Журнал для работающих женщин предлагал Элен вести колонку, посвященную приему гостей. Это было заманчивое предложение, но Элен не в состоянии была взяться еще и за это: у нее не хватало времени, чтобы выполнить такую работу достаточно хорошо. Она и так разрывалась между «А Ля Карт» и АМ/США и не имела возможности взяться за большее.
Был звонок и из издательства. Они хотели, чтобы она написала книгу о приеме гостей. Элен встретилась за ленчем с редактором, энергичной, спортивного вида женщиной около сорока лет, которая была замужем и имела троих детей. Каждый день ей приходилось долго добираться на работу из дальнего пригорода, где она жила, и они с Элен провели большую часть ленча, обмениваясь мнениями о том, как следует делать карьеру и воспитывать детей.
– У меня не трое, как у вас, а двое, и то я думала, что не выдержу, – призналась Элен. – Как вы на это решились? И зачем?
– Элементарно, – ответила женщина, и на лице ее отразилось некоторое смущение. – Просто я хотела иметь все.
– И вам это удалось? – спросила Элен, думая о Бренде.
– Да, – сказала редактор. – Только чаще всего я слишком устаю, чтобы получать от этого удовольствие.
Элен нечего было на это ответить. Должно быть, нигде в мире ни одной женщине еще не удавалось разрешить противоречия между карьерой и семейной жизнью, успехом и детьми, продвижением по службе и любовью.
Разговор за ленчем был туманным и неопределенным. Редактор хотела, чтобы в книге было много полезных советов, занимательных сведений, рецептов блюд, которые можно приготовить быстро и без труда, а главное, чтобы книга была живой и яркой.
– Но во мне-то нет никакой живости и яркости, – возразила Элен. – Я вечно нервничаю, очень не уверена в себе и беру только усидчивостью.
– Глядя на вас, этого не скажешь, – уверенным тоном ответила редактор. – Вы как раз производите впечатление яркой индивидуальности.
– Вот уж, к сожалению, нет, – машинально отозвалась Элен, и в голосе ее слышалось то же недовольство собой, что и в годы молодости.
Но уже в следующую минуту внутренний голос ее нового, нынешнего «я» заставил ее не согласиться с этим утверждением и признать, что да, действительно, в ней иногда проявляется и азарт, и яркость.
Чарли, специалист по гриму из телекомпании АМ/США, научил ее делать макияж почти профессионально, показал, как с помощью теней для век и косметического карандаша подчеркнуть разрез ее изумительных голубовато-зеленых глаз и как наносить румяна так, чтобы они выглядели на лице естественно. Теперь Элен могла себе позволить покупать дорогие вещи – одежду из натурального шелка, хлопка, льна и шерсти, отдавая предпочтение простым фасонам и чистым, светлым тонам, которые выгодно оттеняли ее золотисто-каштановые волосы и матовую кожу.
Иногда, когда Элен случайно ловила свое отражение в витрине магазина или в неожиданно попавшемся ей на глаза зеркале, она испытывала чувство приятного удивления, видя, какое у нее жизнерадостное выражение лица и как энергична и легка ее походка. Она сознавала, что в ней сегодняшней почти невозможно было узнать ту до самозабвения обожавшую мужа женщину, какой она была при жизни Фила. И она уже давно поняла, что не Фил сделал ее такой – не он был причиной того, что она испытывала чувство неуверенности, робости и сознания своей никчемности. Она сама культивировала в себе эти чувства: она, как и все остальные женщины, которых она знала, послушно следовала указаниям женских журналов, психологов и создателей кинофильмов о том, какой она должна быть, чего ей следует желать и что делать. Она старалась быть незаметной, потому что ей внушали, что мужчины не любят энергичных и уверенных в себе женщин; она не могла свести концы с концами в чековой книжке, потому что заниматься денежными расчетами считалось «неженственным»; она старательно подавляла в себе проблески самостоятельности и независимости, потому что фильмы, книги и журналы не переставая твердили ей, что мужчинам нужны женщины, которые бы нуждались в заботе.
После смерти Фила самым трудным для Элен – помимо необходимости зарабатывать на жизнь себе и детям – было превозмочь себя и изменить свои взгляды, несмотря на давление, которое оказывало на нее общество, считавшее самостоятельность и профессионализм привилегией мужчин. И она справилась с этой задачей, хотя и отдавала себе отчет в том, что ее внутренняя сущность совсем не соответствует тому образу уверенной в себе женщины, который она старательно демонстрировала окружающим. И все же сейчас, когда ей удалось преодолеть сковывавшее ее неверие в собственные силы и склонность к самоуничижению, она могла быть довольна собой. Элен сама удивлялась, что только теперь, когда юность осталась далеко позади, она начала себе даже нравиться. С годами она преодолела душевный разлад, противоречие между тем, что она представляла собой в действительности, и тем, как воспринимали ее окружающие.
Она слишком уважала себя, чтобы продолжать затянувшиеся отношения с Лью. Она чувствовала, что заслуживает большего: ее не устраивали крохи внимания, украденная любовь, она не желала быть участницей любовного треугольника и одновременно помогать Лью сохранить семью. И ей было ясно, что пока Лью сохраняет на нее хоть какие-то права, она не сможет рассчитывать ни на что большее.
Все это она ему и сказала.
– Я давно знал, что когда-нибудь ты решишь прекратить наши отношения, – сказал он. Его глаза, в которых обычно светились золотистые искорки, казались потухшими. – Я иногда думаю, что мне надо было с самого начала уйти от Рини. Знаешь, мы могли быть очень счастливы.
– Да, – сказала Элен. – Знаю. И мы были счастливы – насколько это было возможно в наших условиях. Но ты так и не ушел от Рини.
– Да, – согласился Лью, – это правда. Странно, что наши с Рини отношения становятся все лучше и лучше.
– Это я тоже знаю, – с грустной улыбкой сказала Элен. – Но теперь вам уже придется обходиться без меня.
– Ты ведь не держишь на меня зла? – спросил Лью.
– Нет, – сказала Элен, – не держу. Я была тебе нужна – по разным причинам. И ты был мне нужен. Но теперь я хочу большего.
Лью понимающе кивнул. Он серьезен, он все понимал.
– Ты права, – сказал он, зная, что больше никогда ее не поцелует. – Ты заслуживаешь большего.
Дела шли лучше, чем когда-либо. У Элен теперь работали три штатных шеф-повара, которые заведовали кулинарной частью; у нее имелся список, включающий более ста официантов, официанток и барменов, которые работали по вызову. Ее старая кухня в Ла-Рошели, когда-то казавшаяся мечтой, теперь просто не выдерживала перегрузок. Может быть, расширить ее? Может, стоит продать дом и начать все с нуля, взявшись за организацию новой кухни где-нибудь поближе к центру?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95