В двух местах вспыхивали округлые языки сварочного пламени, при солнечном свете они казались осколками синеватых стекол. Ближняя сварщица в синем комбинезончике, сидевшая прямо на арматурных прутьях, откинула защитный козырек, и Воронов узнал Катю. Он приветливо кивнул ей. Катя внезапно, словно не по своей воле, улыбнулась и быстро натянула на лицо козырек, точно хотела скрыть эту непрошеную улыбку.
- Вот из каких красавцев пирсы-то будем строить, - окидывая взглядом огромные ящики, говорил Синельников. - Это же настоящие корабли из железобетона!
Главный инженер гордился массивами-гигантами, потому что они были его детищем. Проекты на них до сих пор не прислали из Ленинграда, поэтому Синельников запросил разрешение в совнархозе и спроектировал сам за несколько бессонных ночей.
Воронов слышал это и теперь придирчиво осматривал опалубку, поглядывая изредка на уверенное, решительное лицо Синельникова. Массивы ему нравились.
Однако на скальных выработках они снова сцепились.
В неглубоком скальном забое только что подорвали очередной отвал, и теперь камень лежал грудой, завалив все подходы. Здесь же, возле бурового станка, возился уже знакомый Воронову Семен; его скуластое лицо было потным и злым.
- Разве это забурники? - спрашивал он, сердито перебирая кучу стальных стержней. - Это стамески, а не забурники! Два раза повернешь - и выбрасывай.
Но Воронова удивили не столько забурники - тут заводской брак, сколько разборка и отвозка подорванного камня: и здесь разбирали вручную, а отвозили теми же тачками.
- Неужели экскаватор нельзя поставить? - спросил Воронов с заметным оттенком горечи.
Михаил молчал, поглядывая на главного инженера. Воронов понял, что это разговор уже не новый, и ждал теперь ответа не от Михаила, а от Синельникова.
- Я не против экскаватора, - ответил главный инженер, - но на этом карьере его можно использовать часа четыре в смену. А остальное время что он будет делать?
- Подумать надо, - сказал, насупившись, Воронов.
- Подумайте, - обронил главный инженер.
И Воронов уловил иронию.
- Заботиться прежде всего следует о том, чтобы избавиться от этих тачек, - ответил Воронов запальчиво.
- А коэффициент использования техники? Кто будет об этом заботиться?
- Это все для бумажной отчетности...
- Простите, что именно - "это"? Простои вы считаете бумажной отчетностью? Но за простои платить надо? За чей счет?
- А на чей счет запишем эту ручную маету?
- Так вы теперь хозяин, вы и решайте, - учтиво улыбнулся Синельников.
В последнюю очередь осматривали жилье: несколько дощатых бараков и оставшийся еще с зимы палаточный лагерь. Палатки были высокие, длинные, пожелтевшие от дождей и солнца и чем-то напоминали соломенные скирды. В каждой такой палатке тесно стояло на дощатом полу четырнадцать коек, а проход почти полностью занимали две громоздкие печи да длинный стол, похожий на топчан. В палатке было чисто и душно от нагретого солнцем полотна.
- Холостые в палатках живут? - спросил Воронов.
- В основном да, но есть и семейные, - ответил Михаил.
- Да, временные трудности, - озабоченно сказал Синельников.
- Ох уж эти временные трудности! - заметил Воронов. - Иногда они очень затягиваются.
- А что же вы хотели? Людей, которые строят город, сразу поселить в новые дома? Кто же для них должен построить эти дома? - спрашивал Синельников, и в его голосе опять послышалась ирония.
Воронов вспомнил, как вчера, знакомясь с титульными списками управления, всюду встречал одну и ту же картину - планы в целом выполнялись, а строительство жилья отставало. Перекрывалось это отставание за счет производственных объектов. "Легче уложить лишний кубометр бетона в док, чем возиться с отделкой домов, - думал Воронов. - Легче и спокойнее. А то, что люди живут в палатках, так это временные трудности!.."
И он сказал как бы между прочим:
- Так-то оно так... Но вот эти дома... Когда их должны построить?
- Еще в первом квартале сдать должны, - торопливо ответил Михаил.
- Что вы говорите? - удивленно воскликнул Воронов. - Вот ведь они какие, эти временные трудности...
- Людей у нас не хватает, - вяло ответил Синельников. - Вы же понимаете, что жилье требует большего количества людей, чем, допустим, бетон...
- Еще бы!
- То-то и оно... А впрочем, вы теперь командуете здесь, вам и карты в руки. Покажите, как надо избавляться от этих временных трудностей.
