Был вызван ОМОН, но, к счастью, охрана «Ливиза» еще до приезда автоматчиков справилась с оборзевшими налетчиками. Пока несколько невооруженных охранников отвлекали засевших между отключенных конвейров ментов, трое здоровяков из подчиняющейся лично директору завода спецгруппы зашли с тыла и выбили Балаболко и компанию из цеха, облив их водой из пожарных шлангов...
* * *
— Аркаша, тебя Мизинчик, — Ортопед бросил Клюгенштейну свой мобильный телефон «Siemens SL45». — У тебя, блин, труба не отвечает...
— Как не отвечает? — удивился Глюк и проверил свое средство связи. — Блин, разрядилась... Да, Паша, слушаю...
Пока Аркадий болтал с Мизинчиком, Грызлов и Стоматолог проследили, чтобы банкир правильно подписал все бумаги по передаче имущества секретарю Светочке и поставил свою закорючку на платежных документах, отправляя свои семнадцать миллионов долларов и три с половиной миллиона «бакинских» мадам Стульчак на счета ста сорока девяти детских домов по всей России.
Приглашенные в кабинет нотариус и начальник операционного отдела банка вежливо сделали вид, что не замечают обвивавшей Моисея Львовича веревки и того, что у него свободна всего одна рука. Правая, которой он расписывался.
Покончив с формальностями, посетители удалились, а неожиданно разулыбавшийся Глюк повернулся к братанам, подмигнул им и распрощался с Мизинчиком.
— Чего там Паша хочет? — поинтересовался Стоматолог.
— Предлагает, блин, в гонках участвовать, — Аркадий задумчиво посмотрел в окно.
— Гонки — это хорошо, — обрадовался Ортопед. — На чем гонять будем?
— Главное — не на чем, а с кем...
— Так с кем? — осведомился Стоматолог.
— С мусорками, — хмыкнул Клюгенштейн. — Ща всё объясню, только, блин, жене позвоню, предупрежу, что задержусь...
* * *
Ведущий телепередачи «Угнать и продержаться!» Николай Хаменко пристал к мирно кушавшему в кабаке отеля «Невский палас» Мизинчику совершенно случайно — просто звезду экрана подсадили к братану по причине отсутствия свободных столиков.
Сначала Хаменко немного покоробило то, что верзила его не узнал, но после пары рюмок «Петра Великого» огорчение прошло и Николай осторожно забросил удочку насчет участия братка в его шоу, суть которого заключалась в том, что герой программы должен был тридцать минут удирать от патрулей ДПС на оснащенной маячком радиопоиска машине и, если ему это удавалось, получал в собственность четырехколесное средство передвижения.
Сам Мизинчик от гонок отказался, ибо на вечер у него была назначено очень важное дело, а именно — встреча в аэропорту прилетавших из Германии друзей, однако помог своему сотрапезнику и позвонил Глюку, который после короткого обсуждения принял предложение Хаменко.
Николай потер потные ладошки, назначил время приезда героев на место съемок и тут же связался с Москвой, радостно сообщив владельцам телеканала, что договорился об участии в передаче настоящих питерских бандюганов и что цену за рекламу в этой программе можно задрать процентов на пятьдесят. Телемагнаты похвалили оборотистого Хаменко и пожелали ему успехов...
* * *
— Так, — Клюгенштейн обошел вокруг маленького универсала «Kia Rio» серо-голубого цвета, бросил взгляд на стоявшие в ряд милицейские седаны «Ford Crown Victoria», задумчиво пожевал нижнюю губу и наклонился к невозмутимому Пыху, сидевшему за рулем своей «BMW 540». — Коля, какая ширина у «Виктории»?
— Сейчас, — Николай Раевский перелистнул страницу автокаталога. — Тысяча девятьсот восемьдесят шесть миллиметров...
— А разгон и моща двигателя?
— До сотки — секунд за десять, мошность — двести двадцать три силы...
— Так, — Аркадий оглянулся на Хаменко, суетившегося возле автобуса с огромной тарелкой спутниковой связи на крыше и снова склонился к Пыху. — Теперь то же самое по «Киа».
— Ширина — тысяча шестьсот семьдесят пять, разгон — четырнадцать и две десятых секунды, движок — девяносто восемь сил, — Раевский нахмурился. — Менты, конечно, козлы. И Хаменко — козел. У них, блин, запас мощности в два раза выше...
— Война, Коля, это не кто кого перестреляет, — Глюк процитировал главного героя полюбившегося ему кинофильма «А зори здесь тихие», — а кто кого передумает... Есть у меня одна мыслишка, блин. Значит, так, сделаем следующее...
* * *
— Ну и на фига ты согласился? — спросил Ортопед, когда уселся рядом с Клюгенштейном на штурманское переднее кресло. — Блин, да как же здесь уместиться-то? — Грызлов попытался устроиться поудобнее, но у него это плохо получилось — маленький универсал калининградской сборки не был рассчитан на габариты как у Михаила.
