— Он достал из сумки толстую пачку бумаг. — Думаю, если сравнить эти списки с перечнем специалистов проекта Гамановия, можно найти что-то любопытное.
— Должен попросить у тебя прощения, — заметил Скляр, просматривая бумаги.
— За что?
— Ляпнул как-то, что не бывать тебе констеблем Всемирной Федерации. По-настоящему тебя надо было звать Шерлок бад-Холмс. Если только захочешь подать заявление на прием в нашу школу… На-ка, возьми, Грахам. Тебе ведь известно, кто работал над проектом.
— Всех не знаю, — предупредил Грахам, — но в любом случае посмотрю. — Он начал просматривать списки и скоро воскликнул: — Хомер Бенсон! Ну, Хомер Бенсон — правая рука Соузы, я его оч-чень хорошо знаю. То есть если это тот самый Бенсон.
— Возможно, он, — сказал Скляр. — Вряд ли в Рио много людей с такими именами. Что это за список?
Грахам посмотрел на заголовок:
— Соци… Как это прочитать?
Скляр взял у него бумагу:
— Sociedade Homagem ao Cortereal. Общество почитателей Кортереала. А кто он такой?
Варнипаз объяснил:
— Жоао Вас Кортереал, мореплаватель. Кое-кто считает, что он открыл Америку до Колумба. Они относятся к подобным идеям очень серьезно. Когда я попытался им объяснить, что в Америке еще раньше побывали скандинавские викинги, они отказали мне в приеме в это общество.
Скляр спросил Грахама:
— Есть в этих списках еще кто-то из проекта?
Грахам некоторое время молча просматривал бумаги. Дойдя почти до конца, он сообщил:
— Вроде узнал двоих: Виейра и Вен.
— Кто они?
— Гаспар Виейра — один из местных, химик. Вен Пан-джао — китайский математик. Познакомился с ними обоими, когда был здесь в прошлом году. Хотя вообще знаю их мало.
Скляр побарабанил пальцами по столу:
— Пойдемте со мной, оба. Надо мне зайти в местную полицию, а времени у нас в обрез.
Они поймали такси. Скляр велел водителю ехать к штаб-квартире проекта Гамановия на Прая-де-Фламенго в районе залива Ботафого. По пути он попросил Грахама:
— Проверь еще раз списки. Там могут быть и другие.
Одна из знаменитых автомобильных пробок Рио задержала их на полчаса, благодаря чему Грахам успел просмотреть все бумаги.
— Б-больше никого не нашел, — заявил он, — но это ничего не доказывает. Нам нужно получить в отделе персонала проекта Гамановия список всех сотрудников и потом проверить все эти списки заново.
— Это не проблема, — отозвался Скляр. — Мы как раз приехали.
Они вошли в здание, назвали свои имена в приемной и через несколько минут сидели в кабинете Соузы. А в это время его личная секретарша и еще шесть девушек в соседней комнате начали сверять списки.
Пока то да се, Соуза и его гости немного побеседовали. Грахам с трудом улавливал суть разговора, потому что Скляр по-португальски тараторил очень быстро, но с неважным произношением, а португальский Варнипаза, как и его английский, был даже слишком правильным. Сам же Грахам мог на языке Рио только читать, а говорил едва-едва. И когда рядом слышались носовые португальские звуки, он становился беспомощным.
Скоро вошла секретарша Соузы с пачкой бумаг.
— Синьор Пауло, — отчиталась она, — в одном из списков Механофилософского общества мы нашли имя синьора Гессинга.
— Что? — переспросил Скляр.
Варнипаз объяснил:
— Там собираются почитатели машин. Можешь сходить на одну их службу и посмотреть: на алтаре стоит какая-то механическая штуковина, со всякими там шестеренками, расчалками и разноцветными лампочками. Насколько я заметил, там ничего особенного не происходит. Они просто кружатся на одном месте, а потом падают на колени и молятся. Но каким-то образом благодаря этому приходят в экстаз. Вы, земляне…
— Это все? — перебил Скляр.
— Все, — ответила секретарша.
— Хорошо. У меня есть небольшой метаполиграф — детектор лжи — и его можно подсоединить проводами сразу к четырем испытуемым. Синьор Пауло, пригласите, пожалуйста, сюда синьоров Бенсона, Гессинга, Виейру и Вена.
В ожидании прихода этих сотрудников Скляр занялся своим метаполиграфом. Он спросил Соузу:
— Не возражаете, если поставлю его на ваш стол?
— Ну… не возражаю.
— Obrigado. Сейчас мы этот орешек расколем, потому что и короткий, и долговременный гипноз против этого устройства бессильны.
Один за другим пришли вызванные эксперты. Добродушный старый Бенсон появился первым, за ним в дверь протиснулся громадина Вен с его словно приклеившейся к губам улыбкой. Следующим пришел толстяк Виейра, а последним прибыл лысый мужчина с пышными длинными усами, которого Грахам до того не видел.
