Грах раздул огонь в очаге и достал вертелы, котлы, сковородки и прочую кухонную утварь. Потом открыл банки с различными приправами и объяснил природу каждой, время от времени бросая презрительные замечания по поводу моей косорукости и глупости.
Я интерпретировал его вибрации как проявление враждебности и презрения. Природа их была выше моего понимания, поскольку я не сделал ничего такого, что могло бы вызвать у Граха подобное чувство. Из чего заключил, что это объясняется его ревностью ко всякому-любому, кто посягал на монополию Граха на старого Мальдивиуса, и ревность эта распространяется и на меня, хоть и очутился я здесь против собственной воли. Проклятое железо! Оставалось только завидовать тем, кто мог так свободно использовать феррум на такую мелочь, как оконная решетка.
Должен сказать, что хотя за время моей службы в Первой Реальности мне пришлось пройти через множество испытаний, ни одно из них не было таким тяжким, как приготовление этого обеда. Грах закончил объяснения — если это глумление можно назвать так, — поставил передо мной песочные часы, которые должны были отсчитывать время приготовления блюда, и оставил меня одного. Я попытался следовать его указаниям, но меня постоянно смущали местные обозначения времени, расстояние до очага и тому подобные вещи.
Когда я решил, что теперь все находится под моим контролем, то отправился в кабинет за дальнейшими инструкциями. И само собой я свернул не туда и потерялся в лабиринте. Наконец вновь оказался возле входа. С трудом я восстановил в памяти формулу для входящего в лабиринт и на сей раз достиг кабинета без лишних затруднений.
— Где же наш обед? — поднял брови Мальдивиус. Они с Грахом сидели на потрепанных стульях. Оба потягивали из глиняных чашек жидкость под названием «оликау», ввозимую из Паалуа через Западный океан.
— Я должен спросить у вас, сэр... — И я уточнил еще ряд деталей. Когда колдун сообщил их, я нашел дорогу к выходу. Кухня была вся в дыму и зловонии, так как без меня основная еда — ломтики ветчины превратились в отменные сочные головешки.
Я снова вернулся в кабинет.
— Ну, — нетерпеливо фыркнул Мальдивиус, — где же теперь наша еда?
Я повинился.
— Идиот! — вскричал колдун. — Клянусь бородой Зеватаса, изо всех жалких, тупых, безруких, бесполезных демонов, которых я когда-либо видел, ты самый худший.
Он схватил свою палку и стал гонять меня по комнате, лупя ею то по голове, то по плечам. Удары обычной палкой такого размера я едва бы почувствовал, но эта его волшебная палка вызывала очень неприятное ощущение ожога. На третьем круге я почувствовал негодование. Я легко бы мог разорвать доктора Мальдивиуса надвое, но меня удерживали от этого контракт и страх перед начальством.
— Отчего бы нам не совершить сделку со стариной Сомом, босс? — предложил хозяину Грах. — Пошлем его назад, в Двенадцатую Реальность, а взамен потребуем другого, у которого в котелке хоть что-то варит.
Доктор Мальдивиус стоял, тяжело дыша и опираясь на свою палку.
— Возьми это несчастное подобие демона в кухню и начни все сначала.
Грах вновь повел меня по лабиринту, хихикая и отпуская множество замечаний по поводу особенностей моего интеллекта. (Среди человеческих существ очень распространено делать подобные бессмысленные замечания — они называют их «шутками», — скаля при этом зубы и производя звук «хи-хи-хи». Это, похоже, доставляет им удовольствие.) Когда мы вернулись, я обнаружил, что вся вода в горшке, в котором варилась репа, выкипела, а сама репа наполовину подгорела и прилипла к стенкам горшка.
Прошло три часа после моего первого появления в кухне, прежде чем удалось приготовить приемлемый обед для этой парочки сварливых магов. Потом, по пути к кабинету, я вновь потерялся в лабиринте, и к тому времени, когда я разыскал своих нанимателей, еда, естественно, была холодной. К счастью для меня, оба они к этому моменту выпили столько оликау, что едва обратили на меня внимание. Грах все время хихикал. Когда я спросил Мальдивиуса, что можно поесть мне, он лишь уставился куда-то мимо и пробормотал:
— А? Что? Кто?
Так что я вернулся в кухню и приготовил себе обед. Не праздник для гурмана, но, испытывая сильный голод, я нашел эту еду более вкусной, чем все, что мне приходилось есть до сих пор.
В течение последующих дней моя стряпня улучшилась, хотя я счел бы идиотом того, кто назначил меня на должность главного повара во дворце великого правителя Первой Реальности. Потом, когда Грах куда-то смылся, Мальдивиус позвал меня в свой кабинет.
