- Я думаю, нам лучше всего вернуться в тот домик, Джага. Других
предложений нет? - проговорил я, глядя, как слегка покореженный
капот бойко заглатывает узкую дорогу, озаряемую лучом
единственной фары.
- Никак нет. Заночевать же где-то надо.
- А еще давайте сразу поговорим о денежной компенсации за ваше
сгоревшее заведение. Во сколько вы оцениваете ущерб?
- Ни во сколько.
- Пожалуйста, не надо так щепетильничать. У нас в багажнике
лежит чемоданчик, там триста пятьдесят тысяч с хвостиком, к
вашему сведению. Я полагаю, эти деньги не вполне мои...
- А чьи же еще? - всплеснул руками Джага. - Извиняюсь, что
перебил, конечно. Бросьте, "Щит Отечества" был застрахован, я ни
марги не потеряю. Другое дело, самого дома жаль, уютный был. Но
не раскисать же из-за этого.
- Ладно, отставим этот разговор, - пошел я на попятную. -
Давайте-ка прикинем наши планы на завтра. Во-первых, необходимо
срочно сменить машину. На этой теперь вообще никуда нельзя
соваться. Вернуть ее владельцу и заплатить за ремонт лучше
попозже как-нибудь, а пока поездим на другой.
- Нет проблем. Завтра же махну в город. Туда на попутках, а там
добуду тачку и на ней вернусь.
- Очень хорошо. Еще вам необходимо добыть себе новое оружие.
Этот "Брен", из которого застрелен Барладаг, придется выбросить.
- Жалко, я к нему привык. Очень справная машинка.
- И все-таки оставлять такую улику вам не следует, - веско
разъяснил я. - Хорошо еще, что она единственная.
- Слушаюсь, - Джага даже вздохнул от огорчения.
- А еще придется добыть для меня новое удостоверение личности,
кстати, желательно и водительское впридачу.
- Уяснил. Завтра же проверну и это.
- Пока хватит, - подытожил я и замолчал.
Помимо перечисленных мелких дел нам предстояло еще одно крупное:
отловить белобрысого Амахада Чажнура, отвезти его в наше
загородное пристанище и заставить разговориться. Но покамест
обсуждать это было ни к чему, все должно идти по порядку.
- Кстати, мы подъезжаем к мосту через речку, - сообщил я. -
Самое время и место избавиться от вашего "Брена".
- Может, оставим пока? - заколебался Джага. - Вдруг чего, а я
без оружия.
- Не думаю, что нам предстоят еще перестрелки. А на крайний
случай у нас ведь остаются два пистолета, не считая того
дурацкого ампульного со снотворным, - рассудил я, останавливая
машину посредине моста, перекинутого через небольшую тихую
речку. - Бросайте "Брен". Глубина тут, похоже, достаточная,
никто его не найдет до скончания века.
Джаге очень не хотелось расставаться с пистолетом-пулеметом, но
приказ есть приказ. Хоть мы и стали штатскими по виду, на деле
по-прежнему я принимал решения, он их выполнял, а
ответственность за последствия лежала на мне. Если случится
крупное невезение, и меня задержат с бандитским "Мидуром" за
ремнем, что ж, семь бед, один ответ. Другое дело Джага, против
которого власти могут выдвинуть разве что обвинение в
укрывательстве, да и то достаточно зыбкое. Он вовсе не обязан
знать, что Месакуна Трандийяара разыскивает полиция: чтение
газет пока что дело добровольное, даже в нашей стране.
Заметно пригорюнившийся Джага вышел из машины, оттянул затворную
раму "Брена", вынул затвор и сунул в карман. Потом швырнул
пистолет-пулемет в воду.
- Затвор на память оставлю, можно? - сказал он, плюхаясь на
сиденье. - Славное было дельце, не грех вспомнить когда-нибудь.
Против этого приступа сентиментальности я ничего не имел, и мы
покатили дальше.
- Разрешите спросить, вы в Бога верите? - ни с того ни с сего
поинтересовался Джага.
- Верю.
Не то, чтобы я мог похвастать особенным благочестием, однако,
по-моему, пройдя через войну, любой человек уверует в Бога, если
у него есть хотя капля мозгов. На фронте начинаешь отчетливо
понимать, насколько тонкие законы исподволь правят нашим
сумасбродным миром. Только лучше не выпивать с ротным
капелланом, по ходу этого занятия неизбежно впадаешь в горестные
сомнения, ведущие к махровому атеизму.
- С позволения сказать, я тоже. Поэтому особенно не горюю, что
"Щит Отечества" сгорел. Это мне Бог послал. Честно говоря,
вовремя, у меня уже печень стала барахлить.
Мне показалась достаточно эксцентричной мысль о том, что Бог
занимается поджогом питейных заведений ради профилактики
цирроза. Впрочем, метафизика не моя стихия.
- Думаю вот, получу страховку и заведу себе новое дело. Знаете,
какое? - Джага сделал риторическую паузу. - Открою сыскное бюро,
вот что я сделаю.
Из дипломатических соображений я промолчал. И даже удержался от
хохота ценой титанических усилий.
- Это ж прямо золотая жила... - зачарованно добавил он. -
Полтыщи за сутки безо всяких налогов. И никакая санитарная
инспекция плешь не проедает...
Погрузившийся в мечтания Джага вскоре начал задремывать, свесив
голову на грудь. Янта на заднем сиденье, похоже, уснула еще с
тех пор, как мы углубились в полосу лесопосадок. Сверяясь
мысленно с картой, я вел машину по грунтовкам в обход столицы на
юг. В общей сложности прохождение маршрута заняло почти два
часа, зато мы вернулись к загородному дому на холме совершенно
никем не замеченными.
Прошедший день меня здорово вымотал. Вдобавок все мои болячки
разнылись, предвещая перемену погоды. Уже не хотелось думать ни
в каком мозговом режиме и ни о чем.
Когда мы перетаскивали багаж в дом, начал слегка накрапывать
дождик. Я загнал увечный "Дром" в сарай, подальше от посторонних
глаз. Мало ли кто проедет мимо. Потом вернулся в дом. За пустым
столом в центральном холле сидела Янта.
- Дядюшка уже отправился спать, он очень устал, - сообщила она.
- Тебя покормить?
- Нет, спасибо.
Янта встала, когда я подошел к ней. Глаза цвета морской волны на
рассвете были распахнуты навстречу мне, сразу же я захлебнулся в
них и с радостью утонул. Ее красота повергала меня в цепенящую
робость, до сих пор с трудом верилось, что такая женщина
снизошла до моих ласк прошлой ночью.
- Ты ничего не хочешь мне сказать? - с ободряющей улыбкой
спросила она.
- Хочу. Но это займет уйму времени.
- Разве мы куда-то спешим?
- На это уйдут годы, - предупредил я.
- Тогда почему бы не начать прямо сейчас?
- Хорошо, начну. Я люблю тебя.
Она положила руки мне на плечи.
- Продолжай, пожалуйста.
- Я люблю тебя.
- Это я уже слышала.
- А я могу повторять это годами. Видишь, как много я могу тебе
сказать.
- Я буду очень благодарной слушательницей.
- А ты ничего не хочешь мне сказать? - я крепко обнял девушку,
впитывая ладонями дрожь, прошедшую по ее телу.
- Скажу. Возьми меня здесь. Прямо на полу, - потребовала она.
- Ничего подобного, - возразил я, подхватил ее на руки и понес
по скрипучей лестнице в мансарду.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47