Да мы потом три недели подряд как безумные занимались любовью в тихом гроте. Это было волшебно. Однако у вас тут все иначе. Керри увлечена рок-н-роллом, и мы должны действовать соответственно.
Она спрыгнула на стол, рыже-золотые волосы ее струились, лицо светилось.
– Ты хочешь знать, откуда я это знаю? – продолжала она. – Я тебе расскажу. Я весь день шпионила за Керри и ее тупой подружкой Мораг, а весь вечер шлялась по хипповым кафе на авеню Эй, слушала, о чем болтает модная молодежь, и читала рок-н-ролльные журналы. Я знаю, что ей нравится, и знаю, как такое сделать из тебя. Просто слушай, что я говорю.
Динни молчал. Он боялся верить своим ушам. Хизер обменялась парой сплетен с тараканом, который в этот момент пробегал мимо плитки, подбирая крошки. Плитку не мыли много лет, поэтому она представляла собой богатые угодья.
– В общем, Динни, сделка такова. Я обещаю тебе, что Керри в тебя влюбится. А ты за это отдашь мне Макферсонскую Скрипку. Идет?
Динни согласился – и это притом, что Хизер специально уточнила, что с этого момента он должен четко выполнять все ее указания, иначе она будет считать сделку расторгнутой и удалится, прикарманив скрипку.
– Тот, кто нарушит сделку, заключенную с феей, достоин самой страшной кары.
Фея выглянула в окно.
– О, боже, только не это, – вскричала она. – Еще два нищих умерли на ступенях театра!
Динни ничего не ответил.
– Сделай же что-нибудь, Динни.
– Что?
– Позвони куда-нибудь, куда звонят в Нью-Йорке, когда умирает человек? Это ужасно, что они вот так тут лежат.
Динни проворчал, что ему наплевать, пусть хоть весь год проваляются.
– Послушай меня хорошенько, Динни. Насколько я успела заметить, Керри, несмотря на то, что у нее в подружках ходит проклятая Макферсониха, – человек очень добрый и отзывчивый. Отсюда вывод: ты тоже должен стать добрым и отзывчивым. А если не стать, то хотя бы притвориться. Давай, звони.
И Динни послушно взял трубку.
Одиннадцать
Мораг запрыгнула в окно Керри с цветком эшшольции в руках. Вид у нее был встревоженный.
– Нашла у одной цветочницы в Мидтауне, – бросила она. И тут же поведала Керри печальную историю. – Я увидела маленькую девочку, которая расплакалась оттого, что у нее упал в грязь леденец. Естественно, я тут же материализовалась перед малышкой, чтобы ее утешить. В Шотландии бы это прошло на ура – девочка была бы вне себя от радости, и все такое. К несчастью, в Нью-Йорке этого не произошло. Девочка испугалась и отпрянула прямо на проезжую часть. – Мораг нахмурилась. – Просто кошмар, как долго в этом городе приходится дожидаться «скорой»!
Керри посочувствовала ей – Мораг же хотела как лучше, – но феечка была безутешна. Мало того, что по ее вине произошел несчастный случай, она была еще и убеждена, что теперь с ней самой непременно должно случиться что-то ужасное. Всем известно, сказала Мораг, что у фей страшно сильная карма.
Но сделанного не воротишь, поэтому им ничего не оставалось, как следовать намеченному на сегодня плану, а план заключался в том, чтобы выследить молодую нищенку, завладевшую трехцветковым валлийским маком.
День выдался слишком жаркий. Магента присела отдохнуть на углу 4-й улицы и авеню Си. Если ей не изменяла память, она прошагала сегодня сорок парсангов, несмотря на постоянные провокации Тиссаферна. Этот сподвижник Артаксеркса – коварный противник: до поры до времени он готов лишь изматывать войска Магенты, не прибегая к прямой атаке. На самом деле, это на руку обеим сторонам, поскольку в рядах греческих гоплитов Ксенофонта дисциплина гораздо выше, чем у персов, и если бы персы по-настоящему атаковали греков, те могли бы нанести им большой урон, но теперь греки проникли так глубоко на вражескую территорию, что решающую роль начинал играть численный перевес персов.
Мимо с воем пронеслась пожарная машина. Не обращая на нее внимания, Магента тщательно осматривала окрестные крыши, не притаились ли на них лучники? Не обнаружив ни одного, она сделала хороший глоток коктейля и позволила себе немного поспать перед небольшим зданием с флагом над входом.
Керри занялась калоприемником. Никто не знает точно, отчего возникает болезнь Крона и как ее лечить, поэтому, когда Мораг спрашивала Керри, поправится ли та когда-нибудь, Керри отвечала, что все может быть.
