У нее обильно текла кровь из раны на правой руке: с огромной силой посланная стрела пробила кольчугу и вонзилась девушке в плечо. Говоря, она неловко бинтовала рану другой рукой. – Что будет, если мы не сумеем оторваться от врагов? Кажется, в этих проклятых лесах они вполне способны не отставать от нас.
– Один момент, – сказал Рилд. – А как насчет госпожи Меларн? Она где-то там, позади.
– Скорее всего, она уже мертва, – пожал плечами Вейлас. – Или в плену.
– Не стоит ли удостовериться в этом, прежде чем бросать ее? – настаивал Мастер Оружия. – Ее исцеляющие песни – единственная магия такого рода, которая у нас оставалась. Здравый смысл требует…
– Здравый смысл требует, чтобы мы не тратили ни время, ни силы на труп, – оборвала его Квентл. – Никто не возвращался за мной, когда…
Она умолкла, потом встала и подошла к Данифай помочь закрепить повязку.
– Наша цель лежит впереди, а не позади, – произнесла настоятельница Арак-Тинилита. – И она важнее, чем любой отдельный дроу.
Рилд потер лицо рукой и обвел компанию взглядом. Вейлас смотрел в сторону, без особой нужды поправляя какой-то ремешок на снаряжении. Фарон глядел на Квентл с таким выражением, что было ясно: маг заметил лицемерие жрицы, если не что-то иное. В конце концов, она потеряла в Чед Насаде немало времени, скорее надеясь освободить склады Бэнр от товаров, чем пытаясь вернуть заботу Ллос.
Данифай уставилась в лес позади них, беспокойно хмуря брови, но явно не желая спорить из-за своей госпожи.
Наконец Квентл повернулась к Фарону и сказала:
– Может быть, у нашего искусного мага есть в запасе что-нибудь, что помогло бы нам отбить у этих проклятых дневных бродяг охоту подходить к нам слишком близко?
Фарон задумался, похлопывая себя по подбородку.
– При сложившихся обстоятельствах наша главная трудность, – заговорил, наконец, Мастер Магика, – состоит в том, что противник может использовать эти места к своему преимуществу и к нашей невыгоде. Начнись вдруг лесной пожар, дым и пламя могли бы…
– Боюсь, вы маловато знаете о наземных лесах, господин Миззрим, – рассмеявшись, перебил ее Вейлас. – Эти деревья сейчас слишком сырые, чтобы загореться по вашему хотению. Лучше попытать удачи через несколько месяцев, когда солнце подсушит их.
– О, – заметил маг, – полагаю, это верно для обычногопожара.
– А вдруг ты не сможешь помешать огню перекинуться на нас, – высказал Рилд тревожащую его мысль.
– Ну, я не могу быть полностью уверенным, но мой пожар будет гореть так, как я захочу, – пообещал Фарон. – Как заметил господин Хьюн, лес достаточно сырой, чтобы деревья занялись без прямого воздействия моего заклинания. Ну и конечно, у нас будет то преимущество, что мы будем знать, где и когда пожар начнется.
– Отлично, можешь начинать, – поразмыслив мгновение, решила Квентл.
Рилд почувствовал, что у него сжалось горло, и отошел в сторону от остальных, быстро беря себя в руки.
Мастер Магика встал, сунул руку в сумку, висящую у него на поясе, и извлек крошечный шелковый мешочек. Он высыпал его содержимое на ладонь. Красный порошок заблестел в лунном свете. Фарон оглядел лес, повернулся, определяя, откуда дует ветер, и быстро произнес заклинание, подбросив порошок в воздух. Яркие малиновые искорки вспыхнули среди опускающегося на землю порошка, с каждым мгновением их становилось все больше и они разгорались все ярче. Еще одним жестом Фарон послал пылающие искорки по большой, широкой дуге в сторону леса перед собой.
Едва каждая из крошечных искр касалась земли, она набирала силу, обретала форму паука размером с мужскую голову. Окутанные малиновым пламенем, огненные пауки побежали по земле, углубляясь в чащу. Все, к чему они прикасались, сначала начинало дымиться потом вспыхивало. Древесина действительно была сырой, и пожар получался дымный и распространялся медленно, но Фарон сотворил сотни паукообразных искр. Ожившие частички огня сновали среди замшелых стволов с беспощадной свирепостью, будто такое количество древесины будило в них жестокую жажду уничтожения.
– Славно, славно, – бормотал Фарон. – Им нравятся деревья… несомненно, нравятся.
– Огонь слишком неспешен, чтобы сжечь наших преследователей, – заметила Квентл.
– Я никогда не слыхал, чтобы наземные эльфы позволили пожару вроде этого беспрепятственно бушевать в их обожаемых лесах, – улыбнулся Фарон. – На некоторое время они будут заняты заливанием моих пауков и тушением огня.
