Естественно, что граф де Шуазель, аббат Лотрек, граф Тышкевич и некоторые другие поклонники французского императора жмутся в сторону и стараются незамеченными проскочить по дорожкам сада.
Несколько раз я слышал, как в саду витийствовал государственный секретарь Шишков. Александр Семенович в пылу гнева чего только не наговорил о Бонапарте. Вообще в эти минуты он был поистине страшен: расстрепанные волоса стоят дыбом, голос срывается на рык, чуть ли не пена на губах. Его вид, как мне показалось, даже несколько напугал публику, ибо явно нарушал правила благопристойности.
Успокоившись и несколько отойдя, Александр Семенович подошел ко мне, стоявшему в окружении полковников Розена и Ланга, стал сыпать изящнейшие французские каламбуры, а потом с увлечением рассказывал о морских экспедициях, коих был участником.
Если речь не заходит о Франции и Бонапарте, он – увлекательнейший собеседник, чему не раз уже я был свидетелем. Но стоит хоть кому-нибудь упомянуть одно из этих двух слов, как он приходит в состояние настоящего бешенства.
Иное дело граф Поццо ди Борго. Сей кровожадный корсиканец не возводит хулы на Бонапарта, но я уверен, что если подвернутся соответствующие обстоятельства, то он с необыкновенным наслаждением и совершенно не раздумывая всадит нож в телеса своего великого антагониста.
Интересно, что разглагольствования Александра Семеновича Шишкова граф неизменно слушает с нескрываемой иронической ухмылкой.
Мая 9 дня. Десять часов вечера
В моей канцелярии произошли большие и весьма отрадные перемены.
В этом месяце бумаг скопилось столько (донесения, инструкции, дневники агентов, материалы обысков и т.д.), что помощник мой Протопопов, кажется, был даже какое-то время близок к форменному самоубийству.
Но государь внял моим просьбам и дал мне в канцелярию еще одного работника, и он уже, слава Богу, приступил к исполнению своих обязанностей. Результаты уже есть и самые очевиднейшие.
Это Карл Иванович Валуа, коллежский секретарь. Он заклятый враг Бонапарта, предан нашему государю и до величайшей тонкости знает канцелярскую работу. Так что хаос, царивший в бумагах, относящихся до ведомства военной полиции, почти уже исчез.
Кстати, Валуа привел в идеальнейший порядок все документы, связанные с тремя днями пребывания в Вильне графа де Нарбонна. Он отлично рассортировал донесения агентов, и эти материалы я хочу приобщить теперь к моему дневнику.
Мая 10 дня. Одиннадцать часов вечера
КАНЦЕЛЯРИЯ ВЫСШЕЙ ВОИНСКОЙ ПОЛИЦИИ
СООБЩЕНИЯ, ПРИСЛАННЫЕ ПОЛИЦМЕЙСТЕРОМ ВЕЙСОМ.
Собрал и отредактировал К. Валуа, коллежский секретарь
Извлечения
Мая 6 дня
Часы
9. Прибыл из Берлина Французского Императора адъютант дивизионный генерал граф Луи Нарбонн. При нем: капитан Фибер Себастиани, поручик Роган Шабо, курьер Гаро, камердинер Батист Гранто, лакеи Кристиан Мере и Франсуа Пери.
10. Поехал генерал Нарбонн к Его Императорскому Величеству во дворец и был у канцлера Кочубея.
11. Возвратился в квартиру.
12. Были все дома.
1. Ходили капитан Себастиани и поручик Шабо по городу по парадному месту под Замковые ворота и чрез Св. Янскую улицу домой пошли.
2. Обедали.
3. Спать положился генерал. В оное время прибыл к ним графа Шуазеля камердинер.
4–5. Дома, и никто у них не был.
6. Выехал генерал с двумя адъютантами за Троицкие ворота, вышли из кареты, походя перед воротами, спросили у лакея, где то место, где публика собирается, на что отвечал лакей, что сад городской – лучшее место, куда и поехали… Пошли чрез парадное место Замковой улицы и Замковые ворота к Кафедральному костелу и, осмотрев оный, между тем взглянули на арсенал. У Доминиканской улицы встретились с графом Шуазелем и Лотреком, остановились и более одной четверти часа с ними говорили. В девять часов пришли домой.
9. Пришел к ним граф де Шуазель и побыл у них до 11 часов.
Мая 7-го дня
Часы
7. Вышли.
8. Взяли из трактира две порции кофею.
9. Пришел к ним бывший службы французской де Местр и пробыл до 10 часов.
11. Оба офицера капитан Себастиани и поручик Роган Шабо ели фрыштык, два кушанья, котлеты и куропатки и выпили бутылку французского вина.
12. Оба офицера поехали во дворец, а генерал остался на квартире.
2. Поехали генерал с двумя офицерами на обед, первый – во дворец к государю императору, а последние двое к Главнокомандующему, офицеры возвратились через Большую Купскую и Доминиканскую улицы.
5. Генерал возвратился.
7. Был генерал чрез фельдъегерского офицера зван к Его Императорскому Величеству. Офицеры оба пошли в театр и были в оном более часа. Заметно было, что они должны польский язык знать, ибо при смешных разговорах актеров улыбалися они между собою, но с половины пьесы вышли из театра и пошли прямо домой.
