Инструктор, однако, воспринял это происшествие гораздо драматичнее. Он очень расстроился, и его удалось уговорить вновь занять место на заднем сиденье и продолжить обучение только после того, как ему была обещана дополнительная плата за риск, и он для подкрепления выпил полбутылки виски. Спустя шесть недель Локхарту удалось преодолеть свое ярко выраженное стремление ломиться прямо через препятствия, а не объезжать их, и в порядке поощрения он был допущен с аэродрома вначале на проселки, а потом и на шоссе. На этой стадии инструктор заявил, что Локхарт готов к сдаче экзамена. Но экзаменатор посчитал иначе и уже на середине теста потребовал выпустить его из машины. С третьего захода, однако, Локхарт добился получения прав – главным образом потому, что экзаменатору не улыбалась перспектива оказаться в его машине в четвертый раз. К этому времени «лендровер» уже начал заметно страдать от усталости металла, и Локхарт решил сменить то, что от него осталось, на «рейнджровер», способный делать сто миль в час по шоссе и шестьдесят – по пересеченной местности. Локхарт с удовлетворением убедился в его возможностях, прогнав эту штуковину на большой скорости по всем восемнадцати лункам поля для игры в гольф, – чем поверг в состояние безумия и бешенства секретаря гольф-клуба в Пэрсли, – после чего проломил живую изгородь в конце Сэндикот-Кресчент и оказался перед своим гаражом.
– У нее все четыре колеса ведущие, – с восторгом описывал он новую машину Джессике, – она здорово прет по песку, а на траве просто великолепна. Когда мы поедем с тобой в Нортумберленд, то сможем ездить там на ней по болотам.
Локхарт отправился в демонстрационный зал, чтобы окончательно рассчитаться за «рейнджровер», а перед Джессикой предстал почти обезумевший секретарь гольф-клуба, потребовавший объяснений: для чего, черт побери, ее муж гонял на этом проклятом грузовике по всем восемнадцати лункам? Ведь этим он полностью разрушил ту безупречную зелень, которая выращивалась там столь долго, тщательно и с таким трудом.
По мнению Джессики, ее муж не был способен на подобное:
– Он так любит возиться в саду, и ему бы даже в голову не пришло уничтожать вашу зелень. Я даже не знала, что на поле для гольфа выращивают овощи. Во всяком случае, я их там не видела.
Натолкнувшись на столь лучезарную и способную кого угодно привести в замешательство невинность, секретарь удалился, бормоча себе под нос что-то о маньяке, ниспосланном клубу как возмездие...
Письмо Флоуза-старшего, вызывавшего молодую чету во Флоуз-Холл для ознакомления с содержанием его завещания, пришло, таким образом, в самый подходящий момент.
– Дорогой, – сказала Джессика, – я просто умираю от любопытства, так мне хочется увидеть твой дом. Это так удачно.
– Похоже, что дед сам собрался умирать, – ответил Локхарт, изучая письмо. – Интересно, почему он хочет огласить завещание именно сейчас?
– Может быть, ему хочется, чтобы мы оценили его щедрость? – предположила Джессика, всегда стремившаяся давать самым пакостным поступкам благородные объяснения.
Локхарт так не считал.
– Ты не знаешь деда, – сказал он.
На следующий день они отправились во Флоуз-Холл, выехав на своем «рейнджровере» очень рано, что позволило избежать утреннего часа «пик». Им не повезло только у светофора при выезде на автостраду, на котором, когда они подъехали, был красный свет. Здесь Локхарт стукнул сзади стоявший перед светофором «мини», дал задний ход, объехал его и двинулся дальше.
– Может быть, тебе лучше вернуться и извиниться? – спросила Джессика.
Но Локхарт не желал и слушать об этом:
– Нечего ему было останавливаться так неожиданно.
– Но, дорогой, на светофоре ведь был красный. Он зажегся, когда мы подъезжали следом за той машиной.
– Значит, сама система нелогична, – ответил Локхарт. – Зачем красный, если по поперечной дороге никто не ехал? Я же видел, что там никого не было.
– Зато сейчас кто-то едет, – сказала Джессика, взглянув в заднее стекло. – У них синяя мигалка на крыше. Мне кажется, это полиция.
Локхарт вжал педаль газа в пол, и они мгновенно понеслись со скоростью сто миль в час. Шедшая сзади полицейская машина включила сирену и набрала сто десять миль.
– Милый, они нас догоняют, – забеспокоилась Джессика, – мы от них не уйдем.
– Уйдем, – сказал Локхарт и посмотрел в зеркало заднего вида. Полицейская машина была ярдах в четырехстах позади и быстро нагоняла их. Локхарт резко свернул на боковую дорогу, там сделал крутой поворот на проселок и, повинуясь своим охотничьим инстинктам, проломил изгородь и помчался сломя голову прямо через вспаханное поле. Сзади полицейская машина остановилась около сломанной изгороди, патрульные вышли из машины и стали оглядываться. Но к этому моменту Локхарт уже проломился через живую изгородь по другую сторону поля и исчез у них из вида. Промчавшись напрямик еще миль двадцать и проломив еще десятка четыре живых изгородей, он дважды, как бы заметая следы, пересек автостраду и двинулся по проселочным дорогам дальше на восток.
– Ой, Локхарт, какой ты мужественный и предусмотрительный, – восхищалась Джессика, – ты обо всем успеваешь подумать. Но тебе не кажется, что они могли записать наш номер?
– Если и записали, им это не поможет, – ответил Локхарт. – Мне не понравился тот номер, что стоял на машине, когда я ее покупал, и я его сменил.
– Не понравился? Почему?
– На нем было ПИС 453 П. Я поставил другой: ФЛО 123. Он гораздо лучше.
– Ну так они будут искать «рейнджровер» с номером ФЛО 123, – сказала Джессика. – Передадут по рации, и все.
Локхарт свернул на площадку для отдыха и в задумчивости остановился.
– А ты действительно не будешь против, если я поставлю старый номер? – Джессика не возражала.
– Конечно, нет, глупый, – сказала она.
– Ну, если так... – все еще с сомнением произнес Локхарт, но в конце концов все же вышел из машины и поставил прежний номер. Когда он снова сел за руль, Джессика обняла его.
– Милый, с тобой я себя чувствую в абсолютной безопасности, – сказала она. – Не знаю почему, но, когда я рядом с тобой, все кажется таким простым.
– Все просто, если действовать правильно, – ответил Локхарт. – Трудности идут от того, что люда не хотят делать то, что совершенно очевидно.
– Наверное, ты прав, – сказала Джессика и вновь погрузилась в романтические грезы о Флоуз-Холле, что на Флоузовских болотах неподалеку от Флоузовых холмов. Чем дальше продвигались они на север, тем более смутными и туманными, расплывчатыми становились эти грезы, наполненные легендами, тоской по красоте дикой природы и так непохожие на те мысли, с которыми чуть раньше них встречала приближение севера ее мать.
Чувства, которые испытывал Локхарт, тоже переживали изменения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81