– О! Я хорошо умею поддерживать разговор за выпивкой.
Амира выпустила в темноту кольцо дыма.
– В чем еще вы хороши?
Амира засмеялась.
– Я не очень плоха в математике.
– Наслышан об этом.
Макферлейн отвернулся, оперся на перила, надеясь, что она поймет намек.
– Знаете, не можем же мы все становиться стюардессами, когда вырастаем.
Наступила благословенная тишина, пока Амира дымила своей сигарой. Однако всего через минуту она воскликнула:
– Эй, знаете что, босс?
– Буду вам признателен, если вы не будете меня так называть.
– Но вы же им являетесь?
Макферлейн повернулся к ней:
– Я не просил об этом назначении. Мне не нужен ассистент. Мне это нравится не больше, чем вам.
Амира выпустила дым, язвительная улыбка тронула губы, глаза наполнились весельем.
– У меня появилась идея, – сказал Макферлейн.
– Какая?
– Давайте считать, что вы не мой ассистент.
– Вы что, меня уже увольняете?
Макферлейн вздохнул, подавляя импульсивную реакцию.
– Нам придется проводить вместе много времени. Давайте работать на равных, ладно? Глинну не нужно этого знать. Я думаю, мы оба станем счастливей.
Амира посмотрела на удлинившийся столбик пепла на конце сигары и выбросила ее в море. Когда она заговорила, ее голос звучал более дружески.
– Я просто обалдела от вашей выходки с сэндвичем. Рочфорт фанатически благопристоен. Оказаться вымазанным джемом для него величайшее унижение. Мне это понравилось.
– Я всего-навсего привел доказательство.
Амира хихикнула, и Макферлейн глянул в ее сторону, на глаза, блестевшие в полутьме, на темные волосы, сливающиеся с темнотой позади нее. За маской девчонки-сорванца скрывался сложный человек. Он снова повернулся к морю.
– К тому же я не собираюсь становиться приятелем Рочфорта.
– И никто не собирается. Он же получеловек.
– Как Глинн. Не думаю, что он хоть раз помочился, не просчитав предварительно все возможные траектории.
Последовало молчание. Макферлейн понял, что шутка была ей неприятна.
– Позвольте мне рассказать вам немного о Глинне, – заговорила Амира. – За всю жизнь у него было только две работы: «Эффективные инженерные решения» и армия.
Что-то в ее голосе заставило Макферлейна взглянуть на нее.
– До создания ЭИР Глинн был разведчиком в войсках особого назначения. Допрос заключенных, фотослежка, подводные взрывы – такого рода деятельность. Он возглавлял команду «А». Начинал в воздушно-десантных войсках, потом стал рейнджером. Во Вьетнаме зарабатывал свои доллары в программе «Феникс».
– Интересно.
– Чертовски. – Амира говорила почти с яростью. – Они показали себя молодцами в жарких ситуациях. Гарса рассказывал, что у команды было прекрасное соотношение убитых ими и собственных потерь.
– Гарса?
– Он был в команде Глинна инженером-строителем. Его заместителем. Только тогда они не строили, а взрывали.
– Вам все это рассказал Гарса?
Амира замялась:
– Кое-что Эли мне сам рассказывал.
– Так что случилось?
– Его подразделение попало в переплет, когда они удерживали мост на границе с Камбоджой. Из-за ошибочных разведывательных данных о противнике Эли потерял всю команду, кроме Гарсы. Теперь Глинн руководит ЭИР и все разведывательные данные собирает сам. Так что, Сэм, я думаю, у вас сложилось о нем ошибочное мнение.
Амира достала из кармана арахис и очистила его.
– Вы, похоже, его хорошо знаете.
Неожиданно у Амиры затуманился взор. Она пожала плечами, потом улыбнулась. Чувственность во взгляде померкла так же быстро, как появилась.
– Как красиво, – сказала она, кивнув на еще видимый за простором воды маяк на мысе Мэй, который словно махал им в темноте ночи, как последний привет Северной Америки.
– Это точно, – откликнулся Макферлейн.
– Хотите поспорить, сколько миль до него?
Макферлейн нахмурился.
– Простите?
– Маленькое пари. На расстояние до этого маяка.
– Я не спорщик. Кроме того, у вас, по-видимому, наготове какая-нибудь загадочная математическая формула.
– Тут вы правы.
Она очистила еще несколько орехов, закинула их в рот и выбросила в море шелуху.
– Итак?
– Итак, что?
– Вот мы, идем на край земли, отправились, чтобы откопать самый большой камень, который кто-либо видел. Итак, мистер охотник за метеоритами, что вы думаете об этом на самом деле?
– Я думаю… – начал Макферлейн и замолчал.
Он осознал, что не позволяет себе надеяться, будто этот второй шанс, который и возник-то из ниоткуда, может действительно принести удачу.
– Я думаю, – сказал он вслух, – нам лучше спуститься вниз, к обеду. Если мы опоздаем, наш капитан, пожалуй, протащит нас под килем в наказание. А на таком танкере это не шуточное дело.
«Ролвааг»
26 июня, 0 часов 55 минут
Они вышли из лифта. Здесь, пятью этажами ниже, Макферлейн почувствовал глубинную вибрацию, слабую, но постоянно отзывающуюся в ушах и в костях.
– Нам сюда, – сказала Амира, указав в глубину голубого с белым коридора.
Макферлейн пошел за ней, глядя по сторонам. В сухом доке он проводил дни и большинство ночей на палубе в лабораторных контейнерах и сегодня впервые оказался внутри судовой надстройки. По прошлому опыту он представлял корабли как тесное пространство, вызывающее клаустрофобию. Но «Ролвааг», по-видимому, строился по другим стандартам: коридоры были широкими, каюты и общие помещения просторными, превосходно оборудованными, в коврах. Заглядывая в дверные проемы, Макферлейн увидел кинозал мест на пятьдесят с большим экраном, отделанную деревом библиотеку. Затем они повернули за угол, и Амира толкнула дверь – они оказались в кают-компании.
Макферлейн остолбенел. Он ожидал увидеть безликую столовую рабочего корабля. Но «Ролвааг» снова его удивил. Обеденный зал оказался просторным помещением, занимающим всю кормовую часть полубака. Из огромных иллюминаторов было видно кипение кильватерной струи, теряющейся в темноте. Десяток круглых столов, накрытых белоснежными скатертями и украшенных свежими цветами, рассчитанных каждый на восемь человек, были расставлены вокруг незанятого центра. Стюарды в накрахмаленной униформе стояли по своим местам. Макферлейн сразу почувствовал себя плохо одетым.
Народ уже потянулся к столам. Макферлейна предупредили, что места распределяются в соответствии с рангом, по крайней мере вначале, и предполагается, что он сядет за стол капитана. Оглядевшись, Макферлейн увидел Глинна, стоявшего около ближайшего к иллюминаторам стола. Макферлейн пошел к нему по темному ковру.
Глинн уткнулся носом в маленький томик, который спрятал в карман при их приближении. Но прежде чем книга исчезла, Макферлейн успел прочитать название: «Избранные стихи» Уистена Одена. Глинн никак не ассоциировался для него с любителем поэзии.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112