Как только кто-то приходил, Соуза представлял сидящих в кабинете: «Это мистер Скляр, мистер Грахам и мистер Мюллер» (именно таким был псевдоним Варнипаза). Когда зашел последний человек, он представил его как «доктора Гессинга», произнеся последнее слово как «Жессинг», как это принято по-португальски.
Владелец этой фамилии вежливо поправил босса, пробормотав что-то вроде «Йессинг».
Приклеенная улыбка Вена стала еще шире:
— Рональд всегда просит, чтобы мы произносили его имя по-норвежски. А я уже давно оставил попытки научить людей правильно произносить мое имя. На самом деле оно звучит как «Ван», но они чаще говорят «Вен».
— Тогда почему ты произносишь его как «Ван»? — спросил Виейра.
— Потому что по-китайски буква «е» всегда произносится как «а», если только перед нею или после нее нет гласной…
Скляр выразительно кашлянул и прервал его:
— А теперь, джентльмены, мы побеседуем о кое-каких недавних событиях. Они связаны с вопросами веры. С вашего разрешения я подсоединю к вам этот метаполиграф и буду задавать вам вопросы, ответы на которые крайне важны. Вы понимаете, что не обязаны отвечать и даже соглашаться на подсоединение метаполиграфа. Но вы лояльные сотрудники Всемирной Федерации и, я уверен, готовы к сотрудничеству. Не так ли? — В последних его словах прозвучала легкая угроза.
Возражений не последовало. Скляр прикрепил датчики от детектора лжи к головам, запястьям и лодыжкам четырех человек. Потом он сел за стол Соузы и начал задавать вопросы:
— Известно ли кому-нибудь из вас о группе, возглавляемой инопланетянами, которая хочет вмешаться в работу над проектом?
Грахам, немного согнув шею, увидел, что стрелки всех четырех циферблатов остались на месте, когда испытуемые по очереди ответили:
— Nгo.
— Не вступали ли в контакты с какой-нибудь подобной группой?
— Nгo.
— Известна ли вам хоть одна группа, выступающая против проекта Гамановия?
— Nгo.
— Знаете ли вы о каких-либо планах взрыва капсул раньше предполагаемого срока?
— Nгo…
Стрелки по-прежнему стояли без движения. Через полчаса Скляр сдался и снял датчики.
— Ложный путь, — сказал он. — Похоже, следующее интервью у нас будет с Теофило Марчем, который разводит черепах.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78
— Должен попросить у тебя прощения, — заметил Скляр, просматривая бумаги.
— За что?
— Ляпнул как-то, что не бывать тебе констеблем Всемирной Федерации. По-настоящему тебя надо было звать Шерлок бад-Холмс. Если только захочешь подать заявление на прием в нашу школу… На-ка, возьми, Грахам. Тебе ведь известно, кто работал над проектом.
— Всех не знаю, — предупредил Грахам, — но в любом случае посмотрю. — Он начал просматривать списки и скоро воскликнул: — Хомер Бенсон! Ну, Хомер Бенсон — правая рука Соузы, я его оч-чень хорошо знаю. То есть если это тот самый Бенсон.
— Возможно, он, — сказал Скляр. — Вряд ли в Рио много людей с такими именами. Что это за список?
Грахам посмотрел на заголовок:
— Соци… Как это прочитать?
Скляр взял у него бумагу:
— Sociedade Homagem ao Cortereal. Общество почитателей Кортереала. А кто он такой?
Варнипаз объяснил:
— Жоао Вас Кортереал, мореплаватель. Кое-кто считает, что он открыл Америку до Колумба. Они относятся к подобным идеям очень серьезно. Когда я попытался им объяснить, что в Америке еще раньше побывали скандинавские викинги, они отказали мне в приеме в это общество.
Скляр спросил Грахама:
— Есть в этих списках еще кто-то из проекта?
Грахам некоторое время молча просматривал бумаги. Дойдя почти до конца, он сообщил:
— Вроде узнал двоих: Виейра и Вен.
— Кто они?
— Гаспар Виейра — один из местных, химик. Вен Пан-джао — китайский математик. Познакомился с ними обоими, когда был здесь в прошлом году. Хотя вообще знаю их мало.
Скляр побарабанил пальцами по столу:
— Пойдемте со мной, оба. Надо мне зайти в местную полицию, а времени у нас в обрез.
Они поймали такси. Скляр велел водителю ехать к штаб-квартире проекта Гамановия на Прая-де-Фламенго в районе залива Ботафого. По пути он попросил Грахама:
— Проверь еще раз списки. Там могут быть и другие.
Одна из знаменитых автомобильных пробок Рио задержала их на полчаса, благодаря чему Грахам успел просмотреть все бумаги.
