Я дал по газам и понесся в аэропорт «Нэшнл», и потребовал билет на следующий рейс до Карбюратор-сити. Следующего рейса до Карбюратор-сити у них не оказалось, не оказалось вообще никакого. Попасть туда можно только через Даллас. Тем не менее я сумел добраться до гостиной этой маленькой леди уже к шести часам вечера.
– Маленькой леди? – переспросила Полли. – Видали наглеца?
– Полтора метра от силы, – огрызнулся Бобби. – На каблуках. И леди до мозга костей. Описательное предложение, не более того, так что позвольте я продолжу, мисс Заноза-в-глазу? Наши ребята с камерами прибыли туда уже к следующему полудню. И интервью с ней обратилось после соответствующего монтажа в лучший видеоклип в классическом стиле, какой вы когда-либо видели.
Бобби выставил перед собой ладони на манер режиссера, вглядывающегося в будущий кадр.
– Мы начали так: «Карбюратор-сити, штат Техас. Страдающий умственным расстройством федеральный бюрократ…»
– Недурно, – сказал Ник.
– Дальше лучше: «…напал в церкви на проповедника и хористов…» На экране появляются кареты «Скорой помощи», носилки, люди, скрежещущие зубами и рвущие на себе волосы…
– Так уж и рвущие, – сказала Полли.
– В общем, картина кровавой бойни и смятения, – продолжал Бобби Джей. – Багровый хаос!
– Багровый хаос? – переспросила Полли.
– Закройся, Полли, – сказал Ник.
– Вступает голос. Догадайтесь чей? – с напускной скромностью предложил Бобби.
– Чарлтона Хестона?
– Нет, сэр, – жеманно улыбаясь, ответил Бобби. – Попробуйте еще раз.
– Дэвида Дьюка, – предположила Полли.
– Джека Таггарди, – торжествующе произнес Бобби.
– Лихо, – сказал Ник.
– А ему разве не вшили чужие бедренные кости? Я читала в «Пипл».
– При чем тут бедренные кости, хотел бы я знать? – удивился Бобби Джей.
– Он ходить-то вообще может или не может?
– Ну, не может, ну и что с того?
– Ты давай дальше рассказывай, – сказал Ник. Бобби опять изобразил ладонями кадр.
– Значит, вступает голос Таггарди: «Можно ли было избегнуть этой ужасной человеческой трагедии?»
– Вопрос, – сказал Ник, – почему «человеческой»?
– А почему нет? Кто, по-твоему, пострадал, человеки или не человеки?
– Может быть, лучше «нечеловеческой трагедии»?
– Точно, – сказала Полли.
– Ладно, это мы подредактируем. Вы будете наконец слушать?
– Будем, – сказал Ник, – еще как.
– Следом появляется моя маленькая леди. Сидит в кресле, вся такая подтянутая и симпатичная. Не женщина – конфетка. Я к ней отличного парикмахера приставил. Она еще и намазаться хотела, но я не велел. Мне требовалось, чтобы у нее были красные от плача глаза. Так что мы ей малость потерли луком под веками – штука безвредная, нужное настроение создает, открывает слезные протоки.
– Луком?
– Да в общем-то и зря. Она как увидела сделанные полицией цветные снимки – я их держал прямо перед ней, у камеры, – разрыдалась что твое дитя. Сначала все твердила, до чего это ужасно, а после перешла прямо к пистолету, который ей пришлось oставить в бардачке. И вот тут она вдруг уставилась в камеру, в лицо зрителю, промокнула платочком уголки глаз – в сценарии ничего такого не было – и говорит: «Почему законодатели, которых мы избираем, не позволяют нам защищать самих себя? Неужели просить их об этом – значит просить слишком многого?» Затемнение. Тут снова вступает Таггарди, а его уж ни с кем не спутаешь: «Вторая поправка к Конституции гласит, что право народа хранить и носить оружие не может ограничиваться. Поддерживают ли избираемые вами законодатели Билль о правах? Или они просто пытаются запудрить вам мозги?» – Бобби Джей откинулся в кресле. – Ну, как оно вам?
– Впечатляет, – сказал Ник. – Мастерская манипуляция посттравматическим стрессом.
– Ароматнее, чем жимолость при луне, – ухмыльнулся Бобби Джей.
– Мои поздравления, – сказала Полли. – Настоящий шедевр.
– К сегодняшнему вечеру каждый член Конгресса от штата Техас и каждый член законодательного собрания этого штата получит по копии нашего ролика. К завтрему их получат все греховодники, каких нам удастся застукать в Конгрессе. Возможно, мы даже крутанем его по национальному телевидению. На этот счет мистер Драм решения пока не принял, но, я думаю, тут он меня послушается.
