Она единственный ребенок твоего брата Малкольма. И не препятствуй возвращению Перси в Эдинбург. Со временем он получит Шену Менци. Она единственный порядочный человек в семье этого негодяя. Будь верен королеве, но в первую очередь ты должен быть предан нашему клану. Стюарты не всегда бывают справедливы по отношению к тем, кто служит им верой и правдой.
– Да, я слушаю тебя.
– Когда я был в твоем возрасте, – грустно усмехнулся граф, – я не думал, что доживу до старости и умру в своей постели. Так что можно сказать, что я достаточно пожил.
Горло Йена сдавило от волнения. Безысходное горе сжало его сердце так, что стало трудно дышать.
– Утром меня уже не будет с вами, – прохрипел Черный Джек. – Подержи мою руку.
Сердце Йена оборвалось. Ему страстно захотелось броситься в объятия отца и разрыдаться, как в детстве. Но вместо этого он лишь взял отцовскую руку, чтобы облегчить ему переход из этой жизни в иную. Глаза графа устало закрылись. И, сделав последний вздох, он ушел навсегда.
Судорожно вздохнув, Йен поцеловал безжизненную руку отца и, прижав ее к щеке, омыл горькими слезами. Наконец он встал, поцеловал покойника в щеку и срывающимся голосом прошептал:
– Спи с миром, отец.
Было уже далеко за полночь, когда Йен вернулся к себе в комнату. Постель была пуста. Завернувшись в одеяло, Бригитта сидела в кресле, невидящим взглядом уставясь в догорающий камин.
– Не спится. Ну, как он?
– Он… – Голос Йена дрогнул. – Он скончался.
Бригитта открыла объятия и притянула его к себе. И, прижавшись головой к ее раздувшемуся животу, Йен разрыдался вместе с Бригиттой. Это был один из тех редких случаев в их долгой-долгой совместной жизни, когда она видела своего мужа плачущим.
Колокола в церкви заунывно звонили по Джону Эндрю Макартуру, графу Данриджу. Тело графа покоилось в деревянном гробу, стоящем на козлах в большом зале.
Прежде чем люди собрались на похороны, Йен привел к гробу Бригитту и Гленду. В большом зале было пусто. Только Джеми и Даджи стояли в карауле возле гроба.
Йен встретился взглядом с Бригиттой. Она подошла, чтобы проститься с графом.
Завернутый в черно-зеленый плед, Черный Джек, казалось, спал. Он мирно перешел в лучший мир, и выражение лица его было спокойным, не искаженным предсмертными муками.
Бригитта коснулась его щеки и наклонилась, чтобы поцеловать его. Выпрямившись, она взглянула на мужа, который изо всех сил старался сохранить строгий, подобающий настоящему мужчине вид.
Следующей подошла Гленда. Йен поднял ее на руки и подержал возле гроба.
– Он спит? – громко прошептала девочка. Губы Йена дрогнули.
– Да, теперь он не проснется до дня Страшного суда.
Подражая Бригитте, девочка потянулась и поцеловала деда в щеку.
– Прощай, – серьезно произнесла она. – Значит, я буду скучать по тебе до дня Страшного суда. Жди меня, чтобы мы вместе могли войти в Божий сад, как ты обещал.
Услышав это, четверо взрослых в зале не могли сдержать слез. Йен поставил девочку на пол.
– Отведи Гленду наверх, – посоветовал он Бригитте. – Я хочу, чтобы ты отдохнула, прежде чем приедут Кэмпбелы.
Бригитта кивнула и повела Гленду с собой. До оставшихся в зале мужчин долетели слова ребенка:
– Бри, а когда будет день Страшного суда? После Рождества?..
Герцог Арджил со своей свитой, включающей и Магнуса с его молодой женой Эврил, прибыл в Данридж, когда уже начинало темнеть. Йен, Перси и Антония стояли во дворе, чтобы встретить их.
Спешившись, герцог крепко пожал руку Йену, потом Перси. Он был безмерно потрясен безвременной кончиной своего самого верного друга, к чьей помощи за все эти долгие годы прибегал не раз. В глубине души герцог чувствовал свою вину за смерть Черного Джека. В конце концов, думал он, эта распря с Менци никогда бы не началась, если бы… Черт! Эта глупость случилась с ним так давно.
– Печальное событие свело нас всех вместе, – сказал герцог. – И кто бы мог подумать? Как много моих друзей ушло в мир иной… Это, конечно, предвестие моей собственной судьбы… – старое мучительное воспоминание снова всплыло, терзая душу герцога. – Перед кончиной ваш отец не говорил вам о…
– Говорил, – перебил его Йен, – я все запомнил. За смерть моего отца Менци поплатится жизнью.
– Йен, Перси. – Магнус пожал им руки, потом подтолкнул вперед свою спутницу. – А это моя жена Эврил, урожденная Хантли. Прошу любить и жаловать.
Эврил сделала реверанс.
