Проснется она не скоро.
— Спасибо вам.
— И снимите обувь.
Оставшись в носках, я наполнил два бокала и протянул один Сильвии.
— Выпейте. Дрожь сразу уймется.
Она кивнула и выпила. Мы молча сидели в гостиной, пока в дверь не постучал доктор Ламберт. Кивнул мне.
— Кто мой пациент на этот раз?
— Моя жена. Она в спальне.
Он прошествовал через гостиную и скрылся за дверью. Прошло еще четверть часа, прежде чем он вновь появился в гостиной. Вместе с Бетти.
— Не могу определить, что они ей дали. Наркотик введен внутривенно, на правой руке след укола. Жизнь ее вне опасности, а потому лучше всего дать ей проспаться. Полагаю, она очнется через четыре-пять часов.
— Вы уверены, что с ней все в порядке?
— Да.
— Тогда помогите ей, — я посмотрел на Сильвию.
— Она ранена?
— Нет, но сильно напугана. Никак не может прийти в себя.
Темное лицо доктора осталось бесстрастным.
— Идите к своей жене. А я попробую помочь вашей подруге.
Я подчинился и долго стоял у кровати, глядя на Фредль. Из-под покрывала виднелась только ее голова. Помимо воли губы мои разошлись в улыбке. Я улыбался и улыбался, пока не свело челюсти. Потом поставил бокал на туалетный столик, наклонился и поцеловал ее в лоб. Фредль не пошевелилась. Взяв бокал, все с той же улыбкой на лице, я вернулся в гостиную.
Доктор Ламберт как раз протягивал Сильвии таблетку и стакан с водой.
— Некоторые думают, что спиртное — панацея от всех болезней, — недовольно пробурчал он, глянув на меня.
Я отпил из бокала.
— Мне известно, что оно помогает в тяжелую минуту.
— Это депрессант, — рявкнул он. — А не стимулятор.
— Едва ли ей нужно что-то возбуждающее.
— Ей нужно спать, а не думать о том, что произошло, — отрезал доктор Ламберт. — Эта таблетка поможет ей уснуть.
— Она может лечь на кушетке, — подала голос Бетти. — Вы тоже хотите отдохнуть?
— Мне нужно идти, — я покачал головой.
— Вид у вас неважнецкий, — заметил доктор. — Такое впечатление, что вам крепко намяли бока.
— Пока еще нет. А домашнее средство поможет восстановить силы, — и я отпил из бокала.
— Печень, — пробормотал доктор Ламберт. — Все начинается с печени.
— Сколько я вам должен? — подвел я черту под обсуждением собственного здоровья.
— Триста.
Я достал бумажник, расплатился.
— Я зайду через пару часов, — пообещал доктор Ламберт.
— Благодарю.
Он подхватил черный саквояж и направился к двери. Остановился. Оглянулся.
— Когда вы в последний раз проходили полное медицинское освидетельствование?
— Пять или шесть лет тому назад.
Он покачал головой.
— Надо бы повторить.
— Благодарю.
Он открыл дверь.
— За советы я денег не беру, — и отбыл.
Бетти прогулялась в спальню и вернулась с двумя подушками, простынями и одеялом. Начала стелить постель на кушетке, что-то бормоча себе под нос.
Я подошел к Сильвии, опустился на одно колено. Она смотрела на свои руки, лежащие на коленях.
— Вам надо поспать.
Сильвия подняла голову.
— Вы уходите?
— Да.
— Я бы хотела повидаться с ним... хотя бы один раз.
— Я ему скажу.
— Боюсь, я не усну.
— А вы попробуйте.
Она кивнула. Я встал, шагнул к Бетти.
— Спасибо за помощь.
Она посмотрела на меня, усмехнулась.
— Когда увидите Хардмана, передайте ему, что мне нужна служанка.
Улыбнулся и я.
— Обязательно передам.
— Идите сюда, Сильвия, — позвала она девушку. — Пора бай-бай.
Открыв дверь, я оглянулся.
