Я человек не болтливый. Давайте перейдем к насущному вопросу.
- Насущный вопрос, сэр, - с готовностью подхватил мистер Хантер, - это невежество.
- Невежество? Я вас не понимаю.
- И этим одним-единственным замечанием вы вполне подтвердили мою догадку. Речь идет о невежестве - о вашем невежестве, сэр. Да, возможно, вы - человек добросовестный, и в том, что касается ведения ваших собственных дел, весьма сведущи, но в ряде других вопросов вы - полный профан. Короче говоря, вы понятия не имеете, с чем играете; даже отдаленно не представляете себе, во что ввязались. И уяснить вам этого не дано.
- Вы - самонадеянный юнец, мистер Джон Хантер. На чем основаны ваши допущения?
- На многолетнем опыте.
- Понятно. - Скряга улыбнулся, отмечая значительную разницу в возрасте между собою и собеседником. Про себя он забавлялся, наблюдая, как самоуверенно облаивает его нахальный щенок; возможно, это зрелище отчасти напомнило ему молодость.
- Понятно, - повторил Иосия. - Стало быть, вы еще и многоопытный молодой джентльмен, в придачу ко всему прочему. В сложившихся обстоятельствах этому можно только удивляться.
- Незнание какого-то явления не отменяет его существования, сэр. В нашей вселенной есть силы и сущности, неподвластные нашему с вами жалкому разуму. Такого рода силы контролировать невозможно; они сами подчиняют всех и вся. Да, такие, как мы, могут к ним воззвать, обратиться с молитвой, принести жертвы. У них нет ни причины, ни желания прийти на помощь к вам, или ко мне, или к любому другому; если они это и делают, то под влиянием каприза. Хотя время от времени они снисходят к нашим просьбам, если к тому расположены.
- Мистер Джон Хантер, вы изъясняетесь загадками, - парировал скряга сердито. Он терпеть не мог, когда не понимал, о чем толкует собеседник; это лишало его преимуществ, а потому раздражало и злило. - Похоже, вы доведены до отчаяния. Это вовсе не плохо. Наблюдать отчаяние всегда приятно. Ведь оно - свидетельство преданности долгу; я, как человек добросовестный, это весьма ценю. Вы - рьяный энтузиаст своего бизнеса, как и я - своего. Но остается одна загадка. В чем же заключается ваш бизнес, позвольте узнать?
- Мой бизнес и мои дела, - проговорил мистер Хантер, - касаются меня, и только меня. В мир призвана могущественная сила, сэр. Я в этом виноват, я за это отвечаю, и совладать с помянутой силой не сможет никто, кроме меня. Это вопрос жизни и смерти. Во имя безопасности всех живущих - вещь, которую ваш приспешник Найтингейл изъял из моего дома, должна быть немедленно возвращена мне. Нельзя допустить, чтобы этот предмет попал в чужие руки.
- Вы несете вздор, прямо как какой-нибудь треклятый церковник, цинично хмыкнул Иосия. - А святоше я голову себе морочить не позволю. Ха! Вот, значит, кто вы такой, сэр? Странствующий папист, пытающийся обратить честной люд в свою идолопоклонническую веру? Показуха, сплошная показуха! Вот, значит, как объясняется загадка пурпурной мантии, и размалеванного лица, и пастушьего посоха! О, не сомневайтесь, мистер Джон Хантер, обо всех этих милых подробностях я превосходно осведомлен! Но в этом доме вы никого не совратите, сэр; нет-нет, ваша обветшалая римская церковь - не для меня. Я-то думал, вы и вам подобные все сгинули при разъединении! Впрочем, не важно. А какие еще детали, гадаете вы, возможно, стали мне известны, а? Например, в чем на самом деле заключается ваш бизнес и почему вы здесь? Откуда вы явились, сэр?
Мистер Хантер ответил не сразу. Он не отрывал взгляда от скряги, и на губах его играло точное отражение зловещей улыбочки Иосии.
- Из краев более отдаленных, нежели вы в силах вообразить себе.
Иосия снова хмыкнул. Дым сигары окутывал массивную седую голову точно нимб, и сквозь эту белесую завесу скряга взирал на собеседника не менее пристально.
- Вы знакомы с джентльменом, называющим себя Джек Хиллтоп? осведомился мистер Хантер, помолчав.
- А есть ли мне выгода в этом знакомстве?
- Я ни слова не сказал про выгоду. Я всего-навсего задал вопрос.
- А я всего-навсего на него отвечу, чтобы удовлетворить ваше любопытство. Нет, сэр, среди моих знакомых человек по имени Джек Хиллтоп не числится. А если бы и числился, это бы вас не касалось.
- А человек по имени Авле Матунас?
- Это еще что за имя? Римское? Возможно, один из ваших духовных братьев?
- Как я уже предположил в общем и целом, вы блефуете, - произнес мистер Хантер, укоризненно качая головой. - Вы ровным счетом ничего не знаете ни обо мне, ни о моей истории. Ваши "подробности" в равной степени сфабрикованы из теорий и догадок. Тут, как во многих других вопросах, вы безнадежный профан.