Синельников коротко попрощался и прошел к своему "газику". Шофера у него не было, он водил машину сам. Через минуту его "газик", оставляя рыжие клубы пыли, катил по разбитой грузовиками дороге.
Не понравился ему этот новый инженер. "Тоже мне ревизор... - думал он про Воронова. - Все с подвохом норовит. И, кажется, склонный к демагогии..."
Синельников в общем был доволен тем, что ему быстро удалось отделаться от Воронова. Вчера всю ночь главный инженер кутил с друзьями, а теперь у него трещала голова. Ему хотелось бы свернуть домой и поспать немного, но он опасался, что начальник ждет его специально и хочет проверить: когда уходит главный инженер на обед. А потом при случае напомнит ему: "Мы должны уходить с работы последними. Мы - руководители. За нами смотрят, равняются по нас..."
Синельников быстро гнал машину по красновато-желтой пыльной дороге с шершавым щебеночным покрытием к центру города, как условно назывался в Тихой Гавани район Управления. Здесь, среди двухэтажных домов на увалистой, точно спиленной сопке красовалось трехэтажное белое здание с тяжелым фронтоном. Оно строилось под трест, и теперь его просторные кабинеты, кроме Управления, занимал Дом техники, а на первом этаже расселились еще и монтажники.
Синельников быстро поднялся к себе на второй этаж. Его кабинет находился рядом с кабинетом начальника, а промежуточную комнату, как и обычно, занимала секретарша. Она встретила его приветливой улыбкой, кокетливо откинув голову и подставляя щеку для поцелуя.
- Что за глупости, Неля! - строго сказал Синельников.
- Да никого нет.
- Черт знает что! - недовольно проворчал он и торопливо поцеловал ее в щеку.
Это была совсем еще юная девушка с копной коротко остриженных черных волос, тонкошеяя и оттого похожая на черную хохлатую птицу. Она приехала сюда два года назад по комсомольской путевке, перебрала несколько профессий, пока Синельников не приютил ее у себя.
- Где Лукашин?
- Только что ушел на обед.
- Пешком?
- Разумеется.
- Моционит... Успею догнать?
- Конечно.
- Ну пока! Ступай обедать, Неля, - бросил на ходу Синельников.
Начальника догнал он на просеке, проложенной под высоковольтную линию. Лукашин стоял на тропинке возле стальной опоры и, прикрываясь рукой, смотрел наверх - там сидел, нахохлившись, ястреб возле свитого на самой макушке гнезда.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31
- Вот из каких красавцев пирсы-то будем строить, - окидывая взглядом огромные ящики, говорил Синельников. - Это же настоящие корабли из железобетона!
Главный инженер гордился массивами-гигантами, потому что они были его детищем. Проекты на них до сих пор не прислали из Ленинграда, поэтому Синельников запросил разрешение в совнархозе и спроектировал сам за несколько бессонных ночей.
Воронов слышал это и теперь придирчиво осматривал опалубку, поглядывая изредка на уверенное, решительное лицо Синельникова. Массивы ему нравились.
Однако на скальных выработках они снова сцепились.
В неглубоком скальном забое только что подорвали очередной отвал, и теперь камень лежал грудой, завалив все подходы. Здесь же, возле бурового станка, возился уже знакомый Воронову Семен; его скуластое лицо было потным и злым.
- Разве это забурники? - спрашивал он, сердито перебирая кучу стальных стержней. - Это стамески, а не забурники! Два раза повернешь - и выбрасывай.
Но Воронова удивили не столько забурники - тут заводской брак, сколько разборка и отвозка подорванного камня: и здесь разбирали вручную, а отвозили теми же тачками.
- Неужели экскаватор нельзя поставить? - спросил Воронов с заметным оттенком горечи.
Михаил молчал, поглядывая на главного инженера. Воронов понял, что это разговор уже не новый, и ждал теперь ответа не от Михаила, а от Синельникова.
- Я не против экскаватора, - ответил главный инженер, - но на этом карьере его можно использовать часа четыре в смену. А остальное время что он будет делать?
- Подумать надо, - сказал, насупившись, Воронов.
- Подумайте, - обронил главный инженер.
И Воронов уловил иронию.
- Заботиться прежде всего следует о том, чтобы избавиться от этих тачек, - ответил Воронов запальчиво.
- А коэффициент использования техники? Кто будет об этом заботиться?
- Это все для бумажной отчетности...
- Простите, что именно - "это"? Простои вы считаете бумажной отчетностью? Но за простои платить надо? За чей счет?
