Он же не стал
говорить дальше, потому что еще не все и не до конца знал сам.
- Мне идти с ними к главному? - спросил Костюкович.
- Воздержитесь, пока я не вернусь. Я восстановлю протокол вскрытия и
бланк гистологических исследований. Тогда мы вместе и пойдем утирать нос
нашему болвану.
- Сопли его утирать не хочу, грязные они, Сажи, потом долго руки
отмывать надо.
- Ладно, пусть утирается сам, рукавом своего накрахмаленного халата,
- засмеялась она. - А, может, все же сходите к нему. Предъявите стекла и
скажите, мол, вернется доктор Каширгова, оформит все официально.
- У меня есть еще один такой клиент - следователь прокуратуры. Как
тут быть?
- Точно так же. Суньте ему под нос стекла, а бумажки пообещайте,
когда я вернусь. Он что, роет копытом землю от нетерпения?
- Нет, весьма умеренно. Такое впечатление, что хотел бы от меня
избавиться.
- Ну и прекрасно.
- Как курсы? Что-нибудь интересное?
- Ничего особенного. Через десять дней, как только приеду, позвоню...

Домой Костюкович пришел в хорошем настроении. Сестра это заметила:
- Что это ты такой, словно под радугой прошел?
- А тебе все надо знать! - ущипнул он ее легонько за щеку.
- Я все-таки Аленушка. А ты - Иванушка-дурачок. Уводи ее от мужа и
женись.
- Не лезь не в свои дела.
- Разве я лезла?
- Прости? - он ушел в свою комнату, переоделся в джинсы и улегся на
тахту.
Много из того, что казалось ему странным, но не имевшим, как он
полагал, умысла, что было разрозненными эпизодами, внешне не связанными
между собой (а такого в жизни каждого человека немало), сейчас, после
разговора с профессором Сиваком во время просмотра стекол восстановленных
некропсий, - сейчас все это, словно намагниченные кубики, начало
сцепливаться воедино, обретало логическую последовательность, хотя и
возникали вопросы. То, что мать Зимина противилась вскрытию - объяснимо,
многие родственники умерших возражают. Но может это с чьей-то подсказки.
То, что Зимина написала жалобы главврачу и в прокуратуру, тоже объяснимо:
кто-то же виноват в смерти ее сына. Кто? В данном случае, конечно, врач.
Но слишком уж "грамотны" эти жалобы. Подо все хорошим фундаментом легла
кража из архива Каширговой. Совпадение? Или последовательность действия?
Хищение совершено квалифицированно: пропал и весь исходный материал, -
стекла некропсий, а главное - блоки!..
Было что-то еще, недавно промелькнувшее в его сознании, но не
задержавшееся, поскольку показалось случайным, вроде даже нелепым, о чем и
думать-то серьезно не следовало... Он встал и вышел на кухню. Сестра
молола мясо для котлет. Костюкович подошел сзади, обнял ее за плечи,
уткнулся лицом в ее хорошо промытые, еще пахнувшие шампунем волосы.
- Ты чего? - спросила сестра.
- Ничего, - вдруг отстранился он и вспомнил: запах стойкого лосьона!
В машине, где сидели Туровский, Алтунин и Гущин. Впервые запах этот он
ощутил в тоннеле больницы, когда ночью пошел смотреть свой автомобиль. Ну
и что?! Мало ли мужиков, которые любят кропить себя туалетной водой?!
Потом Погосов обрызгал похожим лосьоном волосы и одежду Ирины... Лосьон
ему кто-то подарил... Погосова вообще можно бы вывести за скобки...
Однако... В свете того, что говорил профессор Сивак, по-иному виделся
Погосов... В загородном ресторане, куда Погосов пригласил Ирину, были же
Гущин, Туровский, Алтунин... Кто еще? Какой-то таможенник... Что тут
связывается, как? Чем? Запахом лосьона? Чушь! Связывается ли это вообще?..
Или это мое больное воображение?..
- Ира, у меня к тебе просьба, - все же сказал он.
- Какая, братец? Ты не хочешь котлет? Ты не любишь молотое мясо, ты
любишь цельное. Это я знаю: бифштекс из вырезки или хороший кусок свинины.
Но в доме нет такого ассортимента.
- Я не о мясе. Ты не могла бы деликатно выяснить, кто подарил
Погосову тот лосьон, которым он тебя поливал, и как он называется?
- Зачем тебе это? - удивилась сестра.
- Мне нужно, - упрямо произнес он. - Придет время, объясню.
- Как хочешь, - она пожала плечами. - Название я тебе могу сейчас
сказать, запомнила: "Шанель "Эгоист".
- Симпатично! - засмеялся Костюкович. - Не волнуйся, котлеты я буду
есть. А что на гарнир?
- Я сбалансирую: нелюбимые котлеты и твоя любимая жареная картошка...

23
Туровский и Гущин стояли у бровки бассейна, наблюдая, как по дорожке
плывет Володя Покатило. Гущин держал в руке секундомер. Лицо у Гущина было
мрачное.
- Плохо дело, Олег. Он топчется на месте. Стабильные результаты, но
не те, что мне нужны. Старт у него не идет. И, боюсь, он никогда "не
поймает" скорость.
- А может, еще наберет?
- Когда? Он как мокрая фанера. Ты его кормишь?
- Еще бы! Но он начал нос воротить. Я говорю ему: "Дурачок, возьмешь
Европу, будешь по всему миру ездить, деньжат к тридцати годам накопишь". А
он мне отвечает: "Накоплю, на лекарства".
- Не дала ему природа - вот и все! А Зимину дала!
- Ты уже все-таки решил, куда поедем на тренировочные сборы осенью?
- Куда теперь поедешь? Раньше раз-два - и укатили в ГДР. Нет уже
ГДР...
За их спинами защелкал гравий и на дорожку, ведущую к бассейну, из-за
ровно подстриженных кустов вышел Ягныш.
- Чего он, мудило, в форме ходит, сегодня же выходной день! -
недовольно произнес Гущин. - В общем, с Володей Покатило повозимся еще
месяц. Если он застынет на этих результатах, - пусть едет в Будапешт, -
сказал Гущин.
- А кого на Европу?
- Есть у меня на примете одно "свежее мясо". В "Трудрезервах"...
Подробности потом, - он умолк. К ним подошел Ягныш.
- Привет, мужики, - поздоровался он.
- Что это ты при параде, Федя? Сегодня никак день отдыха трудящихся,
суббота? - спросил Гущин.
- Мы, таможенники, христиане, у нас и в субботу совещания случаются.
- Понятно.
- Поплавать пришел? - спросил Туровский.
- Нет. Был здесь недалеко, шел мимо, решил заглянуть.
- Потерпи, сейчас закончим, зайдем ко мне пивка попьем, - сказал
Гущин.
- Спасибо, но я спешу, обещал сына на аттракцион сводить... Как
клиенты? Рассчитались?
- Быстрый ты, Федя, - сказал Гущин. - Погодить маленько надо. Не
нужно им сюда скопом ездить.
- А тебе, что не терпится? Ты же знаешь, мы фирма солидная, слово
держим, - сказал Туровский.
- Это я знаю. Просто сейчас некоторые обстоятельства прижали: долги,
и дачу надо успеть до осени закончить.
- Успеешь, - сказал Туровский.
- Тихо, вы! - оборвал их Гущин, заметив приближавшегося Володю
Покатило, вылезшего из бассейна.
- Ты пройдись с Федей, Олег, а я с Володей поговорю.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39