На этом удачном выпаде словесная дуэль временно прервалась: поединщики вновь разошлись по разным углам и встали там, наблюдая друг за другом через всю комнату. Скряга скрипнул зубами. Такому, как он, непросто было сдерживаться перед лицом обидчика. И все-таки Иосия взял себя в руки, ибо во взгляде молодого светского щеголя светилось нечто странное, нечто, приковывающее внимание и заставляющее скрягу задуматься - некий желтый отблеск, тлеющее пламя. Для того чтобы вспыхнуть в полную силу, ему не хватало только искры.
- И вновь вы меня недооцениваете, мистер Джон Хантер. Ради вашего же блага предостерегаю: воздержитесь впредь от этой ошибки. Но я - человек снисходительный. Пойдем дальше. Я вот все гадаю: что же это за вещь вас так занимает?
Поскрипывая штиблетами, скряга подошел к шифоньеру красного дерева, притулившемуся у холодного камина, извлек на свет несколько предметов и расставил их на низком столике перед мистером Хантером.
- Полюбуйтесь на эти экспонаты, сэр, - проговорил Иосия, картинно взмахнув длинной костлявой дланью, и принялся расхаживать туда-сюда перед каминной решеткой, не сводя пронзительных ястребиных глаз с гостя. - Они вам знакомы?
- Вы отлично знаете, что да.
- Монеты, мистер Джон Хантер. Старинные монеты, и в придачу весьма необычные. Бронзовые и серебряные, не здешнего чекана. Вот гляньте-ка на эту: на ней - бык и парящий над ним голубь, и звезда; а вот еще, с головой юноши; а вот - плывущий гиппокамп* [В греческой мифологии гиппокамп морской конь, везущий колесницу Нептуна.]. А вот и надписи: в них использован весьма загадочный алфавит. Разве я не прав?
- Вы отлично знаете, что правы. В ответ скряга рассмеялся самым что ни на есть зловещим смехом.
- Да, да. Понимаю. Вам палец в рот не клади. С вами шутки плохи. Вы человек долга, настоящий бизнесмен. Я восхищаюсь вами, мистер Джон Хантер.
- До вашего восхищения мне нет дела.
- Ага! Что это у нас здесь такое? А здесь у нас карта, и, по всей видимости, весьма древняя. Карта чего, как вы думаете? Вот тут протяженный полуостров, в середине - горы, по обеим сторонам - море и несколько крупных островов, а на самом полуострове отмечены двенадцать городов, причем названия подписаны очень странными буквами - вроде тех, что на монетах.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56
- Насущный вопрос, сэр, - с готовностью подхватил мистер Хантер, - это невежество.
- Невежество? Я вас не понимаю.
- И этим одним-единственным замечанием вы вполне подтвердили мою догадку. Речь идет о невежестве - о вашем невежестве, сэр. Да, возможно, вы - человек добросовестный, и в том, что касается ведения ваших собственных дел, весьма сведущи, но в ряде других вопросов вы - полный профан. Короче говоря, вы понятия не имеете, с чем играете; даже отдаленно не представляете себе, во что ввязались. И уяснить вам этого не дано.
- Вы - самонадеянный юнец, мистер Джон Хантер. На чем основаны ваши допущения?
- На многолетнем опыте.
- Понятно. - Скряга улыбнулся, отмечая значительную разницу в возрасте между собою и собеседником. Про себя он забавлялся, наблюдая, как самоуверенно облаивает его нахальный щенок; возможно, это зрелище отчасти напомнило ему молодость.
- Понятно, - повторил Иосия. - Стало быть, вы еще и многоопытный молодой джентльмен, в придачу ко всему прочему. В сложившихся обстоятельствах этому можно только удивляться.
- Незнание какого-то явления не отменяет его существования, сэр. В нашей вселенной есть силы и сущности, неподвластные нашему с вами жалкому разуму. Такого рода силы контролировать невозможно; они сами подчиняют всех и вся. Да, такие, как мы, могут к ним воззвать, обратиться с молитвой, принести жертвы. У них нет ни причины, ни желания прийти на помощь к вам, или ко мне, или к любому другому; если они это и делают, то под влиянием каприза. Хотя время от времени они снисходят к нашим просьбам, если к тому расположены.
- Мистер Джон Хантер, вы изъясняетесь загадками, - парировал скряга сердито. Он терпеть не мог, когда не понимал, о чем толкует собеседник; это лишало его преимуществ, а потому раздражало и злило. - Похоже, вы доведены до отчаяния. Это вовсе не плохо. Наблюдать отчаяние всегда приятно. Ведь оно - свидетельство преданности долгу; я, как человек добросовестный, это весьма ценю. Вы - рьяный энтузиаст своего бизнеса, как и я - своего. Но остается одна загадка. В чем же заключается ваш бизнес, позвольте узнать?
