— Ничего об этом не знаю. Валите отсюда и без всех нужных бумаг не приезжайте.
Джон немного перегнул палку, потому что у муниципального полицейского был с собой листок с напечатанным текстом, и он сказал:
— О'кей, вот тебе ордер. Ты арестован. Пошли… — И он взял Фицджеральда за запястье.
Джон вырвал руку, сделал круговое движение, которое закончилось ударом по лицу полицейского. Тот упал на спину и остался лежать, чуть-чуть подергиваясь и постанывая. Другие братья-йотяне тоже не остались сидеть сложа руки. Они схватили полицейских и спустили вниз по каменной лестнице. После этого прием новых членов братства продолжился.
Через пять минут к подъезду подлетели три вызванные по рации патрульные машины. Из них выскочили двенадцать полицейских и ворвались в дом.
Как только братья-йотяне увидели дубинки, вся их бравада тут же растаяла как дым. Копы в голубой униформе двинулись к Фицджеральду и уже стали протягивать к нему руки. Он ударил одного из них, но на него навалились и в два счета скрутили. Джон продолжал вырываться, но скоро затих, когда один из полицейских припечатал его дубинкой по голове.
Потом его вывели и посадили в машину. По дороге к участку он спросил:
— Какого дьявола все это значит? Говорю вам: в жизни ни разу ничего ни в каком музее не брал.
— Брал, брал, — сказал полицейский. — Вставные зубы одного из этих субчиков с другой планеты. О’Райли вроде? Они его так называют. Тебя видели в музее перед закрытием, и ты оставил отпечатки на стеклянном ящике, когда в него лазил. На этот раз, парень, ты здорово влип. Студиозусы проклятые, а мы еще думали, что вы лучше других…
На следующий день Герберт Ленгиел получил письмо:
«Здравствуй, Герберт!
Когда ты начнешь читать эти строки, я буду уже на пути к Осирису, с зубами Главного инспектора Фисесаки — одного из величайших наших героев. Мне удалось получить место на космическом корабле до Плутона, откуда я доберусь до моего родного Осириса на межзвездном лайнере.
Когда, по предложению Фицджеральда, первоначально похищенные де Камара зубы оказались у меня, искушение было слишком сильным, чтобы ему можно было сопротивляться.
На самом деле, не будучи опытным взломщиком, я загипнотизировал Фицджеральда, чтобы он сделал это за меня. Тем самым я одним выстрелом убил трех зайцев. Кажется, именно так говорят у вас на Земле. Я получил эти зубы. Я отомстил Фицджеральду за его оскорбления. И я отправил его за решетку, а ты благодаря этому получил освободившееся место рядом с мисс Холм. Теперь ты все знаешь и можешь спасти его от исключения из университета, потому что, по-моему, такого жестокого наказания он не заслуживает.
Я и тебя чуть-чуть загипнотизировал по-осириански, чтобы ты немного раскрепостился. Поэтому теперь ты вполне можешь завершить это дело, как сочтешь нужным.
Жаль, что мне не удалось окончить Атлантический университет и стать полноправным членом братства Йота-Гамма-Омикрон. Однако мой народ воздаст мне должное за это деяние, так как высокие порывы на Осирисе чрезвычайно ценят.
С братским приветом, Хитафия.»
Ленгиел положил письмо и посмотрел на себя в зеркало. Последние часы он чувствовал себя очень хорошо! Совсем не так, как раньше. Но теперь причина этой бодрости, легкости, уверенности в себе была ясна.
Он усмехнулся, зачесал назад волосы и вышел, чтобы позвонить Алисе.
— Итак, тшентельмены, — сказал Хитафия, — теперь вы понимаете, потшему я решил подписать данное соглашение. Возможно, меня подвернут критике за то, што я пошел вам навстретшу так легко. Но вы понимаете, какая теплота в моем сердце к вашей Земле. Я бывал на многих планетах, но нигде не тшувствовал себя так дома, как много лет назад в братстве Йота-Гамма-Омикрон.
Посол начал собирать свои бумаги и продолжил:
— Есть у вас текст меморандума о нашей встрече, тштобы я его подписал? Ошен хорошо. — Хитафия поставил свою подпись, воспользовавшись когтем вместо ручки. — А на следующей неделе будет оффитсиальное подписание, да? С телекамерами и длинными ретши? Если в один день вы захотите воздвигнуть монумент в тшесть основателей Межпланетного совета, вы мошете поставить памятник мистеру Герберту Ленгиелу.
— Сэр, мне говорили, что осирианцы, как и наши земляне, любят пропустить рюмашку-другую. Как вы насчет того, чтобы спуститься в наш бар…
— Весьма сожалею, но не сегодня. В следующий раз — пошалуста. Сейчас мне надо успеть на самолет до Балтимора, США.
— Что вы собираетесь там делать? — спросил Чагас.
— Прежде всего, Атлантишеский университет решил сделать меня пошетным профессором. Как мне удержать на своем гребне эту смешную шапотшку с кистями — ума не приложу. Но это еще одна притшина, потшему я принял ваши предложения. Вы знаете, што мы, осирианцы, отшень сентиментальны. А што слутшилось с мистером Ву. Он не заболел?
Ответил Чагас:
— Прямо у него на глазах только что разлетелась вдребезги вся его долгие годы вынашиваемая философия. Пойдемте, мы посадим вас в самолет.
Ву с трудом оторвался от кресла и заставил себя пойти вместе со всеми. Эванс, глядя на него, усмехнулся:
— После того как мы проводим господина посла, думаю, можно будет поднять по бокалу хорошего шампанского!
Летние одежды
Като Чапман и Силья Зорн, манекенщица, ждали в космопорте «Мохаве» лунный лайнер. Чапман, кипевший энергией молодой человек, порой напоминавший инопланетян-бурундучков, сказал своему юному кузену Махони:
— Если выберешь время и оторвешься ненадолго от своих распрекрасных художеств, окружи вниманием мисс Нетти. А то вернемся через двадцать два года и обнаружим, что она позабыла о нас.
— Ладно-ладно. Мне нравятся дамы в возрасте. Она покупает наши работы. Правда, цену держит жестко.
— Я бы сказала «чудовищно», — добавила Силья Зорн. — Но заметьте: какой бы сумасбродный замысел не втемяшился ей в голову, она в прогаре не остается.
— Как, например, было с продажей летней одежды существам, которым эти тряпки нужны как собаке пятая нога, потому что они вообще ничего не носят? — спросил Махони. — Если уж ей удается умаслить любых дикарей вроде…
Чапман дружески похлопал своего кузена по плечу:
— Все не так просто, Эд. Осирианцы — натуры увлекающиеся и за модой следят. Вдобавок у них единственных среди инопланетян настоящая рыночная экономика, даже меньше социализированная, чем в Штатах.
— Ну а что мне делать, если у этой мисс Нетти совсем поедет крыша? — спросил Махони.
— Не знаю, — сказал Чапман, — но мне бы ужасно не хотелось вернуться и обнаружить, что никого из компании «Гринфарб — Голливуд»…
— Внимание пассажирам! Todos passageiros! — прогремели громкоговорители сначала по-английски, а потом по-португальски.
Чапман и мисс Зорн перед тем как подняться по трапу пожали руки Махони.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78