- А на чей счет запишем эту ручную маету?
- Так вы теперь хозяин, вы и решайте, - учтиво улыбнулся Синельников.
В последнюю очередь осматривали жилье: несколько дощатых бараков и оставшийся еще с зимы палаточный лагерь. Палатки были высокие, длинные, пожелтевшие от дождей и солнца и чем-то напоминали соломенные скирды. В каждой такой палатке тесно стояло на дощатом полу четырнадцать коек, а проход почти полностью занимали две громоздкие печи да длинный стол, похожий на топчан. В палатке было чисто и душно от нагретого солнцем полотна.
- Холостые в палатках живут? - спросил Воронов.
- В основном да, но есть и семейные, - ответил Михаил.
- Да, временные трудности, - озабоченно сказал Синельников.
- Ох уж эти временные трудности! - заметил Воронов. - Иногда они очень затягиваются.
- А что же вы хотели? Людей, которые строят город, сразу поселить в новые дома? Кто же для них должен построить эти дома? - спрашивал Синельников, и в его голосе опять послышалась ирония.
Воронов вспомнил, как вчера, знакомясь с титульными списками управления, всюду встречал одну и ту же картину - планы в целом выполнялись, а строительство жилья отставало. Перекрывалось это отставание за счет производственных объектов. "Легче уложить лишний кубометр бетона в док, чем возиться с отделкой домов, - думал Воронов. - Легче и спокойнее. А то, что люди живут в палатках, так это временные трудности!.."
И он сказал как бы между прочим:
- Так-то оно так... Но вот эти дома... Когда их должны построить?
- Еще в первом квартале сдать должны, - торопливо ответил Михаил.
- Что вы говорите? - удивленно воскликнул Воронов. - Вот ведь они какие, эти временные трудности...
- Людей у нас не хватает, - вяло ответил Синельников. - Вы же понимаете, что жилье требует большего количества людей, чем, допустим, бетон...
- Еще бы!
- То-то и оно... А впрочем, вы теперь командуете здесь, вам и карты в руки. Покажите, как надо избавляться от этих временных трудностей.
Синельников коротко попрощался и прошел к своему "газику". Шофера у него не было, он водил машину сам. Через минуту его "газик", оставляя рыжие клубы пыли, катил по разбитой грузовиками дороге.
Не понравился ему этот новый инженер. "Тоже мне ревизор... - думал он про Воронова. - Все с подвохом норовит. И, кажется, склонный к демагогии..."
Синельников в общем был доволен тем, что ему быстро удалось отделаться от Воронова. Вчера всю ночь главный инженер кутил с друзьями, а теперь у него трещала голова. Ему хотелось бы свернуть домой и поспать немного, но он опасался, что начальник ждет его специально и хочет проверить: когда уходит главный инженер на обед. А потом при случае напомнит ему: "Мы должны уходить с работы последними. Мы - руководители. За нами смотрят, равняются по нас..."
Синельников быстро гнал машину по красновато-желтой пыльной дороге с шершавым щебеночным покрытием к центру города, как условно назывался в Тихой Гавани район Управления. Здесь, среди двухэтажных домов на увалистой, точно спиленной сопке красовалось трехэтажное белое здание с тяжелым фронтоном. Оно строилось под трест, и теперь его просторные кабинеты, кроме Управления, занимал Дом техники, а на первом этаже расселились еще и монтажники.
Синельников быстро поднялся к себе на второй этаж. Его кабинет находился рядом с кабинетом начальника, а промежуточную комнату, как и обычно, занимала секретарша. Она встретила его приветливой улыбкой, кокетливо откинув голову и подставляя щеку для поцелуя.
- Что за глупости, Неля! - строго сказал Синельников.
- Да никого нет.
- Черт знает что! - недовольно проворчал он и торопливо поцеловал ее в щеку.
Это была совсем еще юная девушка с копной коротко остриженных черных волос, тонкошеяя и оттого похожая на черную хохлатую птицу. Она приехала сюда два года назад по комсомольской путевке, перебрала несколько профессий, пока Синельников не приютил ее у себя.
- Где Лукашин?
- Только что ушел на обед.
- Пешком?
- Разумеется.
- Моционит... Успею догнать?
- Конечно.
- Ну пока! Ступай обедать, Неля, - бросил на ходу Синельников.
Начальника догнал он на просеке, проложенной под высоковольтную линию. Лукашин стоял на тропинке возле стальной опоры и, прикрываясь рукой, смотрел наверх - там сидел, нахохлившись, ястреб возле свитого на самой макушке гнезда.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31