Он понял, что такое семья. Рядом с Рейчел, милой, доброй, заботливой, готовой отдать всю себя любимому человеку.
– Если вам нужна дочь, удочерите кого-нибудь. Вы финансируете множество сиротских домов. Уверен, в одном из них вам помогут.
Лукас наблюдал за матерью: они впервые откровенно говорили на эту тему.
– Именно ты был причиной трагедии и потому должен найти решение.
– Это произошло двадцать лет назад, – негромко сказал он. – Все мы изменились за это время. Я не женюсь для того лишь, чтобы ввести в семью женщину по имени Марта.
Его мать раздулась, напоминая кобру, готовую нанести удар.
– Добрый вечер, милый!
Лукас резко повернулся и, увидев Рейчел, был потрясен. У него за спиной тихо присвистнул отец, который всегда был ценителем женской красоты.
Лукас увел к себе нежно любимую, но просто одетую жену, а сейчас перед ним была ослепительно красивая светская дама в роскошном вечернем платье, с рубинами и бриллиантами, сверкающими на шее и в мочках ушей. Только ее сложно уложенные косы сохранились от начала дня, но и они были украшены сверкающими драгоценными камнями. Королева могла бы с гордостью назвать ее подругой.
Вела она себя так, словно не слышала разговора Лукаса с его матерью.
– Моя дорогая Рейчел!
Лукас быстро подошел к ней, поцеловал в щеку и повел дальше, держа под локоток, накрыв ее руку своей ладонью.
Рейчел хотелось сказать ему, что не ей, а ему нужна защита, но удовлетворилась тем, что ласково похлопала его по руке.
– Отец, матушка! Позвольте представить вас моей жене, Рейчел.
– Твоей жене!
Его мать вскочила с кушетки, походя на злобного пса, у которого отняли кость.
– Рейчел, мои родители – Томас и Аурелия.
Рейчел присела в книксене перед свекровью.
– Миссис Грейнджер, мистер Грейнджер.
Итак, вот он – кошмар Лукаса. Сейчас лицо Аурелии Грейнджер было искажено гримасой злобы.
Мистер Грейнджер сжал руку жены, заставив ее застыть на месте.
– Не может быть! – запротестовала миссис Грейнджер. – Ты не был женат три дня назад.
– Нет. Мы поженились вчера. – Лукас выпятил подбородок.
– Ты немедленно аннулируешь брак! – отрезал Ти-Эл. – Если бы я поверил отправленной тобой телеграмме, а не счел ее чушью, то велел бы тебе это сделать.
Рейчел уже поняла, что представляет собой Аурелия, однако рассчитывала на здравый смысл.
– Вам придется найти другой способ заполучить деньги Толлмейджа! – огрызнулся Лукас. – Кроме того, дети Рейчел унаследуют Фонд Дэвисов. С учетом того, что смогу обеспечить я, ветвь семьи Грейнджер, обосновавшаяся в Сан-Франциско, не будет ни в чем нуждаться.
Отец Лукаса хотел, чтобы сын женился ради денег? Но что еще хуже, он, видимо, считает Лукаса безмозглым мальчишкой.
– Ветвь из Сан-Франциско? – переспросил Ти-Эл с нескрываемым изумлением.
– Да. Я никогда больше не буду жить в Филадельфии.
– Это твой дом!
– Он давно перестал быть моим, – заявил Лукас.
– А как насчет визитов?
– Редкие, и только ради Тома.
Лукас не стеснялся в выражениях.
Тем временем Аурелия Грейнджер внимательно изучала Рейчел.
– Рейчел Дэвис?
– Да, мэм.
Рейчел настороженно выжидала, но внешне оставалась спокойной. Ей уже приходилось сталкиваться с самыми высокомерными представителями высших слоев бостонского общества. Однако ей не хотелось оскорблять мать Лукаса в его присутствии. Ти-Эл с шипением выпустил воздух сквозь сжатые зубы.
– Дочка книготорговца. Боже правый, Лукас, неужели ты не мог…
– Если вы оскорбите мою жену, сэр, я с величайшим наслаждением выброшу вас с поезда, когда мы окажемся на полпути между станциями. Думаю, комментарии излишни.
Мужчины смерили друг друга взглядами, словно стояли на помосте для боксерских поединков.
– Ты знаешь, за кого вышла замуж, девица? – спросила Аурелия.
Рейчел повернулась к ней:
– Мэм?
– За убийцу!
Рейчел тряхнула головой. Боже милосердный, ее муж не шутил, когда говорил о ее злобе.
– Только не Лукас!
Он сделал движение, и она сжала его руку.
– Двадцать лет я оплакиваю то, что он совершил. – Голос Аурелии понизился и превратился в скорбный плач, который сделал бы честь королю Лиру. – Посмотри на меня, я все еще в трауре! А он наслаждается жизнью.
Рейчел попыталась разрядить атмосферу, назвав некоторые бесспорные факты и постаравшись облечь их в дипломатическую форму.
