А потом будем думать, как заменить этот мак. Или я выиграю в конкурсе Ассоциации искусств жителей Восточной 4-й улицы, или умру.
Девять
Динни попытался уговорить сторожа не выселять его, но тот был непреклонен. Он незаконно сдавал эти верхние комнаты, рискуя потерять работу, и если Динни не может платить, пусть съезжает.
– Но я тут единственный приличный человек. Если бы не я, весь дом заполнили бы педики. Я же хороший жилец: тихий, никого не трогаю. Я завтра достану денег.
Сторож поколебался. Но тут Хизер поддалась искушению усесться к нему на плечо и сыграть парочку неистовых джиг. При этом она оставалась невидимой.
– Завтра же съезжай, – объявил сторож и удалился.
– Кто тебя просил это делать? – заорал Динни. Феечка не нашлась, что ответить. Динни швырнул в нее обе сандалии, и она обиженно удалилась.
Динни плюхнулся перед телевизором.
– Надо было прихлопнуть ее скрипкой, – проворчал он.
Под руководством Хизер он разучил «Аларский мост» и еще один знаменитый шотландский стратспей – «Мельник из Дрона». Ему уже гораздо больше нравилось учиться. По людским стандартам он по-прежнему играл плохо, а уж по фейским так и вовсе ужасно, но прогресс был налицо. Он готов уже был выразить некоторую благодарность Хизер, но сдерживался.
– Присягните богу прямо сейчас – внесите тысячу долларов, – взывал к телезрителям красавец-проповедник. – Разорвите замкнутый круг нищеты и несчастий. Принесите мне сегодня тысячу долларов, и ваши проблемы с божьей помощью исчезнут!
Динни громко обругал проповедника и щелкнул пультом.
– Мы ждем вашего звонка, – ворковала обнаженная женщина, поглаживая себя красной телефонной трубкой. – Розовые, теплые, сочные юные дырочки, по телефону 970-Д-Ы-Р-А.
– Что смотришь? – произнесла Хизер, влетая в окно. На лице ее разлилась блаженная улыбка, вызванная виски.
– Не твое дело.
– А что такое «розовые, теплые, сочные юные дырочки»?
– Как ты посмела снова явиться?
– Не волнуйся, – сказал Хизер. – Я простила тебе то, что ты швырнул в меня сандалии.
На окраине Рая царило оживление. Тела сновали туда-сюда, возбужденно разговаривая друг с другом и то и дело поглядывая на землю.
– В чем дело? – спросил Джонни своего друга Билли.
– Приближается Праздник голодных духов, – объяснил ему Билли. Билли умер на несколько лет раньше Джонни, поэтому лучше знал местные порядки. – Все китайские духи, которых что-то гложет – неудавшиеся предприятия или что-то еще, чего они не успели закончить, – имеют возможность спуститься на землю, поглядеть вокруг и доделать начатое.
– Так-так, интересненько, – пробормотал Джонни. – Я бы с удовольствием узнал, что стало с моей гитарой.
Элрик оставил своих последователей, чтобы слетать в город. Оказавшись там, он немедленно отправился в читальный зал городской библиотеки. Не так-то просто было стащить огромную человеческую книгу с полки, а потом еще и прочесть ее, к тому же могла подняться паника, но Элрику была совершенно необходима информация.
Он не знал, чтобы еще такое предпринять в своей партизанской войне против короля Талы. Миролюбивые корнуоллские феи с трудом воспринимали идею партизанской войны, и ему с его небольшой командой постоянно приходилось бороться с желанием просто пойти к Тале и сказать что-нибудь вроде: «Послушай, мы же тут все одним фейским мирром мазаны. Давай договоримся». Тала принадлежал к какому-то неслыханному виду фей – фей-тиранов, договориться по-хорошему с ним было невозможно.
Элрик разыскал раздел политической философии и вытащил краткое изложение трудов Председателя Мао.
– Привет, я – Линда, мы с подружкой предлагаем самый лучший секс с двумя девочками по телефону…
– Почему ты постоянно смотришь этот идиотский порноканал?
– Я не смотрю его постоянно. Просто щелкал пультом и случайно попал.
Хизер расхохоталась.
– Ужасно хочется послушать шотландскую музыку. Пошли найдем каких-нибудь музыкантов.
– В Нью-Йорке никто шотландскую музыку не играет. Только ирландскую.
– Правда? Ну и ну! Ладно, ничего, это почти одно и то же. Всему, что они умеют, они научились у нас. Куда можно пойти?
Динни знал один бар на углу 14-й и 9-й, где регулярно играли подобное, но идти ему не хотелось. Хизер принялась его упрашивать.
– Тебе хорошо болтать про все эти джиги и рилы, – сердито сказал Динни. – А как прикажешь мне наслаждаться музыкой, если меня завтра выселяют! Тебе спасибо.
