто же, по-твоему, мог это сделать?
– Я не смог выследить его, как ни старался, – ответил юноша. – Видно, тот, кто этим занимается, хитер, как лиса.
При этих словах все смолкли. Каждый бросил тревожный взгляд на Хитреца, а потом на его хозяйку.
– Ты что-нибудь знаешь об этом? – спросил Йен жену.
– Я?.. – возмутилась Бригитта. – Зачем мне убивать цыпленка?
– Не притворяйся, я имел в виду не тебя лично, – с мрачным видом возразил муж. – А кое-кого, кто тебе хорошо знаком.
На мгновение Бригитта задумалась, словно озадаченная таким вопросом, но потом до нее дошел смысл этих слов.
– Как ты осмелился подумать об этом! – вскричала она. – Хитрец не станет убивать просто так, а голоден он, слава Богу, никогда не бывает.
– Разве ты можешь поручиться, что тебе в любую минуту известно, где он находится? – спросил Йен.
– Могу.
– Бригитта!
– Ну ладно! – вскричала она. – Допустим, не могу, но это еще не означает…
– Хватит! – прервал он ее. – Я сразу был против того, чтобы везти его сюда, но потом уступил твоим просьбам. Вижу, что напрасно. Сейчас я исправлю свою оплошность.
Йен хотел было взять лисенка, но Бригитта оказалась проворней. Она подхватила Хитреца на руки и бросилась бежать. Йен кинулся за ней. Бригитта бежала к воротам, он преследовал ее по пятам.
– Беги, Хитрец! – закричала Бригитта и у самых ворот замка выпустила лисенка из рук.
Испуганный Хитрец проскочил мимо опешившего часового и тут же исчез в зарослях кустарника, росшего возле стен.
Бригитта остановилась и повернулась к мужу. Нет, она ни за что не смирится, она буквально дрожала от ярости. Пощечина обожгла ее щеку. Йен молча подхватил ее на руки и потащил обратно во двор. Не говоря ни слова, он пронес жену мимо графа и всех остальных, наблюдавших эту сцену.
– Не трогайте ее! – завизжала вдруг Гленда, бросаясь к Йену, но Перси перехватил непрошеную защитницу, удержав ее возле себя.
Втащив жену в дом, Йен поставил ее на ноги возле лестницы и грубо тряхнул за плечи.
– Отправляйся наверх, – сурово сказал он. – Я разберусь с тобой позже.
Ничего не ответив, с гордо поднятой головой, Бригитта взошла по лестнице и исчезла в коридоре. А Йен, проводив ее взглядом, резкими шагами направился в отцовский кабинет. Он весь кипел от гнева. Если бы он сразу прошел наверх, то не удержался бы и снова ударил ее. Ему нужно было время, чтобы немного успокоиться.
В кабинете он налил себе виски и одним глотком выпил его. Потом налил еще. Как она осмелилась прилюдно не повиноваться ему! Скрипнув зубами от ярости, он опрокинул и эту порцию и вышел из кабинета.
Как только Йен начал подниматься по лестнице к своей комнате, появились Перси и Черный Джек.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79