Босс Бобби Джея был одним из немногих в Вашингтоне начальников, настаивавших на том, чтобы его называли «мистером». Это была часть его мистической ауры, и ауры, сказать по правде, не маленькой. Когда он, много лет назад, принял на себя руководство неблагополучным Обществом, в Америке ходило по рукам всего-навсего пятьдесят миллионов единиц стрелкового оружия. Теперь их насчитывалось больше двухсот миллионов. В плане физическом это был представительный, хоть и совершенно лысый мужчина. Редекамп из «Сан» ухитрился выкопать где-то сведения о том, что в возрасте шестнадцати лет мистер Драм застрелил семнадцатилетнего приятеля, поспорив с ним о том, кому из них принадлежит коробчатая черепаха. Обвинительный приговор впоследствии отменили на том основании, что коробчатая черепаха, вскоре скончавшаяся – вероятно, от стресса, – не была предъявлена суду в качестве вещественного доказательства. Тем не менее настроенная против Общества вашингтонская пресса, то есть вся вашингтонская пресса за вычетом консервативной «Вашингтон мун», всякий раз, упоминая мистера Драма, поминала и этот прискорбный инцидент.
Подали кофе. Ник повернулся к Полли.
– А как поживают «умеренные»?
– Вообще-то вчера мы получили отличную новость, – сказала Полли. Это было нечто из ряда вон. Ник не помнил ни единого случая, когда за их столом произносились такие слова. – Верховный суд Мичигана постановил, что проверки водителей на трезвость прямо на дорогах неконституционны.
– Крышка празднику, – сказал Ник.
– Правда, Верховный суд США объявил их конституционными, так что теперь они конституционны везде, кроме Мичигана.
– Ты видишь? – спросил Бобби Джей.
– Что именно? – поинтересовался Ник.
– Схему, по которой они действуют. Сначала они нас разоружают, а потом выставляют засады на дорогах. Все идет по плану.
– Чьему?
– А знаешь, что помогает обмишурить эту их трубочку? – продолжал Бобби Джей. – Таблетки активированного угля.
– Может, использовать их в нашей новой кампании, в «Сознательном водителе»? – сказала Полли. – «Если уж садитесь за руль пьяным в стельку, так, пожалуйста, сосите уголек».
– Они продаются в зоомагазинах. Для очистки воздуха в аквариумных насосах. Не знаю уж, много ли от них там проку, потому как стоит мне купить моим ребятишкам новых рыбок, и те уже через день всплывают кверху брюхом. В общем, держишь таблетку под языком, и она разрушает молекулы этанола. – А полиция не спрашивает, почему у тебя торчит изо рта угольный брикет?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82
– Маленькой леди? – переспросила Полли. – Видали наглеца?
– Полтора метра от силы, – огрызнулся Бобби. – На каблуках. И леди до мозга костей. Описательное предложение, не более того, так что позвольте я продолжу, мисс Заноза-в-глазу? Наши ребята с камерами прибыли туда уже к следующему полудню. И интервью с ней обратилось после соответствующего монтажа в лучший видеоклип в классическом стиле, какой вы когда-либо видели.
Бобби выставил перед собой ладони на манер режиссера, вглядывающегося в будущий кадр.
– Мы начали так: «Карбюратор-сити, штат Техас. Страдающий умственным расстройством федеральный бюрократ…»
– Недурно, – сказал Ник.
– Дальше лучше: «…напал в церкви на проповедника и хористов…» На экране появляются кареты «Скорой помощи», носилки, люди, скрежещущие зубами и рвущие на себе волосы…
– Так уж и рвущие, – сказала Полли.
– В общем, картина кровавой бойни и смятения, – продолжал Бобби Джей. – Багровый хаос!
– Багровый хаос? – переспросила Полли.
– Закройся, Полли, – сказал Ник.
– Вступает голос. Догадайтесь чей? – с напускной скромностью предложил Бобби.
– Чарлтона Хестона?
– Нет, сэр, – жеманно улыбаясь, ответил Бобби. – Попробуйте еще раз.
– Дэвида Дьюка, – предположила Полли.
– Джека Таггарди, – торжествующе произнес Бобби.
– Лихо, – сказал Ник.
– А ему разве не вшили чужие бедренные кости? Я читала в «Пипл».
– При чем тут бедренные кости, хотел бы я знать? – удивился Бобби Джей.
– Он ходить-то вообще может или не может?
– Ну, не может, ну и что с того?
– Ты давай дальше рассказывай, – сказал Ник. Бобби опять изобразил ладонями кадр.
– Значит, вступает голос Таггарди: «Можно ли было избегнуть этой ужасной человеческой трагедии?»
– Вопрос, – сказал Ник, – почему «человеческой»?
– А почему нет? Кто, по-твоему, пострадал, человеки или не человеки?
– Может быть, лучше «нечеловеческой трагедии»?
