Эфес был украшен бриллиантами, один из них, крупный зеленый камень, казалось, и являлся источником свечения. Очевидно, меч был невероятно острым.
Желание взять его в руки становилось неодолимым. С таким мечом Хума, конечно, уже может сразиться с Огнедувом. При мысли о страшном чудовище рыцарь словно бы прозрел.
Он отпрянул от меча. Хума и сам не мог объяснить, как он ощутил, что меч таит в себе зло. Но он ощутил это! Мечу нужен не рыцарь, а раб для исполнения приказаний. Приказаний, несущих миру зло.
Отвернувшись от меча, Хума увидел свет, отражающийся от какой-то полированной поверхности в углу кладовой. Через груды монет и бриллиантов рыцарь сразу же ринулся туда.
Именно это он и хотел найти!
Зеркало!
Великолепное зеркало, высотой в два роста Хумы. Рыцарь вспомнил о том, что дракон – слеп, и удивился, зачем же ему зеркало?
Да, конечно, Огнедув собирал свои сокровища веками, и когда-то он, наверное, не был слепым. Но тогда вопрос: где он взял это зеркало?
Это уже третье зеркало, которое Хума увидел за последнее время. Одно было у нимфы. Другое висело в башне Магиуса. Все они волшебные.
Может быть, их создал один мастер?
– Приятель, я хотел бы поговорить с тобой. Голос Огнедува прервал мысли рыцаря. Сокровищница наполнилась ярким светом. Оглядевшись, Хума сразу же понял, что он – в каменном мешке. Отсюда был единственный выход – через люк в потолке.
Дракон сдвинул каменные плиты, служившие крышей для его огромной, величиной с дом, сокровищницы. Хума обежал глазами груды драгоценностей, и его взгляд снова остановился на зловещем мече.
– Приятель. – Огнедув фыркнул, широченная улыбка появилась на его страшной морде. – Запах богатства опьяняет, не так ли?
Хума надеялся, что он сумеет добраться до меча за несколько секунд… Сумеет ли?
– Бесполезно скрываться, приятель. Я найду тебя по запаху. Мне ничего не стоит за одну минуту вымести отсюда все сокровища, поймать тебя в пустой кладовке и сожрать, но…
Рыцарь пробирался к мечу. Массивная голова Огнедува повернулась на звук его шагов.
– Но мы можем договориться, рыцарь Соламнии. Окажи мне услугу в обмен на свою жизнь и часть моих сокровищ. У меня есть несколько любопытных вещиц, которые оставили в былые времена твои собратья-рыцари.
Хума вспомнил об останках рыцаря ордена Розы. Говорил ли и ему Огнедув то же самое? И если да – что ответил рыцарь?
До меча оставалось не более двух метров, когда голова дракона неожиданно преградила рыцарю путь. Хума выхватил свой обычный меч и с сожалением взглянул на волшебное оружие, до которого так и не успел дотянуться.
Огнедув фыркнул:
– Ты действительно рыцарь! Игра в прятки окончена, приятель. Или ты принимаешь мое предложение, – огромная морда дракона снова расплылась в улыбке, – или мне придется поговорить с тобой по-другому.
– И чего ты хочешь?
Дракон от удивления поднял уши торчком.
– А! Ты заговорил! Пожалуй, триста лет не было такого, чтобы кто-либо осмелился спрашивать, а не просить меня. Это начинает мне доставлять удовольствие.
– Я рад за тебя, – ответил Хума, не придумав сказать ничего другого. Дракон разразился хохотом:
– Да, ты не робкого десятка, приятель. Так что же ты ответишь на мое предложение?
– Сначала я хочу услышать его.
– Тогда слушай!
И огромное чудовище, задрав голову вверх, поведало рыцарю свою историю.
– Я – Огнедув, преданный сын моей грозной госпожи, готовый к борьбе по ее первому слову! Я сражался за ее дело против отвратительных богов света и их льстивых слуг И всегда побеждал! Меня никак не мог одолеть даже сам Кириолис. Мы боролись с ним больше века. Земля тряслась. Горы исчезали и рождались снова. Моря выходили из берегов. Наконец я допустил оплошность, и Кириолис одолел меня. Но только победы ему было недостаточно. Он сдвинул гору и скрыл меня в ней. Он сказал, что я буду частью этой горы и только равный ему сможет освободить меня. Вот уже сотни лет я не вижу неба и даже легкий ветерок снаружи не доходит ко мне.
Хума стал понемногу понимать, к чему клонит дракон.
Огнедув продолжал:
– Долгое время я думал, что освободить меня может только бог, подобный Кириолису. Я метался и бушевал в отчаянии. Потом я понял, что Кириолис хитрил. Он имел в виду не бога. Меня мог бы освободить стойкий и преданный Паладайну воин. Разве рыцари Соламнии не сыны Паладайна?
Хума смотрел на светящийся меч, лежащий на груде сокровищ. Его неудержимо влекло схватить меч, и он старался хоть еще немного приблизиться к нему. Но только он сделал шаг, как горячее сернистое дыхание Огнедува обожгло ему глаза.
