В конце концов, это политика корпорации.
— Понял, гениально. А за его квалификацию ты ручаешься.
— Энрик… Иначе я не стал бы предлагать.
— Ты полетишь с нами или останешься?
— Куда ж я от тебя денусь, ты же обязательно во что-нибудь влипнешь.
— Постараюсь не влипать!
— Это не от тебя зависит, — резонно заметил Марио, — хотя… Ты и сам, конечно…
Я позвонил Кальяри и вежливо попросил разрешения приехать. В том, что я его получу, я не сомневался.
Правильно не сомневался — в честь нашего прибытия там чуть было не устроили большой праздник.
Я немного покатался на Вулкане, а потом оставил Виктора и Пепе осваивать верховую езду под присмотром Марио и отправился исправлять свои ошибки.
Синьор Маршано мне понравился сразу: «Делай что должен и будь что будет». К потере любимой работы он отнесся философски: могло быть и хуже.
Кальяри был огорчён утратой — не только хорошего работника, сколько интересного собеседника. Я немного подумал и решил поинтересоваться, сколько стоят на острове приличные гражданские внедорожники: пусть Маршано на нём ездит и по плантации и в гости. Я перед ним виноват и должен что-нибудь хорошее для него сделать, а сам Маршано да и Кальяри ещё пару лет, не меньше, будут считать элемобиль роскошью.
Своего управляющего я перевёз на плантацию сам и по теплому приёму, который устроили ему местные жители, понял, что поступил правильно.
Фаэнца был очень недоволен, но постарался не подать виду: теперь это не его дело.
Полночи мы обсуждали перспективы развития Тремити и острова в целом. Сперва мне показалось, что Маршано — противник прогресса, а потом понял, что он просто не хочет устраивать тут безработицу. Я почесал в затылке, повспоминал, как поступали в таких случаях всякие успешные дельцы, и через полчаса изложил Маршано свой план: и на ёлку влезем и… не уколемся. У нас тут побережье, отличный пляж, сколько угодно неподходящей для сельского хозяйства земли, а в тридцати километрах уникальная для Этны достопримечательность. Кто нам мешает переделать дом в пансионат (не слишком сложно, прямо скажем — планировка у дома подходящая), а можно и ещё пару корпусов достроить со временем, и часть народа будет работать в нём. Ну и договориться с синьором Мигелем, пусть на конезаводе построят хоть небольшой ипподром, собственно, круг есть, нужны только трибуны, ну и всякие мелочи. А то у него лошади зря овес едят и ничего не делают. Скорее всего, ему понравится эта идея, а уж Кальяри будет просто счастлив: сможет увидеть результаты своего труда ещё при жизни, а то, похоже, он на это и не надеялся.
Маршано остудил мой энтузиазм — не все так просто, понадобится стартовый капитал, которым плантация не располагает.
Я задумался: того, что есть у меня на карточке, хватает на карманные расходы. Правда, у профа лежат в сейфе мои деньги, очень немаленькие. На них, наверно, нарастают банковские проценты. Чтобы я богател. Хм, может быть, он выделит мне часть — не на пустяки какие-нибудь — сёрьезное прибыльное предприятие.
— Ладно, — сказал я синьору Маршано, — я понял, это действительно проблема. Но если вы в принципе согласны этим заниматься, я постараюсь её решить.
Синьор Маршано поднял брови:
— Насколько я понял, я ваш наёмный работник.
— Э-ээ, ну и что? Я совсем не хочу, чтобы вы прямо завтра начали искать себе другое место.
— Это здесь непросто, как вы могли заметить.
— Мог. Год назад, по похожему поводу, я сказал синьору Кальяри, что я не так глуп и прекрасно понимаю, что не все можно получить силой. Я и сейчас так думаю.
— Вы не ответили на мой вопрос. Синьор Маршано улыбнулся:
— В принципе я согласен. Мне почему-то кажется, что вы сможете получить кредит у кого угодно и на самых выгодных условиях.
— Угу, я постараюсь. И называйте меня просто Энрик, ладно? А то я как-то неловко себя чувствую.
— Это приказ работодателя? — ехидно спросил синьор Маршано.
— Нет, это личная просьба четырнадцатилетнего мальчишки, который вовсе не хочет срочно становиться взрослым.
— Хорошо, Энрик.
Глава 48
Итак, сегодня надо слетать в Ньюпорт и купить элемобиль. Маршано своего никогда не имел (Каникатти! Поубивать!), но права у него были, и водить он, стало быть, умеет. Подарок должен быть сюрпризом, поэтому выяснил я это путём долгого поиска в Интернете и кошмарного взлома, без всяких шансов скрыть следы преступления.
Вторая задача: слетать на военную базу и договориться с Росси или найти другого тренера, если лейтенант не согласится. Развлекаться некогда. Оставлю Виктора на попечение Пепе, пусть купаются и загорают, и поеду. Э-ээ, стоп — я обещал синьоре Будрио, что присмотрю за Виктором. Черт возьми, у меня на сегодня слишком уж деловая программа.