— Б-больше никого не нашел, — заявил он, — но это ничего не доказывает. Нам нужно получить в отделе персонала проекта Гамановия список всех сотрудников и потом проверить все эти списки заново.
— Это не проблема, — отозвался Скляр. — Мы как раз приехали.
Они вошли в здание, назвали свои имена в приемной и через несколько минут сидели в кабинете Соузы. А в это время его личная секретарша и еще шесть девушек в соседней комнате начали сверять списки.
Пока то да се, Соуза и его гости немного побеседовали. Грахам с трудом улавливал суть разговора, потому что Скляр по-португальски тараторил очень быстро, но с неважным произношением, а португальский Варнипаза, как и его английский, был даже слишком правильным. Сам же Грахам мог на языке Рио только читать, а говорил едва-едва. И когда рядом слышались носовые португальские звуки, он становился беспомощным.
Скоро вошла секретарша Соузы с пачкой бумаг.
— Синьор Пауло, — отчиталась она, — в одном из списков Механофилософского общества мы нашли имя синьора Гессинга.
— Что? — переспросил Скляр.
Варнипаз объяснил:
— Там собираются почитатели машин. Можешь сходить на одну их службу и посмотреть: на алтаре стоит какая-то механическая штуковина, со всякими там шестеренками, расчалками и разноцветными лампочками. Насколько я заметил, там ничего особенного не происходит. Они просто кружатся на одном месте, а потом падают на колени и молятся. Но каким-то образом благодаря этому приходят в экстаз. Вы, земляне…
— Это все? — перебил Скляр.
— Все, — ответила секретарша.
— Хорошо. У меня есть небольшой метаполиграф — детектор лжи — и его можно подсоединить проводами сразу к четырем испытуемым. Синьор Пауло, пригласите, пожалуйста, сюда синьоров Бенсона, Гессинга, Виейру и Вена.
В ожидании прихода этих сотрудников Скляр занялся своим метаполиграфом. Он спросил Соузу:
— Не возражаете, если поставлю его на ваш стол?
— Ну… не возражаю.
— Obrigado. Сейчас мы этот орешек расколем, потому что и короткий, и долговременный гипноз против этого устройства бессильны.
Один за другим пришли вызванные эксперты. Добродушный старый Бенсон появился первым, за ним в дверь протиснулся громадина Вен с его словно приклеившейся к губам улыбкой. Следующим пришел толстяк Виейра, а последним прибыл лысый мужчина с пышными длинными усами, которого Грахам до того не видел.
Как только кто-то приходил, Соуза представлял сидящих в кабинете: «Это мистер Скляр, мистер Грахам и мистер Мюллер» (именно таким был псевдоним Варнипаза). Когда зашел последний человек, он представил его как «доктора Гессинга», произнеся последнее слово как «Жессинг», как это принято по-португальски.
Владелец этой фамилии вежливо поправил босса, пробормотав что-то вроде «Йессинг».
Приклеенная улыбка Вена стала еще шире:
— Рональд всегда просит, чтобы мы произносили его имя по-норвежски. А я уже давно оставил попытки научить людей правильно произносить мое имя. На самом деле оно звучит как «Ван», но они чаще говорят «Вен».
— Тогда почему ты произносишь его как «Ван»? — спросил Виейра.
— Потому что по-китайски буква «е» всегда произносится как «а», если только перед нею или после нее нет гласной…
Скляр выразительно кашлянул и прервал его:
— А теперь, джентльмены, мы побеседуем о кое-каких недавних событиях. Они связаны с вопросами веры. С вашего разрешения я подсоединю к вам этот метаполиграф и буду задавать вам вопросы, ответы на которые крайне важны. Вы понимаете, что не обязаны отвечать и даже соглашаться на подсоединение метаполиграфа. Но вы лояльные сотрудники Всемирной Федерации и, я уверен, готовы к сотрудничеству. Не так ли? — В последних его словах прозвучала легкая угроза.
Возражений не последовало. Скляр прикрепил датчики от детектора лжи к головам, запястьям и лодыжкам четырех человек. Потом он сел за стол Соузы и начал задавать вопросы:
— Известно ли кому-нибудь из вас о группе, возглавляемой инопланетянами, которая хочет вмешаться в работу над проектом?
Грахам, немного согнув шею, увидел, что стрелки всех четырех циферблатов остались на месте, когда испытуемые по очереди ответили:
— Nгo.
— Не вступали ли в контакты с какой-нибудь подобной группой?
— Nгo.
— Известна ли вам хоть одна группа, выступающая против проекта Гамановия?
— Nгo.
— Знаете ли вы о каких-либо планах взрыва капсул раньше предполагаемого срока?
— Nгo…
Стрелки по-прежнему стояли без движения. Через полчаса Скляр сдался и снял датчики.
— Ложный путь, — сказал он. — Похоже, следующее интервью у нас будет с Теофило Марчем, который разводит черепах.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78