— Все будет в порядке, — заверила меня Бетти. — Я пригляжу за ними обеими.
— Благодарю.
Я закрыл дверь и спустился по лестнице.
«Кадиллак» Хардмана я поставил на Ай-стрит. От отеля «Роджер Смит» меня отделяли два квартала, которые я собирался пройти пешком. Я взглянул на часы. Два ровно. До выезда кортежа Ван Зандта на Пенсильвания-авеню оставалось как минимум сорок пять минут. Интересно, подумал я, сможет ли старик любоваться достопримечательностями Вашингтона, зная, что жить ему осталось меньше часа.
Я подходил к перекрестку Эйч-стрит и Восемнадцатой улицы, когда из арки выступил человек.
— Ты припозднился.
Падильо.
— Дела, знаешь ли. Они требуют времени.
— За углом бар. Там ты мне все и расскажешь.
Мы обогнули угол, зашли в уютный, отделанный дубом зал. Официантка усадила нас в отдельную кабинку. Я заказал шотландское с водой, Падильо — «мартини». Мы молчали, пока она не поставила перед нами полные бокалы и не отошла.
— Мы отключили селекторную связь, как только Хардман сказал, что ты везешь Фредль и Сильвию к Бетти, — сообщил мне Падильо.
— Вы поторопились.
— В каком смысле?
— Сильвии пришлось помочь мне убить Магду.
Я рассказал ему о том, что произошло после ухода Хардмана. Слушал он, как обычно, с бесстрастным лицом, словно речь шла о купленных мною акциях, стоимость которых по каким-либо причинам покатилась вниз.
— Куда Хардман отвез этого охранника?
— Не знаю.
— Как Фредль?
— Вроде бы нормально.
— Сильвия?
— В шоке. Она хочет тебя видеть. Хотя бы один раз. Он кивнул, посмотрел на часы.
— Если мы хотим выйти из игры, сейчас самое время.
— Другого случая не представится, так?
— Последующее нас, в общем-то, не касается.
— Это точно. Фредль на свободе. Сильвия цела и невредима.
— До салуна мы можем пройтись пешком. Или взять такси.
— С этим проблем не будет.
— Поедим, выпьем бутылку хорошего вина.
— А обо всем узнаем из завтрашних газет.
Падильо взглянул на меня.
— Но тебя это не устроит.
— Нет.
— Почему? Из-за того, что девчушка с большими глазами спасла тебе жизнь?
— Какая разница, в чем причина? Главное, что она есть.
Падильо положил на стол пару купюр.
— Пошли. Маш ждет в вестибюле.
— На чью сторону встанет Филип Прайс?
— Понятия не имею.
— Что нам предстоит?
— Постараемся удержать Димека от убийства Ван Зандта.
— Каким образом?
— Начнем с уговоров.
— А получится?
— Поживем — увидим.
К отелю «Роджер Смит» мы подошли в двадцать минут третьего. Маш сидел в вестибюле и читал «Уолл-стрит джорнэл». В черных очках. Он дважды кивнул, пока мы пересекали вестибюль, держа курс на лифт. На нас он даже не посмотрел.
Я оглядел вестибюль. Ни одного знакомого лица. Вместе с нами в кабину вошел мужчина. Нажал кнопку с цифрой 3 и вышел на третьем этаже. На десятый этаж мы поднялись вдвоем.
— Я описал Машу и Димека, и Прайса, — пояснил Падильо. — Двойной кивок означает, что Димек уже наверху. Прайс еще не показался.
На десятом этаже мы вышли из кабины лифта и направились к двери с надписью «Сад на крыше». Золотые буквы сияли на красном фоне. Открыли дверь, переступили порог и остановились, ибо увидели нацеленные на нас два пистолета.
Один, как мне показалось, «кольт», сжимал в огромном кулаке Хардман. Второй, размером поменьше, Прайс. Дверь за нами закрылась.
— Сад на крыше не работает, — нарушил затянувшееся молчание Хардман.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50
— Спасибо вам.