Квентл еще мгновение смотрела на пламя и улыбнулась.
– Что ж, это может сработать, – сказала она. – Господин Хьюн, ведите нас. Я намерена достичь Дома Джэлр прежде, чем наземные жители снова потревожат нас.
Каанир Вок скрестил мускулистые руки на груди и нахмурился.
– Сколько на этот раз? – спросил он.
Каанир разглядывал последствия сражения между танарукками своего авангарда и колоссальным пурпурным червем, плотоядным гигантом в сотню футов длиной. Червь был мертв, но и несколько воинов Властителя Со Скипетром валялись, разорванные и раздавленные чудовищем, которое сокрушили.
– Семь, мой повелитель, но мы, как вы сами видите, убили эту тварь.
Командир танарукков, по имени Сокрушающий Кулак, опирался на огромный топор, забрызганный отвратительной кровью чудовища. Левая рука гуманоида была изувечена в какой-то давней схватке и наглухо упрятана в латную рукавицу, которая сама по себе была куда лучшим оружием, чем ее изуродованное содержимое.
– Воины слышали, как оно движется внутри скалы, – продолжал Сокрушающий Кулак, – но оно вылезло из потолка и упало на них.
– Я привел вас сюда не для того, чтобы убивать безмозглых червей, – сказал Каанир. – И не для того, чтобы кормить своими воинами всяких встречных тварей. Этой схватки лучше было избежать, Сокрушающий Кулак. Теперь этих семерых воинов не будет с нами, когда мы встретимся с темными эльфами, верно?
– Да, мой повелитель, – прорычал танарукк. Он опустил голову. – Я велю начальникам патрулей делать все возможное, чтобы избегать ненужных стычек.
– Хорошо, – ответил Каанир. Он скупо улыбнулся танарукку и хлопнул существо по плечу. – Берегите свои топоры для дроу, Сокрушающий Кулак. Скоро мы с ними встретимся.
Жадный огонь вспыхнул в глазах танарукка, и Сокрушающий Кулак вновь выпятил клыкастую челюсть. Он согласно зарычал и зарысил прочь, отыскивать своих собратьев-командиров.
– Ты не накажешь его? – спросила Алиисза, выскользнув из тени. – Я не привыкла числить среди твоих качеств милосердие, любимый.
Ее господин обернулся ей навстречу.
– Порой, – ответил он, – одно доброе слово лучше достигает цели, чем два суровых. Знать, когда и какое выбрать, – в этом и состоит искусство повелевать. – Каанир подтолкнул копытом одного из мертвых воинов и улыбнулся.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110
– Один момент, – сказал Рилд. – А как насчет госпожи Меларн? Она где-то там, позади.
– Скорее всего, она уже мертва, – пожал плечами Вейлас. – Или в плену.
– Не стоит ли удостовериться в этом, прежде чем бросать ее? – настаивал Мастер Оружия. – Ее исцеляющие песни – единственная магия такого рода, которая у нас оставалась. Здравый смысл требует…
– Здравый смысл требует, чтобы мы не тратили ни время, ни силы на труп, – оборвала его Квентл. – Никто не возвращался за мной, когда…
Она умолкла, потом встала и подошла к Данифай помочь закрепить повязку.
– Наша цель лежит впереди, а не позади, – произнесла настоятельница Арак-Тинилита. – И она важнее, чем любой отдельный дроу.
Рилд потер лицо рукой и обвел компанию взглядом. Вейлас смотрел в сторону, без особой нужды поправляя какой-то ремешок на снаряжении. Фарон глядел на Квентл с таким выражением, что было ясно: маг заметил лицемерие жрицы, если не что-то иное. В конце концов, она потеряла в Чед Насаде немало времени, скорее надеясь освободить склады Бэнр от товаров, чем пытаясь вернуть заботу Ллос.
Данифай уставилась в лес позади них, беспокойно хмуря брови, но явно не желая спорить из-за своей госпожи.
Наконец Квентл повернулась к Фарону и сказала:
– Может быть, у нашего искусного мага есть в запасе что-нибудь, что помогло бы нам отбить у этих проклятых дневных бродяг охоту подходить к нам слишком близко?
Фарон задумался, похлопывая себя по подбородку.
– При сложившихся обстоятельствах наша главная трудность, – заговорил, наконец, Мастер Магика, – состоит в том, что противник может использовать эти места к своему преимуществу и к нашей невыгоде. Начнись вдруг лесной пожар, дым и пламя могли бы…
– Боюсь, вы маловато знаете о наземных лесах, господин Миззрим, – рассмеявшись, перебил ее Вейлас. – Эти деревья сейчас слишком сырые, чтобы загореться по вашему хотению. Лучше попытать удачи через несколько месяцев, когда солнце подсушит их.
– О, – заметил маг, – полагаю, это верно для обычногопожара.