— Завтра на рассвете я отправляюсь на муле в Ир, — объявил он, — надеюсь вернуться дня через два-три. Большую часть времени ты будешь находиться один. Я хочу, чтобы ты сторожил этот кабинет и покидал его лишь в самых крайних случаях. Еду таскай сюда и ешь здесь. Спать можешь на диване.
— А разве мастер Грах не составит мне компанию?
— Не знаю, что ты имеешь в виду под выражением «составить компанию», но от моего глаза не укрылось, что чувства, которые вы друг к другу испытываете, едва ли можно назвать любовью. Как бы то ни было, я знаю по опыту, что, даже если и велю Граху остаться, он смоется в Чемниз в ту самую минуту, как я скроюсь из виду. Это одна из причин, по которой я заключил контракт с тобой.
— Для чего он это делает, сэр?
Мальдивиус не удивился:
— В городе у него есть девушка, которую парнишка посещает с целью... э... прелюбодеяния. Я говорил ему и повторяю: для того чтобы достичь верхних ступеней в нашей профессии, нужно отказаться от плотских удовольствий. Но бездельник не внемлет моим советам. Подобно большинству юнцов, он думает, что каждый, кто старше, далеко продвинулся по пути старческого маразма.
— А были вы, сэр, в его возрасте таким же умеренным, каким хотите видеть своего ученика?
— Отстань и не суйся не в свое дело, бесстыдный грубиян! Гм... Слушай внимательно. Ты остаешься здесь на страже. Охраняй мое имущество, особенно сибиллианский сапфир. Если кто-нибудь проникнет в кабинет до моего возвращения, тебе положено немедленно его сожрать.
— На самом деле, сэр? Я полагал...
— Ты здесь не для того, чтобы полагать, а для того, чтобы повиноваться приказаниям! Первый же, кто войдет сюда до моего возвращения, должен быть съеден живым! Никаких исключений. Не думай, что они не предупреждены. Грах написал плакат: «Берегись злого демона!» — и повесил его у входа. Тебе понятно?
Я вздохнул:
— Да, сэр. Могу я взять на себя смелость задать вам вопрос о причине подобного поручения?
Мальдивиус усмехнулся:
— Мне выпала удача совершить то, что называют вульгарным словом «убийство». Ибо в своем сапфире я увидел рок, приближающийся к Иру. Раз уж я получил эту информацию, то смогу потребовать у скаредных Синдиков значительное вознаграждение в обмен на новость.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46
Я интерпретировал его вибрации как проявление враждебности и презрения. Природа их была выше моего понимания, поскольку я не сделал ничего такого, что могло бы вызвать у Граха подобное чувство. Из чего заключил, что это объясняется его ревностью ко всякому-любому, кто посягал на монополию Граха на старого Мальдивиуса, и ревность эта распространяется и на меня, хоть и очутился я здесь против собственной воли. Проклятое железо! Оставалось только завидовать тем, кто мог так свободно использовать феррум на такую мелочь, как оконная решетка.
Должен сказать, что хотя за время моей службы в Первой Реальности мне пришлось пройти через множество испытаний, ни одно из них не было таким тяжким, как приготовление этого обеда. Грах закончил объяснения — если это глумление можно назвать так, — поставил передо мной песочные часы, которые должны были отсчитывать время приготовления блюда, и оставил меня одного. Я попытался следовать его указаниям, но меня постоянно смущали местные обозначения времени, расстояние до очага и тому подобные вещи.
Когда я решил, что теперь все находится под моим контролем, то отправился в кабинет за дальнейшими инструкциями. И само собой я свернул не туда и потерялся в лабиринте. Наконец вновь оказался возле входа. С трудом я восстановил в памяти формулу для входящего в лабиринт и на сей раз достиг кабинета без лишних затруднений.
— Где же наш обед? — поднял брови Мальдивиус. Они с Грахом сидели на потрепанных стульях. Оба потягивали из глиняных чашек жидкость под названием «оликау», ввозимую из Паалуа через Западный океан.
— Я должен спросить у вас, сэр... — И я уточнил еще ряд деталей. Когда колдун сообщил их, я нашел дорогу к выходу. Кухня была вся в дыму и зловонии, так как без меня основная еда — ломтики ветчины превратились в отменные сочные головешки.
Я снова вернулся в кабинет.
— Ну, — нетерпеливо фыркнул Мальдивиус, — где же теперь наша еда?
Я повинился.
— Идиот! — вскричал колдун. — Клянусь бородой Зеватаса, изо всех жалких, тупых, безруких, бесполезных демонов, которых я когда-либо видел, ты самый худший.