— Не скажи, Мишель, — Глюк хитро прищурился. — Дело, блин, в принципе... Ментов укатать — святое...
— Так то оно так, — согласился Ортопед. — Но как мы, блин, их уделаем?
— Братва уже на местах, — спокойно сказал Аркадий, в последние полчаса обзвонивший половину братанского коллектива. — Общими усилиями придавим мусорков. Жаль, блин, Дини нет... Он бы еще чего придумал, — Клюгенштейн высунулся в окно и громко сообщил членам съемочной группы. — Мы, блин, пробный кружок сделаем, чтобы к тачке привыкнуть!
Прокатившись по микрорайону, откуда предстояло стартовать, Глюк и Ортопед пришли к выводу, что универсальчик не так плох, как это сначала показалось привыкшим к огромным джипам бугаям. Калининградское изделие бодро шныряло по дороге и легко вписывалось в повороты.
— А чё, нормально, блин, — Грызлов провел ладонью по пластику торпеды, когда они остановились на светофоре. — Хорошо идёт. Только вот, блин, салон узковат...
— Это нам как раз на руку, — хитроумный еврей Клюгенштейн предвкушающе улыбнулся.
Запиликал телефон.
— Да! — Аркадий поднес трубку к уху. — Ага... Так... Так... И где?.. Понятно... А потом куда можно?.. Так... Так... Не вопрос... И оттуда направо?.. Угу... Понял... Давай! — браток отдал мобильник Ортопеду. — Всё пучком, пацаны готовы...
* * *
Паниковский, поставивший свой черный «Peugeot 607» на самом краю откоса, за которым начинался огромный пустырь, повернулся к расслабленно курящему Ди-Ди Севену:
— Ну, блин, и вот... Открываю тетрадку сына, читаю — «Я представляю его себе узкоглазым, желтолицым всадником, с визгом и улюлюканием скачищего на своем низкорослом взмыленном коне. Живет он обычно в юрте, в Юго-восточной Азии. До революции семнадцатого года он был совершенно неграмотным, а после революции русские научили его читать, писать, пользоваться зубной щеткой, строить каменные дома и носить джинсы...». И дальше, блин, в том же духе. Но стоит «два».
— Странно, хорошее ж сочинение, — удивился Ди-Ди Севен.
— Так и я о том же! — Паниковский легонько стукнул по оплетке руля. — Но, блин, тема была не «Как я представляю себе татарина», а «Как я представляю себе Гагарина».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30
* * *
— Аркаша, тебя Мизинчик, — Ортопед бросил Клюгенштейну свой мобильный телефон «Siemens SL45». — У тебя, блин, труба не отвечает...
— Как не отвечает? — удивился Глюк и проверил свое средство связи. — Блин, разрядилась... Да, Паша, слушаю...
Пока Аркадий болтал с Мизинчиком, Грызлов и Стоматолог проследили, чтобы банкир правильно подписал все бумаги по передаче имущества секретарю Светочке и поставил свою закорючку на платежных документах, отправляя свои семнадцать миллионов долларов и три с половиной миллиона «бакинских» мадам Стульчак на счета ста сорока девяти детских домов по всей России.
Приглашенные в кабинет нотариус и начальник операционного отдела банка вежливо сделали вид, что не замечают обвивавшей Моисея Львовича веревки и того, что у него свободна всего одна рука. Правая, которой он расписывался.
Покончив с формальностями, посетители удалились, а неожиданно разулыбавшийся Глюк повернулся к братанам, подмигнул им и распрощался с Мизинчиком.
— Чего там Паша хочет? — поинтересовался Стоматолог.
— Предлагает, блин, в гонках участвовать, — Аркадий задумчиво посмотрел в окно.
— Гонки — это хорошо, — обрадовался Ортопед. — На чем гонять будем?
— Главное — не на чем, а с кем...
— Так с кем? — осведомился Стоматолог.
— С мусорками, — хмыкнул Клюгенштейн. — Ща всё объясню, только, блин, жене позвоню, предупрежу, что задержусь...
* * *
Ведущий телепередачи «Угнать и продержаться!» Николай Хаменко пристал к мирно кушавшему в кабаке отеля «Невский палас» Мизинчику совершенно случайно — просто звезду экрана подсадили к братану по причине отсутствия свободных столиков.
Сначала Хаменко немного покоробило то, что верзила его не узнал, но после пары рюмок «Петра Великого» огорчение прошло и Николай осторожно забросил удочку насчет участия братка в его шоу, суть которого заключалась в том, что герой программы должен был тридцать минут удирать от патрулей ДПС на оснащенной маячком радиопоиска машине и, если ему это удавалось, получал в собственность четырехколесное средство передвижения.
