Вот нам и хлеб пока. Правда, я еще не в форме: целый пуд веса потерял, здоровьишком ослаб, но ничего... – И спросил у Куприна почти весело: – А, Ляксантра Иваныч? Ничего?
* * *
Цирк был переполнен от лож до галерки. Гремел оркестр. Ярославцев во фраке с бутоньеркой выводил на арену «парад» борцов.
Первым под несмолкаемые аплодисменты шел Иван Заикин.
Через плечо у него была надета муаровая лента с бессчетным количеством медалей. Проходя вокруг арены, Заикин ласково улыбнулся Куприну, Пильскому и Диабели. На ходу поискал глазами франтика, но не увидел его, так как...
* * *
...франтик стоял высоко на галерке среди портовых грузчиков и разного простого люда. Чтобы франтика не раздавили, его оберегал Петрович – старый амбал.
Борцы выстроились по кругу. Оркестр смолк. Ярославцев поднял руку, прося тишины.
– Уважаемые дамы и господа! Уважаемая публика! – зычно проговорил Петр Данилович. – Прежде чем начать представление борцов нового чемпионата и парад-алле, представляю слово чемпиону мира Ивану Заикину! Иван Михайлович, прошу!
Заикин вышел на два шага вперед, подождал, пока стихнут аплодисменты, и негромко сказал:
– Господа! – Посмотрел наверх, на галерку, и прибавил: – Друзья мои! Весь сбор от каждого третьего представления нашего чемпионата будет поступать в фонд помощи семьям погибших русских авиаторов. Да сохранит Господь всех ныне здравствующих воздухоплавателей! Все.
Заикин шагнул обратно в строй борцов под шквал аплодисментов. Оркестр грянул марш. Куприн, Пильский и Диабели что-то восторженно кричали Заикину...
А франтик на своей галерке посмотрел на старого амбала и потрясенно сказал:
– От это да! От это я понимаю! От это человек!

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29