– А вдруг ты не сможешь помешать огню перекинуться на нас, – высказал Рилд тревожащую его мысль.
– Ну, я не могу быть полностью уверенным, но мой пожар будет гореть так, как я захочу, – пообещал Фарон. – Как заметил господин Хьюн, лес достаточно сырой, чтобы деревья занялись без прямого воздействия моего заклинания. Ну и конечно, у нас будет то преимущество, что мы будем знать, где и когда пожар начнется.
– Отлично, можешь начинать, – поразмыслив мгновение, решила Квентл.
Рилд почувствовал, что у него сжалось горло, и отошел в сторону от остальных, быстро беря себя в руки.
Мастер Магика встал, сунул руку в сумку, висящую у него на поясе, и извлек крошечный шелковый мешочек. Он высыпал его содержимое на ладонь. Красный порошок заблестел в лунном свете. Фарон оглядел лес, повернулся, определяя, откуда дует ветер, и быстро произнес заклинание, подбросив порошок в воздух. Яркие малиновые искорки вспыхнули среди опускающегося на землю порошка, с каждым мгновением их становилось все больше и они разгорались все ярче. Еще одним жестом Фарон послал пылающие искорки по большой, широкой дуге в сторону леса перед собой.
Едва каждая из крошечных искр касалась земли, она набирала силу, обретала форму паука размером с мужскую голову. Окутанные малиновым пламенем, огненные пауки побежали по земле, углубляясь в чащу. Все, к чему они прикасались, сначала начинало дымиться потом вспыхивало. Древесина действительно была сырой, и пожар получался дымный и распространялся медленно, но Фарон сотворил сотни паукообразных искр. Ожившие частички огня сновали среди замшелых стволов с беспощадной свирепостью, будто такое количество древесины будило в них жестокую жажду уничтожения.
– Славно, славно, – бормотал Фарон. – Им нравятся деревья… несомненно, нравятся.
– Огонь слишком неспешен, чтобы сжечь наших преследователей, – заметила Квентл.
– Я никогда не слыхал, чтобы наземные эльфы позволили пожару вроде этого беспрепятственно бушевать в их обожаемых лесах, – улыбнулся Фарон. – На некоторое время они будут заняты заливанием моих пауков и тушением огня.
Квентл еще мгновение смотрела на пламя и улыбнулась.
– Что ж, это может сработать, – сказала она. – Господин Хьюн, ведите нас. Я намерена достичь Дома Джэлр прежде, чем наземные жители снова потревожат нас.
Каанир Вок скрестил мускулистые руки на груди и нахмурился.
– Сколько на этот раз? – спросил он.
Каанир разглядывал последствия сражения между танарукками своего авангарда и колоссальным пурпурным червем, плотоядным гигантом в сотню футов длиной. Червь был мертв, но и несколько воинов Властителя Со Скипетром валялись, разорванные и раздавленные чудовищем, которое сокрушили.
– Семь, мой повелитель, но мы, как вы сами видите, убили эту тварь.
Командир танарукков, по имени Сокрушающий Кулак, опирался на огромный топор, забрызганный отвратительной кровью чудовища. Левая рука гуманоида была изувечена в какой-то давней схватке и наглухо упрятана в латную рукавицу, которая сама по себе была куда лучшим оружием, чем ее изуродованное содержимое.
– Воины слышали, как оно движется внутри скалы, – продолжал Сокрушающий Кулак, – но оно вылезло из потолка и упало на них.
– Я привел вас сюда не для того, чтобы убивать безмозглых червей, – сказал Каанир. – И не для того, чтобы кормить своими воинами всяких встречных тварей. Этой схватки лучше было избежать, Сокрушающий Кулак. Теперь этих семерых воинов не будет с нами, когда мы встретимся с темными эльфами, верно?
– Да, мой повелитель, – прорычал танарукк. Он опустил голову. – Я велю начальникам патрулей делать все возможное, чтобы избегать ненужных стычек.
– Хорошо, – ответил Каанир. Он скупо улыбнулся танарукку и хлопнул существо по плечу. – Берегите свои топоры для дроу, Сокрушающий Кулак. Скоро мы с ними встретимся.
Жадный огонь вспыхнул в глазах танарукка, и Сокрушающий Кулак вновь выпятил клыкастую челюсть. Он согласно зарычал и зарысил прочь, отыскивать своих собратьев-командиров.
– Ты не накажешь его? – спросила Алиисза, выскользнув из тени. – Я не привыкла числить среди твоих качеств милосердие, любимый.
Ее господин обернулся ей навстречу.
– Порой, – ответил он, – одно доброе слово лучше достигает цели, чем два суровых. Знать, когда и какое выбрать, – в этом и состоит искусство повелевать. – Каанир подтолкнул копытом одного из мертвых воинов и улыбнулся.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110