Хизер нахмурилась:
– Послушай, Динни, давай-ка по порядку. Я что-то не совсем понимаю: за то, что ты тут живешь, ты должен каждую неделю платить деньги этому человеку. Пять недель ты этого не делал. Поэтому он сказал, чтобы ты съезжал. Пока все верно?
– Еще как.
– Таким образом, – заключила Хизер, – тебе нужно всего-навсего добыть пачку этих твоих долларов и отдать их тому человеку. Тогда все будет в порядке.
– Наконец-то до тебя дошло, тупица, да вот только «этих долларов»-то у меня и нету.
– Ты же ходил работать курьером. Разве ты не заработал достаточно, чтобы заплатить за квартиру?
Динни фыркнул:
– Даже на одну пиццу не заработал!
– А пицца может заменить квартплату?
Динни сжал пальцами виски.
– Все, хватит. Еще одна фейская глупость – и я за себя не отвечаю.
Хизер выхватила меч и бегло глянула в зеркало. Слегка поправив килт, она улыбнулась.
– Как ты в скором времени убедишься, находчивости и изобретательности фей чертополоха нет предела. Своди меня послушать музыку, и я найду денег на квартиру.
Хизер по-прежнему не понимала, почему нужно платить какие-то доллары, чтобы жить в грязной комнате – странно это как-то, – но она была полна решимости помочь.
Вечер ей страшно понравился. Она всего пару раз насмешливо пофыркала над музыкантами – те действительно хорошо играли, хоть и были людьми; потом они расселись за столиком в углу бара и погрузились в сигаретный дым. Как приятно было слушать волынку, дудочки, скрипки, мандолины, банджо и бубен! А джиги и рилы она отстукивала на столе босыми пятками. Хотя они с Мораг и старались исполнять шотландскую фейскую музыку в радикальном стиле, традиционная музыка ей тоже по-прежнему нравилась.
Когда же музыканты заиграли на хорнпайпах «Парней из Блухилла» и «Урожай дома», старые и молодые потомки ирландцев и ирландские эмигранты побросали свои «Гиннессы» и «Джеймсоны» и все как один пустились в пляс.
– Как трогательно, – сказала Хизер, глядя на них.
– Почему?
– Потому что они вспоминают свой дом.
Итальянские феи дружат с ветром и отлично ездят на нем верхом.
Трое оседлали воздушный поток над Хаустон-стрит, севернее своего обиталища – Маленькой Италии. Они осмотрели улицы, идущие на север, и подождали.
– Вон, – сказала младшая фея, показывая вперед, – вон она.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54
Девять
Динни попытался уговорить сторожа не выселять его, но тот был непреклонен. Он незаконно сдавал эти верхние комнаты, рискуя потерять работу, и если Динни не может платить, пусть съезжает.
– Но я тут единственный приличный человек. Если бы не я, весь дом заполнили бы педики. Я же хороший жилец: тихий, никого не трогаю. Я завтра достану денег.
Сторож поколебался. Но тут Хизер поддалась искушению усесться к нему на плечо и сыграть парочку неистовых джиг. При этом она оставалась невидимой.
– Завтра же съезжай, – объявил сторож и удалился.
– Кто тебя просил это делать? – заорал Динни. Феечка не нашлась, что ответить. Динни швырнул в нее обе сандалии, и она обиженно удалилась.
Динни плюхнулся перед телевизором.
– Надо было прихлопнуть ее скрипкой, – проворчал он.
Под руководством Хизер он разучил «Аларский мост» и еще один знаменитый шотландский стратспей – «Мельник из Дрона». Ему уже гораздо больше нравилось учиться. По людским стандартам он по-прежнему играл плохо, а уж по фейским так и вовсе ужасно, но прогресс был налицо. Он готов уже был выразить некоторую благодарность Хизер, но сдерживался.
– Присягните богу прямо сейчас – внесите тысячу долларов, – взывал к телезрителям красавец-проповедник. – Разорвите замкнутый круг нищеты и несчастий. Принесите мне сегодня тысячу долларов, и ваши проблемы с божьей помощью исчезнут!
Динни громко обругал проповедника и щелкнул пультом.
– Мы ждем вашего звонка, – ворковала обнаженная женщина, поглаживая себя красной телефонной трубкой. – Розовые, теплые, сочные юные дырочки, по телефону 970-Д-Ы-Р-А.
– Что смотришь? – произнесла Хизер, влетая в окно. На лице ее разлилась блаженная улыбка, вызванная виски.
– Не твое дело.
– А что такое «розовые, теплые, сочные юные дырочки»?
– Как ты посмела снова явиться?
– Не волнуйся, – сказал Хизер. – Я простила тебе то, что ты швырнул в меня сандалии.
На окраине Рая царило оживление. Тела сновали туда-сюда, возбужденно разговаривая друг с другом и то и дело поглядывая на землю.
– В чем дело? – спросил Джонни своего друга Билли.