Он схватил свою палку и стал гонять меня по комнате, лупя ею то по голове, то по плечам. Удары обычной палкой такого размера я едва бы почувствовал, но эта его волшебная палка вызывала очень неприятное ощущение ожога. На третьем круге я почувствовал негодование. Я легко бы мог разорвать доктора Мальдивиуса надвое, но меня удерживали от этого контракт и страх перед начальством.
— Отчего бы нам не совершить сделку со стариной Сомом, босс? — предложил хозяину Грах. — Пошлем его назад, в Двенадцатую Реальность, а взамен потребуем другого, у которого в котелке хоть что-то варит.
Доктор Мальдивиус стоял, тяжело дыша и опираясь на свою палку.
— Возьми это несчастное подобие демона в кухню и начни все сначала.
Грах вновь повел меня по лабиринту, хихикая и отпуская множество замечаний по поводу особенностей моего интеллекта. (Среди человеческих существ очень распространено делать подобные бессмысленные замечания — они называют их «шутками», — скаля при этом зубы и производя звук «хи-хи-хи». Это, похоже, доставляет им удовольствие.) Когда мы вернулись, я обнаружил, что вся вода в горшке, в котором варилась репа, выкипела, а сама репа наполовину подгорела и прилипла к стенкам горшка.
Прошло три часа после моего первого появления в кухне, прежде чем удалось приготовить приемлемый обед для этой парочки сварливых магов. Потом, по пути к кабинету, я вновь потерялся в лабиринте, и к тому времени, когда я разыскал своих нанимателей, еда, естественно, была холодной. К счастью для меня, оба они к этому моменту выпили столько оликау, что едва обратили на меня внимание. Грах все время хихикал. Когда я спросил Мальдивиуса, что можно поесть мне, он лишь уставился куда-то мимо и пробормотал:
— А? Что? Кто?
Так что я вернулся в кухню и приготовил себе обед. Не праздник для гурмана, но, испытывая сильный голод, я нашел эту еду более вкусной, чем все, что мне приходилось есть до сих пор.
В течение последующих дней моя стряпня улучшилась, хотя я счел бы идиотом того, кто назначил меня на должность главного повара во дворце великого правителя Первой Реальности. Потом, когда Грах куда-то смылся, Мальдивиус позвал меня в свой кабинет.
— Завтра на рассвете я отправляюсь на муле в Ир, — объявил он, — надеюсь вернуться дня через два-три. Большую часть времени ты будешь находиться один. Я хочу, чтобы ты сторожил этот кабинет и покидал его лишь в самых крайних случаях. Еду таскай сюда и ешь здесь. Спать можешь на диване.
— А разве мастер Грах не составит мне компанию?
— Не знаю, что ты имеешь в виду под выражением «составить компанию», но от моего глаза не укрылось, что чувства, которые вы друг к другу испытываете, едва ли можно назвать любовью. Как бы то ни было, я знаю по опыту, что, даже если и велю Граху остаться, он смоется в Чемниз в ту самую минуту, как я скроюсь из виду. Это одна из причин, по которой я заключил контракт с тобой.
— Для чего он это делает, сэр?
Мальдивиус не удивился:
— В городе у него есть девушка, которую парнишка посещает с целью... э... прелюбодеяния. Я говорил ему и повторяю: для того чтобы достичь верхних ступеней в нашей профессии, нужно отказаться от плотских удовольствий. Но бездельник не внемлет моим советам. Подобно большинству юнцов, он думает, что каждый, кто старше, далеко продвинулся по пути старческого маразма.
— А были вы, сэр, в его возрасте таким же умеренным, каким хотите видеть своего ученика?
— Отстань и не суйся не в свое дело, бесстыдный грубиян! Гм... Слушай внимательно. Ты остаешься здесь на страже. Охраняй мое имущество, особенно сибиллианский сапфир. Если кто-нибудь проникнет в кабинет до моего возвращения, тебе положено немедленно его сожрать.
— На самом деле, сэр? Я полагал...
— Ты здесь не для того, чтобы полагать, а для того, чтобы повиноваться приказаниям! Первый же, кто войдет сюда до моего возвращения, должен быть съеден живым! Никаких исключений. Не думай, что они не предупреждены. Грах написал плакат: «Берегись злого демона!» — и повесил его у входа. Тебе понятно?
Я вздохнул:
— Да, сэр. Могу я взять на себя смелость задать вам вопрос о причине подобного поручения?
Мальдивиус усмехнулся:
— Мне выпала удача совершить то, что называют вульгарным словом «убийство». Ибо в своем сапфире я увидел рок, приближающийся к Иру. Раз уж я получил эту информацию, то смогу потребовать у скаредных Синдиков значительное вознаграждение в обмен на новость.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46