– Освободи меня, рыцарь Соламнии, и все, что здесь есть, будет твоим! Даже зеркало, которое так хорошо служило мне, пока меня не одолела темнота.
Хума повернулся к зеркалу. Если бы он знал его тайну…
– Расскажи мне, как пользоваться зеркалом, и я, может быть, соглашусь тебе помочь, – предложил рыцарь, удивляясь собственной лжи. – Я не хочу, чтобы ты обманул меня.
– Нет! Сначала освободи меня!
В это мгновение снова раздались удары молота, и обезумевший дракон опять разразился бранью.
Хума рванулся к мечу.
Пасть Огнедува широко раскрылась, длинный раздвоенный язык вылез наружу. Рыцарь сжал в руке светящийся эфес меча. Меч сильно жег ладонь даже через рукавицу. Несмотря на боль, Хума не разжал ладонь.
Огнедув, заглатывая груды драгоценностей, стремительно придвигал свою пасть к рыцарю. И спустя мгновение Хума исчез в необъятной пасти чудовища.
Раздался дикий вопль взвывшего от боли гиганта, и дракон забился в судороге. Золото, серебро, бриллианты, а вместе с ними и сильно помятый рыцарь вылетели из его пасти.
Хума упал на груду сокровищ и почувствовал невыносимую боль в правом плече. Огнедув тряс над ним головой, пытаясь выплюнуть из пасти обжигающий меч, но сделать это ему не удалось. Меч застрял в глотке, поразив мозг чудовища. Голова дракона стала дергаться в предсмертных конвульсиях, но умирающий гигант был все еще опасен.
Вот массивная голова с огромной силой ударила по груде сокровищ рядом с Хумой, и рыцарь вместе с ними взлетел высоко в воздух, успев в последний момент подумать о родной Соламнии.
Падая, он ударился о зеркало… и оказался в грязной луже на залитой дождем земле.
Первые пришедшие ему в голову мысли были о мече. Тот остался в пасти умирающего Огнедува. Хума должен достать его.
Осмотревшись вокруг, рыцарь понял: он в окрестностях Вингаарда. Зеркало перенесло его в Соламнию! Голова рыцаря закружилась. Он привстал и сильно сжал голову руками. Правое плечо онемело, но кости, кажется, были целы.
Оглядев свои покрытые грязью доспехи, Хума с радостью увидел: его собственный меч на месте. Правда, теперь он казался рыцарю крохотным-крохотным по сравнению с тем волшебным мечом из пещеры!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90
Желание взять его в руки становилось неодолимым. С таким мечом Хума, конечно, уже может сразиться с Огнедувом. При мысли о страшном чудовище рыцарь словно бы прозрел.
Он отпрянул от меча. Хума и сам не мог объяснить, как он ощутил, что меч таит в себе зло. Но он ощутил это! Мечу нужен не рыцарь, а раб для исполнения приказаний. Приказаний, несущих миру зло.
Отвернувшись от меча, Хума увидел свет, отражающийся от какой-то полированной поверхности в углу кладовой. Через груды монет и бриллиантов рыцарь сразу же ринулся туда.
Именно это он и хотел найти!
Зеркало!
Великолепное зеркало, высотой в два роста Хумы. Рыцарь вспомнил о том, что дракон – слеп, и удивился, зачем же ему зеркало?
Да, конечно, Огнедув собирал свои сокровища веками, и когда-то он, наверное, не был слепым. Но тогда вопрос: где он взял это зеркало?
Это уже третье зеркало, которое Хума увидел за последнее время. Одно было у нимфы. Другое висело в башне Магиуса. Все они волшебные.
Может быть, их создал один мастер?
– Приятель, я хотел бы поговорить с тобой. Голос Огнедува прервал мысли рыцаря. Сокровищница наполнилась ярким светом. Оглядевшись, Хума сразу же понял, что он – в каменном мешке. Отсюда был единственный выход – через люк в потолке.
Дракон сдвинул каменные плиты, служившие крышей для его огромной, величиной с дом, сокровищницы. Хума обежал глазами груды драгоценностей, и его взгляд снова остановился на зловещем мече.
– Приятель. – Огнедув фыркнул, широченная улыбка появилась на его страшной морде. – Запах богатства опьяняет, не так ли?
Хума надеялся, что он сумеет добраться до меча за несколько секунд… Сумеет ли?
– Бесполезно скрываться, приятель. Я найду тебя по запаху. Мне ничего не стоит за одну минуту вымести отсюда все сокровища, поймать тебя в пустой кладовке и сожрать, но…
Рыцарь пробирался к мечу. Массивная голова Огнедува повернулась на звук его шагов.
– Но мы можем договориться, рыцарь Соламнии. Окажи мне услугу в обмен на свою жизнь и часть моих сокровищ. У меня есть несколько любопытных вещиц, которые оставили в былые времена твои собратья-рыцари.