– Милорды. Графиня.
– Миледи, – поправила ее Антония, впрочем, весьма довольная такой ошибкой. – Графиня вот-вот выйдет.
– Это леди Антония, – представил ее Йен. – Вдова моего брата Малкольма.
Он провел гостей в зал, где был подан поминальный ужин. Несколько минут спустя в дверях появилась Бригитта. Увидев ее, Йен встал и проводил жену к главному столу.
На правах старого друга Магнус с улыбкой обнял ее.
– А ты похорошела с тех пор, как я видел тебя в последний раз.
– Спасибо, – покраснела Бригитта. – Простите, что я не могу приветствовать вас реверансом, – обратилась она к герцогу, – но, как видите, я не способна на такие движения.
– Ты славно выглядишь, – похвалил ее герцог. – Для мужчины нет более приятного зрелища, чем женщина, вынашивающая ребенка. – Он посмотрел на Йена. – Особенно когда эта женщина – его жена. Надеюсь, – добавил он, – что в скором времени наша Эврил будет выглядеть так же.
Эврил нервно сглотнула. Ее голубые глаза расширились от ужаса, когда она уставилась на огромный живот Бригитты.
– Бри, – вмешался Магнус, – познакомься с моей женой Эврил.
– Поздравляю вас, – улыбаясь, сказала Бригитта. – Жаль, что мы не могли присутствовать на свадьбе, но в моем положении трудно путешествовать.
Эврил кивнула и ответила приветливой улыбкой, с трудом оторвав испуганный взгляд от живота Бригитты.
– Наша дорогая Бри так чудовищно растолстела, – приторным голосом произнесла Антония, – что некоторые даже удивляются, а не ошиблась ли она в сроках беременности.
Значение этой фразы осталось непонятным для всех, кроме Йена и Бригитты, которые предпочли просто не заметить ее.
Как и положено, поминальный ужин прошел тихо. Подали лосося, жареного барашка, засахаренные фрукты и хлеб.
– Каков твой план мести? – спросил герцог.
Йен открыл было рот, чтобы ответить, но почувствовал на своем локте руку Бригитты. Он встретился с ней глазами и был не в силах устоять против ее молчаливой мольбы.
– Я еще обдумываю это, – сказал он герцогу. – Я бы хотел получить ваш совет на этот счет, когда закончатся похороны.
Герцог кивнул и перевел взгляд на Бригитту.
– А твой зверек, он все еще живет здесь?
– Какой зверек? – недоуменно спросила Эврил.
– Хитрец, мой ручной лисенок, – объяснила ей Бригитта. – Он прибился ко мне в лесу, когда я убежала от Йена.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79
– Да, я слушаю тебя.
– Когда я был в твоем возрасте, – грустно усмехнулся граф, – я не думал, что доживу до старости и умру в своей постели. Так что можно сказать, что я достаточно пожил.
Горло Йена сдавило от волнения. Безысходное горе сжало его сердце так, что стало трудно дышать.
– Утром меня уже не будет с вами, – прохрипел Черный Джек. – Подержи мою руку.
Сердце Йена оборвалось. Ему страстно захотелось броситься в объятия отца и разрыдаться, как в детстве. Но вместо этого он лишь взял отцовскую руку, чтобы облегчить ему переход из этой жизни в иную. Глаза графа устало закрылись. И, сделав последний вздох, он ушел навсегда.
Судорожно вздохнув, Йен поцеловал безжизненную руку отца и, прижав ее к щеке, омыл горькими слезами. Наконец он встал, поцеловал покойника в щеку и срывающимся голосом прошептал:
– Спи с миром, отец.
Было уже далеко за полночь, когда Йен вернулся к себе в комнату. Постель была пуста. Завернувшись в одеяло, Бригитта сидела в кресле, невидящим взглядом уставясь в догорающий камин.
– Не спится. Ну, как он?
– Он… – Голос Йена дрогнул. – Он скончался.
Бригитта открыла объятия и притянула его к себе. И, прижавшись головой к ее раздувшемуся животу, Йен разрыдался вместе с Бригиттой. Это был один из тех редких случаев в их долгой-долгой совместной жизни, когда она видела своего мужа плачущим.
Колокола в церкви заунывно звонили по Джону Эндрю Макартуру, графу Данриджу. Тело графа покоилось в деревянном гробу, стоящем на козлах в большом зале.
Прежде чем люди собрались на похороны, Йен привел к гробу Бригитту и Гленду. В большом зале было пусто. Только Джеми и Даджи стояли в карауле возле гроба.
Йен встретился взглядом с Бригиттой. Она подошла, чтобы проститься с графом.
Завернутый в черно-зеленый плед, Черный Джек, казалось, спал. Он мирно перешел в лучший мир, и выражение лица его было спокойным, не искаженным предсмертными муками.
Бригитта коснулась его щеки и наклонилась, чтобы поцеловать его. Выпрямившись, она взглянула на мужа, который изо всех сил старался сохранить строгий, подобающий настоящему мужчине вид.
