Здим имел при себе письменное изложение договора о компенсации, но потерял эти бумаги в пещерах Эллорны. Он тем не менее помнил условия, и после обычных споров нам удалось прийти к соглашению. Когда мы дошли до Киамоса, то обязали Здима пробраться в город, письменно подтвердить достигнутое нами соглашение и вернуться с вашими подписями. И снова превратности судьбы помешали ему донести бумаги до цели, при этом он оказался близок к возможности утратить жизнь. Но тем не менее не все потеряно. — Хваеднир достал из кармана своей вышитой куртки две копии соглашения, составленного в лагере в ночь перед битвой, несколько помятые правда. — Они были обнаружены в лагере каннибалов. Я уверен, что в признании услуги, оказанной бесстрашными воинами-хрунтингами по освобождению города, не будет трудным получить ваши подписи сейчас, а плату — несколько позже.
Улыбка, освещавшая лицо Джиммона, потухла.
— Гм... конечно, благородный сэр, никто и не помышляет о том, чтобы лишить вознаграждения наших героических спасителей. Но могу ли я ознакомиться с окончательными условиями соглашения?
Хваеднир протянул Джиммону одну из двух копий. Другую он вручил Шнорри со словами:
— Прочти это вслух, кузен, потому что ты говоришь на их языке и читаешь с большей легкостью, чем я.
Когда Шнорри закончил, Джиммон встал, дергая за ленту свое стекло для чтения. Он начал с еще одного восхваления доблести хрунтингов.
— Но, — продолжал он, — мы должны, конечно, принять в расчет некоторые обстоятельства. Город смертельно пострадал от последствий жестокой осады, и реконструкция, к сожалению, сильно пошатнет наше благосостояние. Несомненным фактом является также и то, что, несмотря на проявленный героизм, хрунтинги вели битву не одни. Адмирал Диодис со своими войсками тоже внес свою лепту, не говоря уже о наших ирцах. И далее, благородный принц, непреложным фактом является также то, что с нашей стороны не было дано никаких легальных обязательств, поскольку рассматриваемое соглашение осталось неподписанным. Конечно, если обе стороны проявят великодушие и добрую волю, мы, я в этом уверен, придем к дружескому соглашению...
«Боги Нинга, — подумал я, — неужели этот дурак пытается улизнуть от платы кочевникам, в то время как находится всецело во власти последних?»
— ...и потому, мой друг и благородный коллега, вы, я уверен, согласитесь с необходимостью... э... коррекции этих требований в соответствии с реальностью.
— Что вы имеете в виду? — напряженным голосом спросил Хваеднир.
— О, примерно по два пенса на человека в день без добавочной платы за мамонтов. Животные, в конце концов, ели прекрасное ирское сено сколько душе угодно...
Принц Хваеднир побагровел.
— Лошадиный помет! — пророкотал он. — Прошлой ночью я обещал, что, если Ир будет честным со мной, я тоже поведу себя таким же образом, а если нет, то и я — нет. Ни один степной воин никогда не позволит никакой ходячей бумажонке обращаться с ним подобным образом. Вы сами, своими языками, вынесли себе приговор, так пусть то, что последует, падет на ваши головы!
Он громко свистнул в серебряный свисток. Отряд хрунтингов ворвался в комнату с саблями наготове и занял позицию за спинами других обедающих. Роска закричала.
— Одно неверное движение — и лишитесь голов! — сказал Хваеднир. — Я провозглашаю себя королем Ира и всех других земель, которые могут быть в будущем присоединены к моему царству. Вождь Фиккен!
— Да, мой господин.
— Передай моим военачальникам, что я буду проводить в жизнь план, о котором говорил прошлой ночью. Прежде всего я желаю, чтобы все золото, серебро и драгоценности, имеющиеся в Ире, были собраны и доставлены сюда, в Гилдхолл. Я провозглашаю все ценности частью моей королевской казны. Начнем с того, что обыщем присутствующих... эй, а где адмирал?
Все стали крутить головами, пока один синдик не сказал:
— Он извинился, сказав, что хочет кого-то навестить.
— Найти его! — велел Хваеднир.
Пара хрунтингов кинулась выполнять этот приказ, но безуспешно. Чувствуя, что здесь назревает, адмирал ускользнул из Ира.
Синдики пылали негодованием, но жаловаться не осмеливались и выложили свои кошельки на стол. Хваеднир вернул каждому медные монеты, но все золото и серебро забрал.
— Я... прошу прощения, — сказала Роска. — Я оставила кошелек дома.
— Об этом мы позаботимся позже, — весело сказал Хваеднир. — Это всего лишь начало, дорогие мои подданные.
Шнорри, мокрый от пота, молчал. Хваеднир велел нам всем встать и пройти в тот зал, где сегодня утром мы выслушивали хвалебные речи. Снаружи слышался топот бегущих ног и крики ирцев, пещеры-дома обыскивались. Потом воины начали появляться в Гилдхолле, каждый с мешком монет и ценностей. Они ставили мешки на пол, а Хваеднир поставил клерков-синдиков на пересчет и опись добычи.
Время от времени сбор ценностей прерывался криками и звоном оружия: это какой-нибудь ирец начинал сопротивляться обыску. Была принесена пара раненых хрунтингов, другие сообщили, что у некоторых восставших были отсечены руки.
Синдики сидели мрачные, охраняемые хрунтингами. Они яростно шептались:
— Я знал, что план Джиммона принесет несчастье.
— Чепуха! Ты вчера вечером соглашался с ним, как и все прочие.
Шнорри, беседовавший с некоторыми из военачальников, подошел к Хваедниру и сказал:
— Кузен, что ты планируешь для нашей армии? Ты не можешь устроить здесь их всех, даже если бы они и хотели этого, и большая часть их должна вернуться в Швению. Лето кончается, скоро Игольное Ушко будет закрыто снегом — к месяцу Медведя.
— Я предложу остаться добровольцам, — сказал Хваеднир. — Остальные могут отправляться домой когда пожелают. Ты, Шнорри, поведешь их. И я разрешаю тебе занять мое место наследника Теорика. Мне и здесь хватит дел.
Шнорри вздохнул:
— Полагаю, так я и должен сделать. Как жалею сейчас, что не принял пост, предлагавшийся мне на факультете Академии в Оттомани.
* * *
Хваеднир провел пару часов, давая распоряжения в качестве нового правителя. Потом он широко зевнул.
— Мадам Роска, — сказал он, — вы оставили кошелек дома, насколько мне известно. Могу я воспользоваться вашим гостеприимством?
— Конечно, ваше величество.
— Тогда ведите нас. Ты тоже пойдешь, Здим, иначе я не смогу разговаривать с этой прекрасной госпожой.
В сопровождении телохранителей мы направились к дому мадам Роски. Когда мы пришли туда, Хваеднир увидел, что на диване лежит какой-то человек. Осмотрев его, он вздохнул.
— Должно быть, его заколол какой-нибудь ирец, не желающий отдавать свое золото, — сказал он. — Мы не можем этого терпеть, но я не вижу пути найти преступника. — У него был озадаченный вид. Потом он обратился к охраннику: — Иди и приведи моего брата, принца Шнорри.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46