– Страх?
– Ну, осторожность, презрение к себе, желание, чтобы земля разверзлась и поглотила тебя, нечто в таком роде. И еще одно – полная неспособность общаться с другими людьми. Ты ведь даже и говорить-то толком не умеешь. Тебе это известно?
– Да, я знаю.
– Я был удивлен, когда узнал, что ты успешно закончил университет. Ты бормочешь и заикаешься, как старый пьянчуга. А на самом деле ты свободно говоришь по-немецки и по-французски, так что Джуди нравилось слушать твою французскую речь, хотя она и не понимала ни одного слова…
Это было невыносимо. Флетчеру было неуютно, когда его жизнь и поступки анализировала Анита, но ее рассуждения он еще мог вытерпеть. Слушать Росса было настоящей пыткой.
К счастью, на данном этапе, анализ был закончен. Росс продолжал:
– Ты нравишься Аните. Эта девчонка Джуди явно была в тебя влюблена – насколько она была на это способна.
Сейчас она не очень в этом уверена, но ее можно понять. Я не думаю, что после того, как люди побывали внутри разума друг у друга, между ними возможна любовь. Предполагается, что муж и жена должны быть единой плотью, но головы у них при этом остаются разные…
– Зачем ты хочешь, чтобы я поговорил с Анитой?
– Черт тебя побери, Флетчер, почему ты даже не пытаешься меня понять? Я знаю только один способ получить то, что хочу – пойти и взять. Но с Анитой это невозможно. Мы все это знаем – и она и я. Поговори с ней.
– От твоего имени?
– Флетчер, я хочу тебе показать себя. Может быть, после этого мы будем понимать друг друга.
Другого предупреждения Флетчер не получил. В следующее мгновение он погрузился в девятнадцать лет жизни Яна Росса.
Росс был сиротой. Его родители погибли в автокатастрофе через три недели после его рождения, в тот вечер, когда они впервые за последние шесть месяцев отправились пообедать в ресторан.
Они бы любили его. Они были очень молодыми и преданными друг другу. Им не хватало мудрости. Сама катастрофа и смерть были всецело их собственной виной; во всем был виноват Гарри Росс, которому тогда было восемнадцать – на один год меньше, чем его сыну сейчас.
Ребенок попал на попечение дяди и тети, которые не могли бы спать спокойно, если бы ребенок Гарри и Мэри Росс попал в приют.
Однако они не смогли сделать свой дом настоящим домом для него.
Маленький Ян почему-то все время оказывался грязным. Он постоянно пачкался, и им приходилось раз за разом мыть его. До появления маленького Яна, дом Мередит и Гастона Дойлов был самым аккуратным и чистым во всем цивилизованном мире. Позднее, когда Ян научился ходить, он всегда умудрялся находить лужи и падать в них, наступал в кошачьи и собачьи экскременты – и где он только их находил?
Они терпеливо пытались обучить его вести себя прилично и, конечно, добились своего. В тот день, когда Ян впервые пошел в школу, он был самым аккуратным, самым чистым и безукоризненным маленьким мальчиком из всех, кого доводилось видеть учителям. А кроме того, он был невероятным педантом, который так и напрашивался на насмешки.
В последующие десять лет над маленьким Яном постоянно насмехались. Ведь он сам напрашивался. Полностью приняв стандарты Мередит и Гастона Дойлов, он неустанно критиковал всех остальных.
Возможно, все это и не имело бы значения, но главная проблема дяди и тети Росса заключалась в том, что они не могли выразить (а может быть и ощутить) никакой любви по отношению к ребенку, которого они никогда не хотели, и взяли к себе в дом только из-за обостренного чувства долга. Они не только были всегда правы, они еще и всегда сохраняли честность. Позднее, когда они узнали немного больше о том, как надо растить детей, они поздравляли Яна с каждым успехом, а ругали только за те неудачи, которых он мог и должен был избежать. Но они никогда не гордились его успехами.
Много позднее, когда Ян Росс начал изучать психологию – как и многие другие он заинтересовался ею из-за того, что надеялся благодаря психологии лучше понять себя и окружающий мир, он обнаружил много очень интересного и важного для себя. Но больше всего Росса поразило то, как часто человеческий разум бросается от одной противоположности к другой. Сын скупердяя ведет себя, как последний расточитель; дочь нимфоманки оказывается фригидна; дети религиозных фанатиков становятся атеистами.
И все же были вещи, которые не могли перейти в свою противоположность – например, ребенок, никогда не знавший тепла, не сможет стать человеком, отдающим тепло.
Таким образом, Росс преуспевал в школе, вел себя корректно и законопослушно. А потом Мередит и Гастон, которые всегда считали, что родители Яна виноваты в собственной смерти, сами погибли в автомобильной катастрофе. Все их не слишком большое достояние осталось Россу.
В других отношениях Росс стал таким, каким бы Мередит и Гастон не хотели его видеть. Он пил, играл, ругался, прелюбодействовал – и все только потому, что они этого не делали.
И все-таки, он не мог любить, потому что они не могли. А теперь его ужасно тянуло к Аните.
– Благодарю тебя, – сказал Флетчер.
– За что?
– За честность, – ответил Флетчер.
– Тут я ничего не мог поделать, – отпарировал Росс. – Я бы с удовольствием приврал, если бы мог. Кстати, я вспомнил лимерик одного известного поэта: «Что бы ты стал делать, если бы был мной, чтобы доказать, что ты это ты?» До тошноты похоже на наш случай.
– Так или иначе, но я не вижу особого смысла в разговоре с Анитой. Тебе же хорошо известно о моих успехах с женщинами.
– А тебе известно о моих.
– Ты еще молод, ты можешь измениться. А я уже давно прошел точку возврата.
– Поэтому ты и вернулся, – усмехнулся Росс.
– Ты можешь измениться.
– Я не хочу меняться.
В этом-то все и дело. Росс не хотел меняться, и на это у него были все права.
Флетчер, у которого на время вдруг появились надежда, уверенность в себе и смысл жизни, снова потерял их.
Теперь, когда он по-настоящему узнал Росса, Флетчер уже не чувствовал, что у него есть право оставаться в его теле.
Он был человеком, который занимает место в шлюпке, в то время как другие утонули. У него не было права на спасение. Тот факт, что он утонул еще раньше, постепенно отходил в прошлое, а он продолжал цепляться за жизнь, пытался спастись, занимая чужое место. Флетчер постарался скрыть эти мысли от Росса, а Росс подумал, что он скрывает что-то другое.
– Ты не хочешь поговорить за меня с Анитой?
– Пойми – это бессмысленно.
– Тогда будь я проклят, если когда-нибудь снова заговорю с тобой, – с обычной для себя детской обидчивостью отозвался Росс.
После этого Росс постоянно оставался где-то на периферии сознания Флетчера, предоставив ему самостоятельно решать задачу на тему: «День из жизни Яна Росса». У Флетчера не было выбора, Росс отказывался отвечать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54