Когда искусственная кожа немного сдвинулась, то обнаружилась тоненькая линия вдоль окружности головки члена. После того как Дитер закончил с огнем, он остудил пластмассу под струей холодной воды и взялся за головку полотенцем. Ему понадобилось значительное усилие, чтобы раскрыть устройство, которое внутри оказалось пустым, как это и предполагал инспектор Пател. Из-за парафиновой печати воздух не мог выйти наружу, поэтому при погружении в воду пузырьки воздуха отсутствовали. Полицейский оказался прав лишь наполовину, он искал в правильном направлении, однако неверным способом. В этом — характерная ошибка молодых полицейских.
Внутри пластмассового члена были плотно свернутые тысячи немецких марок. Изрядное количество первосортного гашиша разместится внутри такого большого члена для обратной поездки в Германию. Там на таможне парафиновая печать не даст собакам-ищейкам почуять, что внутри наркотики.
Пока Дитер вынимал свернутые немецкие марки из пластмассового члена и расправлял их, Нэнси сидела на краешке кровати и наблюдала за ним. Деньги он разместил в поясе на талии под рубашкой. Несколько больших рулонов марок оставил внутри члена, плотно завернул верхушку, однако не стал запечатывать щели парафином. Все равно линия сборки лишь едва просматривалась, поскольку ее частично закрывала искусственная кожа. Закончив это важное для него дело, Дитер разделся и наполнил ванну. Лишь после того, как торговец наркотиками залез в воду, Нэнси подала голос.
— Что бы со мной сделали, если бы поймали? — спросила она Дитера.
— Но они не смогли бы тебя поймать, бэби, — ответил ей Дитер, который взял себе на вооружение это слово из американских фильмов.
— Разве ты не мог сказать мне об этом? — спросила женщина.
— Тогда бы ты нервничала, и они обязательно бы тебя поймали, — ответил Дитер.
После ванны он скрутил сигарету с наркотиком, которую они выкурили вместе. Хотя Нэнси предполагала, что ведет себя осторожно, однако она затянулась сильнее, чем хотела, и потеряла всякую ориентировку. Наркотик оказался очень сильным, и Дитер заверил ее, что это — самая лучшая травка, которую он купил по дороге из аэропорта.
— Я немного прогулялся, — сказал торговец наркотиками.
Американка почувствовала тяжесть во всем теле и не могла спросить, где он гулял между 2.00 и 3.00 ночи, а ее партнер не горел желанием рассказать, что посетил публичный дом в Каматипуре. Он купил травку у мадам и, накурившись до одури, совершил половой акт с тринадцатилетней девочкой-проституткой всего за пять рупий. Ему сообщили, что в это время ночи она осталась единственной девочкой без клиента. Дитер обрабатывал ее стоя, поставив раком в каком-то холле, поскольку все койки и номера, по утверждению мадам, оказались занятыми.
После того, как Дитер и Нэнси выкурили наркотик, партнер заставил ее заняться онанизмом. Ей показалось, что мастурбировала она долго. Американка не смогла вспомнить, вставал ли Дитер с кровати, чтобы принести искусственный член. Когда он заснул, Нэнси лежала с открытыми глазами и думала о том, что тысячи немецких марок находились внутри штуковины, которую она засовывала во влагалище. Женщина решила не рассказывать Дитеру о погибшем парне и об инспекторе Пателе. Она встала с кровати и убедилась в том, что визитная карточка полицейского инспектора надежно спрятана среди вещей. Нэнси больше не пошла спать и стояла на балконе, когда на ранней зорьке появились первые беспризорники и нищие. Через некоторое время внизу на том же самом месте собрались те же дети-артисты. Казалось, все они нарисованы первыми лучами восходящего солнца, включая и калеку с костылем, который помахал ей рукой. Из-за того, что было еще слишком рано, он старался говорить тихо, однако Нэнси его услышала.
— Эй, леди! — произнес калека.
От вида мальчика она расплакалась и вернулась в номер. Глядя на спящего Дитера, Нэнси думала о тысячах немецких марок. Как хорошо было бы выбросить их из окна детям-артистам. Однако американка тут же с испугом представила, какие это вызовет ужасные последствия. Зайдя в ванную, она попыталась раскрутить «игрушку», чтобы пересчитать, сколько же денег там осталось. Однако Дитер закрутил ее слишком сильно и попытка не удалась. Зато получилось другое: Нэнси обнаружила, что наконец-то набралась какого-то опыта и поумнела.