Сам Мизинчик от гонок отказался, ибо на вечер у него была назначено очень важное дело, а именно — встреча в аэропорту прилетавших из Германии друзей, однако помог своему сотрапезнику и позвонил Глюку, который после короткого обсуждения принял предложение Хаменко.
Николай потер потные ладошки, назначил время приезда героев на место съемок и тут же связался с Москвой, радостно сообщив владельцам телеканала, что договорился об участии в передаче настоящих питерских бандюганов и что цену за рекламу в этой программе можно задрать процентов на пятьдесят. Телемагнаты похвалили оборотистого Хаменко и пожелали ему успехов...
* * *
— Так, — Клюгенштейн обошел вокруг маленького универсала «Kia Rio» серо-голубого цвета, бросил взгляд на стоявшие в ряд милицейские седаны «Ford Crown Victoria», задумчиво пожевал нижнюю губу и наклонился к невозмутимому Пыху, сидевшему за рулем своей «BMW 540». — Коля, какая ширина у «Виктории»?
— Сейчас, — Николай Раевский перелистнул страницу автокаталога. — Тысяча девятьсот восемьдесят шесть миллиметров...
— А разгон и моща двигателя?
— До сотки — секунд за десять, мошность — двести двадцать три силы...
— Так, — Аркадий оглянулся на Хаменко, суетившегося возле автобуса с огромной тарелкой спутниковой связи на крыше и снова склонился к Пыху. — Теперь то же самое по «Киа».
— Ширина — тысяча шестьсот семьдесят пять, разгон — четырнадцать и две десятых секунды, движок — девяносто восемь сил, — Раевский нахмурился. — Менты, конечно, козлы. И Хаменко — козел. У них, блин, запас мощности в два раза выше...
— Война, Коля, это не кто кого перестреляет, — Глюк процитировал главного героя полюбившегося ему кинофильма «А зори здесь тихие», — а кто кого передумает... Есть у меня одна мыслишка, блин. Значит, так, сделаем следующее...
* * *
— Ну и на фига ты согласился? — спросил Ортопед, когда уселся рядом с Клюгенштейном на штурманское переднее кресло. — Блин, да как же здесь уместиться-то? — Грызлов попытался устроиться поудобнее, но у него это плохо получилось — маленький универсал калининградской сборки не был рассчитан на габариты как у Михаила.
— Не скажи, Мишель, — Глюк хитро прищурился. — Дело, блин, в принципе... Ментов укатать — святое...
— Так то оно так, — согласился Ортопед. — Но как мы, блин, их уделаем?
— Братва уже на местах, — спокойно сказал Аркадий, в последние полчаса обзвонивший половину братанского коллектива. — Общими усилиями придавим мусорков. Жаль, блин, Дини нет... Он бы еще чего придумал, — Клюгенштейн высунулся в окно и громко сообщил членам съемочной группы. — Мы, блин, пробный кружок сделаем, чтобы к тачке привыкнуть!
Прокатившись по микрорайону, откуда предстояло стартовать, Глюк и Ортопед пришли к выводу, что универсальчик не так плох, как это сначала показалось привыкшим к огромным джипам бугаям. Калининградское изделие бодро шныряло по дороге и легко вписывалось в повороты.
— А чё, нормально, блин, — Грызлов провел ладонью по пластику торпеды, когда они остановились на светофоре. — Хорошо идёт. Только вот, блин, салон узковат...
— Это нам как раз на руку, — хитроумный еврей Клюгенштейн предвкушающе улыбнулся.
Запиликал телефон.
— Да! — Аркадий поднес трубку к уху. — Ага... Так... Так... И где?.. Понятно... А потом куда можно?.. Так... Так... Не вопрос... И оттуда направо?.. Угу... Понял... Давай! — браток отдал мобильник Ортопеду. — Всё пучком, пацаны готовы...
* * *
Паниковский, поставивший свой черный «Peugeot 607» на самом краю откоса, за которым начинался огромный пустырь, повернулся к расслабленно курящему Ди-Ди Севену:
— Ну, блин, и вот... Открываю тетрадку сына, читаю — «Я представляю его себе узкоглазым, желтолицым всадником, с визгом и улюлюканием скачищего на своем низкорослом взмыленном коне. Живет он обычно в юрте, в Юго-восточной Азии. До революции семнадцатого года он был совершенно неграмотным, а после революции русские научили его читать, писать, пользоваться зубной щеткой, строить каменные дома и носить джинсы...». И дальше, блин, в том же духе. Но стоит «два».
— Странно, хорошее ж сочинение, — удивился Ди-Ди Севен.
— Так и я о том же! — Паниковский легонько стукнул по оплетке руля. — Но, блин, тема была не «Как я представляю себе татарина», а «Как я представляю себе Гагарина».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30