В следующее мгновение они уже стояли на холодной замшелой земле у входа в пещеру на лесной прогалине. Близился рассвет. Небеса на востоке сделались жемчужно-серыми, кругом лежала обильная роса. Лощина была пустынной и унылой, такой же, как и тогда, когда компания останавливалась здесь в первый раз чуть больше десяти дней назад. Снег почти растаял, и ледяные ручейки стекали в овраг и терялись где-то внизу.
– Ну вот, – объявил маг. – А теперь, если никто не возражает, я намерен отыскать уголок поуютнее, в этой пещере внизу, и уснуть, как самый что ни на есть последний человек.
Не дожидаясь ответа, он полез вниз по скользким камням.
– Отдохнешь позже, маг! – крикнула ему вслед Квентл. – Мы должны решить, что делать дальше, понять смысл того, что увидели…
– То, что мы увидели, смысла не имеет, – сказала Халисстра, – и что мы будем делать дальше, тоже не имеет значения. Я с Фароном.
Она собрала все силы, чтобы легко перепрыгивать с камня на камень, спускаясь в привычную утешительную темноту пещеры.
Позади кипела от злости Квентл и недовольно ворчал Джеггред, но Рилд и Вейлас вскинули на плечи рюкзаки и последовали за Фароном вниз, в пещеру. Данифай повернулась к жрице Бэнр и положила руку ей на плечо.
– Мы все обеспокоены тем, что видели, – сказала пленница, – но мы измучены. После отдыха мы будем соображать лучше, и тогда воля богини, возможно, станет яснее для нас.
Квентл нехотя кивнула в знак согласия, и они тоже спустились в пещеру. Халисстра и Фарон уже растянулись на усыпанном галькой полу в нескольких десятках ярдов от входа, скинув наплечные мешки и привалившись к стене. Остальные мензоберранзанцы медленно подходили к ним и тоже присаживались, в изнеможении спускаясь на пол прямо там, где остановились.
Халисстре казалось, что кольчуга Сейилл, испачканная кровью, невыносимой тяжестью давит ей на плечи, рукоять меча жрицы Эйлистри больно впивалась в ребра. Но она слишком устала, чтобы поискать позу поудобнее.
– Расскажет мне кто-нибудь о том, что произошло на Дне Дьявольской Паутины?! – негодовал Джеггред. – Я целыми днями торчал в этой пустой комнатушке, честно сторожа ваши спящие тела. Я заслужил право все узнать.
– Узнаешь, – отозвался Вейлас. – Попозже. Я думаю, никто из нас пока не знает, как все это понимать. Дай нам время отдохнуть и подумать.
«Отдохнуть?» – подумала Халисстра.
Ей казалось, что она сможет проспать – проспать бессознательно и беспомощно, как спят люди, – дней десять кряду и все равно не избавится от усталости. Разум ее отказывался дальше размышлять над тем, почему Ллос покинула ее, однако в сердце ее было нечто, что нужно было обдумать, скорбь, которая не позволит ей найти убежище в Дремлении, пока она не отыщет способа излить ее.
Вздохнув, она подтянула поближе свой рюкзак, открыла его и достала кожаный футляр с лирой. Она осторожно вынула свою драгоценность, пробежала пальцами по резной драконьей кости с рунным узором, коснулась безупречных мифриловых струн.
«По крайней мере, это по-прежнему со мной», – подумала она.
В тишине лесной пещеры Халисстра заиграла печальную песнь баэ’квешели тихо запела, давая выход своему невыносимому горю.

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110