– Может, организм сам как-то излечится, и тогда врачи сделают мне восстановительную операцию и мне больше не надо будет ходить с калоприемником. А может, болезнь еще долго не будет прогрессировать, но для излечения этого недостаточно. Наконец, приступы могут участиться, и врачи удалят мне еще кусок кишечника, но тогда уже восстановительная операция будет невозможна.
На этом месте у Керри на глазах обычно выступали слезы, и Мораг ничего не оставалось, как сменить тему.
Керри извлекла из кип одежды, громоздившихся на полу, самые яркие вещи: длинную желтую юбку с рваными краями, фуфайку с длинными рукавами, выкрашенную в красный, синий, розовый и фиолетовый цвета, длиннополый зеленый индийский жилет, украшенный вышивкой с блестками, бусы, повязку на голову, круглые солнечные очки, отсвечивающие синим, замшевую сумку с бахромой, тоже всю расшитую, бейсбольные бутсы, на которые был вылит целый набор гуаши, и гвоздику для волос.
– Может, лучше розу?
– Все никак не решу, – ответила Мораг. – А как насчет маргаритки?
– Пошли.
На улице на Керри, вслед которой частенько свистели и кричали мужчины, немедленно обрушился целый поток улюлюканья и грязных окриков. Кричали рабочие с близлежащей стройки. Весь этот свист был неприятен Керри, но она не стала отвечать.
– Дашь раздвинуть твою тугую попку?
– Ужас какой, – воскликнула Мораг, сидевшая у нее на плече. – Это все, наверное, моя карма!
Керри заверила, что карма тут ни при чем – с ней такое происходит каждый день.
Солнце палило, и унылые пешеходы с трудом тащились по тротуарам, а машины на мостовых скапливались и мешали друг другу. Похоже, будет неприятный день.
Когда Керри и Мораг дошли до авеню Би, где Мораг видела Магенту, на тротуар, пытаясь объехать пробку, резко вывернуло такси, и Керри пришлось отпрыгнуть. Мораг отлетела в какой-то дверной проем и рухнула на ступени.
– Это карма, – простонала она.
– Просто совпадение, – сказала Керри и принялась отряхивать килт феи. Мораг эти слова совершенно не убедили, и когда на следующем перекрестке два сумасшедших скейдбордиста вынудили Керри снова отпрыгнуть в сторону, отчего Мораг опять камнем полетела вниз, фея торжественно заявила, что если она доживет до вечера, это будет значить, что ей крупно повезло.
– Подайте, сколько сможете…
Керри достала мелочь, протянула ее нищему, извинилась, что открытки с картинами Боттичелли закончились, и стала всматриваться в даль.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54
Она спрыгнула на стол, рыже-золотые волосы ее струились, лицо светилось.
– Ты хочешь знать, откуда я это знаю? – продолжала она. – Я тебе расскажу. Я весь день шпионила за Керри и ее тупой подружкой Мораг, а весь вечер шлялась по хипповым кафе на авеню Эй, слушала, о чем болтает модная молодежь, и читала рок-н-ролльные журналы. Я знаю, что ей нравится, и знаю, как такое сделать из тебя. Просто слушай, что я говорю.
Динни молчал. Он боялся верить своим ушам. Хизер обменялась парой сплетен с тараканом, который в этот момент пробегал мимо плитки, подбирая крошки. Плитку не мыли много лет, поэтому она представляла собой богатые угодья.
– В общем, Динни, сделка такова. Я обещаю тебе, что Керри в тебя влюбится. А ты за это отдашь мне Макферсонскую Скрипку. Идет?
Динни согласился – и это притом, что Хизер специально уточнила, что с этого момента он должен четко выполнять все ее указания, иначе она будет считать сделку расторгнутой и удалится, прикарманив скрипку.
– Тот, кто нарушит сделку, заключенную с феей, достоин самой страшной кары.
Фея выглянула в окно.
– О, боже, только не это, – вскричала она. – Еще два нищих умерли на ступенях театра!
Динни ничего не ответил.
– Сделай же что-нибудь, Динни.
– Что?
– Позвони куда-нибудь, куда звонят в Нью-Йорке, когда умирает человек? Это ужасно, что они вот так тут лежат.
Динни проворчал, что ему наплевать, пусть хоть весь год проваляются.
– Послушай меня хорошенько, Динни. Насколько я успела заметить, Керри, несмотря на то, что у нее в подружках ходит проклятая Макферсониха, – человек очень добрый и отзывчивый. Отсюда вывод: ты тоже должен стать добрым и отзывчивым. А если не стать, то хотя бы притвориться. Давай, звони.
И Динни послушно взял трубку.
Одиннадцать
Мораг запрыгнула в окно Керри с цветком эшшольции в руках. Вид у нее был встревоженный.
