Пройдя еще немного, он встретил на своем пути очень трудные для подъема горы; когда он с трудом поднялся на вершину этих гор, ужасное зрелище внезапно представилось его взглядам; его душа была опечалена. Пред ним открылась обширная долина, вся опустошенная железом и огнем; он напряг зрение и увидел, что долина покрыта более чем ста тысячами трупов, очутившихся здесь в результате кровавой битвы, которая происходила в этих местах несколько дней тому назад. Орлы, ястребы, вороны и волки пожирали кругом мертвые тела, которыми была усеяна земля. Это зрелище ввергло нашего пилигрима в мрачное раздумье. Небо в виде особой милости дало ему возможность понимать язык животных. И он услыхал голос волка, по горло объевшегося человеческим мясом, который в порыве радости воскликнул:
– О, аллах! Как велика твоя благость для детей волчьих! Твоя прозорливая мудрость поражает головокружением этих презренных людей, столь опасных для нас. В результате попечений, ниспосылаемых твоим созданиям, ты заставляешь этих разрушителей нашего рода резать друг друга и снабжать нас роскошной едой. О, аллах, как велика твоя благость для детей волчьих!
§99
Опьяненное воображение видит во вселенной лишь благодеяние неба, более спокойный ум находит во вселенной и добро, и зло. Я существую – скажете вы, – но разве это существование всегда благо?
«Смотрите, – скажете вы нам, – на это солнце, светящее вам; на эту землю, которая для вас порастает жатвой и зеленью; на эти цветы, которые распускаются, чтобы порадовать ваши взоры и насытить ваше обоняние; на эти деревья, гнущиеся под тяжестью нежных плодов; на эти чистые воды, которые текут для утоления вашей жажды; на эти моря, опоясывающие вселенную, чтобы облегчить вашу торговлю; на этих животных, которых предусмотрительная природа произвела для ваших нужд».
Да, я вижу все это и наслаждаюсь этим, когда могу это сделать. Но в значительном количестве климатических зон это столь прекрасное солнце почти всегда скрыто от меня; в других поясах жар этого солнца причиняет мне страдания, порождает грозы, является причиной ужасных болезней, выжигает поля; луга лишились зелени, деревья лишились плодов, жатва выжжена, источники высохли, я могу существовать там лишь с трудом и плачу от жестокостей природы, которую вы всегда считаете столь благодетельной. Если эти моря доставляют мне пряности, большие количества съестного, бесполезного для меня, то разве не гибнет в них уйма смертных, настолько наивных, чтобы пуститься в плавание по ним?
Тщеславие человека убеждает его в том, что он является единственным центром вселенной, он произвел мир и бога для самого себя; он считает себя настолько важным, что может по своему желанию изменить природу, но он рассуждает атеистически, как только дело касается других животных. Разве ему не кажется, что отдельные представители других видов, отличных от человеческого, – автоматы, мало заслужившие заботу о себе со стороны провидения, и что животные не могут быть объектом справедливости либо доброты? Смертные смотрят на счастливые либо несчастные случаи, на здоровье либо болезнь, на жизнь либо смерть, на изобилье либо нужду – как на награду либо кару за использование либо злоупотребление свободой, которой, как им кажется без всяких оснований, они обладают. Так же ли они рассуждают, когда дело идет о животных? Нет. Хотя люди видят, что животные под справедливой властью бога радуются и страдают, бывают здоровыми и больными, живут и умирают, как люди, им не приходит на ум спросить, какие грехи навлекли на бессловесных тварей немилость верховного судии. Философы, ослепленные богословскими предрассудками, чтобы найти выход из тяжелого положения, докатились до страшной глупости, утверждая, что животные лишены способности чувствовать.
Разве люди никогда не откажутся от своих безумных претензий? Разве они не узнают, что природа создана вовсе не для них? Разве не видят они, что эта природа сделала равными все существа, созданные eю? Разве они не увидят, что все организованные существа одинаково созданы для рождения и смерти, для радости и страданий? Наконец, вместо того чтобы хвастаться своими умственными способностями, разве они не принуждены согласиться, что часто эти способности делают их более несчастными, чем животных, у которых мы не находим ни мнений, ни предрассудков, ни тщеславия, ни безумств, которые в каждый момент решают вопрос о благополучии человека?