- Мой бизнес и мои дела, - проговорил мистер Хантер, - касаются меня, и только меня. В мир призвана могущественная сила, сэр. Я в этом виноват, я за это отвечаю, и совладать с помянутой силой не сможет никто, кроме меня. Это вопрос жизни и смерти. Во имя безопасности всех живущих - вещь, которую ваш приспешник Найтингейл изъял из моего дома, должна быть немедленно возвращена мне. Нельзя допустить, чтобы этот предмет попал в чужие руки.
- Вы несете вздор, прямо как какой-нибудь треклятый церковник, цинично хмыкнул Иосия. - А святоше я голову себе морочить не позволю. Ха! Вот, значит, кто вы такой, сэр? Странствующий папист, пытающийся обратить честной люд в свою идолопоклонническую веру? Показуха, сплошная показуха! Вот, значит, как объясняется загадка пурпурной мантии, и размалеванного лица, и пастушьего посоха! О, не сомневайтесь, мистер Джон Хантер, обо всех этих милых подробностях я превосходно осведомлен! Но в этом доме вы никого не совратите, сэр; нет-нет, ваша обветшалая римская церковь - не для меня. Я-то думал, вы и вам подобные все сгинули при разъединении! Впрочем, не важно. А какие еще детали, гадаете вы, возможно, стали мне известны, а? Например, в чем на самом деле заключается ваш бизнес и почему вы здесь? Откуда вы явились, сэр?
Мистер Хантер ответил не сразу. Он не отрывал взгляда от скряги, и на губах его играло точное отражение зловещей улыбочки Иосии.
- Из краев более отдаленных, нежели вы в силах вообразить себе.
Иосия снова хмыкнул. Дым сигары окутывал массивную седую голову точно нимб, и сквозь эту белесую завесу скряга взирал на собеседника не менее пристально.
- Вы знакомы с джентльменом, называющим себя Джек Хиллтоп? осведомился мистер Хантер, помолчав.
- А есть ли мне выгода в этом знакомстве?
- Я ни слова не сказал про выгоду. Я всего-навсего задал вопрос.
- А я всего-навсего на него отвечу, чтобы удовлетворить ваше любопытство. Нет, сэр, среди моих знакомых человек по имени Джек Хиллтоп не числится. А если бы и числился, это бы вас не касалось.
- А человек по имени Авле Матунас?
- Это еще что за имя? Римское? Возможно, один из ваших духовных братьев?
- Как я уже предположил в общем и целом, вы блефуете, - произнес мистер Хантер, укоризненно качая головой. - Вы ровным счетом ничего не знаете ни обо мне, ни о моей истории. Ваши "подробности" в равной степени сфабрикованы из теорий и догадок. Тут, как во многих других вопросах, вы безнадежный профан.
На этом удачном выпаде словесная дуэль временно прервалась: поединщики вновь разошлись по разным углам и встали там, наблюдая друг за другом через всю комнату. Скряга скрипнул зубами. Такому, как он, непросто было сдерживаться перед лицом обидчика. И все-таки Иосия взял себя в руки, ибо во взгляде молодого светского щеголя светилось нечто странное, нечто, приковывающее внимание и заставляющее скрягу задуматься - некий желтый отблеск, тлеющее пламя. Для того чтобы вспыхнуть в полную силу, ему не хватало только искры.
- И вновь вы меня недооцениваете, мистер Джон Хантер. Ради вашего же блага предостерегаю: воздержитесь впредь от этой ошибки. Но я - человек снисходительный. Пойдем дальше. Я вот все гадаю: что же это за вещь вас так занимает?
Поскрипывая штиблетами, скряга подошел к шифоньеру красного дерева, притулившемуся у холодного камина, извлек на свет несколько предметов и расставил их на низком столике перед мистером Хантером.
- Полюбуйтесь на эти экспонаты, сэр, - проговорил Иосия, картинно взмахнув длинной костлявой дланью, и принялся расхаживать туда-сюда перед каминной решеткой, не сводя пронзительных ястребиных глаз с гостя. - Они вам знакомы?
- Вы отлично знаете, что да.
- Монеты, мистер Джон Хантер. Старинные монеты, и в придачу весьма необычные. Бронзовые и серебряные, не здешнего чекана. Вот гляньте-ка на эту: на ней - бык и парящий над ним голубь, и звезда; а вот еще, с головой юноши; а вот - плывущий гиппокамп* [В греческой мифологии гиппокамп морской конь, везущий колесницу Нептуна.]. А вот и надписи: в них использован весьма загадочный алфавит. Разве я не прав?
- Вы отлично знаете, что правы. В ответ скряга рассмеялся самым что ни на есть зловещим смехом.
- Да, да. Понимаю. Вам палец в рот не клади. С вами шутки плохи. Вы человек долга, настоящий бизнесмен. Я восхищаюсь вами, мистер Джон Хантер.
- До вашего восхищения мне нет дела.
- Ага! Что это у нас здесь такое? А здесь у нас карта, и, по всей видимости, весьма древняя. Карта чего, как вы думаете? Вот тут протяженный полуостров, в середине - горы, по обеим сторонам - море и несколько крупных островов, а на самом полуострове отмечены двенадцать городов, причем названия подписаны очень странными буквами - вроде тех, что на монетах.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56