– Нашла у одной цветочницы в Мидтауне, – бросила она. И тут же поведала Керри печальную историю. – Я увидела маленькую девочку, которая расплакалась оттого, что у нее упал в грязь леденец. Естественно, я тут же материализовалась перед малышкой, чтобы ее утешить. В Шотландии бы это прошло на ура – девочка была бы вне себя от радости, и все такое. К несчастью, в Нью-Йорке этого не произошло. Девочка испугалась и отпрянула прямо на проезжую часть. – Мораг нахмурилась. – Просто кошмар, как долго в этом городе приходится дожидаться «скорой»!
Керри посочувствовала ей – Мораг же хотела как лучше, – но феечка была безутешна. Мало того, что по ее вине произошел несчастный случай, она была еще и убеждена, что теперь с ней самой непременно должно случиться что-то ужасное. Всем известно, сказала Мораг, что у фей страшно сильная карма.
Но сделанного не воротишь, поэтому им ничего не оставалось, как следовать намеченному на сегодня плану, а план заключался в том, чтобы выследить молодую нищенку, завладевшую трехцветковым валлийским маком.
День выдался слишком жаркий. Магента присела отдохнуть на углу 4-й улицы и авеню Си. Если ей не изменяла память, она прошагала сегодня сорок парсангов, несмотря на постоянные провокации Тиссаферна. Этот сподвижник Артаксеркса – коварный противник: до поры до времени он готов лишь изматывать войска Магенты, не прибегая к прямой атаке. На самом деле, это на руку обеим сторонам, поскольку в рядах греческих гоплитов Ксенофонта дисциплина гораздо выше, чем у персов, и если бы персы по-настоящему атаковали греков, те могли бы нанести им большой урон, но теперь греки проникли так глубоко на вражескую территорию, что решающую роль начинал играть численный перевес персов.
Мимо с воем пронеслась пожарная машина. Не обращая на нее внимания, Магента тщательно осматривала окрестные крыши, не притаились ли на них лучники? Не обнаружив ни одного, она сделала хороший глоток коктейля и позволила себе немного поспать перед небольшим зданием с флагом над входом.
Керри занялась калоприемником. Никто не знает точно, отчего возникает болезнь Крона и как ее лечить, поэтому, когда Мораг спрашивала Керри, поправится ли та когда-нибудь, Керри отвечала, что все может быть.
– Может, организм сам как-то излечится, и тогда врачи сделают мне восстановительную операцию и мне больше не надо будет ходить с калоприемником. А может, болезнь еще долго не будет прогрессировать, но для излечения этого недостаточно. Наконец, приступы могут участиться, и врачи удалят мне еще кусок кишечника, но тогда уже восстановительная операция будет невозможна.
На этом месте у Керри на глазах обычно выступали слезы, и Мораг ничего не оставалось, как сменить тему.
Керри извлекла из кип одежды, громоздившихся на полу, самые яркие вещи: длинную желтую юбку с рваными краями, фуфайку с длинными рукавами, выкрашенную в красный, синий, розовый и фиолетовый цвета, длиннополый зеленый индийский жилет, украшенный вышивкой с блестками, бусы, повязку на голову, круглые солнечные очки, отсвечивающие синим, замшевую сумку с бахромой, тоже всю расшитую, бейсбольные бутсы, на которые был вылит целый набор гуаши, и гвоздику для волос.
– Может, лучше розу?
– Все никак не решу, – ответила Мораг. – А как насчет маргаритки?
– Пошли.
На улице на Керри, вслед которой частенько свистели и кричали мужчины, немедленно обрушился целый поток улюлюканья и грязных окриков. Кричали рабочие с близлежащей стройки. Весь этот свист был неприятен Керри, но она не стала отвечать.
– Дашь раздвинуть твою тугую попку?
– Ужас какой, – воскликнула Мораг, сидевшая у нее на плече. – Это все, наверное, моя карма!
Керри заверила, что карма тут ни при чем – с ней такое происходит каждый день.
Солнце палило, и унылые пешеходы с трудом тащились по тротуарам, а машины на мостовых скапливались и мешали друг другу. Похоже, будет неприятный день.
Когда Керри и Мораг дошли до авеню Би, где Мораг видела Магенту, на тротуар, пытаясь объехать пробку, резко вывернуло такси, и Керри пришлось отпрыгнуть. Мораг отлетела в какой-то дверной проем и рухнула на ступени.
– Это карма, – простонала она.
– Просто совпадение, – сказала Керри и принялась отряхивать килт феи. Мораг эти слова совершенно не убедили, и когда на следующем перекрестке два сумасшедших скейдбордиста вынудили Керри снова отпрыгнуть в сторону, отчего Мораг опять камнем полетела вниз, фея торжественно заявила, что если она доживет до вечера, это будет значить, что ей крупно повезло.
– Подайте, сколько сможете…
Керри достала мелочь, протянула ее нищему, извинилась, что открытки с картинами Боттичелли закончились, и стала всматриваться в даль.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54