– Приближается Праздник голодных духов, – объяснил ему Билли. Билли умер на несколько лет раньше Джонни, поэтому лучше знал местные порядки. – Все китайские духи, которых что-то гложет – неудавшиеся предприятия или что-то еще, чего они не успели закончить, – имеют возможность спуститься на землю, поглядеть вокруг и доделать начатое.
– Так-так, интересненько, – пробормотал Джонни. – Я бы с удовольствием узнал, что стало с моей гитарой.
Элрик оставил своих последователей, чтобы слетать в город. Оказавшись там, он немедленно отправился в читальный зал городской библиотеки. Не так-то просто было стащить огромную человеческую книгу с полки, а потом еще и прочесть ее, к тому же могла подняться паника, но Элрику была совершенно необходима информация.
Он не знал, чтобы еще такое предпринять в своей партизанской войне против короля Талы. Миролюбивые корнуоллские феи с трудом воспринимали идею партизанской войны, и ему с его небольшой командой постоянно приходилось бороться с желанием просто пойти к Тале и сказать что-нибудь вроде: «Послушай, мы же тут все одним фейским мирром мазаны. Давай договоримся». Тала принадлежал к какому-то неслыханному виду фей – фей-тиранов, договориться по-хорошему с ним было невозможно.
Элрик разыскал раздел политической философии и вытащил краткое изложение трудов Председателя Мао.
– Привет, я – Линда, мы с подружкой предлагаем самый лучший секс с двумя девочками по телефону…
– Почему ты постоянно смотришь этот идиотский порноканал?
– Я не смотрю его постоянно. Просто щелкал пультом и случайно попал.
Хизер расхохоталась.
– Ужасно хочется послушать шотландскую музыку. Пошли найдем каких-нибудь музыкантов.
– В Нью-Йорке никто шотландскую музыку не играет. Только ирландскую.
– Правда? Ну и ну! Ладно, ничего, это почти одно и то же. Всему, что они умеют, они научились у нас. Куда можно пойти?
Динни знал один бар на углу 14-й и 9-й, где регулярно играли подобное, но идти ему не хотелось. Хизер принялась его упрашивать.
– Тебе хорошо болтать про все эти джиги и рилы, – сердито сказал Динни. – А как прикажешь мне наслаждаться музыкой, если меня завтра выселяют! Тебе спасибо.
Хизер нахмурилась:
– Послушай, Динни, давай-ка по порядку. Я что-то не совсем понимаю: за то, что ты тут живешь, ты должен каждую неделю платить деньги этому человеку. Пять недель ты этого не делал. Поэтому он сказал, чтобы ты съезжал. Пока все верно?
– Еще как.
– Таким образом, – заключила Хизер, – тебе нужно всего-навсего добыть пачку этих твоих долларов и отдать их тому человеку. Тогда все будет в порядке.
– Наконец-то до тебя дошло, тупица, да вот только «этих долларов»-то у меня и нету.
– Ты же ходил работать курьером. Разве ты не заработал достаточно, чтобы заплатить за квартиру?
Динни фыркнул:
– Даже на одну пиццу не заработал!
– А пицца может заменить квартплату?
Динни сжал пальцами виски.
– Все, хватит. Еще одна фейская глупость – и я за себя не отвечаю.
Хизер выхватила меч и бегло глянула в зеркало. Слегка поправив килт, она улыбнулась.
– Как ты в скором времени убедишься, находчивости и изобретательности фей чертополоха нет предела. Своди меня послушать музыку, и я найду денег на квартиру.
Хизер по-прежнему не понимала, почему нужно платить какие-то доллары, чтобы жить в грязной комнате – странно это как-то, – но она была полна решимости помочь.
Вечер ей страшно понравился. Она всего пару раз насмешливо пофыркала над музыкантами – те действительно хорошо играли, хоть и были людьми; потом они расселись за столиком в углу бара и погрузились в сигаретный дым. Как приятно было слушать волынку, дудочки, скрипки, мандолины, банджо и бубен! А джиги и рилы она отстукивала на столе босыми пятками. Хотя они с Мораг и старались исполнять шотландскую фейскую музыку в радикальном стиле, традиционная музыка ей тоже по-прежнему нравилась.
Когда же музыканты заиграли на хорнпайпах «Парней из Блухилла» и «Урожай дома», старые и молодые потомки ирландцев и ирландские эмигранты побросали свои «Гиннессы» и «Джеймсоны» и все как один пустились в пляс.
– Как трогательно, – сказала Хизер, глядя на них.
– Почему?
– Потому что они вспоминают свой дом.
Итальянские феи дружат с ветром и отлично ездят на нем верхом.
Трое оседлали воздушный поток над Хаустон-стрит, севернее своего обиталища – Маленькой Италии. Они осмотрели улицы, идущие на север, и подождали.
– Вон, – сказала младшая фея, показывая вперед, – вон она.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54