§100
Превосходство над остальными животными, которым люди гордятся, основывается главным образом на мнении, что только они обладают бессмертной душой. Но лишь только их спрашивают, что такое душа, они лепечут непонятные слова – «это неизвестная субстанция; это – таинственная сила, зависящая от тела; это – дух, о котором не имеют никакого представления». Спросите их, как этот дух, наличие коего они предполагают совершенно лишенным, как и их бог объемности, мог соединиться с их объемным и материальным телом. Они скажут вам, что ничего не знают, что это – тайна для них, что это соединение – следствие всемогущества бога. Вот те ясные представления, которые образуются у людей о скрытой либо, вернее, воображаемой субстанции, которой они объясняют движущие силы всех своих действий.
Если душа – субстанция, существенно отличающаяся от тела и не могущая иметь с последним никаких сношений, то их соединение является отнюдь не тайной, а чем-то невозможным. Помимо того эта душа, имея сущность, отличную от тела, должна была бы по необходимости действовать с ним по-разному; однако мы видим, что движения, испытываемые телом, дают себя чувствовать этой предполагаемой душе и что обе эти субстанции, различные по своей сущности, действуют всегда согласно. Вы говорите нам также, что эта согласность – тайна; а я скажу вам, что не вижу у себя души, ибо не знаю и не чувствую ничего иного кроме моего тела; что мое тело чувствует, мыслит, рассуждает, страдает и радуется и что все его способности являются необходимым следствием его собственных устройства и организации.
§101
Хотя люди не могут составить ни малейшего представления о душе, то есть о том предполагаемом духе, который их одушевляет, они однако воображают себе, что эта неизвестная душа не подвержена смерти; все убеждает их в том, что они чувствуют, мыслят, приобретают представления, радуются и страдают посредством чувств либо материальных органов тела. Предположив даже существование этой души, нельзя не признать, что она целиком находится в зависимости от тела и в соединении с ним подвергается всем тем изменениям, которые оно само испытывает; тем не менее воображают, что душа не имеет по своей природе ничего схожего с телом; хотят представить душу, которая могла бы действовать и чувствовать без помощи тела;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61
– О, аллах! Как велика твоя благость для детей волчьих! Твоя прозорливая мудрость поражает головокружением этих презренных людей, столь опасных для нас. В результате попечений, ниспосылаемых твоим созданиям, ты заставляешь этих разрушителей нашего рода резать друг друга и снабжать нас роскошной едой. О, аллах, как велика твоя благость для детей волчьих!
§99
Опьяненное воображение видит во вселенной лишь благодеяние неба, более спокойный ум находит во вселенной и добро, и зло. Я существую – скажете вы, – но разве это существование всегда благо?
«Смотрите, – скажете вы нам, – на это солнце, светящее вам; на эту землю, которая для вас порастает жатвой и зеленью; на эти цветы, которые распускаются, чтобы порадовать ваши взоры и насытить ваше обоняние; на эти деревья, гнущиеся под тяжестью нежных плодов; на эти чистые воды, которые текут для утоления вашей жажды; на эти моря, опоясывающие вселенную, чтобы облегчить вашу торговлю; на этих животных, которых предусмотрительная природа произвела для ваших нужд».
Да, я вижу все это и наслаждаюсь этим, когда могу это сделать. Но в значительном количестве климатических зон это столь прекрасное солнце почти всегда скрыто от меня; в других поясах жар этого солнца причиняет мне страдания, порождает грозы, является причиной ужасных болезней, выжигает поля; луга лишились зелени, деревья лишились плодов, жатва выжжена, источники высохли, я могу существовать там лишь с трудом и плачу от жестокостей природы, которую вы всегда считаете столь благодетельной. Если эти моря доставляют мне пряности, большие количества съестного, бесполезного для меня, то разве не гибнет в них уйма смертных, настолько наивных, чтобы пуститься в плавание по ним?