— И снимите обувь.
Оставшись в носках, я наполнил два бокала и протянул один Сильвии.
— Выпейте. Дрожь сразу уймется.
Она кивнула и выпила. Мы молча сидели в гостиной, пока в дверь не постучал доктор Ламберт. Кивнул мне.
— Кто мой пациент на этот раз?
— Моя жена. Она в спальне.
Он прошествовал через гостиную и скрылся за дверью. Прошло еще четверть часа, прежде чем он вновь появился в гостиной. Вместе с Бетти.
— Не могу определить, что они ей дали. Наркотик введен внутривенно, на правой руке след укола. Жизнь ее вне опасности, а потому лучше всего дать ей проспаться. Полагаю, она очнется через четыре-пять часов.
— Вы уверены, что с ней все в порядке?
— Да.
— Тогда помогите ей, — я посмотрел на Сильвию.
— Она ранена?
— Нет, но сильно напугана. Никак не может прийти в себя.
Темное лицо доктора осталось бесстрастным.
— Идите к своей жене. А я попробую помочь вашей подруге.
Я подчинился и долго стоял у кровати, глядя на Фредль. Из-под покрывала виднелась только ее голова. Помимо воли губы мои разошлись в улыбке. Я улыбался и улыбался, пока не свело челюсти. Потом поставил бокал на туалетный столик, наклонился и поцеловал ее в лоб. Фредль не пошевелилась. Взяв бокал, все с той же улыбкой на лице, я вернулся в гостиную.
Доктор Ламберт как раз протягивал Сильвии таблетку и стакан с водой.
— Некоторые думают, что спиртное — панацея от всех болезней, — недовольно пробурчал он, глянув на меня.
Я отпил из бокала.
— Мне известно, что оно помогает в тяжелую минуту.
— Это депрессант, — рявкнул он. — А не стимулятор.
— Едва ли ей нужно что-то возбуждающее.
— Ей нужно спать, а не думать о том, что произошло, — отрезал доктор Ламберт. — Эта таблетка поможет ей уснуть.
— Она может лечь на кушетке, — подала голос Бетти. — Вы тоже хотите отдохнуть?
— Мне нужно идти, — я покачал головой.
— Вид у вас неважнецкий, — заметил доктор. — Такое впечатление, что вам крепко намяли бока.
— Пока еще нет. А домашнее средство поможет восстановить силы, — и я отпил из бокала.
— Печень, — пробормотал доктор Ламберт. — Все начинается с печени.
— Сколько я вам должен? — подвел я черту под обсуждением собственного здоровья.
— Триста.
Я достал бумажник, расплатился.
— Я зайду через пару часов, — пообещал доктор Ламберт.
— Благодарю.
Он подхватил черный саквояж и направился к двери. Остановился. Оглянулся.
— Когда вы в последний раз проходили полное медицинское освидетельствование?
— Пять или шесть лет тому назад.
Он покачал головой.
— Надо бы повторить.
— Благодарю.
Он открыл дверь.
— За советы я денег не беру, — и отбыл.
Бетти прогулялась в спальню и вернулась с двумя подушками, простынями и одеялом. Начала стелить постель на кушетке, что-то бормоча себе под нос.
Я подошел к Сильвии, опустился на одно колено. Она смотрела на свои руки, лежащие на коленях.
— Вам надо поспать.
Сильвия подняла голову.
— Вы уходите?
— Да.
— Я бы хотела повидаться с ним... хотя бы один раз.
— Я ему скажу.
— Боюсь, я не усну.
— А вы попробуйте.
Она кивнула. Я встал, шагнул к Бетти.
— Спасибо за помощь.
Она посмотрела на меня, усмехнулась.
— Когда увидите Хардмана, передайте ему, что мне нужна служанка.
Улыбнулся и я.
— Обязательно передам.
— Идите сюда, Сильвия, — позвала она девушку. — Пора бай-бай.
Открыв дверь, я оглянулся.