Хума вспомнил об останках рыцаря ордена Розы. Говорил ли и ему Огнедув то же самое? И если да – что ответил рыцарь?
До меча оставалось не более двух метров, когда голова дракона неожиданно преградила рыцарю путь. Хума выхватил свой обычный меч и с сожалением взглянул на волшебное оружие, до которого так и не успел дотянуться.
Огнедув фыркнул:
– Ты действительно рыцарь! Игра в прятки окончена, приятель. Или ты принимаешь мое предложение, – огромная морда дракона снова расплылась в улыбке, – или мне придется поговорить с тобой по-другому.
– И чего ты хочешь?
Дракон от удивления поднял уши торчком.
– А! Ты заговорил! Пожалуй, триста лет не было такого, чтобы кто-либо осмелился спрашивать, а не просить меня. Это начинает мне доставлять удовольствие.
– Я рад за тебя, – ответил Хума, не придумав сказать ничего другого. Дракон разразился хохотом:
– Да, ты не робкого десятка, приятель. Так что же ты ответишь на мое предложение?
– Сначала я хочу услышать его.
– Тогда слушай!
И огромное чудовище, задрав голову вверх, поведало рыцарю свою историю.
– Я – Огнедув, преданный сын моей грозной госпожи, готовый к борьбе по ее первому слову! Я сражался за ее дело против отвратительных богов света и их льстивых слуг И всегда побеждал! Меня никак не мог одолеть даже сам Кириолис. Мы боролись с ним больше века. Земля тряслась. Горы исчезали и рождались снова. Моря выходили из берегов. Наконец я допустил оплошность, и Кириолис одолел меня. Но только победы ему было недостаточно. Он сдвинул гору и скрыл меня в ней. Он сказал, что я буду частью этой горы и только равный ему сможет освободить меня. Вот уже сотни лет я не вижу неба и даже легкий ветерок снаружи не доходит ко мне.
Хума стал понемногу понимать, к чему клонит дракон.
Огнедув продолжал:
– Долгое время я думал, что освободить меня может только бог, подобный Кириолису. Я метался и бушевал в отчаянии. Потом я понял, что Кириолис хитрил. Он имел в виду не бога. Меня мог бы освободить стойкий и преданный Паладайну воин. Разве рыцари Соламнии не сыны Паладайна?
Хума смотрел на светящийся меч, лежащий на груде сокровищ. Его неудержимо влекло схватить меч, и он старался хоть еще немного приблизиться к нему. Но только он сделал шаг, как горячее сернистое дыхание Огнедува обожгло ему глаза.
– Освободи меня, рыцарь Соламнии, и все, что здесь есть, будет твоим! Даже зеркало, которое так хорошо служило мне, пока меня не одолела темнота.
Хума повернулся к зеркалу. Если бы он знал его тайну…
– Расскажи мне, как пользоваться зеркалом, и я, может быть, соглашусь тебе помочь, – предложил рыцарь, удивляясь собственной лжи. – Я не хочу, чтобы ты обманул меня.
– Нет! Сначала освободи меня!
В это мгновение снова раздались удары молота, и обезумевший дракон опять разразился бранью.
Хума рванулся к мечу.
Пасть Огнедува широко раскрылась, длинный раздвоенный язык вылез наружу. Рыцарь сжал в руке светящийся эфес меча. Меч сильно жег ладонь даже через рукавицу. Несмотря на боль, Хума не разжал ладонь.
Огнедув, заглатывая груды драгоценностей, стремительно придвигал свою пасть к рыцарю. И спустя мгновение Хума исчез в необъятной пасти чудовища.
Раздался дикий вопль взвывшего от боли гиганта, и дракон забился в судороге. Золото, серебро, бриллианты, а вместе с ними и сильно помятый рыцарь вылетели из его пасти.
Хума упал на груду сокровищ и почувствовал невыносимую боль в правом плече. Огнедув тряс над ним головой, пытаясь выплюнуть из пасти обжигающий меч, но сделать это ему не удалось. Меч застрял в глотке, поразив мозг чудовища. Голова дракона стала дергаться в предсмертных конвульсиях, но умирающий гигант был все еще опасен.
Вот массивная голова с огромной силой ударила по груде сокровищ рядом с Хумой, и рыцарь вместе с ними взлетел высоко в воздух, успев в последний момент подумать о родной Соламнии.
Падая, он ударился о зеркало… и оказался в грязной луже на залитой дождем земле.
Первые пришедшие ему в голову мысли были о мече. Тот остался в пасти умирающего Огнедува. Хума должен достать его.
Осмотревшись вокруг, рыцарь понял: он в окрестностях Вингаарда. Зеркало перенесло его в Соламнию! Голова рыцаря закружилась. Он привстал и сильно сжал голову руками. Правое плечо онемело, но кости, кажется, были целы.
Оглядев свои покрытые грязью доспехи, Хума с радостью увидел: его собственный меч на месте. Правда, теперь он казался рыцарю крохотным-крохотным по сравнению с тем волшебным мечом из пещеры!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90