— Довольно часто. Но местность перед дотами обычно открытая, встречаем гитлеровцев огнем.
— Николай Иванович, когда возможно, лучше, чтобы штурмовые группы не задерживались на дотах, а просачивались между ними, заходили с тыла, окружали.
— Так и поступаем, когда возможно…
Казалось, победа уже совсем близка. Но чем меньше оставалось у фашистов надежд, тем яростнее они сопротивлялись. Каждый день требовал от наших войск все более высоких темпов наступления.
Утром 18 февраля Черняховский снова выехал на передовую, теперь уже в боевые порядки соединений 3-й армии генерала Горбатова.
Комаров позвонил командиру корпуса, в который они собирались ехать, чтобы тот выслал навстречу офицера связи.
На восточной окраине города Мельзак их встретил молодой майор. По району командного пункта корпуса противник вел методический артогонь. Машина Черняховского следовала за машиной майора из штаба корпуса. Кажется, тот не очень уверенно ориентировался в обстановке.
Не успели проехать и двух километров, как позади машины Черняховского разорвался снаряд. Один из осколков, пробив заднюю стенку машины и сиденья, в спину ранил командующего, повредил правую руку водителя и застрял в приборном щитке. Старшина Виноградов, превозмогая боль, остановил вездеход.
Пороховой дым рассеялся, гитлеровцы больше не стреляли, наступило затишье.
— Алеша, я ранен! — услышал порученец сквозь звон в ушах. — В левую лопатку.
— Товарищ командующий, сейчас…
Через минуту он уже бинтовал рану Черняховского.
Скрипя зубами, полузакрыв глаза, генерал смотрел в хмурое зимнее небо. Как знать, о чем он думал в эти секунды? Скорее всего о том, что вот теперь, когда он так нужен, фронт останется без командующего…
— Душа Алеша, я умираю…
Рана была большая. Комаров наложил несколько бинтов, стараясь остановить кровь. Радист тем временем связался со штабом фронта. Генерал-полковника Покровского известие потрясло. Он тут же позвонил по ВЧ командарму-3. Генерал Горбатов выехал на место происшествия и в пути встретил машину с командующим. Черняховского доставили в ближайший медсанбат. Врачи очистили рану, перевязали, сделали переливание крови, уколы…
Иван Данилович был еще в сознании. Густые брови его сдвинулись к переносице — так бывало всегда, когда он принимал важное решение. Попытался что-то сказать, но голос прервался.
Черняховский обессиленно закрыл глаза. Его положили в санитарную машину.
Весть о ранении командующего быстро облетела войска фронта. Пропуская санитарную машину с ним, останавливались колонны войск, направлявшихся к переднему краю.
Но рана оказалась смертельной. На пути в госпиталь Черняховский скончался. Фашистский снаряд оборвал его яркую, еще полностью не раскрывшуюся жизнь.
«Не хочу умереть в постели, предпочитаю погибнуть в жарком бою», — сказал он как-то. И умер именно так.
Санитарная машина с телом командующего шла уже не в госпиталь, а к командному пункту фронта. Там ее встретил воинский эскорт. К полудню стали прибывать многочисленные делегации от войск, чтобы отдать последний долг выдающемуся полководцу.
В зал заседаний Военного совета фронта вносят боевые знамена стрелковых, танковых, артиллерийских и авиационных частей, среди них алые полотнища с гвардейскими лентами.
Почетный караул сменяется каждые пять минут. Только пожилой солдат с буденновскими усами и покрасневшими глазами бессменно стоит у гроба. Это Плюснин, ординарец командующего. Отцом называл этого заботливого солдата Черняховский.
Мимо проходят бойцы гвардейских соединений. Их лица суровы и скорбны. Три часа длилось прощание. После траурного митинга воины пошли в бой, чтобы отомстить за своего командующего.
Немецко-фашистское командование, узнав о гибели Черняховского, немедленно воспользовалось этим и стало сосредоточивать войска в районе Фишхаузен, чтобы нанести на этом участке контрудар, с целью деблокировать окруженный войсками 3-го Белорусского фронта Кенигсберг.
Командующий 1-й воздушной армией генерал-полковник Хрюкин, руководствуясь планом операции, утвержденным еще Черняховским, приказал генералу Захарову, в чьем подчинении был авиационно-истребительный полк «Нормандия — Неман», блокировать Кенигсберг с воздуха.
…Командир полка майор Дельфино снял перед строем шапку, за ним обнажили головы и все остальные, немного помолчав, он сказал: «Нам доверено выполнить последний приказ командующего фронтом генерала армии Черняховского, сам он только что скончался от тяжелого ранения на поле боя. В эти скорбные часы, дорогие боевые друзья, поклянемся же отомстить фашистам за нашего командующего! В бой сам поведу вас! Заводить моторы!»
Смерть Черняховского глубоко потрясла не только советских воинов, но и французских летчиков. Черняховского они знали как выдающегося полководца и, выполняя его приказ, были уверены, что он никогда не поставит перед ними непосильную задачу. Всюду ощущали его заботу и внимание к себе. Безвременная утрата еще глубже заставила всех их осознать, как жестока и ужасна война, каких замечательных людей вырывает из жизни и какие колоссальные жертвы приносит человечеству.
В районе Фишхаузен немецко-фашистское командование продолжало сосредоточивать танки, артиллерию для нанесения контрудара по войскам генерала Людникова.
В воздухе армада «юнкерсов» под прикрытием истребителей держит курс, чтобы бомбовыми ударами пробить брешь своим войскам через кольцо окружения.
Точно по заданному курсу на встречу с вражескими бомбардировщиками, на их перехват, мчатся истребители майора Дельфино. Боевой порядок он построил в два эшелона. Впереди и выше действует его разведка. Группу нижнего эшелона возглавляет он сам.
Луи Дельфино насчитал уже сорок бомбардировщиков, двенадцать «мессершмиттов». Верхнему эшелону он приказал навязать бой «мессершмиттам», чтобы отвлечь их от бомбардировщиков. А сам майор Дельфино во главе нижнего эшелона атаковал головную группу «юнкерсов». Впереди падает на землю вражеский флагман с черными крестами на бортах. Боевой порядок «юнкерсов» нарушен. Французским летчикам удалось навязать гитлеровцам ожесточенный воздушный бой. Три «фокке-вульфа», оторвавшись от своих, набросились на Як-3 майора Дельфино. Командир полка, разгадав тактический замысел врага, приказал ведомым усилить атаку по вражеским бомбардировщикам, а сам с боевого разворота пристроился в хвост «фокке-вульфа» и кинжальным пулеметным огнем подбил его.
«Юнкерсы» стали сбрасывать бомбы куда попало и вскоре были обращены в бегство. На войска генерала Людникова на этот раз не упала ни одна бомба. Его солдаты и офицеры не все еще знали, что нет в живых командующего Черняховского, а войска фронта продолжают действовать по его замыслу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95