Увидев меня, нахмурился. На пушту, довольно резким тоном заговорил с Рашидом. Выслушав ответ, смягчился, затем обратился ко мне по-русски, поблагодарил за проделанную работу и отпустил восвояси. Меня подбросили в расположение зональной группы отряда «Омега», где я и остался дожидаться рейса на Кабул.
Ночью где-то совсем рядом начался бой: ухали гранатометы, трещали автоматы. Я потянулся было за стволом, но ребята остались совершенно безучастны к творившемуся на улице и популярно объяснили, что такая пальба у них – дело обычное, не то что у нас, кабульских конторских крыс.
На другой день до обеда я загорал на балконе. Затем объявился Рашид и предложил посетить местный базар. Мои коллеги не рекомендовали такую прогулку, поскольку власть в городе лишь до 12-ти дня была у наших, а после полудня и до раннего утра переходила к «духам». Но мы все-таки двинули в город. Рашид – сукин сын! – в самых людных местах демонстративно затевал со мной беседы по-русски. Сразу десятки враждебных глаз с удивлением начинали ощупывать меня. Мурашки по коже! Я хоть и без автомата, но под авиакурткой всегда носил внушительный арсенал: на четыре часа скоротечного боя, как любил говаривать Ваня Кулешов. И все-таки…
Весь взмокший, я благополучно возвратился в «Омегу» и зарекся от таких опрометчивых поступков.
Наступила ночь. Около 23-х неожиданно опять приехал Рашид: приглашает доктор Баха. Прихватив свой "тревожный рюкзак" и автомат сел к нему в машину.
В кабинете сидели трое: Баха, начальник местного управления ХАДа и начальник политотдела афганской армии зоны «Север». Представив нас друг другу, Баха обратился за советом:
– Как защитить двух экспертов ООН по правам человека, проездом оказавшихся в Мазари-Шарифе? Они поселились в отеле в центре города. Моджахеды, прознав об этом, решили ночью захватить их, чтобы продемонстрировать всему миру свою силу. Вся афганская армия и советские части задействованы в широкомасштабной операции против душманской группировки войск командующего фронтом ИОА Забиулло в ущелье Мармоль. Для охраны ООНовцев местное управление ХАДа смогло наскрести всего 40 бойцов: поваров, шоферов и прочего обслуживающего персонала, которые, ясное дело, разбегутся при первом выстреле. Что вы, товарищ Бек, могли бы посоветовать?
Я спросил, известна ли численность душманов, собирающихся проводить операцию, и из какого района города они будут выдвигаться? Баха сказал, что моджахедов будет человек 25, а расположились они сейчас на северной окраине Мазари-Шарифа. Вооружение – автоматы и гранатометы.
Изучив карту города на стене, я ткнул пальцем в перекресток севернее отеля, миновать который «духи» никак не могли:
– Здесь надо устроить засаду.
Баха возразил:
– Понадобится примерно 120 бойцов, а где их взять?
Я покачал головой:
– Зачем 120? Хватит нас с Рашидом.
Развязав рюкзак, я вытащил ночной прицел и пристегнул к своему АКСН. Достал две мины направленного действия МОН-50, электропровода и подрывную машинку ПМ-4.
– Рашиду следует выдать пулемет ПК, с лентой на 250 патронов, – добавил я.
План был таков: мы с Рашидом под покровом темноты доберемся до перекрестка, установим мины, и, спрятавшись за дувалом, в ночной прицел будем наблюдать за обстановкой. При появлении «духов» дождемся, когда они приблизятся метров до 20–30, и нанесем удар МОНками. Каждая из них нашпигована 550 стальными шариками: они как картечью сметут душманский отряд. Рашид из-за угла будет строчить из пулемета трассирующими, подсвечивая мне, а я под шумок одиночными выстрелами прицельно выберу тех, кто еще шевелится. Затем сразу же – ноги в руки, и даем деру. Длиться бой будет максимум минуту-полторы.
Двое афганцев напряженно вслушивались, не понимая по-русски. Доктор Баха перевел им. В наступившей тишине они в изумлении уставились на меня.
Тишину нарушил Баха:
– Я пойду с вами!
– Ну уж нет, товарищ доктор, вам туда нельзя.
Снова подумав, Баха заявил:
– Я не имею права рисковать вашей жизнью, поэтому засаду отменяю. А вот могли бы вы, товарищ Бек, одолжить свой автомат Рашиду? Он подежурит на крыше отеля. Кстати, можно ли из него в темноте попасть в голову с дистанции примерно 100 метров?
Я ответил, что автомат пристрелян с ночным прицелом на 400 метров. Повернулся к Рашиду:
– Ты пользовался когда-нибудь такой штукой?
Он отрицательно мотнул головой.
– В таком случае, разрешите, товарищ доктор, мне пойти вместе с Рашидом! – сказал я.
