– Никогда раньше его не видел. Но готов поклясться… Нет, быть такого не может.
– Чего?
– Стражи Моргол. Она так редко покидает Херун.
– Стражи? Где они?
– Да вот эти молодые женщины. Хороши, как цветочки. Но покажи любой из них палец и пролетишь над водой полдороги к Хеду. – Он тут же смутился и прочистил горло. – Прошу прощения.
– И о воронах тоже лучше не болтай.
– Не буду. – Он медленно покачал головой. – Ворона. А ведь я бы сам доставил его, если бы потребовалось, по морю и вверх по Осе до горы Эрленстар.
Она обошла ненадежное сооружение из винных бочонков. Внезапно ее глаза скользнули по лицу Бри.
– Это правда? Ты бы довел отцовский корабль до самых верховьев Осе?
– Да нет же. Нет на свете корабля, который смог бы одолеть перевал со всеми его стремнинами и водопадами. Но я бы попытался его отвезти, попроси он меня.
– Как далеко мог бы он доплыть на этом корабле?
– До Краала морем, затем вверх по реке Зимней до ее слияния с Осе и Исига. Но это довольно медленное путешествие: вверх по реке, особенно весной, когда снега тают и талые воды устремляются к морю. И киль понадобился бы покороче, чем на корабле твоего отца.
– О…
– Она широка и спокойна, эта Зимняя, – на первый взгляд. Но может так сдвинуться за год, что иногда готов поклясться, будто это какая-то другая река. Она вроде твоего папаши – никогда наверняка не знаешь, что выкинет. – Он густо покраснел, но она лишь кивнула, любуясь лесом весело покачивающихся мачт.
– Хитро.
Когда они добрались до улицы, то оседлали коней и поскакали через суматошный город дорогой, вившейся над белыми пляжами, к древнему училищу. Там на траве расположилось несколько учеников. Они читали, подперев подбородки кулаками; никто из них не удостоил гостей взглядом, пока Бри каким-то особенным образом не постучал в дверь. Ученик в красном раздраженно открыл им и довольно резко спросил, в чем дело.
– Мы пришли повидать Руда из Ана.
– На вашем месте я бы поискал его в таверне. Наверняка он в «Пропащем Матросе», что у верфи, или в «Королевской Устрице»… – Тут он увидел Рэдерле, высившуюся в седле позади корабельщика, и шагнул к ней.
– А, Рэдерле. Прости. Не хочешь зайти и подождать?
Тут она вспомнила имя худощавого рыжего загадочника.
– Тес. Я тебя помню. Ты учил меня свистеть.
Его лицо расплылось в довольной улыбке.
– Да, я был в синем, как Не-Совсем-Новичок. А ты… Ты… Вот что, – добавил он, покосившись на корабельщика. – В библиотеке Мастеров пусто, если вам угодно подождать.
– Нет, спасибо, – сказала она. – Я знаю, где «Пропащий Матрос». Но где «Королевская Устрица»?
– На улице Резчиков. Помнишь, там был кабак «Глаз Морской Ведьмы»? Это он.
– Во имя Хела, – рявкнул Бри. – Да ты хоть понимаешь, с кем разговариваешь? Откуда ей знать, как зовется и где стоит всякий трактир в каждом городе Обитаемого Мира?
– Знаю, – сказала Рэдерле, слегка заикнувшись. – Всякий раз, когда я сюда приезжаю, Руд сидит, уткнув нос либо в книжку, либо в кубок. Я надеялась, что на этот раз – в книжку. – Она умолкла, беспокойно комкая в руке поводья. – А он… Вы здесь уже слышали новости с Хеда?
– Да. – Его голова наклонилась; он тихо повторил: – Да. Торговец привез новости вчера вечером. В училище все вверх тормашками. Я с вечера не видел Руда – всю ночь суетился с Мастерами. – Рэдерле вздохнула, и тут его голова приподнялась. – Я бы вам помог искать, но должен ехать в порт, чтобы сопровождать в училище Моргол.
– Все в порядке. Мы его найдем.
– Яего найду, – подчеркнул Бри Корбетт. – Умоляю, госпожа, кэйтнардские таверны не место для тебя. Она развернула коня.
– Когда твой отец летает по свету в вороньем обличье, начинаешь поневоле пренебрегать приличиями. Кроме того, я знаю любимые места моего братца.
Они заглядывали повсюду, но безуспешно. К моменту, когда они опросили народ в дюжине кабаков, их сопровождала орава жаждущих посодействовать учащихся, которые знали Руда и с поразительным усердием и добросовестностью прочесывали каждую таверну. Наблюдая в окно, как они заглядывают под столы, Рэдерле в изумлении пробормотала:
– И как он находит время заниматься?
Бри Корбетт снял шапку и обмахнул ею взопревшее лицо.
– Не знаю. Дозволь проводить тебя обратно на корабль.
– Нет.
– Ты устала. И наверняка голодна. А твой папаша сам примется ставить за меня паруса, если услышит о таком. Я найду Руда и доставлю прямиком на корабль.
– Я хочу сама его найти. Мне надо с ним поговорить.
Учащиеся вывалились на улицу без добычи. Один из них крикнул:
– Есть еще «Отрада Сердцу» на улице Рыбного Рынка! Пойдем-ка туда.
– Улица Рыбного Рынка?
– Да, в южном углу гавани. А ты бы, – задумчиво добавил он, – подождала нас здесь.
– Я с вами, – сказала она.
Улица под жарким взором послеполуденного солнца буквально колыхалась от запаха рыбы, лежащей с остекленелыми глазами в каплях влаги на рыночных прилавках. Бри еле слышно простонал. Рэдерле, подумав о путешествии, которое они совершили от располагающих к мирному созерцанию стен училища через лабиринт Кэйтнарда на самую шумную в городе улицу, захламленную рыбьими головами и хребтами, полную фыркающих кошек, вполголоса прыснула.
– Трактир «Отрада Сердцу».
– Ну и ну, – тяжко вздохнул Бри Корбетт, когда учащиеся исчезли внутри. Он почти утратил дар речи. Трактирчик был маленький, обшарпанный, задняя часть его осела от ветхости. За грязными окнами творилось нечто бурное и красочное. Корабельщик положил руку на шею скакуна Рэдерле и покосился на девушку.
– Хватит. Я везу тебя обратно.
Ее усталый взгляд остановился на потертом каменном пороге трактира.
– Не знаю даже, где еще смотреть. На пляжах, что ли? И все-таки я хочу сама его найти. Иногда лишь одно хуже, чем когда точно знаешь, что думает Руд, – это когда вообще не знаешь, что он думает.
– Я найду его. Клянусь. А ты… – Внезапно дверь трактира открылась, и Бри повернул голову. Один из учеников, который им помогал, стремительно низвергся на булыжники под носом у коня Корбетта. Затем, пошатываясь, поднялся и выдохнул:
– Он тут.
– Мой брат? – воскликнула Рэдерле.
– Он самый. – Юноша облизал кончиком языка рассеченную губу и добавил: – Вы только полюбуйтесь. Кошмарики. – Он пошире распахнул дверь и снова нырнул в бешеный водоворот синего, белого и золотого, который кипел, то отбрасываемый, то устремляющийся к пламенеющей алой сердцевине. Корабельщик с тоской уставился на невиданное зрелище. Рэдерле уронила лицо в ладони. Затем через силу соскользнула с лошади. Одеяние Полдороги-к-Мастерству без его обладателя внутри, пролетев у нее над головой, шлепнулось на золотую гладь лужи среди булыжников. Рэдерле шагнула к двери, протест корабельщика утонул в кабацком шуме.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53