– Двадцать лет назад, мэм, Лукас был ребенком семи или восьми лет. Ничто из того, что он мог сделать…
– Он убил свою сестру, Марту.
Аурелия Грейнджер отколола от платья траурную брошь и сунула ее под нос Рейчел.
Рейчел с большим удовольствием взяла бы в руку скорпиона.
– Она носила имя моей матери и была сущим ангелочком, посланным нам с небес, – тихо проговорила свекровь, доставая черный носовой платок, отделанный кружевами. – Она утонула из-за него.
– Она была постреленком, который никого не слушался! – взорвался Лукас. – Была уволена очередная гувернантка. А Марта этим хвасталась!
– Лукас! – прорычал отец.
Лукас повернулся к нему:
– Пусть все знают! Хватит молчать! Марте было восемь лет, однако за последний год у нее сменилось четыре гувернантки!
Рейчел вздрогнула, брошь едва не выпала у нее из рук. Она сама много раз со всех ног бежала за Мерси, так что могла живо представить себе, в какие переделки попадала Марта.
– Лукас, ты напоминаешь мне о том ужасном дне…
– Я сказал неправду?
Мать возмущенно посмотрела на него, но спорить не стала.
– Вы оставили ее у озера со мной, потому что никто не мог справиться с ней, да никто и не соглашался. Мне было всего семь, и я не мог отказаться. Не представлял себе, чем это может кончиться.
Ти-Эл ахнул.
Рейчел перевела взгляд на него и заметила, как сильно он побледнел.
– Матушка собиралась уйти всего на несколько минут, чтобы выпить чаю с миссис Уилсон. Том был на рыбалке, Гортензия играла в крокет со своими школьными подругами. Матушка знала, что Марта обязательно пройдет по тому упавшему бревну – она всегда делала то, что ей запрещали! – бросил Лукас матери.
– Ничего подобного! – огрызнулась Аурелия.
– Тем утром бревно было мокрым, под ним текла река, и юбки Марты утащили ее на дно, – гневно продолжал Лукас. – Ее гувернантка постоянно твердила ей: «Будьте осторожны, в другой раз вы поскользнетесь и утонете». Так и случилось. Но будь я проклят, если до конца жизни буду нести груз этой вины! Это было бы несправедливо. Повторяю: я был тогда семилетним ребенком.
– Господи! Я не знал всех подробностей! – прошептал Ти-Эл.
Рейчел взглянула на брошь, которую держала в руке, и опустила глаза на миниатюру. На нее смотрело улыбающееся личико маленькой озорницы, которая никого не слушалась, ничего не боялась и делала все по-своему. Ангелочком она не была, как утверждала мать Лукаса.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61
– Если вам нужна дочь, удочерите кого-нибудь. Вы финансируете множество сиротских домов. Уверен, в одном из них вам помогут.
Лукас наблюдал за матерью: они впервые откровенно говорили на эту тему.
– Именно ты был причиной трагедии и потому должен найти решение.
– Это произошло двадцать лет назад, – негромко сказал он. – Все мы изменились за это время. Я не женюсь для того лишь, чтобы ввести в семью женщину по имени Марта.
Его мать раздулась, напоминая кобру, готовую нанести удар.
– Добрый вечер, милый!
Лукас резко повернулся и, увидев Рейчел, был потрясен. У него за спиной тихо присвистнул отец, который всегда был ценителем женской красоты.
Лукас увел к себе нежно любимую, но просто одетую жену, а сейчас перед ним была ослепительно красивая светская дама в роскошном вечернем платье, с рубинами и бриллиантами, сверкающими на шее и в мочках ушей. Только ее сложно уложенные косы сохранились от начала дня, но и они были украшены сверкающими драгоценными камнями. Королева могла бы с гордостью назвать ее подругой.
Вела она себя так, словно не слышала разговора Лукаса с его матерью.
– Моя дорогая Рейчел!
Лукас быстро подошел к ней, поцеловал в щеку и повел дальше, держа под локоток, накрыв ее руку своей ладонью.
Рейчел хотелось сказать ему, что не ей, а ему нужна защита, но удовлетворилась тем, что ласково похлопала его по руке.
– Отец, матушка! Позвольте представить вас моей жене, Рейчел.
– Твоей жене!
Его мать вскочила с кушетки, походя на злобного пса, у которого отняли кость.
– Рейчел, мои родители – Томас и Аурелия.
Рейчел присела в книксене перед свекровью.
– Миссис Грейнджер, мистер Грейнджер.
Итак, вот он – кошмар Лукаса. Сейчас лицо Аурелии Грейнджер было искажено гримасой злобы.
Мистер Грейнджер сжал руку жены, заставив ее застыть на месте.
– Не может быть! – запротестовала миссис Грейнджер. – Ты не был женат три дня назад.
– Нет. Мы поженились вчера. – Лукас выпятил подбородок.
– Ты немедленно аннулируешь брак! – отрезал Ти-Эл. – Если бы я поверил отправленной тобой телеграмме, а не счел ее чушью, то велел бы тебе это сделать.
Рейчел уже поняла, что представляет собой Аурелия, однако рассчитывала на здравый смысл.