Баха вдруг легко согласился.
Мы с Рашидом вернулись к нашим ребятам из «Омеги». Я нырнул под кровать, вытащил ящик с патронами, начал пересыпать бумажные пачки себе в рюкзак. Положил туда же несколько гранат, а мины МОН-50 оставил за ненадобностью.
Ребята мрачно наблюдали за моими приготовлениями:
– Куда это ты собрался, браток?
Я объяснил суть дела. Старший группы заявил:
– Я не имею права тебя отпускать!
– А я тебе не подчиняюсь! – огрызнулся в ответ, и соврал, что выполняю личное указание шефа.
На стареньком раздолбанном УАЗике, нервно озираясь по сторонам, афганский водитель подбросил до гостиницы, и тут же умчался. У входа под одиноким фонарным столбом, ярко освещенный, стоял допотопный БТР-40, по оси вросший в землю. Внутри маячили каски нескольких солдат. Сиротливо торчащий ствол пулемета СГМБ почему-то вызывал жалость. От окаменевших фигур афганцев веяло чувством безысходности. Тишина. Рашид с моим автоматом, следом я с рюкзаком, протопали мимо БТР в вестибюль гостиницы. Солдаты нас в упор не заметили. Холл был пуст. Матерясь по-русски, Рашид начал пинать двери, наконец вытащил из-за вешалки насмерть перепуганного администратора:
– В каком номере остановились американцы?
– Какие американцы? – лепечет администратор.
– Обыкновенные! Один негр и один белый. И кто их сопровождает? – Рашид для убедительности потыкал его автоматом в живот. Это подействовало, и скоро мы знали все, что было нужно. Поднялись на второй этаж и зашли в комнату по соседству с той, в которой ночевали ООНовцы. Там мы обнаружили афганца в национальной одежде. Это был начальник 4-го отдела 5-го Управления ХАДа, отвечавший за безопасность на транспорте.
Первым делом мы отыскали лестницу и приставили ее к люку, ведущему на плоскую крышу отеля. Затем вернулись в номер и разложили на койках свой арсенал.
Я хлопнул Рашида по плечу:
– По-моему, я сегодня у тебя в гостях! Война войной, а ужин по распорядку!
Рашид намек понял, нажал кнопку на стене. Возник могучий волосатый детина.
– Бача, принеси нам что-нибудь поесть и выпить! – барским тоном распорядился мой спутник. Пока Рашид ему еще что-то втолковывал, верзила мрачно косился на кровать: наверное, впервые видел автомат с таким огромным и страшным прицелом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108
Ночью где-то совсем рядом начался бой: ухали гранатометы, трещали автоматы. Я потянулся было за стволом, но ребята остались совершенно безучастны к творившемуся на улице и популярно объяснили, что такая пальба у них – дело обычное, не то что у нас, кабульских конторских крыс.
На другой день до обеда я загорал на балконе. Затем объявился Рашид и предложил посетить местный базар. Мои коллеги не рекомендовали такую прогулку, поскольку власть в городе лишь до 12-ти дня была у наших, а после полудня и до раннего утра переходила к «духам». Но мы все-таки двинули в город. Рашид – сукин сын! – в самых людных местах демонстративно затевал со мной беседы по-русски. Сразу десятки враждебных глаз с удивлением начинали ощупывать меня. Мурашки по коже! Я хоть и без автомата, но под авиакурткой всегда носил внушительный арсенал: на четыре часа скоротечного боя, как любил говаривать Ваня Кулешов. И все-таки…
Весь взмокший, я благополучно возвратился в «Омегу» и зарекся от таких опрометчивых поступков.
Наступила ночь. Около 23-х неожиданно опять приехал Рашид: приглашает доктор Баха. Прихватив свой "тревожный рюкзак" и автомат сел к нему в машину.
В кабинете сидели трое: Баха, начальник местного управления ХАДа и начальник политотдела афганской армии зоны «Север». Представив нас друг другу, Баха обратился за советом:
– Как защитить двух экспертов ООН по правам человека, проездом оказавшихся в Мазари-Шарифе? Они поселились в отеле в центре города. Моджахеды, прознав об этом, решили ночью захватить их, чтобы продемонстрировать всему миру свою силу. Вся афганская армия и советские части задействованы в широкомасштабной операции против душманской группировки войск командующего фронтом ИОА Забиулло в ущелье Мармоль. Для охраны ООНовцев местное управление ХАДа смогло наскрести всего 40 бойцов: поваров, шоферов и прочего обслуживающего персонала, которые, ясное дело, разбегутся при первом выстреле. Что вы, товарищ Бек, могли бы посоветовать?
Я спросил, известна ли численность душманов, собирающихся проводить операцию, и из какого района города они будут выдвигаться? Баха сказал, что моджахедов будет человек 25, а расположились они сейчас на северной окраине Мазари-Шарифа. Вооружение – автоматы и гранатометы.