Она перебрала все вещи партнера в поисках пояса для денег, чтобы пересчитать их, но ничего не нашла. И только приподняв простыню вверх, обнаружила, что Дитер не расстался с поясом. Женщине стало очень неприятно то, что она не помнила, как засыпала, как торговец наркотиками вставал, чтобы надеть на голое тело пояс с деньгами. Кажется, настала пора быть более осторожной. Нэнси начинала понимать, что должен быть предел тому, до какой степени Дитер может использовать ее в своих целях. Она задала себе прямой вопрос: насколько далеко может зайти ее приключение? Вопрос этот был тревожным.
Совсем по-другому думала она об инспекторе Пателе. Нэнси успокаивала себя тем, что в случае необходимости, сможет обратиться к этому полицейскому, если попадет в серьезную заваруху. Утренний свет ярко освещал комнату, однако Нэнси не стала задергивать шторы. Так ей было легче представлять, что для бегства от Дитера следует лишь выбрать подходящее время. А если дела пойдут слишком плохо, то у нее останется возможность поднять телефонную трубку и позвонить в отделение полиции района Колаба инспектору Вайджею Пателу. Так она себе это представляла. Однако Нэнси никогда не была на Востоке, не знала его особенностей и ничего не понимала в местных условиях.
12. КРЫСЫ
Четыре ванны
На доктора навалилось все. Его пугали телефонные звонки, выводили из равновесия брюзгливые жалобы Ранджита на жену карлика, надежды Дипы сделать из девочки-проститутки артистку для циркового номера «девочка без костей», страх Вайнода перед собаками с первого этажа, испуг отца Сесила по поводу того, что никто из иезуитов не знал точного времени прилета брата-двойника Дхара, а также сумасшедшее стремление режиссера Балрая Гупты выпустить на экран новый фильм об Инспекторе Дхаре в самый разгар убийств, начавшихся под влиянием предыдущего фильма. Ко всему этому добавлялся знакомый голос женщины, которая старалась говорить по-мужски, наслаждаясь подробным описанием взрыва машины старого Ловджи. Этот звонок уступал другим по силе воздействия только из-за слишком многократного повторения. Тем не менее, сидя в своей бомбейской спальне, Дарувалла дрожал в объятиях жены.
Доктору не показалось, что звонок заместителя комиссара полиции Патела с просьбой о встрече является неразрешимой проблемой. Хотя Дарувалла и не понимал его значения, однако допускал, что у Патела есть основания для такой просьбы и для него это дело решенное.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223
Внутри пластмассового члена были плотно свернутые тысячи немецких марок. Изрядное количество первосортного гашиша разместится внутри такого большого члена для обратной поездки в Германию. Там на таможне парафиновая печать не даст собакам-ищейкам почуять, что внутри наркотики.
Пока Дитер вынимал свернутые немецкие марки из пластмассового члена и расправлял их, Нэнси сидела на краешке кровати и наблюдала за ним. Деньги он разместил в поясе на талии под рубашкой. Несколько больших рулонов марок оставил внутри члена, плотно завернул верхушку, однако не стал запечатывать щели парафином. Все равно линия сборки лишь едва просматривалась, поскольку ее частично закрывала искусственная кожа. Закончив это важное для него дело, Дитер разделся и наполнил ванну. Лишь после того, как торговец наркотиками залез в воду, Нэнси подала голос.
— Что бы со мной сделали, если бы поймали? — спросила она Дитера.
— Но они не смогли бы тебя поймать, бэби, — ответил ей Дитер, который взял себе на вооружение это слово из американских фильмов.
— Разве ты не мог сказать мне об этом? — спросила женщина.
— Тогда бы ты нервничала, и они обязательно бы тебя поймали, — ответил Дитер.
После ванны он скрутил сигарету с наркотиком, которую они выкурили вместе. Хотя Нэнси предполагала, что ведет себя осторожно, однако она затянулась сильнее, чем хотела, и потеряла всякую ориентировку. Наркотик оказался очень сильным, и Дитер заверил ее, что это — самая лучшая травка, которую он купил по дороге из аэропорта.
— Я немного прогулялся, — сказал торговец наркотиками.