Пепе, как выяснилось, сегодня поедет с родителями, так что без вариантов: Виктора придётся таскать с собой. Но он ничего не имел против.
— Эй, воин, а ты в элемобилях-то разбираешься?
— Ну металлолом не куплю, — неуверенно ответил я.
— Вот-вот, элемобили — это моя детская страсть. Поехали.
Новые машины на Ористано не привозят — нет покупателей, местные жители ещё не настолько разбогатели.
— Нам нужен внедорожник, тысяч за пять-шесть, — сказал я, когда мы оказались перед воротами небольшого элерынка.
— Ясно, — ответил Виктор и бросился в бурное рыночное море.
Потом я только бессмысленно улыбался и пытался понять, о чем это Виктор болтает с продавцами. Чувствовал он себя здесь, как рыба в воде.
На мой взгляд, тут нечего было делать дольше пяти минут: рынок маленький, и раз приличных дорог на острове нет, на нем продаются почти исключительно внедорожники. Но какие! На них, верно, ездили чертовы новосицилийские «силы порядка» лет сто назад. А потом, после освобождения, этот хлам долго били ногами от полноты чувств. Разочарование было тяжёлым. Потом я присмотрел одну приличную Ламборджинию и уже двинулся в её сторону, как Виктор вцепился в меня мёртвой хваткой.
— Ты чего? — спросил я.
— Я её ещё полчаса назад увидел, — процедил он сквозь зубы, — не торопись, если не хочешь отдать кучу денег.
Я пожал плечами, сжал зубы и продолжил скучать под палящими лучами Феба.
Через час он наконец подобрался к присмотренной машине, услышал цену и сразу же увёл меня от нее. Я помалкивал.
— Она стоит десять тысяч, — сказал он, — и в Палермо я посоветовал бы тебе заплатить. Продавец просит за нее восемь.
— Э-ээ, здесь она должна стоить дороже, чем в Палермо. Транспортные расходы, — пояснил я.
— Должна. Но здесь ни у кого нет таких денег, он прогадал, а везти её обратно…
— Понятно. И что ты собираешься делать? Всё остальное — такой хлам…
— Мы её купим. Через полчаса, — ухмыльнулся Виктор.
Через двадцать минут, уже почти сговорившись приобрести какой-то несусветный каникатьевский джип с помятыми крыльями, мы вернулись к Ламборджинии.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96
— Понял, гениально. А за его квалификацию ты ручаешься.
— Энрик… Иначе я не стал бы предлагать.
— Ты полетишь с нами или останешься?
— Куда ж я от тебя денусь, ты же обязательно во что-нибудь влипнешь.
— Постараюсь не влипать!
— Это не от тебя зависит, — резонно заметил Марио, — хотя… Ты и сам, конечно…
Я позвонил Кальяри и вежливо попросил разрешения приехать. В том, что я его получу, я не сомневался.
Правильно не сомневался — в честь нашего прибытия там чуть было не устроили большой праздник.
Я немного покатался на Вулкане, а потом оставил Виктора и Пепе осваивать верховую езду под присмотром Марио и отправился исправлять свои ошибки.
Синьор Маршано мне понравился сразу: «Делай что должен и будь что будет». К потере любимой работы он отнесся философски: могло быть и хуже.
Кальяри был огорчён утратой — не только хорошего работника, сколько интересного собеседника. Я немного подумал и решил поинтересоваться, сколько стоят на острове приличные гражданские внедорожники: пусть Маршано на нём ездит и по плантации и в гости. Я перед ним виноват и должен что-нибудь хорошее для него сделать, а сам Маршано да и Кальяри ещё пару лет, не меньше, будут считать элемобиль роскошью.
Своего управляющего я перевёз на плантацию сам и по теплому приёму, который устроили ему местные жители, понял, что поступил правильно.
Фаэнца был очень недоволен, но постарался не подать виду: теперь это не его дело.
Полночи мы обсуждали перспективы развития Тремити и острова в целом. Сперва мне показалось, что Маршано — противник прогресса, а потом понял, что он просто не хочет устраивать тут безработицу. Я почесал в затылке, повспоминал, как поступали в таких случаях всякие успешные дельцы, и через полчаса изложил Маршано свой план: и на ёлку влезем и… не уколемся. У нас тут побережье, отличный пляж, сколько угодно неподходящей для сельского хозяйства земли, а в тридцати километрах уникальная для Этны достопримечательность. Кто нам мешает переделать дом в пансионат (не слишком сложно, прямо скажем — планировка у дома подходящая), а можно и ещё пару корпусов достроить со временем, и часть народа будет работать в нём. Ну и договориться с синьором Мигелем, пусть на конезаводе построят хоть небольшой ипподром, собственно, круг есть, нужны только трибуны, ну и всякие мелочи. А то у него лошади зря овес едят и ничего не делают. Скорее всего, ему понравится эта идея, а уж Кальяри будет просто счастлив: сможет увидеть результаты своего труда ещё при жизни, а то, похоже, он на это и не надеялся.