Изучив карту города на стене, я ткнул пальцем в перекресток севернее отеля, миновать который «духи» никак не могли:
– Здесь надо устроить засаду.
Баха возразил:
– Понадобится примерно 120 бойцов, а где их взять?
Я покачал головой:
– Зачем 120? Хватит нас с Рашидом.
Развязав рюкзак, я вытащил ночной прицел и пристегнул к своему АКСН. Достал две мины направленного действия МОН-50, электропровода и подрывную машинку ПМ-4.
– Рашиду следует выдать пулемет ПК, с лентой на 250 патронов, – добавил я.
План был таков: мы с Рашидом под покровом темноты доберемся до перекрестка, установим мины, и, спрятавшись за дувалом, в ночной прицел будем наблюдать за обстановкой. При появлении «духов» дождемся, когда они приблизятся метров до 20–30, и нанесем удар МОНками. Каждая из них нашпигована 550 стальными шариками: они как картечью сметут душманский отряд. Рашид из-за угла будет строчить из пулемета трассирующими, подсвечивая мне, а я под шумок одиночными выстрелами прицельно выберу тех, кто еще шевелится. Затем сразу же – ноги в руки, и даем деру. Длиться бой будет максимум минуту-полторы.
Двое афганцев напряженно вслушивались, не понимая по-русски. Доктор Баха перевел им. В наступившей тишине они в изумлении уставились на меня.
Тишину нарушил Баха:
– Я пойду с вами!
– Ну уж нет, товарищ доктор, вам туда нельзя.
Снова подумав, Баха заявил:
– Я не имею права рисковать вашей жизнью, поэтому засаду отменяю. А вот могли бы вы, товарищ Бек, одолжить свой автомат Рашиду? Он подежурит на крыше отеля. Кстати, можно ли из него в темноте попасть в голову с дистанции примерно 100 метров?
Я ответил, что автомат пристрелян с ночным прицелом на 400 метров. Повернулся к Рашиду:
– Ты пользовался когда-нибудь такой штукой?
Он отрицательно мотнул головой.
– В таком случае, разрешите, товарищ доктор, мне пойти вместе с Рашидом! – сказал я.
Баха вдруг легко согласился.
Мы с Рашидом вернулись к нашим ребятам из «Омеги». Я нырнул под кровать, вытащил ящик с патронами, начал пересыпать бумажные пачки себе в рюкзак. Положил туда же несколько гранат, а мины МОН-50 оставил за ненадобностью.
Ребята мрачно наблюдали за моими приготовлениями:
– Куда это ты собрался, браток?
Я объяснил суть дела. Старший группы заявил:
– Я не имею права тебя отпускать!
– А я тебе не подчиняюсь! – огрызнулся в ответ, и соврал, что выполняю личное указание шефа.
На стареньком раздолбанном УАЗике, нервно озираясь по сторонам, афганский водитель подбросил до гостиницы, и тут же умчался. У входа под одиноким фонарным столбом, ярко освещенный, стоял допотопный БТР-40, по оси вросший в землю. Внутри маячили каски нескольких солдат. Сиротливо торчащий ствол пулемета СГМБ почему-то вызывал жалость. От окаменевших фигур афганцев веяло чувством безысходности. Тишина. Рашид с моим автоматом, следом я с рюкзаком, протопали мимо БТР в вестибюль гостиницы. Солдаты нас в упор не заметили. Холл был пуст. Матерясь по-русски, Рашид начал пинать двери, наконец вытащил из-за вешалки насмерть перепуганного администратора:
– В каком номере остановились американцы?
– Какие американцы? – лепечет администратор.
– Обыкновенные! Один негр и один белый. И кто их сопровождает? – Рашид для убедительности потыкал его автоматом в живот. Это подействовало, и скоро мы знали все, что было нужно. Поднялись на второй этаж и зашли в комнату по соседству с той, в которой ночевали ООНовцы. Там мы обнаружили афганца в национальной одежде. Это был начальник 4-го отдела 5-го Управления ХАДа, отвечавший за безопасность на транспорте.
Первым делом мы отыскали лестницу и приставили ее к люку, ведущему на плоскую крышу отеля. Затем вернулись в номер и разложили на койках свой арсенал.
Я хлопнул Рашида по плечу:
– По-моему, я сегодня у тебя в гостях! Война войной, а ужин по распорядку!
Рашид намек понял, нажал кнопку на стене. Возник могучий волосатый детина.
– Бача, принеси нам что-нибудь поесть и выпить! – барским тоном распорядился мой спутник. Пока Рашид ему еще что-то втолковывал, верзила мрачно косился на кровать: наверное, впервые видел автомат с таким огромным и страшным прицелом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108