Он увидел ее в зеркале – как всегда, безупречно красивую и обворожительную.
– Дорогой, она здесь, – сообщило отражение.
Роберт повернулся к Рейчел лицом.
– Кто?
– Лаура, разумеется. Кто еще?
– Лаура? Здесь? – изумился Роберт.
– Она внизу, в твоем подвале. Я видела, как она приехала.
Роберт опустил глаза, продолжая шевелить кончиками пальцев. Рейчел помолчала с минутку, а потом спросила:
– Ну так что же? Ты поговоришь с ней? Вполне возможно, что это будет ваш последний разговор.
Рейчел ожидала со стороны Роберта отказа в самой категорической форме, но этого не последовало. Тогда она проводила его из ванной комнаты в спальню. Там на стуле лежала чистая отглаженная одежда для него.
– Что случилось? – спросила Рейчел.
– Так, какое-то неприятное чувство.
– Это из-за Лоренцо?
Роберт поднял на нее глаза:
– Боюсь, что так.
Рейчел, признаться, беспокоилась, что он слишком рано убил человека, но в тот момент выбора у него не было. Она задумчиво кивнула.
– Постарайся отделаться от этого ощущения, – предложила она. – Повторяю, тебе незачем сравнивать себя с обычными людьми и жить в соответствии с нормами их морали.
– Ничего не могу с собой поделать. С какой стороны ни взгляну на это, убийство остается убийством.
– Привет, Лаура.
Она обернулась. Он стоял в коридоре, и на его лицо падала тень. За его спиной виднелся легко узнаваемый силуэт – это была Рейчел. Лаура постаралась возвыситься над унизительной, снедавшей ее ревностью. Между тем Роберт выступил из тени на свет, и Лаура лишилась дара речи.
Роберт был само совершенство. За все эти годы, что Лаура его знала, он никогда еще не выглядел столь здоровым, сильным и… великолепным. В другое время она восхитилась бы им, но теперь, когда она еще совсем недавно видела его в крайне болезненном и жалком состоянии, удивлению ее не было предела.
– Роберт? Это ты? Я не ошибаюсь?
– Разве ты не видишь?
Лаура слабо покачала головой.
– Я просто не верю глазам.
Рейчел выступила вперед и пристально посмотрела на Лауру. Женщины обменялись взглядами. Лаура ожидала увидеть в глазах соперницы торжество, но ничего подобного не заметила. Ей показалось, что в равнодушных, блестящих глазах Рейчел отражалось совсем другое, чему она, Лаура, пока была не в силах подыскать определение.
– Можно мне поговорить с ним наедине? – взмолилась она. – Ну пожалуйста, я вас очень прошу.
Рейчел не слишком понравилась эта мысль, но она не хотела, чтобы Роберт посчитал ее эгоисткой и собственницей, поэтому ей ничего не оставалось делать, как только кивнуть в знак согласия. Она поцеловала Роберта в щеку и сказала:
– Когда закончишь, поднимайся ко мне, дорогой. – После чего вышла.
Лаура порылась в сумочке в поисках сигареты. Ее пальцы онемели, словно от холода. Роберт продолжал стоять без движения, прокручивая в памяти последние мгновения земного существования Вернона, без сомнения, самые кошмарные в сорокалетней жизни страдальца. Он чувствовал, как пальцы Роберта шевелились у него в груди, разрывая мягкие, желеобразные внутренности. Что, интересно, прошло перед его мысленным взором в те краткие мгновения до того, как пальцы Роберта завершили свою разрушительную работу?
Лаура качнулась вперед и спросила заговорщическим шепотом:
– Что это она с тобой сделала?
Он нахмурился:
– Я не…
– Доктор Фостер говорила, что ты вот-вот…
– Ничего она не знает, твоя Фостер. Не видит дальше своего носа.
– А что она должна видеть?
– Кем я стал.
– А кем ты стал? Это ведь как-то связано с этой… женщиной, верно?
Роберт окаменел. Он застыл и не произнес ни звука.
– Верно? – продолжала настаивать Лаура.
– Да.
Лаура не испытала ни малейшего удовольствия от того, что ее худшие опасения подтвердились. Она отхлебнула хороший глоток водки, которой заранее запаслась.
– Ты теперь будешь с ней?
Роберт вспомнил, как покорно и безгласно падало лицом вперед лишенное внутренностей тело Лоренцо – прямо на излившуюся из его разорванной груди кровь. А он в этот момент вздымал высоко к потолку его сердце, зажатое в окровавленной руке. Совсем как Гамлет, выхвативший из могилы череп бедного шута Йорика. «Бедный Вернон… Горацио, я знал его…»
Да уж. Эти слова как нельзя лучше соответствовали тому состоянию, которое овладело Робертом. Он ведь и в самом деле знал Вернона. Он знал все, что когда-либо делал или думал Вернон, начиная со дня его рождения до самой смерти. Это был человек с гнилой душой, который поселился теперь в голове Роберта и постепенно отравлял его мозг. Но убийство плохого дяди Вернона отнюдь не превращало деяние Роберта в подвиг.
– Я устал, – сообщил он Лауре.
Она подошла к Роберту и несмело взяла его за руку. Его глаза сверкали, а белки по цвету напоминали снега на вершине Килиманджаро. Когда же Лаура сосредоточила внимание на его зрачках, они поразили ее своей глубиной. Они казались бесконечным тоннелем, который притягивал к себе и предлагал совершить путешествие в вечность. Кожа Роберта была гладкой до отвращения. Она едва подавила острое желание провести по ней пальцем, чтобы убедиться, настоящая ли она. Лаура коснулась его губ поцелуем, после чего отступила на шаг.
– Я люблю тебя, Роберт.
Сердце Роберта забилось сильнее, но он не знал почему. Слишком многое сейчас у него в душе требовало внимания, и он менее всего нуждался в объяснениях в любви от кого бы то ни было. Тот факт, что он услышал это из уст Лауры, лишь усугубил крайне возбужденное состояние, в котором он пребывал. Любовь и убийство…
– Это… невозможно… для нас.
– Но почему? Я хочу сказать, ты уверен, что любишь ее? – спросила Лаура.
Роберт сдвинул брови.
– Разумеется. Но… не в этом дело. Я просто не могу… то есть ты и я… мы не можем.
– О чем это ты говоришь? Это же так легко… Послушай, я люблю тебя и хочу тебя. Впрочем, если ты сейчас скажешь мне на чистом английском языке, чтобы я уходила, то я уйду.
– Я не хочу, чтобы ты… чтобы ты… уходила.
– Ответь, ты ее любишь?
Он склонил голову так низко, что его подбородок коснулся груди.
– Да.
– Я тебе не верю.
Роберт поднял на девушку глаза:
– Но это и в самом деле так.
– Брось ее.
– Что?
– Брось ее и уходи со мной.
– Это невозможно! – воскликнул Роберт.
В ответ Лаура расхохоталась ему в лицо.
– Еще как возможно! Ты говоришь ей: будь здорова, детка, и мы уходим. Но по большому счету можно и не прощаться.
– Я люблю ее!
Слова Роберта подействовали на девушку, словно удар бича, и она замолчала.
Роберт, тщательно подбирая слова и медленно их выговаривая, произнес:
– Я очень люблю эту женщину. Поверь, я говорю серьезно.
Лаура сникла. В течение нескольких минут она жила надеждой, которая таилась в глубине охватившего ее отчаяния.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103