Американка почувствовала тяжесть во всем теле и не могла спросить, где он гулял между 2.00 и 3.00 ночи, а ее партнер не горел желанием рассказать, что посетил публичный дом в Каматипуре. Он купил травку у мадам и, накурившись до одури, совершил половой акт с тринадцатилетней девочкой-проституткой всего за пять рупий. Ему сообщили, что в это время ночи она осталась единственной девочкой без клиента. Дитер обрабатывал ее стоя, поставив раком в каком-то холле, поскольку все койки и номера, по утверждению мадам, оказались занятыми.
После того, как Дитер и Нэнси выкурили наркотик, партнер заставил ее заняться онанизмом. Ей показалось, что мастурбировала она долго. Американка не смогла вспомнить, вставал ли Дитер с кровати, чтобы принести искусственный член. Когда он заснул, Нэнси лежала с открытыми глазами и думала о том, что тысячи немецких марок находились внутри штуковины, которую она засовывала во влагалище. Женщина решила не рассказывать Дитеру о погибшем парне и об инспекторе Пателе. Она встала с кровати и убедилась в том, что визитная карточка полицейского инспектора надежно спрятана среди вещей. Нэнси больше не пошла спать и стояла на балконе, когда на ранней зорьке появились первые беспризорники и нищие. Через некоторое время внизу на том же самом месте собрались те же дети-артисты. Казалось, все они нарисованы первыми лучами восходящего солнца, включая и калеку с костылем, который помахал ей рукой. Из-за того, что было еще слишком рано, он старался говорить тихо, однако Нэнси его услышала.
— Эй, леди! — произнес калека.
От вида мальчика она расплакалась и вернулась в номер. Глядя на спящего Дитера, Нэнси думала о тысячах немецких марок. Как хорошо было бы выбросить их из окна детям-артистам. Однако американка тут же с испугом представила, какие это вызовет ужасные последствия. Зайдя в ванную, она попыталась раскрутить «игрушку», чтобы пересчитать, сколько же денег там осталось. Однако Дитер закрутил ее слишком сильно и попытка не удалась. Зато получилось другое: Нэнси обнаружила, что наконец-то набралась какого-то опыта и поумнела.
Она перебрала все вещи партнера в поисках пояса для денег, чтобы пересчитать их, но ничего не нашла. И только приподняв простыню вверх, обнаружила, что Дитер не расстался с поясом. Женщине стало очень неприятно то, что она не помнила, как засыпала, как торговец наркотиками вставал, чтобы надеть на голое тело пояс с деньгами. Кажется, настала пора быть более осторожной. Нэнси начинала понимать, что должен быть предел тому, до какой степени Дитер может использовать ее в своих целях. Она задала себе прямой вопрос: насколько далеко может зайти ее приключение? Вопрос этот был тревожным.
Совсем по-другому думала она об инспекторе Пателе. Нэнси успокаивала себя тем, что в случае необходимости, сможет обратиться к этому полицейскому, если попадет в серьезную заваруху. Утренний свет ярко освещал комнату, однако Нэнси не стала задергивать шторы. Так ей было легче представлять, что для бегства от Дитера следует лишь выбрать подходящее время. А если дела пойдут слишком плохо, то у нее останется возможность поднять телефонную трубку и позвонить в отделение полиции района Колаба инспектору Вайджею Пателу. Так она себе это представляла. Однако Нэнси никогда не была на Востоке, не знала его особенностей и ничего не понимала в местных условиях.
12. КРЫСЫ
Четыре ванны
На доктора навалилось все. Его пугали телефонные звонки, выводили из равновесия брюзгливые жалобы Ранджита на жену карлика, надежды Дипы сделать из девочки-проститутки артистку для циркового номера «девочка без костей», страх Вайнода перед собаками с первого этажа, испуг отца Сесила по поводу того, что никто из иезуитов не знал точного времени прилета брата-двойника Дхара, а также сумасшедшее стремление режиссера Балрая Гупты выпустить на экран новый фильм об Инспекторе Дхаре в самый разгар убийств, начавшихся под влиянием предыдущего фильма. Ко всему этому добавлялся знакомый голос женщины, которая старалась говорить по-мужски, наслаждаясь подробным описанием взрыва машины старого Ловджи. Этот звонок уступал другим по силе воздействия только из-за слишком многократного повторения. Тем не менее, сидя в своей бомбейской спальне, Дарувалла дрожал в объятиях жены.
Доктору не показалось, что звонок заместителя комиссара полиции Патела с просьбой о встрече является неразрешимой проблемой. Хотя Дарувалла и не понимал его значения, однако допускал, что у Патела есть основания для такой просьбы и для него это дело решенное.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223