Тщеславие человека убеждает его в том, что он является единственным центром вселенной, он произвел мир и бога для самого себя; он считает себя настолько важным, что может по своему желанию изменить природу, но он рассуждает атеистически, как только дело касается других животных. Разве ему не кажется, что отдельные представители других видов, отличных от человеческого, – автоматы, мало заслужившие заботу о себе со стороны провидения, и что животные не могут быть объектом справедливости либо доброты? Смертные смотрят на счастливые либо несчастные случаи, на здоровье либо болезнь, на жизнь либо смерть, на изобилье либо нужду – как на награду либо кару за использование либо злоупотребление свободой, которой, как им кажется без всяких оснований, они обладают. Так же ли они рассуждают, когда дело идет о животных? Нет. Хотя люди видят, что животные под справедливой властью бога радуются и страдают, бывают здоровыми и больными, живут и умирают, как люди, им не приходит на ум спросить, какие грехи навлекли на бессловесных тварей немилость верховного судии. Философы, ослепленные богословскими предрассудками, чтобы найти выход из тяжелого положения, докатились до страшной глупости, утверждая, что животные лишены способности чувствовать.
Разве люди никогда не откажутся от своих безумных претензий? Разве они не узнают, что природа создана вовсе не для них? Разве не видят они, что эта природа сделала равными все существа, созданные eю? Разве они не увидят, что все организованные существа одинаково созданы для рождения и смерти, для радости и страданий? Наконец, вместо того чтобы хвастаться своими умственными способностями, разве они не принуждены согласиться, что часто эти способности делают их более несчастными, чем животных, у которых мы не находим ни мнений, ни предрассудков, ни тщеславия, ни безумств, которые в каждый момент решают вопрос о благополучии человека?
§100
Превосходство над остальными животными, которым люди гордятся, основывается главным образом на мнении, что только они обладают бессмертной душой. Но лишь только их спрашивают, что такое душа, они лепечут непонятные слова – «это неизвестная субстанция; это – таинственная сила, зависящая от тела; это – дух, о котором не имеют никакого представления». Спросите их, как этот дух, наличие коего они предполагают совершенно лишенным, как и их бог объемности, мог соединиться с их объемным и материальным телом. Они скажут вам, что ничего не знают, что это – тайна для них, что это соединение – следствие всемогущества бога. Вот те ясные представления, которые образуются у людей о скрытой либо, вернее, воображаемой субстанции, которой они объясняют движущие силы всех своих действий.
Если душа – субстанция, существенно отличающаяся от тела и не могущая иметь с последним никаких сношений, то их соединение является отнюдь не тайной, а чем-то невозможным. Помимо того эта душа, имея сущность, отличную от тела, должна была бы по необходимости действовать с ним по-разному; однако мы видим, что движения, испытываемые телом, дают себя чувствовать этой предполагаемой душе и что обе эти субстанции, различные по своей сущности, действуют всегда согласно. Вы говорите нам также, что эта согласность – тайна; а я скажу вам, что не вижу у себя души, ибо не знаю и не чувствую ничего иного кроме моего тела; что мое тело чувствует, мыслит, рассуждает, страдает и радуется и что все его способности являются необходимым следствием его собственных устройства и организации.
§101
Хотя люди не могут составить ни малейшего представления о душе, то есть о том предполагаемом духе, который их одушевляет, они однако воображают себе, что эта неизвестная душа не подвержена смерти; все убеждает их в том, что они чувствуют, мыслят, приобретают представления, радуются и страдают посредством чувств либо материальных органов тела. Предположив даже существование этой души, нельзя не признать, что она целиком находится в зависимости от тела и в соединении с ним подвергается всем тем изменениям, которые оно само испытывает; тем не менее воображают, что душа не имеет по своей природе ничего схожего с телом; хотят представить душу, которая могла бы действовать и чувствовать без помощи тела;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61