Маршано остудил мой энтузиазм — не все так просто, понадобится стартовый капитал, которым плантация не располагает.
Я задумался: того, что есть у меня на карточке, хватает на карманные расходы. Правда, у профа лежат в сейфе мои деньги, очень немаленькие. На них, наверно, нарастают банковские проценты. Чтобы я богател. Хм, может быть, он выделит мне часть — не на пустяки какие-нибудь — сёрьезное прибыльное предприятие.
— Ладно, — сказал я синьору Маршано, — я понял, это действительно проблема. Но если вы в принципе согласны этим заниматься, я постараюсь её решить.
Синьор Маршано поднял брови:
— Насколько я понял, я ваш наёмный работник.
— Э-ээ, ну и что? Я совсем не хочу, чтобы вы прямо завтра начали искать себе другое место.
— Это здесь непросто, как вы могли заметить.
— Мог. Год назад, по похожему поводу, я сказал синьору Кальяри, что я не так глуп и прекрасно понимаю, что не все можно получить силой. Я и сейчас так думаю.
— Вы не ответили на мой вопрос. Синьор Маршано улыбнулся:
— В принципе я согласен. Мне почему-то кажется, что вы сможете получить кредит у кого угодно и на самых выгодных условиях.
— Угу, я постараюсь. И называйте меня просто Энрик, ладно? А то я как-то неловко себя чувствую.
— Это приказ работодателя? — ехидно спросил синьор Маршано.
— Нет, это личная просьба четырнадцатилетнего мальчишки, который вовсе не хочет срочно становиться взрослым.
— Хорошо, Энрик.
Глава 48
Итак, сегодня надо слетать в Ньюпорт и купить элемобиль. Маршано своего никогда не имел (Каникатти! Поубивать!), но права у него были, и водить он, стало быть, умеет. Подарок должен быть сюрпризом, поэтому выяснил я это путём долгого поиска в Интернете и кошмарного взлома, без всяких шансов скрыть следы преступления.
Вторая задача: слетать на военную базу и договориться с Росси или найти другого тренера, если лейтенант не согласится. Развлекаться некогда. Оставлю Виктора на попечение Пепе, пусть купаются и загорают, и поеду. Э-ээ, стоп — я обещал синьоре Будрио, что присмотрю за Виктором. Черт возьми, у меня на сегодня слишком уж деловая программа.
Пепе, как выяснилось, сегодня поедет с родителями, так что без вариантов: Виктора придётся таскать с собой. Но он ничего не имел против.
— Эй, воин, а ты в элемобилях-то разбираешься?
— Ну металлолом не куплю, — неуверенно ответил я.
— Вот-вот, элемобили — это моя детская страсть. Поехали.
Новые машины на Ористано не привозят — нет покупателей, местные жители ещё не настолько разбогатели.
— Нам нужен внедорожник, тысяч за пять-шесть, — сказал я, когда мы оказались перед воротами небольшого элерынка.
— Ясно, — ответил Виктор и бросился в бурное рыночное море.
Потом я только бессмысленно улыбался и пытался понять, о чем это Виктор болтает с продавцами. Чувствовал он себя здесь, как рыба в воде.
На мой взгляд, тут нечего было делать дольше пяти минут: рынок маленький, и раз приличных дорог на острове нет, на нем продаются почти исключительно внедорожники. Но какие! На них, верно, ездили чертовы новосицилийские «силы порядка» лет сто назад. А потом, после освобождения, этот хлам долго били ногами от полноты чувств. Разочарование было тяжёлым. Потом я присмотрел одну приличную Ламборджинию и уже двинулся в её сторону, как Виктор вцепился в меня мёртвой хваткой.
— Ты чего? — спросил я.
— Я её ещё полчаса назад увидел, — процедил он сквозь зубы, — не торопись, если не хочешь отдать кучу денег.
Я пожал плечами, сжал зубы и продолжил скучать под палящими лучами Феба.
Через час он наконец подобрался к присмотренной машине, услышал цену и сразу же увёл меня от нее. Я помалкивал.
— Она стоит десять тысяч, — сказал он, — и в Палермо я посоветовал бы тебе заплатить. Продавец просит за нее восемь.
— Э-ээ, здесь она должна стоить дороже, чем в Палермо. Транспортные расходы, — пояснил я.
— Должна. Но здесь ни у кого нет таких денег, он прогадал, а везти её обратно…
— Понятно. И что ты собираешься делать? Всё остальное — такой хлам…
— Мы её купим. Через полчаса, — ухмыльнулся Виктор.
Через двадцать минут, уже почти сговорившись приобрести какой-то несусветный каникатьевский джип с помятыми крыльями, мы вернулись к Ламборджинии.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96