Следующей подошла Гленда. Йен поднял ее на руки и подержал возле гроба.
– Он спит? – громко прошептала девочка. Губы Йена дрогнули.
– Да, теперь он не проснется до дня Страшного суда.
Подражая Бригитте, девочка потянулась и поцеловала деда в щеку.
– Прощай, – серьезно произнесла она. – Значит, я буду скучать по тебе до дня Страшного суда. Жди меня, чтобы мы вместе могли войти в Божий сад, как ты обещал.
Услышав это, четверо взрослых в зале не могли сдержать слез. Йен поставил девочку на пол.
– Отведи Гленду наверх, – посоветовал он Бригитте. – Я хочу, чтобы ты отдохнула, прежде чем приедут Кэмпбелы.
Бригитта кивнула и повела Гленду с собой. До оставшихся в зале мужчин долетели слова ребенка:
– Бри, а когда будет день Страшного суда? После Рождества?..
Герцог Арджил со своей свитой, включающей и Магнуса с его молодой женой Эврил, прибыл в Данридж, когда уже начинало темнеть. Йен, Перси и Антония стояли во дворе, чтобы встретить их.
Спешившись, герцог крепко пожал руку Йену, потом Перси. Он был безмерно потрясен безвременной кончиной своего самого верного друга, к чьей помощи за все эти долгие годы прибегал не раз. В глубине души герцог чувствовал свою вину за смерть Черного Джека. В конце концов, думал он, эта распря с Менци никогда бы не началась, если бы… Черт! Эта глупость случилась с ним так давно.
– Печальное событие свело нас всех вместе, – сказал герцог. – И кто бы мог подумать? Как много моих друзей ушло в мир иной… Это, конечно, предвестие моей собственной судьбы… – старое мучительное воспоминание снова всплыло, терзая душу герцога. – Перед кончиной ваш отец не говорил вам о…
– Говорил, – перебил его Йен, – я все запомнил. За смерть моего отца Менци поплатится жизнью.
– Йен, Перси. – Магнус пожал им руки, потом подтолкнул вперед свою спутницу. – А это моя жена Эврил, урожденная Хантли. Прошу любить и жаловать.
Эврил сделала реверанс.
– Милорды. Графиня.
– Миледи, – поправила ее Антония, впрочем, весьма довольная такой ошибкой. – Графиня вот-вот выйдет.
– Это леди Антония, – представил ее Йен. – Вдова моего брата Малкольма.
Он провел гостей в зал, где был подан поминальный ужин. Несколько минут спустя в дверях появилась Бригитта. Увидев ее, Йен встал и проводил жену к главному столу.
На правах старого друга Магнус с улыбкой обнял ее.
– А ты похорошела с тех пор, как я видел тебя в последний раз.
– Спасибо, – покраснела Бригитта. – Простите, что я не могу приветствовать вас реверансом, – обратилась она к герцогу, – но, как видите, я не способна на такие движения.
– Ты славно выглядишь, – похвалил ее герцог. – Для мужчины нет более приятного зрелища, чем женщина, вынашивающая ребенка. – Он посмотрел на Йена. – Особенно когда эта женщина – его жена. Надеюсь, – добавил он, – что в скором времени наша Эврил будет выглядеть так же.
Эврил нервно сглотнула. Ее голубые глаза расширились от ужаса, когда она уставилась на огромный живот Бригитты.
– Бри, – вмешался Магнус, – познакомься с моей женой Эврил.
– Поздравляю вас, – улыбаясь, сказала Бригитта. – Жаль, что мы не могли присутствовать на свадьбе, но в моем положении трудно путешествовать.
Эврил кивнула и ответила приветливой улыбкой, с трудом оторвав испуганный взгляд от живота Бригитты.
– Наша дорогая Бри так чудовищно растолстела, – приторным голосом произнесла Антония, – что некоторые даже удивляются, а не ошиблась ли она в сроках беременности.
Значение этой фразы осталось непонятным для всех, кроме Йена и Бригитты, которые предпочли просто не заметить ее.
Как и положено, поминальный ужин прошел тихо. Подали лосося, жареного барашка, засахаренные фрукты и хлеб.
– Каков твой план мести? – спросил герцог.
Йен открыл было рот, чтобы ответить, но почувствовал на своем локте руку Бригитты. Он встретился с ней глазами и был не в силах устоять против ее молчаливой мольбы.
– Я еще обдумываю это, – сказал он герцогу. – Я бы хотел получить ваш совет на этот счет, когда закончатся похороны.
Герцог кивнул и перевел взгляд на Бригитту.
– А твой зверек, он все еще живет здесь?
– Какой зверек? – недоуменно спросила Эврил.
– Хитрец, мой ручной лисенок, – объяснила ей Бригитта. – Он прибился ко мне в лесу, когда я убежала от Йена.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79