– Вам придется найти другой способ заполучить деньги Толлмейджа! – огрызнулся Лукас. – Кроме того, дети Рейчел унаследуют Фонд Дэвисов. С учетом того, что смогу обеспечить я, ветвь семьи Грейнджер, обосновавшаяся в Сан-Франциско, не будет ни в чем нуждаться.
Отец Лукаса хотел, чтобы сын женился ради денег? Но что еще хуже, он, видимо, считает Лукаса безмозглым мальчишкой.
– Ветвь из Сан-Франциско? – переспросил Ти-Эл с нескрываемым изумлением.
– Да. Я никогда больше не буду жить в Филадельфии.
– Это твой дом!
– Он давно перестал быть моим, – заявил Лукас.
– А как насчет визитов?
– Редкие, и только ради Тома.
Лукас не стеснялся в выражениях.
Тем временем Аурелия Грейнджер внимательно изучала Рейчел.
– Рейчел Дэвис?
– Да, мэм.
Рейчел настороженно выжидала, но внешне оставалась спокойной. Ей уже приходилось сталкиваться с самыми высокомерными представителями высших слоев бостонского общества. Однако ей не хотелось оскорблять мать Лукаса в его присутствии. Ти-Эл с шипением выпустил воздух сквозь сжатые зубы.
– Дочка книготорговца. Боже правый, Лукас, неужели ты не мог…
– Если вы оскорбите мою жену, сэр, я с величайшим наслаждением выброшу вас с поезда, когда мы окажемся на полпути между станциями. Думаю, комментарии излишни.
Мужчины смерили друг друга взглядами, словно стояли на помосте для боксерских поединков.
– Ты знаешь, за кого вышла замуж, девица? – спросила Аурелия.
Рейчел повернулась к ней:
– Мэм?
– За убийцу!
Рейчел тряхнула головой. Боже милосердный, ее муж не шутил, когда говорил о ее злобе.
– Только не Лукас!
Он сделал движение, и она сжала его руку.
– Двадцать лет я оплакиваю то, что он совершил. – Голос Аурелии понизился и превратился в скорбный плач, который сделал бы честь королю Лиру. – Посмотри на меня, я все еще в трауре! А он наслаждается жизнью.
Рейчел попыталась разрядить атмосферу, назвав некоторые бесспорные факты и постаравшись облечь их в дипломатическую форму.
– Двадцать лет назад, мэм, Лукас был ребенком семи или восьми лет. Ничто из того, что он мог сделать…
– Он убил свою сестру, Марту.
Аурелия Грейнджер отколола от платья траурную брошь и сунула ее под нос Рейчел.
Рейчел с большим удовольствием взяла бы в руку скорпиона.
– Она носила имя моей матери и была сущим ангелочком, посланным нам с небес, – тихо проговорила свекровь, доставая черный носовой платок, отделанный кружевами. – Она утонула из-за него.
– Она была постреленком, который никого не слушался! – взорвался Лукас. – Была уволена очередная гувернантка. А Марта этим хвасталась!
– Лукас! – прорычал отец.
Лукас повернулся к нему:
– Пусть все знают! Хватит молчать! Марте было восемь лет, однако за последний год у нее сменилось четыре гувернантки!
Рейчел вздрогнула, брошь едва не выпала у нее из рук. Она сама много раз со всех ног бежала за Мерси, так что могла живо представить себе, в какие переделки попадала Марта.
– Лукас, ты напоминаешь мне о том ужасном дне…
– Я сказал неправду?
Мать возмущенно посмотрела на него, но спорить не стала.
– Вы оставили ее у озера со мной, потому что никто не мог справиться с ней, да никто и не соглашался. Мне было всего семь, и я не мог отказаться. Не представлял себе, чем это может кончиться.
Ти-Эл ахнул.
Рейчел перевела взгляд на него и заметила, как сильно он побледнел.
– Матушка собиралась уйти всего на несколько минут, чтобы выпить чаю с миссис Уилсон. Том был на рыбалке, Гортензия играла в крокет со своими школьными подругами. Матушка знала, что Марта обязательно пройдет по тому упавшему бревну – она всегда делала то, что ей запрещали! – бросил Лукас матери.
– Ничего подобного! – огрызнулась Аурелия.
– Тем утром бревно было мокрым, под ним текла река, и юбки Марты утащили ее на дно, – гневно продолжал Лукас. – Ее гувернантка постоянно твердила ей: «Будьте осторожны, в другой раз вы поскользнетесь и утонете». Так и случилось. Но будь я проклят, если до конца жизни буду нести груз этой вины! Это было бы несправедливо. Повторяю: я был тогда семилетним ребенком.
– Господи! Я не знал всех подробностей! – прошептал Ти-Эл.
Рейчел взглянула на брошь, которую держала в руке, и опустила глаза на миниатюру. На нее смотрело улыбающееся личико маленькой озорницы, которая никого не слушалась, ничего не боялась и делала все по-своему. Ангелочком она не была, как утверждала мать Лукаса.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61