8. Под вечер в сумерках приходил какой-то француз росту низкого в синем фраке к генералу и, пробыв одну четвертую часа, пошел со двора. Надзиратель Шуленберх утверждает, что оный француз из дому Румянцева, но сие остается еще в совершенной неизвестности, и я стараться буду сего дня в ясность привести.
9. Был у генерала граф Нессельрод и Шуазель, но не более как одну четвертую часа, и вышли оба вместе: Шуазель к себе на квартиру, а другой по Доминиканской улице.
12. Отпустили лакеев и кареты, после чего приходил чрезвычайно скоро молодой Тышкевич и, пробыв не много минут, побежал со двора по Троицкой улице, так что Шуленберх не в состоянии был его догнать. Когда приходил выше означенный француз, то сказал лакею: доложи, что я принес бумаги для г-на генерала.
Мая 8-го дня
Часы
7. Встали, сам генерал выходил в халате и осматривал свои экипажи.
8. Прибыл флигель-адъютант князь Лопухин с тремя верховыми лошадьми, на которых сели генерал и два офицера и поехали на Снепишки, где смотр гренадерским полкам был.
10. Возвратился в квартиру со своими офицерами, где тотчас по прибытии их и граф Шуазель к ним пришел и пробыл более часа.
2. Был граф Нессельрод, но вскоре вышел.
6. Послано через лакея Станкевича к графу Нессельроду письмо.
6 ч. 33 м. Сел в карету и выехал из города. При выезде заметил я, что в том же дворе на балконе стояли граф Тизенгауз, граф Коссаковский, граф Пржесдецкий и множество дам, которых я не мог узнать.
КАНЦЕЛЯРИЯ ВЫСШЕЙ ВОИНСКОЙ ПОЛИЦИИ
ДОНЕСЕНИЯ, ПРИСЛАННЫЕ ПОЛКОВНИКАМИ РОЗЕНОМ И ЛАНГОМ
Собрал и отредактировал Карл Валуа, коллежский секретарь
Извлечения
6 мая 1812
В 9 часу утра приехал из Ковно генерал граф Нарбонн.
С 10 часов утра прибыл еще экипаж графа Нарбонна с двумя людьми: Жюстин Море и Пирьё. Они остановились в доме Мюллера №143. По показанию людей, графский секретарь Мане выехал из Берлина чрез Лион и Париж.
Камердинер, живший у графа Шуазеля и бывший с ним в Париже, некто Станкевич, пошел к графу Нарбонну и нанялся тоже быть у него камердинером.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41
Несколько раз я слышал, как в саду витийствовал государственный секретарь Шишков. Александр Семенович в пылу гнева чего только не наговорил о Бонапарте. Вообще в эти минуты он был поистине страшен: расстрепанные волоса стоят дыбом, голос срывается на рык, чуть ли не пена на губах. Его вид, как мне показалось, даже несколько напугал публику, ибо явно нарушал правила благопристойности.
Успокоившись и несколько отойдя, Александр Семенович подошел ко мне, стоявшему в окружении полковников Розена и Ланга, стал сыпать изящнейшие французские каламбуры, а потом с увлечением рассказывал о морских экспедициях, коих был участником.
Если речь не заходит о Франции и Бонапарте, он – увлекательнейший собеседник, чему не раз уже я был свидетелем. Но стоит хоть кому-нибудь упомянуть одно из этих двух слов, как он приходит в состояние настоящего бешенства.
Иное дело граф Поццо ди Борго. Сей кровожадный корсиканец не возводит хулы на Бонапарта, но я уверен, что если подвернутся соответствующие обстоятельства, то он с необыкновенным наслаждением и совершенно не раздумывая всадит нож в телеса своего великого антагониста.
Интересно, что разглагольствования Александра Семеновича Шишкова граф неизменно слушает с нескрываемой иронической ухмылкой.
Мая 9 дня. Десять часов вечера
В моей канцелярии произошли большие и весьма отрадные перемены.
В этом месяце бумаг скопилось столько (донесения, инструкции, дневники агентов, материалы обысков и т.д.), что помощник мой Протопопов, кажется, был даже какое-то время близок к форменному самоубийству.
Но государь внял моим просьбам и дал мне в канцелярию еще одного работника, и он уже, слава Богу, приступил к исполнению своих обязанностей. Результаты уже есть и самые очевиднейшие.
Это Карл Иванович Валуа, коллежский секретарь. Он заклятый враг Бонапарта, предан нашему государю и до величайшей тонкости знает канцелярскую работу. Так что хаос, царивший в бумагах, относящихся до ведомства военной полиции, почти уже исчез.
Кстати, Валуа привел в идеальнейший порядок все документы, связанные с тремя днями пребывания в Вильне графа де Нарбонна. Он отлично рассортировал донесения агентов, и эти материалы я хочу приобщить теперь к моему дневнику.