– Точно, – сказала Полли.
– Ладно, это мы подредактируем. Вы будете наконец слушать?
– Будем, – сказал Ник, – еще как.
– Следом появляется моя маленькая леди. Сидит в кресле, вся такая подтянутая и симпатичная. Не женщина – конфетка. Я к ней отличного парикмахера приставил. Она еще и намазаться хотела, но я не велел. Мне требовалось, чтобы у нее были красные от плача глаза. Так что мы ей малость потерли луком под веками – штука безвредная, нужное настроение создает, открывает слезные протоки.
– Луком?
– Да в общем-то и зря. Она как увидела сделанные полицией цветные снимки – я их держал прямо перед ней, у камеры, – разрыдалась что твое дитя. Сначала все твердила, до чего это ужасно, а после перешла прямо к пистолету, который ей пришлось oставить в бардачке. И вот тут она вдруг уставилась в камеру, в лицо зрителю, промокнула платочком уголки глаз – в сценарии ничего такого не было – и говорит: «Почему законодатели, которых мы избираем, не позволяют нам защищать самих себя? Неужели просить их об этом – значит просить слишком многого?» Затемнение. Тут снова вступает Таггарди, а его уж ни с кем не спутаешь: «Вторая поправка к Конституции гласит, что право народа хранить и носить оружие не может ограничиваться. Поддерживают ли избираемые вами законодатели Билль о правах? Или они просто пытаются запудрить вам мозги?» – Бобби Джей откинулся в кресле. – Ну, как оно вам?
– Впечатляет, – сказал Ник. – Мастерская манипуляция посттравматическим стрессом.
– Ароматнее, чем жимолость при луне, – ухмыльнулся Бобби Джей.
– Мои поздравления, – сказала Полли. – Настоящий шедевр.
– К сегодняшнему вечеру каждый член Конгресса от штата Техас и каждый член законодательного собрания этого штата получит по копии нашего ролика. К завтрему их получат все греховодники, каких нам удастся застукать в Конгрессе. Возможно, мы даже крутанем его по национальному телевидению. На этот счет мистер Драм решения пока не принял, но, я думаю, тут он меня послушается.
Босс Бобби Джея был одним из немногих в Вашингтоне начальников, настаивавших на том, чтобы его называли «мистером». Это была часть его мистической ауры, и ауры, сказать по правде, не маленькой. Когда он, много лет назад, принял на себя руководство неблагополучным Обществом, в Америке ходило по рукам всего-навсего пятьдесят миллионов единиц стрелкового оружия. Теперь их насчитывалось больше двухсот миллионов. В плане физическом это был представительный, хоть и совершенно лысый мужчина. Редекамп из «Сан» ухитрился выкопать где-то сведения о том, что в возрасте шестнадцати лет мистер Драм застрелил семнадцатилетнего приятеля, поспорив с ним о том, кому из них принадлежит коробчатая черепаха. Обвинительный приговор впоследствии отменили на том основании, что коробчатая черепаха, вскоре скончавшаяся – вероятно, от стресса, – не была предъявлена суду в качестве вещественного доказательства. Тем не менее настроенная против Общества вашингтонская пресса, то есть вся вашингтонская пресса за вычетом консервативной «Вашингтон мун», всякий раз, упоминая мистера Драма, поминала и этот прискорбный инцидент.
Подали кофе. Ник повернулся к Полли.
– А как поживают «умеренные»?
– Вообще-то вчера мы получили отличную новость, – сказала Полли. Это было нечто из ряда вон. Ник не помнил ни единого случая, когда за их столом произносились такие слова. – Верховный суд Мичигана постановил, что проверки водителей на трезвость прямо на дорогах неконституционны.
– Крышка празднику, – сказал Ник.
– Правда, Верховный суд США объявил их конституционными, так что теперь они конституционны везде, кроме Мичигана.
– Ты видишь? – спросил Бобби Джей.
– Что именно? – поинтересовался Ник.
– Схему, по которой они действуют. Сначала они нас разоружают, а потом выставляют засады на дорогах. Все идет по плану.
– Чьему?
– А знаешь, что помогает обмишурить эту их трубочку? – продолжал Бобби Джей. – Таблетки активированного угля.
– Может, использовать их в нашей новой кампании, в «Сознательном водителе»? – сказала Полли. – «Если уж садитесь за руль пьяным в стельку, так, пожалуйста, сосите уголек».
– Они продаются в зоомагазинах. Для очистки воздуха в аквариумных насосах. Не знаю уж, много ли от них там проку, потому как стоит мне купить моим ребятишкам новых рыбок, и те уже через день всплывают кверху брюхом. В общем, держишь таблетку под языком, и она разрушает молекулы этанола. – А полиция не спрашивает, почему у тебя торчит изо рта угольный брикет?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82