— Все будет в порядке, — заверила меня Бетти. — Я пригляжу за ними обеими.
— Благодарю.
Я закрыл дверь и спустился по лестнице.
«Кадиллак» Хардмана я поставил на Ай-стрит. От отеля «Роджер Смит» меня отделяли два квартала, которые я собирался пройти пешком. Я взглянул на часы. Два ровно. До выезда кортежа Ван Зандта на Пенсильвания-авеню оставалось как минимум сорок пять минут. Интересно, подумал я, сможет ли старик любоваться достопримечательностями Вашингтона, зная, что жить ему осталось меньше часа.
Я подходил к перекрестку Эйч-стрит и Восемнадцатой улицы, когда из арки выступил человек.
— Ты припозднился.
Падильо.
— Дела, знаешь ли. Они требуют времени.
— За углом бар. Там ты мне все и расскажешь.
Мы обогнули угол, зашли в уютный, отделанный дубом зал. Официантка усадила нас в отдельную кабинку. Я заказал шотландское с водой, Падильо — «мартини». Мы молчали, пока она не поставила перед нами полные бокалы и не отошла.
— Мы отключили селекторную связь, как только Хардман сказал, что ты везешь Фредль и Сильвию к Бетти, — сообщил мне Падильо.
— Вы поторопились.
— В каком смысле?
— Сильвии пришлось помочь мне убить Магду.
Я рассказал ему о том, что произошло после ухода Хардмана. Слушал он, как обычно, с бесстрастным лицом, словно речь шла о купленных мною акциях, стоимость которых по каким-либо причинам покатилась вниз.
— Куда Хардман отвез этого охранника?
— Не знаю.
— Как Фредль?
— Вроде бы нормально.
— Сильвия?
— В шоке. Она хочет тебя видеть. Хотя бы один раз. Он кивнул, посмотрел на часы.
— Если мы хотим выйти из игры, сейчас самое время.
— Другого случая не представится, так?
— Последующее нас, в общем-то, не касается.
— Это точно. Фредль на свободе. Сильвия цела и невредима.
— До салуна мы можем пройтись пешком. Или взять такси.
— С этим проблем не будет.
— Поедим, выпьем бутылку хорошего вина.
— А обо всем узнаем из завтрашних газет.
Падильо взглянул на меня.
— Но тебя это не устроит.
— Нет.
— Почему? Из-за того, что девчушка с большими глазами спасла тебе жизнь?
— Какая разница, в чем причина? Главное, что она есть.
Падильо положил на стол пару купюр.
— Пошли. Маш ждет в вестибюле.
— На чью сторону встанет Филип Прайс?
— Понятия не имею.
— Что нам предстоит?
— Постараемся удержать Димека от убийства Ван Зандта.
— Каким образом?
— Начнем с уговоров.
— А получится?
— Поживем — увидим.
К отелю «Роджер Смит» мы подошли в двадцать минут третьего. Маш сидел в вестибюле и читал «Уолл-стрит джорнэл». В черных очках. Он дважды кивнул, пока мы пересекали вестибюль, держа курс на лифт. На нас он даже не посмотрел.
Я оглядел вестибюль. Ни одного знакомого лица. Вместе с нами в кабину вошел мужчина. Нажал кнопку с цифрой 3 и вышел на третьем этаже. На десятый этаж мы поднялись вдвоем.
— Я описал Машу и Димека, и Прайса, — пояснил Падильо. — Двойной кивок означает, что Димек уже наверху. Прайс еще не показался.
На десятом этаже мы вышли из кабины лифта и направились к двери с надписью «Сад на крыше». Золотые буквы сияли на красном фоне. Открыли дверь, переступили порог и остановились, ибо увидели нацеленные на нас два пистолета.
Один, как мне показалось, «кольт», сжимал в огромном кулаке Хардман. Второй, размером поменьше, Прайс. Дверь за нами закрылась.
— Сад на крыше не работает, — нарушил затянувшееся молчание Хардман.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50