Мая 10 дня. Одиннадцать часов вечера
КАНЦЕЛЯРИЯ ВЫСШЕЙ ВОИНСКОЙ ПОЛИЦИИ
СООБЩЕНИЯ, ПРИСЛАННЫЕ ПОЛИЦМЕЙСТЕРОМ ВЕЙСОМ.
Собрал и отредактировал К. Валуа, коллежский секретарь
Извлечения
Мая 6 дня
Часы
9. Прибыл из Берлина Французского Императора адъютант дивизионный генерал граф Луи Нарбонн. При нем: капитан Фибер Себастиани, поручик Роган Шабо, курьер Гаро, камердинер Батист Гранто, лакеи Кристиан Мере и Франсуа Пери.
10. Поехал генерал Нарбонн к Его Императорскому Величеству во дворец и был у канцлера Кочубея.
11. Возвратился в квартиру.
12. Были все дома.
1. Ходили капитан Себастиани и поручик Шабо по городу по парадному месту под Замковые ворота и чрез Св. Янскую улицу домой пошли.
2. Обедали.
3. Спать положился генерал. В оное время прибыл к ним графа Шуазеля камердинер.
4–5. Дома, и никто у них не был.
6. Выехал генерал с двумя адъютантами за Троицкие ворота, вышли из кареты, походя перед воротами, спросили у лакея, где то место, где публика собирается, на что отвечал лакей, что сад городской – лучшее место, куда и поехали… Пошли чрез парадное место Замковой улицы и Замковые ворота к Кафедральному костелу и, осмотрев оный, между тем взглянули на арсенал. У Доминиканской улицы встретились с графом Шуазелем и Лотреком, остановились и более одной четверти часа с ними говорили. В девять часов пришли домой.
9. Пришел к ним граф де Шуазель и побыл у них до 11 часов.
Мая 7-го дня
Часы
7. Вышли.
8. Взяли из трактира две порции кофею.
9. Пришел к ним бывший службы французской де Местр и пробыл до 10 часов.
11. Оба офицера капитан Себастиани и поручик Роган Шабо ели фрыштык, два кушанья, котлеты и куропатки и выпили бутылку французского вина.
12. Оба офицера поехали во дворец, а генерал остался на квартире.
2. Поехали генерал с двумя офицерами на обед, первый – во дворец к государю императору, а последние двое к Главнокомандующему, офицеры возвратились через Большую Купскую и Доминиканскую улицы.
5. Генерал возвратился.
7. Был генерал чрез фельдъегерского офицера зван к Его Императорскому Величеству. Офицеры оба пошли в театр и были в оном более часа. Заметно было, что они должны польский язык знать, ибо при смешных разговорах актеров улыбалися они между собою, но с половины пьесы вышли из театра и пошли прямо домой.
8. Под вечер в сумерках приходил какой-то француз росту низкого в синем фраке к генералу и, пробыв одну четвертую часа, пошел со двора. Надзиратель Шуленберх утверждает, что оный француз из дому Румянцева, но сие остается еще в совершенной неизвестности, и я стараться буду сего дня в ясность привести.
9. Был у генерала граф Нессельрод и Шуазель, но не более как одну четвертую часа, и вышли оба вместе: Шуазель к себе на квартиру, а другой по Доминиканской улице.
12. Отпустили лакеев и кареты, после чего приходил чрезвычайно скоро молодой Тышкевич и, пробыв не много минут, побежал со двора по Троицкой улице, так что Шуленберх не в состоянии был его догнать. Когда приходил выше означенный француз, то сказал лакею: доложи, что я принес бумаги для г-на генерала.
Мая 8-го дня
Часы
7. Встали, сам генерал выходил в халате и осматривал свои экипажи.
8. Прибыл флигель-адъютант князь Лопухин с тремя верховыми лошадьми, на которых сели генерал и два офицера и поехали на Снепишки, где смотр гренадерским полкам был.
10. Возвратился в квартиру со своими офицерами, где тотчас по прибытии их и граф Шуазель к ним пришел и пробыл более часа.
2. Был граф Нессельрод, но вскоре вышел.
6. Послано через лакея Станкевича к графу Нессельроду письмо.
6 ч. 33 м. Сел в карету и выехал из города. При выезде заметил я, что в том же дворе на балконе стояли граф Тизенгауз, граф Коссаковский, граф Пржесдецкий и множество дам, которых я не мог узнать.
КАНЦЕЛЯРИЯ ВЫСШЕЙ ВОИНСКОЙ ПОЛИЦИИ
ДОНЕСЕНИЯ, ПРИСЛАННЫЕ ПОЛКОВНИКАМИ РОЗЕНОМ И ЛАНГОМ
Собрал и отредактировал Карл Валуа, коллежский секретарь
Извлечения
6 мая 1812
В 9 часу утра приехал из Ковно генерал граф Нарбонн.
С 10 часов утра прибыл еще экипаж графа Нарбонна с двумя людьми: Жюстин Море и Пирьё. Они остановились в доме Мюллера №143. По показанию людей, графский секретарь Мане выехал из Берлина чрез Лион и Париж.
Камердинер, живший у графа Шуазеля и бывший с ним в Париже, некто Станкевич, пошел к графу Нарбонну и нанялся тоже быть у него камердинером.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41